"Дневники вампира: Темный альянс" - читать интересную книгу автора (Смит Лиза Джейн)

9

— Дамы и господа, поприветствуем выпуск 1992 года!

Бонни вместе со всеми подбросила в воздух свою шапочку. «Все-таки получилось, — подумала она. — Чтобы ни случилось этой ночью, мы с Мэттом и Мередит дотянули до выпуска». За последний год была масса ситуаций, когда она всерьез сомневалась в том, что им это удастся.

Бонни думала, что из-за недавней смерти Сью выпускной получится скучным или мрачным. Но вышло наоборот — праздник был исполнен несколько истерического воодушевления. Каждый словно спешил, пока не поздно, отпраздновать тот факт, что он еще жив.

Настоящий бедлам начался, когда вперед ринулись родители, и выпускные классы школы Роберта Ли с криками и ахами рассыпались во все стороны. Бонни пристроила свою шапочку на голову и припала к глазку маминого фотоаппарата.

«Теперь главное — вести себя как ни в чем не бывало», — повторяла она себе. Она разглядела в сторонке тетю Елены, Джудит, и ее новоиспеченного мужа Роберта Максвелла. Роберт держал за руку Маргарет — маленькую сестренку Елены. Они заметили Бонни, сдержанно улыбнулись, но ей стало не по себе, когда она увидела, что они направляются к ней.

— Ой, мисс Гилберт… то есть миссис Максвелл… честное слово, не стоило, — сказала она, когда тетя Джудит вручила ей букет красных роз.

Тетя Джудит улыбнулась. В глазах у нее стояли слезы.

— Какой был бы праздник для Елены, — сказала она. — Очень хочу, чтобы для вас с Мередит это был настоящий праздник.

— Ох, тетя Джудит, — не в силах сдержаться, Бонни обняла пожилую женщину. — Мне очень больно, — сказала она шепотом. — Вы сами знаете, как мне больно.

— Нам всем ее не хватает, — сказала тетя Джудит. Снова улыбнувшись, она отстранилась, и все трое ушли. Бонни проводила их взглядом и опять развернулась к неистово ликующей толпе. У нее в горле стоял комок.

Рэй Хернандез, парень, с которым она танцевала на дне встречи выпускников, приглашал всех к себе домой на вечеринку. Дик Картер, приятель Тайлера, как обычно, кривлялся. У самого Тайлера не сходила с губ самодовольная улыбка, а его отец, не переставая, щелкал фотоаппаратом. Мэтт с каменным лицом слушал какого-то футбольного рекрутера из университета Джеймса Мэйсона. Мередит задумчиво стояла рядом, держа в руках букет красных роз.

Викки не было: ее не пустили родители. «Она не в том состоянии, чтобы выходить из дома», — сказали они. Кэролайн тоже не было, она осталась у себя в Героне. Ее мать сказала матери Бонни, что Кэролайн простудилась, но Бонни знала правду. Кэролайн боялась.

«Может, и правильно сделала, — думала Бонни, направляясь к Мередит. — Может, она единственная из нас доживет до следующей недели».

Теперь главное — вести себя естественно. Она подошла к группе, в которой стояла Мередит. Мередит крутила цветы в длинных нервных пальцах, перевязывая букет шнурком с кисточкой, который сняла со своей шапочки.

Бонни торопливо огляделась. Отлично. Место и время подходят идеально.

— Аккуратней; смотри, не сломай цветы, — сказала она громко.

Выражение задумчивой меланхолии не исчезло с лица Мередит. Глядя на шнурок, она продолжала обвязывать им букет.

— Как-то это нечестно, что мы тут празднуем, а Елены с нами нет, — проговорила она. — Неправильно.

— Ага, просто ужас, — ответила Бонни. Но ее голос оставался беззаботным. — Хотелось бы что-нибудь исправить, но увы… Тут уж ничего не поделаешь.

— Абсолютно нечестно, — продолжала Мередит, как будто ничего не слышала. — Мы веселимся здесь на солнышке, а она лежит там, под могильным камнем.

