"Книга 2. Быль о Холодном Огне" - читать интересную книгу автора (Олненн Иней)

ГЛАВА 16

Белый, как молоко, туман сползал с горного кряжа, похожий на лапы огромного паука, он полз, огибая камни и деревья, и неуклонно приближался к ставе.

Первым туман увидел Кирч, хотя тот был еще далеко, и выругался нехорошими словами, и беду уже почуял Рилг.

— Стало быть, не все еще предчувствия сбылись, — пробормотал младший страж, быстро решая, уходить из ставы или остаться.

— Уходим, — кивнул Кирч. — Мы не сможем сидеть здесь вечно, если нас окружат.

— Да что случилось-то? — Дарк увязывал свой мешок, и вдруг рядом ойкнул Дим. Дарк обернулся и замер.

Лес на глазах исчезал словно в белом молоке.

— Уходим! — крикнул Кирч, схватил Риэл за руку и потащил за собой. Дарка не нужно было подгонять, он уже понял, кто послал за ними этот туман.

Они бежали на пределе сил, продираясь сквозь подлесок, уворачиваясь от хлестких ветвей. Ворвались в осоку. Под ногами захлюпала вода.

— Влево! — скомандовал Кирч.

Сучья хрустели под сапогами, а в небе одна за другой гасли звезды, занималось утро. Когда Дим, верткий, как хорек, все же выбился из сил, Дарк понес его на закорках. Но туман все равно настигал, он тек свободно, не встречая преград, способных остановить его. Сначала он клубился по колено, потом поднялся до груди и полз все выше и выше. Тягучий и холодный, он пробирался под одежду, обжигал кожу, оседал инеем на волосах и ресницах. Заледенели пальцы сцепленных рук. Время исчезло.

Туман нес гибель. Спасения искать было негде.

Кирч, Рилг и Дарк изо всех сил пытались устоять на ногах и поддерживали Риэл и почти потерявшего сознание Дима. С яростным отчаянием стражи, вытащив клинки, начали творить защиту силы, но поняли, что выстоять не смогут. Они не были слабее, но им не удалось вплести в эту защиту дар ормитов, ведь сами ормиты еще не знали его и от этого незнания были слабы, и круг не замкнулся. Но вот Дарк слабеющей рукой, почти не понимая, что делает, вытащил из ножен свой клинок, и Гуннхвар, Тангур и Эркриг соединились вместе.

И лес ожил.

Сначала загудели кроны — протяжно и грозно, завыл в ветвях подкравшийся ветер, застонали стволы и сучья, сопротивляясь его напору, что с каждым мгновением набирал мощь.

И поднялся гул, накатил могучей волной, с леденящим криком ворвался в туман и беспощадно рвал его в клочья, как зверь рвет другого зверя, защищая свое.

И туман бежал, не выдержав натиска, и оставил после себя эгнаров. Тех, кого Кирч и Рилг звали выморозками и холодняками, а Дарк еще не придумал им названия, но Дим и Риэл видели их впервые. Рилг покачнулся — то ли от ветра, то ли отозвалась рана в плече, нанесенная не простым оружием, а такой вот стрелой — тяжелой и блестящей, что сейчас лежит, дрожа, на тетиве.

— Нет, вы не можете остановить меня, только не сейчас.

Риэл показалось, что она крикнула это, а на самом деле с заиневших губ сорвался лишь шепот, но его услышали и ответили:

— Идем с нами, ормита. Тебя зовет хозяин.

— Попробуй, забери ее, если сможешь, — глядя в мертвые глаза, вымолвил Кирч.

Колени у Риэл подогнулись, она опустилась на землю, зная, что подняться уже не сможет, но Кирч рывком опять поднял ее на ноги. Больно ударившись скулой о его плечо, она очнулась, чтобы снова смотреть в жуткие обледеневшие лица мертвецов.

Сияющая стрела дрожала и колебалась, выбирая цель. Кирч и Рилг сомкнули плечи, закрывая ормитов.

