Глава 2. Излом

Stranger next to те, have 1 seen your face

Stranger next to me, have I seen this place.

«5. Stranger» -, Gorky Park

Тучи разошлись, выглянуло солнце. На сердце сразу потеплело.

- Ну и как ты досюда дошел, а, отец? - спросил я у Тигренка, приняв флягу обратно. Сделать еще глоточек или ну его?

- Дошел. По карте.

- Один? - Я всетаки закрутил пробку и убрал флягу.

- Один, - буркнул он, пряча глаза.

- А врать старшим нехорошо, - сказал я нейтральным тоном. Давить на него у меня не было настроения.

- Один, - упрямо повторил он.

- Ну так это же прекрасно! - Я наигранно просиял. - Если один дошел, значит и обратно прекрасно выйдешь без меня. Бывай здоров, Тигренок. - Я поднялся и начал демонстративно собирать манатки.

- Э, погодите, погодите!… Куда вы?!

- У меня, дорогой, до захода солнца еще много интересных дел, каждое на миллион. Я и так на тебя, балбеса, полдня угробил. Надо наверстывать.

- А как же я?!

- Я же сказал: ты прекрасно справился без меня с непростой сталкерской задачей, дойдя сюда от самого Периметра. Так что обратно до Периметра какнибудь дотопаешь, я думаю.

- Я… я не дойду!

Я был уверен стопудово, то есть я просто ни на секунду не сомневался, что он пришел сюда с группой когото из моих коллег. Некий опытный сталкер - нещепетильный и бессовестный, то есть практически любой - взял парня с собой.

В зависимости от конкретной степени бессовестности он мог поступить поразному. Скажем, стребовать с него много денег за услуги проводника. Или мог взять в качестве отмычки и на этом основании денег с него не брать. Или же, наконец, взять много денег и использовать в качестве отмычки…

Если пораскинуть мозгами, можно было гарантировать главное: отмычкой парень службу сослужил, влетев в петлю Мебиуса и тем обозначив точные габариты ее зоны захвата для остальных членов группы.

Я говорю именно о размерах зоны захвата, а не о факте присутствия аномалии, потому что это две совершенно разные вещи. Само наличие какойто гравитационной аномалии можно было установить и по противоестественному вздутию поверхности воды в луже.

А вот понять, на каком расстоянии аномалия способна захватить человека, можно только при помощи массогабаритного макета человека. В виде отмычки, например.

Все так, все так… Но давить на парня всей мощью этих неопровержимых аргументов, изображать из себя Ша Холмса и Дэ Ватсона в одном флаконе мне вдруг расхотелось. Не желает признаваться, что доверился комуто из моих коллег, а тот его бессовестно кинул, - ну и не надо. В конце концов, я не следователь военной прокуратуры!

Хотя, конечно, нехорошо, ох нехорошо бросать живых отмычек в ловушках… У него ведь даже конечности целы. Не то что парень сломал хребет и возиться с ним нет никакой возможности. Таких, ясное дело, приходится пристреливать. На моей совести тоже пара таких есть. А на чьей нет?…

«Лучший прокурор - совесть».

Интересно, а этот замшелый афоризм я зачем вспомнил? И откуда я его вообще знаю? Кто это им недавно при мне блистал? Когда? Зачем?

Мне на мгновение стало не по себе.

Ладно. По себе или по кому, а надо с этим Тигренком чтото решать.

- Ну как хочешь. Тогда никуда не ходи, сиди здесь.

Я сброшу мессагу «Долгу». За тобой придут. Они добрые, дурачков вытаскивают. Причем забесплатно. Если все пойдет нормально, через пару деньков будешь там, за Периметром.

- Да мне не надо за Периметр! То есть надо! Но - не с пустыми руками! А с «кварцевыми ножницами»!

Я посмотрел на Тигренка, можно сказать, с интересом. Спорить в Зоне с таким сталкеромветераном, как я, - очень невежливо. И, стало быть, очень опрометчиво.

Руки чесались поднести ему в бороду… Возможно, в другой день я бы так и сделал. Но вместо этого я спокойно спросил:

- А «золотой шар» не хочешь?