— Я все, все понимаю, — сказала Бонни успокаивающе. — Мередит, ну зачем ты так себя изводишь? Почему бы тебе не подумать о чем-нибудь другом? Вот, например, после того как пообедаешь с родителями, не хочешь пойти к Рэймонду? Нас не звали, но какая разница? Придем так.

— Нет! — сказала Мередит неожиданно резко. — Я не пойду ни в какие гости. Как ты вообще можешь об этом думать, Бонни? У тебя совсем совести нет?

— Слушай, ну надо же сделать хоть что-нибудь, чтобы…

— Сейчас скажу, что я сделаю. После обеда я пойду на кладбище. И положу эти цветы на могилу Елены. Она это заслужила. — Мередит докрутила шнурок вокруг букета. Костяшки ее пальцев были белыми.

— Мередит, не глупи. Нельзя туда ходить, тем более вечером. Неужели ты не понимаешь, что это бред? Спроси Мэтта, он тебе подтвердит.

— Я не собираюсь спрашивать Мэтта. Я не собираюсь спрашивать никого. Я сама решила, и я пойду.

— Нельзя туда ходить. О господи! Мередит, я всегда считала, что у тебя есть хоть капля мозгов…

— А я всегда считала, что у тебя есть хоть капля совести. Но теперь кое-что прояснилось. Тебе не терпится выкинуть Елену из головы. Может, потому что ты положила глаз на ее парня?

Бонни ударила ее по лицу.

Пощечина вышла сильной и звонкой. Мередит ахнула и схватилась рукой за покрасневшую щеку. Все смотрели на них.

— А вот теперь — все, Бонни Маккалог, — после секундной паузы ровным голосом сказала Мередит. — Я знать тебя не желаю. — Она развернулась на каблуках и пошла прочь.

— Ну наконец-то! Смотри, не передумай! — крикнула Бонни ей вслед.

Бонни обвела взглядом окружающих — те торопливо прятали глаза. Однако не было никаких сомнений в том, что последние несколько минут она и Мередит были в центре всеобщего внимания. Бонни прикусила язык, чтобы не расхохотаться, и подошла к Мэтту, который наконец отвязался от рекрутера.

— Ну как? — тихо спросила она.

— Отлично.

— Как ты думаешь, я не перестаралась с пощечиной? В сценарии ее не было, просто я вошла в роль. Не слишком театрально получилось?..

— Да нет, нормально, нормально. — Мэтта явно что-то беспокоило. В нем не было апатии, замкнутости и уныния последних месяцев, но думал он о чем-то другом.

— Что такое? Что-то не так с планом? — спросила Бонни.

— Нет-нет. Послушай, Бонни, я тут стал думать… Ведь это ты нашла тело Таннера в доме с привидениями в прошлый Хэллоуин?

Этот вопрос застал ее врасплох. Она невольно поежилась.

— Ну да. Я первая обнаружила, что он мертв. В смысле, не по роли, а по-настоящему. Но с какого перепугу ты вдруг заговорил об этом именно сейчас?

— Может быть, ты сможешь ответить на один вопрос. Как, по-твоему, Таннер мог ударить Дамона ножом?

— Что?

— Мог или нет?

— Я… — Бонни заморгала и нахмурилась. Потом пожала плечами. — Наверное, да. Ну конечно, мог. Помнишь, это была сцена друидского жертвоприношения, и у него был настоящий нож. Мы сначала думали взять муляж, но ведь он должен был просто лежать рядом с Таннером, и мы решили, что это абсолютно безопасно. Вообще-то говоря… — Бонни нахмурилась еще больше, — кажется, когда я нашла тело, нож лежал не там, где мы его положили, а в другом месте. Правда, его мог сдвинуть кто-то из ребят. А почему ты спрашиваешь?

— Дамон сказал мне кое-что, — сказал Мэтт, снова глядя куда-то вдаль. — Я хотел проверить, может ли это быть правдой.

