Глава 20. Ленинка

Pioneri tam i tut

Pesni Leninu poyut!

«Moskau», Rammstein

- А ты слыхал, Комбат, - Сухой дохнул перегаром мне в лицо, обожженное жгучим пухом, - новую байку про «каперов»?

- Какую еще? - спросил я, непроизвольно отстраняясь.

Мне вообщето было плевать на «каперов». Но я заметил, что собеседники не очень любят, когда мне плевать. А собеседники у нас за VIPстолами в «Лейке» обычно такие, что лучше их не злить и даже не нервировать.

- А вот какую: дела у «каперов» идут в гору не потому, что Шива там самый умный или что он дорогу к Монолиту протоптал. А потому, что за ними стоит один олигарх московский. Как его зватьвеличать по фамилии, ни одна собака не знает. Но прозывается он Инвестор. Даже кликуха намекает, что бабла у него куры не клюют.

- И что Инвестор? Надо полагать, инвестирует?

- Да! Да! - с пьяной горячностью закивал Сухой. - Инвестирует! В «каперов»!

- А зачем? Какая от этих «каперов» отдача? Хабар, в смысле?

- Ну конечно!

Я отстранился от Сухого, откинулся на спинку лавки и отпил пивка из своего бокала. Я делал вид, что глубоко переживаю услышанное.

На самом же деле об услышанном я вовсе не думал. А думал я о Марише и ее жарких ночных признаниях.

А еше я думал о той истории, что произошла с Сухим, когда кровосос высосал из него литр крови и тот едва не умер. И умер бы, если бы не Болотный Доктор, к которому его на своем «Лухсе3» подбросили добросердечные немцы из анфоровского патруля.

Больше всего меня в этой истории интересовало, как этот самый «Лухе» - достаточно крупный и массивный бронеавтомобиль - проехал через топи к резиденции Болотного Доктора. Вообще вся та история смахивала на брехню. Как, впрочем, и рассказы Сухого про этого загадочного Инвестора, которому «каперы» были якобы обязаны своим возвышением…

- Стоять, руки за голову! - раздался за моей спиной приказ, отданный тихим, но уверенным голосом.

Я даже не сразу сообразил, что он адресован мне.

А когда сообразил - не стал оборачиваться. Просто скосил глаза, поглядев в один из выключенных мониторов, как в зеркало. Его недобрая чернота отразила оператора«капера», которого я имел удовольствие вырубить ударом в ухо и который так долго не хотел приходить в сознание.

Он сжимал в правой руке маленький пистолет. Чтото вроде береттовского «Бобкэта» или «Томкэта», я в этих пукалках калибра 6,35 мм не разбираюсь. Вероятно, оператор достал его из потайной кобуры, я ведь не обыскал его, времени не было.

Отважный малый!

- Я на твоей стороне, - сказал я флегматично. - Если ты злишься на меня, можешь тоже дать мне в челюсть. Но только аккуратно, вырубать меня не надо, иначе нам обоим хана.

- Ты кто?

- Сталкер Комбат. Пришел сюда с друзьями. Нам надо было поговорить с Шивой о том о сем. В результате вот, воюю на вашей стороне. Тот труп на полу в экзоскелете - результат моего творчества…

- Чем докажешь?

- А ты формалист, брат, - усмехнулся я. - Скажи лучше, мы можем както отследить, что происходит в помещении с дурацкой надписью «Ленинская комната»?

- Чегоо?! Что с ленинкой?!

Он и думать позабыл о том, чтобы держать меня под прицелом своей куцей «беретточки»!

Подскочив к стойке с мониторами, оператор принялся щелкать, как мне показалось, всеми тумблерами одновременно. А также дрючить джойстики, манипуляторышарики и даже старомодные такие штурвальчики.

Уверен, будь у него четыре руки, как у редкой разновидности кровососа, так называемого «королевского гнуса», он бы нашел применение для всех четырех конечностей.

Я, признаться, слабо представляю себе, что в принципе должно находиться в ленинских комнатах. Восковая фигура Ленина? Полное собрание сочинений вождя мирового пролетариата? Голографическая презентация его выступлений перед революционными матросами?

В любом случае мне было смешно, очень смешно: кто и зачем станет преграждать доступ в старую гарнизонную ленинскую комнату бронированной дверью с навороченными сейфовыми замками? Только больные на всю голову сектанты, разумеется!