- Нет, - ответил он, мотнув головой. - Мне «кварцевые ножницы» нужны.

Мой тонкий сталкерский юмор он явно не оценил.

Сразу видно: Зоной он раньше совсем не интересовался. К зонаиндустрии не присматривался и фольклор наш с сайтов типа хабар. ру не качал.

Тем временем Тигренок продолжал:

- Врач сказал, с помощью «кварцевых ножниц» можно как бы прорезать из нашего пространства дыру в то условное пространство, где находится сознание Алены… Ну, пока она в коме лежит. Это метафоры, понятно, про пространство… В общем, при помощи «ножниц» можно достучаться до спящей… спящей смертельным сном…

А пацан, похоже, в главном не врет. Сюда, в Зону, его пригнала никакая не романтика, не жажда приключений и не желание показать себя, а наивное желание раздобыть чудоартефакт. Который вытащит какуюто там любезную его сердцу Аленку из комы…

Интересно, она дала ему хоть разок, эта дивная Аленка?

Пока я взвешивал на полушариях своего мозга этот незатейливый, но трогательный вопрос, он решил перехватить инициативу.

- Вас как зовут?

- Володя… Для тебя - Владимир Сергеевич.

Раньше я ненавидел, когда меня в Зоне называют по имени - Володя, Владимир, Вова. И уж подавно не терпел никаких «Сергеевичей», это было вообще непредставимо!

Но позволить какомуто мелкому пареньку называть себя Комбатом я не мог. Право называть меня Комбатом надо всетаки заслужить. Хоть чем. Скажем, стать моим отмычкой. Но даже на отмычку Тигренок пока никак не тянул.

- Владимир Сергеевич, пожалуйста, не бросайте меня. Пойдемте вместе!

- И куда «пойдемте»?

- Ну куда вам надо? Туда и пойдем! Я вам помогу!

- Я знаю десять причин, почему ты мне не нужен.

И двадцать причин, почему ты не полезен, а вреден.

И еще тридцать причин…

- Владимир Сергеевич! - горячо перебил он меня. - Владимир Сергеевич! Я знаю, где искать…

Не знаю, до чего бы мы договорились. Не знаю, как бы он меня убеждал. И смог бы убедить.

Но в ту секунду я перестал его слушать. Вообще. На фиг отстроился.

Оно неудивительно. Потому как на Водокачке чтото бликануло. Короткая такая вспышечка блестящего предмета на солнце.

Это могла быть аномалия. Мог быть чейто бинокль. А мог быть и оптический прицел снайперской винтовки.

Малоприятное дополнительное соображение: при текущем видимом (фиктивном на самом деле с точки зрения Большого Мира, но какая разница) положении солнца, если я видел блик от прицела, значит, целились в моем направлении, то есть вполне возможно - в меня.

Кустистый фейерверк мыслей взорвался в моем мозгу.

Кто это?!

Зачем?!

Насколько опасно?!

Что делать?!

Что, блин, делать?!!

Я гигантским усилием воли подавил желание перекатом уйти вбок… не прекращая движения выхватить из «лифчика»разгрузки гранату и вогнать ее в подствольник… шарахнуть в черный провал на месте слухового окошка Водокачки…

Нет. так нельзя. Если там и вправду снайпер, значит, это хороший снайпер - потому что хороший сталкер. Хороший в смысле опытный, я не имею в виду его моральные качества. Моральные качества у всех сталкеров примерно одинаковые. Если родной мамой не торговал в пасхальный день, то, считай, уже святой…

Так вот, сталкер там хороший, потому что плохой никогда не долезет до верхней площадки Водокачки…

Плохой и до второго лестничного пролета не доберется…

Так кто же это?

Кто?… Кто?…

«Свобода»?

Так вроде со «Свободой» вопрос закрылся. Вроде поджентльменски сошлись на том, что в прошлом году имела место ООО - Одна Огромная Ошибка. Дескать, три десятка резких пацанов из «Свободы» хотели нас с Тополем продырявить вовсе не потому, что это мы с Тополем. А скорее вопреки.