— Ох, — Бонни подождала, скажет ли Мэтт что-нибудь еще, но он молчал. — Ладно, — проговорила она наконец, — если этот вопрос мы прояснили, может, спустишься с небес на землю? Тебе не кажется, что ты мог бы меня обнять? Просто чтобы все увидели, что ты на моей стороне и ни за что не пойдешь вечером на могилу Елены вместе с Мередит.

Мэтт фыркнул, но задумчивость исчезла из его глаз. На короткое мгновение он обнял ее и прижал к себе.

* * *

«Дежавю», — думала Мередит, стоя у ворот кладбища. Впрочем, она даже не понимала, какие именно события, произошедшие на этом кладбище, напомнил ей этот вечер. Их было слишком много.

В каком- то смысле все началось именно здесь. Как раз на кладбище Елена дала клятву, что не отступится, пока Стефан не будет принадлежать ей, и заставила Бонни и Мередит поклясться, что они будут ей помогать. Поклясться на крови. «Хорошенькое совпадение», — думала Мередит.

Именно здесь Тайлер напал на Елену в вечер встречи выпускников. Стефан пришел ей на помощь, и с этого начались их отношения. Да, это кладбище повидало немало.

Оно было свидетелем того, как в прошлом декабре они все собрались у разрушенной церкви на холме, чтобы найти логово Катрины. Семеро спустились в склеп — сама Мередит, Бонни, Мэтт, Елена, Стефан, Дамон и Аларих. Но только шестеро выбрались оттуда живыми. Елену достали только для того, чтобы похоронить.

Это кладбище стало исходной точкой всех событий, и именно на нем была поставлена финальная точка. Может быть, сегодня ночью оно станет свидетелем еще одного финала.

Мередит пошла через кладбище.

«Как бы я хотела, чтобы ты был рядом, Аларих, — думала она. — Как нам пригодился бы сейчас твой оптимизм и твои знания о сверхъестественном мире. Да и твои мускулы были бы нелишними».

Могила Елены была, конечно же, на новом кладбище, где за травой еще ухаживали, а на могилах лежали венки. Надгробный памятник был скромным, почти невзрачным, с короткой эпитафией. Мередит наклонилась и положила к подножию букет. Потом — красно-черную кисточку со своей шапочки. В сумерках оба цвета слились в один — цвет запекшейся крови. Мередит опустилась на колени и сложила руки в молитвенном жесте. Она ждала.

Вокруг было тихо. Казалось, само кладбище, затаив дыхание, ждет вместе с ней. Аккуратные ряды белых надгробных камней тянулись по обеим сторонам, поблескивая в темноте. Мередит старалась уловить хоть какой-нибудь звук.

И наконец она услышала. Это были тяжелые шаги.

Она не пошевелилась — продолжала стоять на коленях с опущенной головой, делая вид, что ничего не замечает.

Шаги приближались. Идущий даже не пытался скрыть свое появление.

— Привет, Мередит.

Мередит быстро оглянулась.

— Ой, Тайлер, — сказала она, — как ты меня напугал. Я думала, это… Ладно, неважно.

— Ну-ну. — Губы Тайлера растянулись в нехорошей улыбке. — Извини, что разочаровал. Это я, всего лишь я, совсем один.

— Что ты здесь делаешь, Тайлер? Неужели тебе негде повеселиться?

— Могу то же самое спросить у тебя. — Взгляд Тайлера упал на надгробный камень и кисточку, и его лицо потемнело. — Хотя я уже, кажется, понял. Пришла из-за нее. Елена Гилберт, Свет во Тьме, — кривляясь, продекламировал он.

— Правильно, — хладнокровно ответила Мередит. — Имя «Елена» означает «свет». И она была окружена тьмой, это тоже правда. Тьма едва не одолела ее, но в конце концов Елена победила.

— Может, и так. — Тайлер задумчиво пошевелил нижней челюстью, искоса поглядывая на Мередит. — Только у темноты, Мередит, есть одна интересная особенность. Ее всегда больше, чем кажется. Она просто ждет, пока придет ее час.