Помню, существовала некогда в Зоне группировочка веселая, «Грех» называлась. Так вот у них были всякие алтари, капища, черт знает что еще. И к охране всего этого черт знает чего они относились самым серьезнейшим образом.

А лучше бы обычную караульную службу нормально поставили! Потому что в итоге пришел сильный контролер и поработил весь их клан…

В общем, мне было смешно, а вот оператор разволновался просто адски. Он из кожи вон лез, чтобы настроить хотя бы еще одну камеру для наблюдения за заветной дверью с цифровыми замками.

- А что, в самой ленинской комнате камер нет? - поинтересовался я.

Оператор не удостоил меня ответом. Но если молчание, как обычно принято считать, означает «да», то здесь оно со всей определенностью означало «нет».

Оператор знал свое дело. При помощи манипуляций с несколькими джойстиками ему удалось развернуть на дверь две камеры из других участков коридора.

Обе камеры были укреплены на дистанционно управляемых шарнирнотелескопических подвесах, так что принципиально задачато была решаемой. Но, насколько я понял, огромные трудности вызывал поиск подходящих камер. Многие устройства не работали - сказывались повреждения коммуникаций, вызванные нападением врага.

Тем временем драма приближалась к развязке. Шива выставил комбинацию, а затем вставил в замочные скважины один за другим три диковинных ключа - такими впору запускать атомные ракеты.

Зажужжали сервоприводы. Дверь с надписью «Ленинская комната» пришла в движение.

Там, за дверью, притаился густой сумрак. Его сразу же пронзили лучи фонариков, вмонтированных в шлемы вражеских экзоскелетов. Не сказать, чтобы от этого там стало светло как днем. Напротив, тьма, как мне показалось, только сгустилась.

- Шива, тут свет есть? - спросил один из врагов.

- Да. Включается внутри.

Шива занес было ногу над комингсом двери, чтобы зайти внутрь, но главарь врагов его остановил.

- Борман, идешь первым, - сказал он.

Чувак с именем (фамилией? кличкой?) Борман зашел в ленинскую комнату, поводя из стороны в сторону лучом тактического фонарика, закрепленного сбоку от ствола FN2000 на планке Пикатини.

Оператор дал зум на одну из камер. Мы будто полетели по коридору - вперед, вперед, прямо в открытый дверной проем… Хорошая камера! Какой эффект присутствия!

Что же мы увидели?

Самая обычная комната. Точнее - обычная, но большая. Очень большая для подземного помещения.

На стенах - какието выцветшие стенды.

Один стенд, судя по еле различимым фотографиям, был посвящен отличникам боевой и политической подготовки. Другой, с крупным рубленым заголовком «УДАРНИКИ ЭФИРА», по всей вероятности, являл собой нечто вроде гарнизонной стенгазеты.

Последнее обстоятельство заставило меня еще тверже увериться в мысли, что подземная часть базы «каперов» представляет собой не просто какойто загадочный - и, возможно, недостроенный - многоэтажный бункер. А некий вполне определенный и притом очень важный военный объект, который, судя по всему, в последние годы СССР даже успели ввести в эксплуатацию.

Причем, поскольку в названии стенгазеты присутствует слово «эфир», наверняка это либо объект связи (скорее всего дальней, космической), либо - радар. Дада, еще один радар. Будто бы всем известного, облюбованного монолитовцами Радара мало!

Ну ладно, что там еще интересного выхватывает из темноты ленинской комнаты фонарик Бормана?

Стулья по стенам. Красные вымпелы. Чегото там «Переходящее… от командования Киевского военного округа».

Лозунг, белыми буквами по красному кумачу: «Ленинская программа партии - программа борьбы за мир и коммунизм».

Грубая стойка, сваренная из перфорированных металлических профилей. На ней - спортивные кубки.

Надо понимать, награды, завоеванные бойцами и офицерами части на окружных соревнованиях.

Обширный стол, зеленое сукно, шесть луз, белые шары в центре… Русский бильярд!

А вот наконец и сам Ленин…

Белый гипсовый бюст самого затрапезного вида стоял вовсе не в углу и не у стены, как я ожидал. Бюст, вместе со своей обшитой красным сукном тумбой, был зачемто выдвинут в центр комнаты.