Смекаете? Нет? Ну, значит, оно вам и не надо.

А если не «Свобода», так я теряюсь в догадках.

Я вообщето настолько бел и пушист, что совершенно никому не стою поперек горла. Все меня любят. А некоторые даже лелеют…

Нда…

Все меня любят, ага.

- Ну раз так, тогда пошли, - сказал я Тигренку как мог беспечно.

- Вы… серьезно?

- Совершенно серьезно. Пошли скорее, я два раза не повторяю.

Я прикинул, в каком направлении надо двигаться, чтобы как можно быстрее между нами и Водокачкой оказалось какоелибо строение. Или складка местности. Или хоть что.

Получалась безотрадная картина: с учетом конфигурации аномалий и горячих пятен мы минимум десять минут будем в досягаемости снайперского огня с вершины Водокачки.

Ладно, идти все равно надо.

И мы пошли - почти строго на север, в общем направлении на Грибной Лес. Вообщето я туда не собирался, нечего мне было там делать. Но проклятая паранойя насчет снайпера на Водокачке толкала меня в спину.

«Нет, надо всетаки пробить, кто здесь шляется».

Соответствующую услугу - увы, платную - мог оказать Синоптик. И только он.

Я отправил ему мессагу: «Дай всех радиус 100 м Водокачки».

В ответ на ПДА упало: «Эта информация по тройному тарифу. Платишь?» Совсем страх потерял! Что значит «по тройному тарифу»?! С какого бодуна?!

Я не стерпел, выругался в голос.

- Что такое? - испуганно спросил Тигренок.

- Заткнись. - Я был не настроен с ним сюсюкать, жадность Синоптика окончательно вывела меня из равновесия. - Вообще привыкай: идешь по Зоне - молчи, пока тебя не спросят. Понял?

- Да.

Пока я учил Тигренка умуразуму, пальцы мои отбили Синоптику следующее: «Плачу. Ударение - на оба слога».

Помоему, остроумно. А?

Ответ от Синоптика, показалось, шел вечность.

Наконец я получил желаемое - по цене, мать его за ногу, четырех полных обойм к не самому худшему пистолету!

«Два члена группировки КПП».

Ооо… КПП. Вот, значит, как.

Как именно расшифровывается аббревиатура КПП, никто не знал. То есть руководството клана КПП, наверное, знало. Только - вот беда! - не спешило ни перед кем отчитываться.

Но и рядовые бойцы клана, и вся зонаиндустрия в последний год охотно называли членов КПП «каперами». Вероятно, по отдаленному созвучию. Слышите?

Ка. Пэ. Пэ. Капэпэ. Каперы.

Что я знал о «каперах»?

Куда меньше, чем следовало бы.

Я принялся лихорадочно припоминать.

База… Ara, база. Она у «каперов», по слухам, очень необычная. Они унаследовали ее от некогда гремевшего на всю Зону клана «Истина». Ядром базы служит упавший в Зоне огромный военнотранспортный самолет Ан124 «Руслан». Весело им там живется небось!

Численность группировки… Численность постоянно растет. Потому что… кто же это рассказывал? Любомир?… Там платят за членство! Во как! То ли прямо вот зарплату, помесячно, то ли у них какаято система бонусов… В любом случае, пошел в «каперы» - считай, на хлеб с маслом тебе уже хватит.

Политика… Эх… А вот политика у «каперов»… как бы это помягче выразиться?., противоречивая, вот.

В этот год на них было немало жалоб. Дескать, прижимают они братасталкера из других кланов. Могут встретить в Зоне, вчетверомвпятером, с хорошими стволами, и трусить на хабар. С большей или меньшей настойчивостью. И запросто могут особо ценный хабар отобрать.

Правда - сам не видел, но рассказывали, - если они хабар отобрали, оставляют обязательно либо деньги, либо расписку. И по этой расписке потом можно у них на базе получить материальную компенсацию.

Изза таких вот повадок у них трения и с «Долгом», и со «Свободой». Но до открытой войны вроде бы пока что не доходило. Както они вопросы решали.