И в этот миг над лесом чисто и звонко пропел рог, и ему ответили — громко и неистово — еще рог и еще, и эгнары отступили, потому что из леса им навстречу вышло воинство — сверкающие доспехами посланники древних времен. Строй призрачных теней прошел сквозь строй живых, а мертвые бежали от мертвых… Вспыхнули на солнце наконечники копий, и взвились боевые стяги Эрлига, высокого янгара Белых Туров, забились на ветру и растворились среди деревьев. Этому воинству, ведомому волей маэра, хватило сил пройти через века, и время и смерть оказались бессильны помешать ему.

— Вставай, Дим, все кончилось, — сказал Дарк мальчику, который все еще сидел на земле. — И не говори мне, что ты испугался.

— Конечно, нет, — ответил Дим, хотя на лице читалось обратное, а сам он трясся, как осиновый лист.

Рилг вытер со лба холодный пот и вдруг рассмеялся.

— Что тут смешного, клянусь рогатым драконом? — воззрился на него Дарк.

— Представляю себе лицо Черного Короля, когда он узнает, кто помешал ему!

— Кирч, что… — Риэл дрожала крупной дрожью, как загнанный зверь. — Кто это был?..

Кирч положил руки ей на плечи, развернул к себе, заставил поднять взгляд и несколько мгновений удерживал его. Дрожь потихоньку прошла.

— Они пришли за тобой, Риэлин, те, кто напал на нас у стен Хемринверда — жестко сказал он, — вспомни, что говорила эльма Судьбы. Черному Королю нужен твой дар. Но он его не получит, если ты сама не отдашь его. Запомни это! А теперь идем, нам надо спешить.

— Да, надо спешить, — эхом откликнулась Риэл и покорно пошла за ним.

Дарк неодобрительно покачал головой, но чего он не одобрял, понять было нельзя. Дим старался выглядеть храбрым, но от Рилга не отходил.

За весь день никто не вспомнил, что надо бы поесть, это пережитый страх накормил их досыта. А между тем быстро темнело, и темнота была такая, что даже стражи не видели дальше своей руки. Когда Кирч в очередной раз стукнулся лбом о нависший сук, он остановился и сказал:

— Дальше идти невозможно, я ничего не вижу. Рилг?

— Ничего, — ответил младший Скронгир.

— Выход есть, — сказал Дим.

— И какой?

— Кубарем катиться! — рассмеялся юный искатель, за что и получил от Дарка легкую затрещину. Но от его смеха всем стало легче на душе.

Дорога, а вернее, недорога, ползла под уклон, и, оступившись, действительно можно было скатиться вниз и переломать все кости.

— Решено, — сказал Рилг. — Устраиваемся на ночлег.

Устраиваться стали там же, где стояли, каждый постарался выбрать местечко поудобнее, что оказалось не так-то просто среди опавших сучьев и выступающих корней.

Дарк и Риэл чувствовали: заповедный Окаль совсем близко, но умолчали об этом, ибо каждый из них испытывал страх перед тем, что предстоит. Чтоб прогнать его, Дарк затянул песню, какую поют одинокие искатели у костров.

Сперва тихо, шепотом, возникла мелодия и порхнула из травы невидимой птицей. Набирая силу, прошелестела первой листвой, повеяла медвяным ароматом пойменных лугов, брызнула хрустальными каплями горного ручья, поплыла над лесом, вплетаясь в сны птиц, зверей и цветов. С этой песней немая, тяжелая тоска пробудилась в сердце, она звала, звала за собою, светлой болью затопив грудь. Так, должно быть, звучал рождающий жизнь голос земли. Однажды услыхав, нельзя было забыть его, и человек обрекался на мучительные поиски того, чему нет названия, ему открывались дороги, ведущие в никуда, но с которых нельзя сойти. Цели нет, но безумцы идут к ней и погибают, счастливые, на этом пути.

Предрассветный воздух задрожал, и солнце остановилось где-то у кромки неба, ведь то был не его черед сиять. Пробил час Высокого Огня. Впереди замерцал слабый свет.

Кирч поднялся, расправляя затекшие плечи.