— Как сегодня, — сказала Мередит, глядя вверх. Безоблачное небо было усыпано тусклыми звездами. — Сейчас очень темно, Тайлер. Но рано или поздно взойдет солнце.

— Это верно, но сперва взойдет луна. — Тайлер неожиданно хохотнул, словно произнес шутку, понятную только ему одному. — Скажи-ка, Мередит, ты когда-нибудь видела семейную усыпальницу Смоллвудов? Пошли со мной, я тебе покажу. Это недалеко.

«Так же, как он показал Елене», — подумала Мередит. Эта словесная разведка даже в какой-то степени увлекла ее, но нельзя было забывать о том, зачем она сюда пришла. Озябшими руками Мередит нащупала в кармане куртки маленькую веточку вербены.

— Спасибо, Тайлер. Пожалуй, я все-таки посижу здесь.

— Уверена? Одной на кладбище опасно.

«Неупокоившиеся души», — подумала Мередит. Она посмотрела на него в упор.

— Я знаю.

Он снова осклабился, обнажив зубы размером с надгробные плиты.

— Впрочем, ты и отсюда ее увидишь, если у тебя зрение хорошее. Погляди-ка вон туда, на старое кладбище. Видишь, в серединке блестит такое красное?

— Нет. — С восточной стороны над деревьями разлилось бледное свечение. Мередит смотрела туда.

— Да ну тебя, Мередит. Ты даже не смотришь. Ничего, вот взойдет луна, и будет видно лучше.

— Все, Тайлер, у меня больше нет времени. Я пошла.

— Нет, ты не пойдешь, — сказал он. Она крепко сжала в кулаке веточку вербены, и он тут же добавил виноватым голосом:

— Я хочу сказать, ты ведь не уйдешь, пока я не расскажу тебе историю этого камня, правда? Она очень интересная. Вот смотри: этот камень сделан из красного мрамора, больше таких памятников нет на всем кладбище. А вон тот шар сверху — видишь? — он весит целую тонну. Но он двигается. Перед тем как кто-нибудь из Смоллвудов умирает, он поворачивается. Мой дед в это не верил и сделал на ближней стороне отметину. Потом он примерно раз в месяц приходил сюда и проверял ее. И вот однажды он пришел и увидел, что отметина не спереди, а сзади. Короче, шар повернулся на сто восемьдесят градусов. Дед чуть не надорвался, все пытался повернуть его обратно, но без толку — шар слишком тяжелый. И в ту же ночь дед умер в своей постели. И его похоронили под этим камнем.

— Наверное, сердечный приступ от чрезмерного напряжения, — желчно заметила Мередит, но руки у нее заходили ходуном.

— Все шутишь? Всегда такая невозмутимая. Всегда такая спокойная. Небось, никогда не будешь кричать от страха?

— Я пошла, Тайлер. С меня хватит.

Он подождал, пока она отойдет на несколько шагов, а потом сказал:

— Правда, той ночью у Кэролайн ты кричала.

Мередит обернулась к нему:

— Откуда ты знаешь?

Тайлер выкатил глаза:

— Ну поверь, наконец, что у меня есть хоть какие-то мозги. Я много чего знаю. Например, я знаю, что у тебя в кармане.

Ее пальцы замерли.

— Ты о чем?

— Вербена, Мередит. Растение «вербена лекарственная». Есть у меня один приятель, который в этом разбирается. — Тайлер улыбался все шире и смотрел прямо на нее. Он впился взглядом в ее лицо, словно смотрел любимую передачу по телевизору. Наконец, как кошка, которой надоело играть с мышью, Тайлер двинулся прямо на Мередит. — И для чего она нужна, я тоже знаю. — Он с наигранным испугом огляделся по сторонам и прижал палец к губам: — Тссс. Вампиры, — прошептал он. Потом запрокинул голову и расхохотался.

Мередит отступила.

— Ты уверена, что это тебе поможет, правда? Но я открою тебе один секрет.

Мередит измерила взглядом расстояние, отделяющее ее от дорожки. Она пыталась сохранить спокойное выражение лица, но ее колотила неистовая дрожь. Теперь она сомневалась, что у нее хватит сил.