Но с другой стороны, откровенно разбойных выходок за «каперами» тоже не замечено. В отличие от настоящих бандитов и мародеров. Скажем, на Свалке можно запросто получить пулю за просто так, без предупреждения. А «каперы» для начала тебя всетаки окликнут, скажут учтиво: «Стой! Оружие на землю! Руки за голову!» Вот и все, что я мог сказать о группировке КПП, также известной как «каперы».

Но этого хватило, чтобы я пришел в болееменее равновесное состояние духа. Будь у меня с собой ценный хабар, я бы, может, имел основания для беспокойства. А так главное, что мне пулю в голову без предупреждения не пустят из снайперской винтовки. Бойцы КПП всетаки не беспредельничают.

А вот Синоптик - беспредельничает! Брать за информацию о бойцах КПП тройной тариф! Что за нововведения такие?!

Эх, был бы сейчас со мной Тополь… Дошел бы я до Чернобыля5, поставили бы этот вопрос на, так сказать, общем собрании…

Или без всякого собрания. Взяли бы убедительные стволы да завалились к Синоптику в гости, на душевный разговор… Буржуй проклятый. Даром что дружбан как бы.

- Брат, дай колбаски.

Эту фразу я услышал совершенно отчетливо. Фраза была произнесена тихим, шелестящим, я бы сказал, прокуренным голосом.

- Колбаски, брат:

Я посмотрел на Тигренка. Тот, в свою очередь, испуганно посмотрел на меня.

Он тоже слышал эти слова. Ну что же, значит, прокуренный, шелестящий голос - не моя персональная слуховая галлюцинация.

Замерев на месте с автоматом наизготовку, я тщательно проанализировал местность.

Слева - руины дома. Справа - тоже в общемто руины, но в лучшем состоянии: два подъезда почерневшего от времени и катаклизмов трехэтажного дома обрушились, один уцелел. Более того: уцелела и деревянная дверь подъезда.

Что за дверью?

- Колбааски… - Теперь я был точно уверен, что голос доносится изза двери.

Людей и монстров не видно. Выраженных аномалий - вроде тоже.

Говорливая псевдоплоть не сможет своими смертоносными крабьими грабками аккуратно открыватьзакрывать дверь в подъезд. Контролер - смог бы. Но контролер - буде и впрямь возжелалось бы ему колбаски - с такого расстояния попросту без лишних слов овладел бы моим сознанием. И я бы вмиг принес ему колбаску на полусогнутых.

Что ж, значит, это мог быть только излом.

Это и был, конечно же, излом.

Редкий мутант, очень редкий.

Ктото - кажется, Градус - даже уверял, что изломов не осталось вовсе. Не видел их никто уже больше года, дескать.

Само собой, у меня оживились недобрые, шальные мыслишки.

«Интересно, сколько мне отвалят барыги за знаменитую боевую конечность излома? А сколько заплатили бы на Янтарном коллеги Трофима за живого монстра?

Ох, много! А что, если?…» - Брат, не проходи мимо.

«И не надейся, не пройду, - подумал я мрачно. - Вот сейчас продырявлю тебе твою нечистую башку… Достану ножичек… И конечность твою изломанную - чик!» Кто такой излом?

Когдато считалось, что излом - это мутировавшая человеческая особь. Как бюрер, снорк или контролер.

Потому что выглядит он в общем и целом неотличимо от человека. Можно сказать, излом - самый человечный нечеловек в Зоне. И с интеллектом у него порядок.

Не хуже, чем у контролера. Даже лучше, пожалуй.

Однако, как мне когдато говорил некробиотик Трофим, изломы на самом деле совсем не люди. Более того: это в определенном смысле и не живые существа, а - понавыдумывают же ученые слов! - парастабильные матрикаты. Поэтому, оказывается, из всех тварей Зоны к изломам ближе всего стоят химеры и полтергейсты! Кто бы мог подумать!

Но научнотеоретические взгляды на излома для меня в ту минуту не стоили ни копейки. Ибо я смотрел на него холодными, безжалостными глазами сталкерапрактика.