— Вот он, Окаль, — ровно произнес он. — И мы все-таки пришли.

Горящая Скала — Окаль — встретила их на рассвете, когда над покатой вершиной еще клубилась тень. На ступенях, отмеченных Всесильными Рунами, вновь, как и четверть века назад, остались следы ормитов. Сумрачный храм, со всех сторон открытый ледяным ветрам и безжалостному солнцу, вновь услышал поступь служителей Огня. Свершилось.

Неуютно и тоскливо было вокруг, и холодом веяло от выщербленных камней, и не увидели ормиты ничего, кроме сиротливой могильной пустоты, и закралось в их сердца сомнение в истинности дара бессмертных. И когда сердца были готовы окаменеть от разочарования и безысходности, явились перед ними Отдающие Огонь — посланники Ореб — и делились с ормитами Высоким Огнем, и человеческие ладони принимали его, и горели ладони, и горели тела, и белое пламя вырывалось из ноздрей и глазниц, и колыхнулись над горами отчаянный крик и глухой стон — это страшная боль разрывала кожу и превращала в уголь кости, и все, кто слышал этот крик, вздрогнули. Боль сломила женщину и согнула мужчину, но теплое дыхание посланников Ореб исцелило их и вернуло им жизнь — вот каков был дар бессмертных.

И Горящая Скала вновь стала Горящей Скалой, ибо Высокий Огонь осветил ее, и заговорили руны, в незапамятные времена начертанные эльямарами.

Свершилось.

Риэл подняла голову и откинула со лба мокрые от пота, спутанные волосы. Никогда больше не хотела она почувствовать, как огонь каленым железом выжигает все внутри, как закипает и дымится кровь, ее кровь!.. — высокая цена за обладание даром. Счастье, что она не знала, сколько придется платить.

Дарк шагнул к ней и протянул руку, помогая подняться. Рука его была покрыта свежими шрамами, дыхание бессмертных исцелило раны, но шрамы теперь останутся на всю жизнь. Риэл медленно повернулась на юг, подставляя лицо свежему незнакомому ветру.

— Я не узнаю тебя, Долина. Что со мной?..

Она услышала вдруг, как шумит полноводная Согдива, как звенят клинки на границе Скаверы, как под сапогами наемников стонет земля, и травы пьют кровавую росу, и растут могильные курганы. Лишь на севере Экбор хранил ледяное молчание.

Риэл взглянула на Дарка и по его лицу поняла, что он чувствует то же самое. У него внутри тоже отныне горел Огонь, изменивший его навсегда.

Внезапно леденящий душу волчий вой прозвучал совсем близко и так громко, что они вздрогнули, и миг откровения безвозвратно прошел.

На том утесе, с которого они недавно спустились, стоял большой белый волк и выл, подняв морду к восходящему солнцу. Из леса ему ответили другие волки, и голосов было много. Кирч и Рилг с минуту слушали вой, потом быстро переглянулись.

— Они пришли из Экбора, — сказал Кирч. — Из ледяных полей Кахантара.

— Они пришли за нами. Мы можем принять бой, — добавил Рилг.

— Нет, — возразила Риэл. — Не станем проливать здесь кровь, нельзя. Уйдем.

— И сделать это нужно быстрее, — зеленые глаза Дима округлились. — Смотрите, сколько их!..

Пришлось бежать. Они карабкались вверх по каменистому склону, а волчий вой катился вслед за ними ледяной волной.

— Скорее! — подгонял всех шедший последним Кирч. — Они уже рядом!

Через несколько минут они выбрались на плоский гребень, и перед ними предстали далекие заснеженные пики двух гигантов — Мелик-Тая и Каравеха.

— Рилг! — окликнул брата Кирч. — Помоги!

Они развернулись, выхватив мечи, сразили пятерых волков, а их тела сбросили вниз. На удачу склон был крутой, и волки преодолевали его поодиночке и не могли напасть всей стаей сразу.

Дарк взялся за Гуннхвар, но Рилг остановил его.

— Отведи Риэл и Дима к ставе, там они будут в безопасности. Мы их задержим.