Медленно, неимоверно медленно изучал помещение Борман. По тому, как он нехотя, словно сонный, перемещался, как шарил лучом фонарика по стенам, мне стало ясно, что он боится.

Это опытный, исключительно опытный и умный наемник - неопытным и неумным никогда бы не доверили таких отменных экзоскелетов, - но сейчас ему страшно. И он изо всех сил пытается переломить свой страх, загнать его в подкорку, растоптать. Именно изза этого он подчеркнуто нетороплив, медлителен, сдержан.

Какой же потусторонней силой должна быть напоена, каким псинапряжением заряжена ленинская комната, чтобы угнетающе воздействовать на матерого волка?

Перед бюстом Ленина Борман остановился и хрюкнул в рацию. Можно, дескать, подтягиваться.

Напряжение от наемника передалось и мне. События совсем перестали развиваться, часы Бога остановились.

И мне начало казаться, что этих неподвижных, засть1вщих мгновений мне бы хватило, чтобы прорваться с боем к этим болванам, всех перестрелять и спасти Костю из их лап. Ну и Шиву заодно спасти тоже, чего уж там.

На самом же деле с того момента, как Шива открыл дверь, прошли считанные секунды. И ровным счетом ничего успеть я не мог - ну разве что по неосторожности сложить свою буйну головушку, попав в засаду на ближайшем пересечении коридоров.

- Слушай, а ты в курсе, что они ищут какогото инвестора? - неожиданно для самого себя спросил я у оператора.

Реакция его была неожиданной.

- Это глупость.

- Поясни свою мысль.

- Инвестор находится за пределами Зоны, в Большом мире. Сам посуди, что ему здесь делать? Это серьезный человек, очень серьезный. Великий.

- Если ты прав, они застрелят Шиву, - сказал я. - Они обещали сделать так, если этого вашего инвестора в ленинской комнате не окажется.

- Тогда Шиве не позавидуешь, - сказал оператор.

- Не оченьто ты волнуешься за босса.

- Честно говоря, за себя я волнуюсь больше.

Продолжить диалог нам не дали стремительно навалившиеся события.

К Борману присоединились трое других сволочей в экзоскелетах и ведомый ими Шива. Руки ему снова завели за спину и сковали наручниками - ребята, пошедшие войной против «каперов», ни в чем не полагались на случай, они действовали с соблюдением всех предосторожностей. Профессионалы, уважаю.

- Ну и где Инвестор? - поинтересовался старший нападающих у Шивы.

Шива стоял точно перед бюстом Ленина.

- Инвестор сейчас будет здесь, - сказал главарь «каперов» какимто новым голосом. Будто бы раньше он спал на ходу, но теперь пробудилось его истинное «я», и это пробуждение не обещало врагам ничего хорошего.

Камера показывала Шиву со спины, к тому же его фигура почти полностью терялась за плечистыми долбаками в экзоскелетах. Я не видел лица Шивы, но мне показалось, что оно озарилось торжествующей улыбкой.

Шива подался вперед - и вдруг в кадре мелькнула рука. Рука, которой Шива взмахнул, прикоснувшись к бюсту Ленина.

Но ведь обе его руки были скованы наручниками!

Они были у него за спиной! Чточто, а именно это было видно на экране совершенно отчетливо!

Стоило Шиве это сделать, как изображение легонько задрожало, а откудато сверху донесся тихий ноющий звук… С похожим звуком открывалась дверь ленинской комнаты…

Что же открывается теперь?

Что вообще происходит?!

Оператор издал сдавленный вздох. Как я понял, это означало крайнюю, запредельную степень изумления.

Он молча ткнул пальцем во внезапно оживший экран в верхнем ряду. На этот экран вела трансляцию какаято новая камера. Камера, которой раньше не было.

И о самом существовании которой оператор не имел ни малейшего понятия.

На экране были видны Шива, гипсовый Ленин и враги в экзоскелетах. Но - с другого ракурса, откудато изпод потолка комнаты.

- В ленинской есть камеры? Ты же говорил - нет? - спросил я у оператора.

- Их нет, - сдавленным голосом сказал он.

Парадокс, да? «Их нет». Но они есть! В ленинке камер у них не было, понимаете ли, но на экран велась трансляция с камеры, находящейся под потолком этой самой ленинки!