А с практической точки зрения излом - чрезвычайно опасное создание, одна из верхних конечностей которого гипертрофирована и превосходит человеческую руку по длине в два, а то и в три раза. Эта конечность имеет несколько лишних суставов, как бы вся изломана - откуда и название существа.

Изломы относятся к тварямимитаторам.

Такая тварь обычно прикидывается раненым сталкером, зовет на помощь, просит аптечку, патронов, глоток водки.

«Спаси меня, брат», - вот его обычная песня, которая доносится в сумерках из густых кустов или из непроглядной черноты подвала.

Чересчур доверчивый сталкер приближается - и получает сокрушительный удар боевой конечности. Как правило, излом одним ударом ломает противнику шею или даже отрывает голову. В этом он подобен кровососу.

Иногда бывает и подругому. Излому вполне достает интеллекта и чутья, чтобы различать аномалии между собой и определять ценные артефакты. Излом может заманить сталкера в ловушку - скажем, в жарку, - а потом полакомиться печеной человечинкой. А может он устроить засаду и возле артефакта. Завидев ценный хабар, вы теряете голову от счастья, делаете шаг, другой, третий - и попадаете к излому на ужин в качестве главного блюда.

Украшением стола послужит ваша колбаска. А также хлебушек и водочка, нда.

Если честно, эти истории - про охотничьи повадки изломов - я рассказываю с чужих слов, это типичные сталкерские байки, которые подаются под соусом «хочешь - верь, хочешь - нет». Самто я встречался с изломами лишь дважды. И оба раза в качестве объекта охотничьих устремлений излома я не выступал. Так уж получалось.

И вот он: мой третий раз.

- Колбаски, колбаски, колбаски, - как зачарованный нараспев проговорил излом.

У меня в рюкзаке, как положено, лежали, конечно, два батона «Любительской».

Но чтобы достать один из них, мне требовалось совершить ряд манипуляций. И хотя манипуляции были простейшими, я рисковал отвлечься и прозевать тот момент, когда ветхая дверь подъезда раскроется и оттуда выскочит излом.

Хорошо, что со мной был Тигренок, которого я мог использовать в качестве ассистента.

Перекладывая автомат из руки в руку и не без труда удерживая его попистолетному, как крутой герой боевика, я сбросил с себя рюкзак на землю.

- Открой. Достань колбасу, - приказал я Тигренку.

Затем я извлек нож, свой эпический «МакНэри», и тоже бросил его на землю.

- Разрежь колбасу пополам. Положи половину на землю в шаге передо мной. Рюкзак и вторую половину подбери.

Далее я приказал:

- Отходишь вместе со мной, аккуратно.

Мы оба отступили шагов на пять. При этом я не сводил ствол своего «калаша» с двери.

Наконец она, эта несчастная дверь, распахнулась.

Абсолютно беззвучно распахнулась - бывают в Зоне чудеса! Металл иногда как новенький, совсем ржавчина на нем не заводится. Недаром излом облюбовал именно этот подъезд. На одинокую жертву он мог бы напасть со спины, не выдав себя ни единым звуком!

Мутант (будем его так называть, кому есть дело до того, что это не мутант, а парастабильный матрикат?) проворно, бесшумно, как призрак, приблизился к подарку и взял колбасу левой рукой - неотличимой от обычной человеческой. Вторую, боевую конечность он упорно прятал гдето глубоко в складках своих лохмотьев.

- Видел его, - сказал излом, указав колбасой на Тигренка. - Видел его. Два злых ходили. Он ходил с ними.

Я не сомневался в своей правоте - насчет того, что Тигренка вел через Зону опытный проводник, - но всетаки получить подтверждение этих догадок, пусть даже от излома, мне было приятно.

Тигренок напряженно молчал.

- Ну и что? Куда ушли злые? - спросил я.

В принципе до этого момента я был полон решимости пристрелить излома. Но когда он заговорил про «злых», решил повременить.

Излом не ответил. Он медленно поднес колбасу к носу, тщательно обнюхал ее. Удовлетворившись качеством продукта, откусил огромный кусок и проглотил его, не жуя.