Риэл обернулась на мгновение, чтобы еще раз взглянуть на стражей, что-то хотела сказать, но не сказала и поспешила за Дарком и Димом.

Рилг и Кирч удерживали перевал, орудуя мечами как топорами, и спихивали волчьи тела вниз. Их много скопилось у подножия, и живые, остервенело рыча, по ним лезли вверх, и чем больше становилось мертвых, тем легче было взбираться живым.

— Их не становится меньше! — крикнул брату Рилг, рубя направо и налево. — Уходи за ормитами, я прикрою тебя!

Кирч, весь забрызганный кровью, рычал пострашнее волков: он был в ярости и отступать не собирался. И вдруг он услыхал или, скорее, ощутил далекий отчаянный крик, он прозвучал почти на грани сознания и затих. В тот же миг волки — алчно щелкающая зубами, захлебывающаяся собственной злобой стая — вдруг отступили, повернулись спиной и обратились в бегство, как свора собак, которую кликнул хозяин.

У Кирча потемнело в глазах, когда он понял, что их провели. Понял это и Рилг, едва увидел, как побелело лицо брата, забрызганное волчьей кровью.

— Нет, — прошептал Рилг, отступая на шаг. — Нет!..

Они бросились бежать вниз, к лесу, бежали так быстро, как никогда в жизни, и все же не успели.

Дарк лежал лицом вниз недалеко от ставы, в руке он сжимал Гуннхвар. Дим сидел рядом, уставившись в одну точку, и не шевелился. Риэл не было.

— Дим, где Риэл? — задыхаясь от быстрого бега, спросил Рилг. — Где она?

Мальчик молчал и по-прежнему не шевелился. Тогда Кирч взял его лицо в ладони и заставил посмотреть себе в глаза.

— Куда девалась Риэл? — раздельно произнес он, и, видно, было в его взгляде что-то, отчего мальчик начал вздрагивать и, запинаясь, хрипло произнес:

— Ее забрали.

— Кто?

— Не знаю.

— Куда?

— Не знаю.

Кирч на мгновение закрыл глаза, заставил себя успокоиться и спросил по-другому:

— Дим, что ты видел? Туман?

— Нет.

— Тех… людей с обледенелыми лицами?

— Нет… я… — мальчик запнулся и задрожал еще сильнее. — Такое черное… Тень… И холодное. И сильное очень. Дарк дрался с ним, но не победил. Я не знаю, что это. Правда.

Он всхлипнул, и Кирч отпустил его взгляд и посмотрел на Дарка, которого Рилг пытался привести в чувство. На Гуннхваре, что был крепко зажат в руке ормита, красовалась зазубрина, словно клинок встретился с костью покрепче железа. Вдвоем они перенесли Дарка внутрь ставы, и только к ночи он пришел в себя.

Он очнулся в ледяном поту, сумев выбраться из страшного плена небытия, в котором бродил, потеряв счет времени, едва не забыв собственное имя.

— Почему, побери его прачи, он не взял меня? — хрипло пробормотал он, когда узнал об исчезновении Риэл. Слова давались ему с трудом, он ненавидел и казнил себя. — Я бы поговорил с ним как мужчина с мужчиной!

— Именно поэтому ты здесь, а она — там, — сказал Рилг. — Он думает, женщину сломить легче.

Кирч взял у него флягу с водой и напился.

— Он не разглядел твой дар, и это спасло тебя. Я иду на север, искать замок Кахантар, а вы как можно скорее доберитесь до Скаверы, северное княжество погибает без Огня. Поскольку Риэл нет, ты должен заменить ее, Дарк.

— И я пойду на север, — вызвался Дим.

— Нет, — отрезал Кирч, — это мое дело. Ты, малыш, будешь нужнее дома.

— Да, я пойду в Скаверу, — сказал Дарк, не поворачиваясь, — и как только в храме загорится Высокий Огонь, я вернусь обратно и найду тебя, Кирч Скронгир, даже если ты будешь в логове Черного Короля.

— Я буду там. Клянусь рогатым драконом.