И вот изпод потолка было совершенно отчетливо видно, что у Шивы прямо из груди растет рука. Третья рука. Вполне полноценная такая грабля. Если и есть в ней какиелибо отклонения от анатомической нормы, то уж определенно отклонения эти в глаза не бросаются.

Этой третьей своей, сверхсхемной рукой Шива чтото нажал на бюсте Ленина - а может, просто прикоснулся к нему - и теперь неспешно втягивал ее обратно.

В ту секунду он напомнил мне излома - тем, как именно шла назад, складываясь, его конечность.

- Долбаный мутант! - заорал главарь нападающих, врезав изо всех сил Шиве по затылку рукоятью пистолета.

Ну да, я бы тоже разволновался. Хотя, казалось бы, пока никаких причин волноваться не было.

Впрочем, причины тут же появились в виде механического кошмара, спрыгнувшего с потолка на пол рядом с бюстом Ленина.

У меня отвалилась челюсть. Та самая камера, которая включилась неожиданно и показала нам третью руку Шивы, вид сверху, теперь смотрела на бойцов в экзоскелетах в упор. А старая камера - на которую оператор дал зум и которая наблюдала комнату в дверной проем - показывала теперь роботакентавра!

Будучи довольнотаки сообразительным радиоактивным мясом - а без сообразительности я бы столько в сталкерах не протянул, - я сопоставил эти две картинки и сделал вывод, что пресловутая «новая камера» представляет собой оптический сенсор роботакентавра. И именно этот робот открыл трансляцию со своих сенсоров в общую, сеть службы безопасности базы «каперов»!

Итак, те же и роботкентавр.

Настоящий роботкентавр, клянусь, чтоб мне никогда полной «пустышки» не видать!

Приземистый обтекаемый корпус на четырех суставчатых конечностях. В передней части корпуса - призматическая башня высотой метра полтора.

Башня была увенчана двумя черными яйцами размером с мяч для регби. Каждое яйцо лежало на боку и крепилось к вершине торсабашни при помощи шеи, образованной гофрированным металлическим рукавом.

Эти яйца были головами роботакентавра. Я знал, что благодаря гофрированному рукавушее, способному удлиняться до трех метров, голова может заглянуть за угол, поинтересоваться содержимым любой дыры, протиснуться даже в дымоход!

По бокам башни крепились конечностиманипуляторы - руки кентавра, - снабженные множеством суставов и телескопических «манжетов». Благодаря такой конструкции они имели никак не меньше шести степеней свободы каждая: сгибались, вращались, втягивались, удлинялись…

- Всем! В ленинской комнате робот Асерии! Русский робот Асерии! - заорал Борман.

- Борман, молчать, - сказал главарь, к которому, после того как он долбанул Шиву пистолетом, внезапно вернулось спокойствие. Мужик неплохо владел собой, учитывая обстоятельства.

- Молчать, - эхом отозвался робот. - Отпустить Шиву. Стоять спокойно.

Выдав эту последовательность четких директив, роботкентавр на закуску с какойто светской обходительностью поинтересовался:

- Кто вы? С какой целью явились?

- Пришли от Севарена, научная база «Объект 2106», - ответил главарь. - У нас важный разговор к Инвестору. Очень важный.

- Инвестор перед тобой. Говори.

- Но…

- Говори, - настаивал робот, - я слушаю тебя.

- Господин Севарен, пославший нас, предлагает тебе сотрудничество…

К сожалению, что сказал главарь дальше, я не расслышал. Потому как оператор, адресуясь ко мне, крикнул:

- Посмотрика в коридор! Там прямо цирк с конями! - Разумеется, он имел в виду камеру, ведущую трансляцию из дальнего угла коридора.

И точно, оно того стоило. Несвятая троица в экзоскелетах, которая оставалась для контроля коридора и заодно присматривала за плененным Тополем, явно слышала дикий вопль Бормана про «русского робота Асерии». И решила принимать меры на свой страх и риск.

Один из них, обладатель гауссовки в15, осторожно выдвинулся на огневую позицию у открытой двери с цифровым замком. С этой новой позиции он мог наблюдать голову роботакентавра. Точнее сказать, одну из двух его голов.

Выстрел!