— Ты никуда не пойдешь, детка, — сказал Тайлер, и в тот же миг громадная рука схватила Мередит за запястье. Ниже рукава рука коснулась ее кожи, и Мередит почувствовала, что она горячая и влажная. — Ты еще немножко подождешь. Тебя ждет сюрприз. — Он сгорбился и наклонил голову. На его губах играла ликующая плотоядная улыбка.

— Тайлер, пусти меня. Мне больно! — Нервы Мередит словно забились в конвульсии от прикосновения Тайлера. Но он только сильнее сжал ее руку, вдавив сухожилие в кость.

— Это секрет, детка. Секрет, которого никто больше не знает. — Тайлер привлек ее к себе вплотную, так что она чувствовала на своем лице его горячее дыхание. — Ты пришла отлично вооруженной против вампиров. Но я не вампир.

Сердце Мередит бешено колотилось.

— Отпусти!

— Хочу, чтобы ты сначала посмотрела во-о-он туда. Теперь ты увидишь надгробный камень, — сказал он и развернул ее так, что она не могла не посмотреть в ту сторону. Он был прав: теперь ей был отлично виден красный памятник с поблескивающим земным шаром сверху. Или это не земной шар? Мраморный шар похож… похож на…

— А теперь смотри на восток. Что ты видишь там, Мередит? — продолжал Тайлер сиплым от возбуждения голосом.

Там была полная луна. Она взошла, пока они разговаривали, и теперь нависла над холмами, безупречно круглая и неестественно большая. Огромный набухший круглый шар.

Вот на что похож памятник. На полную луну, пропитавшуюся кровью.

— Ты пришла сюда с оружием против вампиров, Мередит, — слышался сзади голос Тайлера. Он стал еще более хриплым. — Но Смоллвуды совсем не вампиры. Мы другие.

И он завыл.

Человеческое горло не смогло бы исторгнуть из себя такой звук. Это было не подражание животному — звук был настоящим. Злобный гортанный рык, звучавший все выше и выше, заставил Мередит обернуться, посмотреть на него и замереть. То, что она увидела, было настолько ужасно, что ее разум отказался это принимать…

Мередит закричала.

— Я же сказал, что тебя ждет сюрприз. Нравится? — сказал Тайлер. Его голос звучал невнятно из-за заполнившей рот слюны; красный язык свесился между двумя рядами собачьих зубов. Лицо Тайлера больше не было человеческим. Оно уродливо вытянулось и превратилось в морду с оскаленной пастью, глаза стали желтыми, с продолговатыми зрачками. Рыжевато-песочные волосы покрыли щеки и протянулись вниз, к основанию шеи. Шерсть.

— Можешь кричать сколько влезет, тебя все равно никто не услышит, — добавил он.

Каждый мускул в теле Мередит напрягся до предела, когда она пыталась вырваться. Эта была инстинктивная реакция, которую она не смогла бы сдержать, даже если захотела бы. Дыхание Тайлера было горячим и зловонным, как у зверя. Впившиеся в ее запястье ногти превратились в крепкие черные когти. У Мередит не было сил закричать снова.

— Кроме вампиров, есть другие существа, которые знают толк в человеческой крови, — сказал Тайлер своим новым чавкающим голосом. — Я хочу попробовать твоей. Но перед этим мы чуть-чуть позабавимся.

Хоть он и продолжал стоять на двух ногах, но его тело сгорбилось и странно перекосилось. Мередит отчаянно боролась, когда он валил ее на землю. Она была сильной девушкой, но он был намного сильнее; его мускулы под рубашкой бугрились, когда он прижал ее к земле.

— Ты всегда считала, что слишком хороша для меня, да? Сейчас ты поймешь, как много потеряла.

«Я не могу дышать», — в панике подумала Мередит. Его рука сдавила ей горло и перекрыла кислород. Серые волны прокатывались по ее сознанию. Если сейчас она отключится…

— Ты будешь молить о том, чтобы умереть быстро, как Сью. — Морда Тайлера нависла прямо над ней, красная, как луна, с которой почему-то свешивался длинный красный язык. Второй рукой он придерживал ее руки над головой. — Ты слыхала когда-нибудь сказку про Красную Шапочку?