Выглядело это дико: его рот открылся в три раза шире, чем у любого человека. И ни одна человеческая глотка не смогла бы пропустить через себя такой кусище. А у излома - пропустила, протолкнула кудато вниз. Это какая же там у него мускулатура, а?

- Злые оставить его короче эта хрень Мебиуса…

Тут надо понимать, что словарный запас у диких изломов невелик. Рассказывали, жил у Болотного Доктора один окультуренный излом - так тот да, болтал как профессор филологии и интернет вслух читал.

Но дикие изломы не из таковских. Они обучаются по принципу «понемногу, чемунибудь и какнибудь».

Зато - как и псевдоплоти - хорошо подражают единожды услышанным голосам. Поэтому в речь изломов обильно замешаны чужие фразы. Без изменений - так, как они были услышаны.

- …Злые уходить искать долбаный «подсолнух».

- Ты знаешь, что такое «подсолнух»?

- Ты знаешь. - Я вздрогнул, услышав как бы эхо собственного голоса, а ведь излом всего лишь хотел сказать «я знаю, да». - Дай колбаски. Два колбаски.

Я не выдержал, ухмыльнулся. Недаром говорят: где излом прошел, контролеру делать нечего!

- Ты первую еще не съел.

- Два колбаски, брат.

- Ты мне скажешь, где злые хотят добыть «подсолнух»?… Будешь сказать? - на всякий случай переформулировал я, помедлив секунду.

- Будешь сказать. Колбаски.

- Ну лови.

Я принял от Тигренка и бросил монстру вторую половину батона «Любительской».

Костяной молнией сверкнула боевая конечность излома.

Сдавленно охнул Тигренок. Не оттого охнул, слава Богу, что попал под удар боевой конечности. А оттого, что испугался.

Страшное зрелище, согласен. Я бы сам охнул. Будь я помоложе да позеленее.

Но в данном случае излом использовал боевую конечность, чтобы поймать на лету «Любительскую».

Только и всего.

- «Подсолнух» есть белый дом. На проклятые белые пески, чтобы их Черный Сталкер прибрал. Где стоять коробка.

- «Коробка» - это в смысле бронемашина? Бронетранспортер? Большое железо с колесами?

- Коробки едут, полундра, - степенно кивнул излом.

Ну что же, все ясно. Белый дом на белых песках и «коробка» - это для человека, знающего Зону, более чем точное указание на расположение объекта.

- Злые взяли «подсолнух»? - спросил я. И видя, что излом замешкался с ответом, переформулировал вопрос: - Сделали взять уже?

В сущности, вопрос мой был не особо умный: очень и очень непросто дойти от Водокачки до центра уровня, известного как Дюны, за три часа. Но если везет - можно.

Что же касается осведомленности излома касательно событий, которые происходили за несколько километров от Водокачки, то я в ней не сомневался. Твари Зоны нередко формируют целые информационные сети на основе телепатии. Узлами сетей служат как раз существа с развитым интеллектом: контролеры, изломы, бюреры.

И хотя сети эти существуют совсем недолго и быстро распадаются, тут же возникают новые «подключения». В итоге какойнибудь чернобыльский пес, наблюдающий издалека за группой сталкеров, идущих к «подсолнуху», походя передает эту картинку на сотни метров. Дальше ее ретранслирует какойнибудь эмпатический тушкан и так далее.

А бывает и проще: чернобыльский пес воет, его вой разносится над Дюнами, и дальше, дальше… А для опытного излома в модуляциях воя зашифрована вся необходимая информация.

- Злые сделали взять не. Злой один теперь больше, - сказал излом. - Трудно взять один.

Эти слова спасли излому жизнь. Потому что я окончательно отказался от мысли пристрелить его.

В Зоне надо быть благодарным всегда. Даже когда имеешь дело с мутантами. И даже с парастабильными матрикатами.

Эти же слова излома - впоследствии - спасли жизнь и коекому еще. Правда, многим другим людям они - впоследствии - стоили жизни.

Но это были плохие люди, хехе.