Черное яйцо разлетелось вдребезги. А вместе с ним накрылась и камера, которая вела прямую трансляцию из ленинской комнаты. Теперь мы с оператором могли довольствоваться только зумированной картинкой с камеры, глядевшей в дверной проем из коридора.

О, можно было не сомневаться: вотвот начнется кровавая баня. В прошлом году я видел, как расправляется с шестью наемниками робот Авель, полевой искатель. Уверен, его собрат по Асерии тоже был способен отомстить за свою отстреленную голову.

Если, конечно, обладал боевым программным обеспечением!

А судя по дикому воплю, донесшемуся из ленинской комнаты, - он им обладал.

Это событие словно бы послужило для меня сигналом.

Я вдруг понял, что пора прекращать глазеть и начинать немедленно действовать. Я оторвался от происходящего на экранах - хотя, уверяю вас, там было на что поглазеть - и вернулся к исполнению своих прямых обязанностей закадычного друга Константина Уткина, также известного как сталкер Тополь.

При помощи оператора я снял механизированную броню с застреленного мною боевика.

Переборов брезгливость (внутри было мокро от крови), облачился в этот экзоскелет сам. Герметичный шлемсферу от экзоскелета - проигнорировал.

Конечно, этот шлем очень серьезно повышает устойчивость к взрывным и аномальным физическим воздействиям, но разбираться с работой системы визуализации и целеуказания, с его акустикой и прочим было некогда. Я знаю, как все это работает в «Ратнике». Но в этой, неизвестной модели? Ну его к бесу.

Я перезарядил карабин АКТ40, не побрезговал и немецкой штурмовой винтовкой G11.

- Ты идешь со мной. Покажешь самый безопасный путь к ленинской комнате, - сказал я оператору.

Я… Я могу рассказать.

- Рассказывать не надо. Надо показать. Возражения не принимаются.

Оператору было очень страшно, но он согласился.

В коридорах базы пульсировали красные лампы аварийного освещения. Звенели тревожные зуммеры.

Ленинка оказалась гораздо ближе, чем я думал.

- За этим поворотом, - едва слышно сказал оператор.

Я осторожно выглянул.

При Тополе оставался только один боевик. Из дальнего конца коридора, где находилась ленинка, доносились странные, зловещие звуки.

В основном то были частые раскатистые удары - как будто лупили кувалдами попеременно то в кирпичную кладку, то в нечто, сделанное из тонкого листового железа, - скажем, в автомобиль.

На этот индустриальный фон накладывались редкие, неуверенные какието выстрелы.

И еще более редкие похрустывания.

Тот боевик, который остался при Тополе, припав на одно колено, следил за дверным проемом ленинской комнаты.

Я аккуратно прицелился ему в затылок - то есть, строго говоря, в затылок его бронешлема - и нажал на спусковой крючок.

Бац!

Я отчетливо видел, что попал. Но поскольку боевик был облачен в экзоскелет и изначально находился в достаточно устойчивом положении, он сохранил его и после мгновенно наступившей смерти. Бездыханное тело все так же продолжало целиться в дверной проем.

Это меня почемуто очень нервировало, и я предпочел всетаки уронить боевика лицом вниз, выпустив несколько пуль ему в спину. А поскольку его спина была прикрыта различным навесным оборудованием, мои пули не смогли пробить экзоскелет. Но переданного импульса хватило, чтобы тот повалился лицом вниз.

Спустя несколько секунд я был уже возле Кости.

Я освободил его от наручников старым дедовским способом, то есть - выстрелом в цепь, соединяющую браслеты.

- Чтото ты долго в этот раз, - проворчал мой лучший друг.

- Если бы мы были внутри пиндостанского фильма, я бы ответил тебе: «Пробки на дорогах». А так скажу поотечественному: завали хлебало и радуйся.

Мы с Тополем жизнерадостно заржали под испуганным взглядом оператора.

- Ты, брат, не смотри на нас глазами траханой лани, - сказал я ему. - А лучше помоги моему другу снять экзоскелет с этого козла. - Я указал на застреленного мною в затылок боевика.

- Да не буду я это надевать, оно все в кровище! - От пережитых потрясений Тополь закапризничал, как дитя малое. С ним такое случается.

- А тебя ктото спрашивает?

- Чтото ты больно разборзелся, раскомандовался… - Тополь криво ухмыльнулся; я знаю, ничто его не приводит в тонус столь эффективно, как хамствотерапия.