Серый цвет сменился черным с маленькими светящимися точками. «Как звезды, — подумала Мередит. — Я падаю в звезды…»

— А ну-ка убери от нее руки, Тайлер! Отпусти ее! — крикнул голос Мэтта.

Булькающее рычание переросло в удивленное поскуливание. Рука, сдавившая горло, ослабила хватку, и в легкие устремился воздух.

Мередит услышала шаги.

— Как же долго я ждал этого момента, — сказал Мэтт, сгребая рыжевато-песочные волосы Тайлера и рывком поднимая его голову. А потом его кулак обрушился прямо на вытянутую морду. Из влажного звериного носа брызнула кровь.

Тайлер издал утробный звук, от которого у Мередит замерло сердце. Он прыгнул на Мэтта, развернувшись в воздухе и выставив когти. От удара Мэтт упал на спину, а Мередит, все еще не опомнившаяся до конца, попыталась подняться с земли. Ей это не удалось: мышцы дрожали и отказывались подчиняться. Но тут кто-то другой оторвал Тайлера от Мэтта с такой легкостью, словно тот весил не больше куклы.

— Как в старые добрые времена, Тайлер, — сказал Стефан, поднимая Тайлера на ноги и глядя ему в глаза.

Тайлер взглянул на него и побежал.

Он мчался быстро, со звериной резвостью петляя между рядами надгробных камней. Но Стефан оказался быстрее — он перерезал ему путь.

— Мередит, тебе плохо? Мередит? — Бонни стояла на коленях рядом с ней. Мередит кивнула — она все еще не могла говорить. Бонни поддержала ее голову руками. — Я так и знала, что мы должны были вмешаться раньше, так и знала, — беспокойно повторяла Бонни.

Стефан тащил Тайлера обратно.

— Я всегда знал, что ты болван, — сказал он, прижав его к камню, — но не думал, что настолько. Мне казалось, ты усвоил, что не надо нападать на девушек на кладбище. Оказывается, нет. И еще тебе зачем-то понадобилось хвастаться тем, что ты сделал со Сью. Это был очень глупый поступок, Тайлер.

Мередит видела, как они стоят лицом к лицу. «Какие они разные, — подумала она, — хотя и тот и другой — создания тьмы». Стефан был бледным, его зеленые глаза светились зловещей яростью, но в нем было какое-то благородство, едва ли не чистота. Он был похож на сурового ангела, запечатленного в мраморе. Тайлер же был всего лишь зверем, угодившим в западню. Тяжело дыша, он жался к земле, а на его груди смешались кровь и слюна. Желтые глаза светились ненавистью и страхом, а пальцы дергались так, словно хотели во что-то впиться. Низкий звук вылетел из его горла.

— Не бойся. В этот раз я не буду тебя бить, — сказал Стефан. — Если, конечно, ты не попытаешься удрать. Сейчас мы пойдем к церкви и поговорим. Ты ведь любишь рассказывать истории, Тайлер. Тебе представился отличный случай рассказать мне одну историю.

Тайлер прыгнул на него прямо с места, целя в горло. Но Стефан был готов к атаке. То, что творилось в ближайшие несколько минут, по мнению Мередит, доставило Стефану и Мэтту искреннее удовольствие: они выпустили накопившуюся агрессию. Сама Мередит никакого удовольствия не получила — она отвернулась.

Наконец Тайлер был связан нейлоновым шнуром. Он был в состоянии идти, точнее, худо-бедно перебирать ногами, а Стефан бесцеремонно тащил его всю дорогу до церкви, придерживая сзади за рубашку.

Когда все оказались внутри, Стефан швырнул его на пол у открытой гробницы.

— А вот теперь, — сказал он, — мы поговорим. И ты нам поможешь, Тайлер, не то тебе придется очень сильно об этом пожалеть.