- Кто кого спас - тот и командует, - сказал я. - Серьезно, Костя, одевайся скорее. Мы без этой хайтековской херни здесь и двух минут не проживем. Очень серьезная заваруха.

- А как же я? - забеспокоился оператор.

- Тебе тоже чтонибудь раздобудем, - успокоил его я. - Сейчас, погоди, только кокнем еще когонибудь.

Затем я обратился к Тополю:

- Костя, слушай вводную. Там впереди в общей сложности еще четверо боевиков. Все в экзах. У одного из них - «кварцевые ножницы». Также имеется один робот, вроде Авеля.

- Вроде Авеля?

Я кивнул.

- Ну да. Мы такого встречали в Заозерье, помнишь? Там, в комнате, похожий. Может, поменьше раза в полтора… Но конструкция практически тождественная Базовый вариант наших действий: идем туда, пробуем завалить всех в экзах, отобрать «ножницы» и спасти Шиву. Уже с помощью Шивы пробиваемся наверх.

Альтернатива: сразу пробиваемся наверх, на фиг «ножницы» и Шиву.

- Альтернатива мне нравится.

Еще бы! Я так и знал, что альтернатива ему понравится! Нам ведь еще предстояло гдето искать и вытаскивать из какойнибудь жопы жопе кой Гайку, его малолетнюю отрывную сестрицу! А на Тигренка, «кварцевые ножницы» и его подружку в коме ему, Тополю, было наплевать с высокой колокольни.

Что можно понять, конечно.

- Проблема в том, что наверх без Шивы выйти будет затруднительно, - сказал я.

- А этот хлюпик нам не поможет? - Тополь кивнул на оператора.

Тот, конечно, на «хлюпика» обиделся:

- Ноно! У меня, между прочим, четвертый дан по кикбоксингу!

Я промолчал насчет того, что четвертый дан (много это или мало? без понятия!) не помешал мне отправить его в нокаут одним ударом с левой. А уж Костя, боксерфристайлер, его и вовсе пальцем убьет.

Какой бы мы совершили выбор? В пользу сомнительного геройства, больше похожего на самоубийственную глупость, - вдвоем против четверых профи в экзоскелетах? Или в пользу разума - бежать вприпрыжку по коридору в надежде обнаружить техническую шахту, снабженную скобтрапом?

Я не знаю. За нас выбрала судьба.

С грохотом, запильным скрежетом и сигением треснувших гидроприводов в коридоре появился роботкентавр.

Ох, ну и крепко же ему досталось!

Одна его голова была разбита вдребезги. Другая и вовсе отсутствовала - вместо нее болтался обрывок гофрированной шеи.

Две ходильные конечности из четырех безжизненно волочились. Так что передвигался он, опираясь на две передние ходильные конечности и на заднюю часть корпуса, как волочился бы побывавший под колесами пес с перебитым хребтом.

В рукахманипуляторах робот сжимал перекрученное, как мокрое белье, тело в экзоскелете. Должен сказать, экзоскелет последнего поколения производил жуткое впечатление. Крепчайшая бронеткань была разорвана, как бумага. Наружу торчала разнокалиберная лапша лопнувших проводов, коммуникаций, механических тяг. Но главное, грудина со свежей звездой глубоких змеистых трещин была вмята на такую глубину, что враз исчезали всякие сомнения: бедолага внутри экзоскелета - покойник.

Роботкентавр был глух и слеп. Он не мог выдерживать направление по оси коридора. Не доходя до нас, робот уперся в угол между стеной коридора и стальной переборкой с дверью и остался там, перебирая на месте ходильными конечностями.

Теперь, когда робот был совсем рядом, я мог видеть, что его корпус искалечен продольными и поперечными деформациями. Изза этого створки люка транспортного отсека, который у этих роботов находится на брюхе, встопорщились, и по периметру открылись Щели шириной в два пальца.

Быстро оценив степень угрозы, исходящую от робота - а теперь она была близка к нулю, - я отважно подошел к нему вплотную.

Внезапно створки транспортного отсека распахнулись с рявкающим звуком - так открывается духовка раскаленной газовой печи.

Из отсека выпал и повис на сплетениях кабелейконнекторов в экранирующей металлической оплетке странный агрегат весьма архаичного вида.

Размером со средний чемодан. Корпус стальной, грубых форм, некогда сплошь покрытый оранжевой краской. Краска в основном облупилась. Лишь коегде сохранились архипелаги и небольшие континенты грязнооранжевого цвета.

Несмотря на общую неказистость агрегата, сталь, однако, была нержавеющая, очень качественная.

В агрегат с трех сторон входили пучки разнокалиберных кабелей. При этом далеко не все они служили для соединения с нутром роботакентавра. Две группы кабелей, распущенных поштучно, обвисали по бокам агрегата, делая его похожим на какоето морское животное. На креветку, что ли?

К концам многих из этих свободно болтающихся кабелей крепилась всякая совершенно не обязательная - с моей точки зрения - всячина. Там была пара вебкамер, электробритва со снятым кожухом (так, что заржавленные ножи кругового вращения торчали наружу), электрический паяльник, «пустышка», еще какойто артефакт Зоны (он был замотан в синюю изоленту и точно опознать его было нельзя), старый ПДА…

Один из кабелей шевельнулся, грациозно изогнулся, и я обнаружил, что птичий глаз вебкамеры смотрит мне прямо в лицо.

Изумиться я не успел, потому что тут же пискнул ПДА на другом кабеле.

- Здравствуй. Я тебя знаю. Ты Комбат. - Это определенно была громкая связь ПДА.

- Здравствуй, - ошалело ответил я.

- Вынеси меня отсюда. Я дам тебе денег. Большую сумму.

- С кем я говорю? - Я закрутил головой по сторонам.

Я почемуто совершенно не сомневался, что общаюсь с человеком.

Тем самым человеком, которого и Шива, и нападающие называли Инвестором.

И что человек этот находится гдето поблизости.

И что наблюдает он за мной при помощи вебкамеры, укрепленной на странном агрегате, выпавшем из брюха роботакентавра.

- Не надо крутить головой. Ты говоришь с Инвестором.

- С кем это ты здесь треплешься? - спросил Тополь, возникая у меня за плечом.

- Сейчас разберемся. Скажи, - спросил я Инвестора, - в ленинской комнате все перебиты?

- Да.

- Слушай, - я обратился к Тополю, - сходи с этим парнем туда, в ленинскую комнату. Подберите ему экзоскелет.

Под «этим парнем» я имел в виду, конечно же, оператора.

- Меня, кстати, Пашей зовут, - сказал «этот парень».

- Самое время знакомиться, - проворчал Тополь, увлекая оператора за собой.

- Повторяю еще раз, человек, - терпеливо сказал Инвестор. - Я здесь. Я - этот ящик из стали. Я дам тебе денег. Крупную сумму.

- Деньги - это хорошо, - не блеснув вершинами интеллекта, ухмыльнулся я, лихорадочно переваривая информацию насчет «этого ящика из стали».

- Так я говорю с симбионтом, что ли? - наконец предположил я.

- Нет. Я - не человек. Я - не человеческий мозг.

Я - электронный мозг. Искусственный интеллект, созданный в Союзе Советских Социалистических Республик для войны с Соединенными Штатами Америки.

- Вы не обижайтесь, конечно, но, как мне рассказывали, в Советском Союзе дела с электронными мозгами были плохи.

Ответом мне послужил смех.

- Хахахахах. Хахахахах. Хахахахах.

Чтото мне это напомнило… Ara, вот что: трепотню излома! Тут тоже смех был неродной, заемный. Мой собеседник просто несколько раз прокрутил по циклу некогда услышанные звуки.

И, пожалуй, это в первый раз заставило меня задуматься: чем черт не шутит, может, я и правда говорю с электронным мозгом?

Отсмеявшись, Инвестор сказал:

- Тебе так рассказывали, Комбат? Что ж, возможно. Возможно, в целом по Советскому Союзу дела с электронными мозгами были плохи. Но на заводе «Юпитер», где меня собрали под кодовым наименованием «Изделие 65», производственные процессы шли очень хорошо.

- Вы говорите о том «Юпитере», который в Припяти?

- Именно.

Я знал завод «Юпитер». Зловещее, опасное место.

Лишний раз не зайдешь.

- Но это сейчас не играет роли, - продолжал Инвестор. - Главное, чтобы ты отнес меня в Центральный отсек.

- Это где?

- На одну палубу выше.