"Новые приключения Стальной Крысы" - читать интересную книгу автора (Гаррисон Гарри)

ГЛАВА 18

Сработал чистой воды рефлекс. Едва прозвучали первые слова, как пистолет Анжелины — да и мой, конечно — уставился на чужака.

— Я не причиню вам вреда. — Он улыбнулся и поднял принесенный лук вверх. — Я им пользуюсь лишь для охоты. Чтобы доказать, что хочу лишь мира, я положу его на землю.

При мысли, что он мог причинить нам вред, Анжелина лишь улыбнулась, и ее пистолет исчез так же быстро, как и появился. Равно как и мой.

— Ты застал нас врасплох, — сообщила она.

— Извините. Но мне было необходимо встретиться с вами.

На нем был кожаный килт, покрашенный в зеленый цвет, и обувь из того же материала. Лук был изготовлен очень тщательно, как и стрелы, видневшиеся из колчана.

Но важнее всего была его кожа, окрашенная загаром в здоровый светло-коричневый цвет.

— Меня зовут Брам. Можно сесть? Ночка выдалась долгая и утомительная, пока я следовал за тем, кто выслеживал вас.

Опустившись на землю, он привалился спиной к стволу толстого дерева.

— Итак, чужеземцы, милости просим на нашу несчастную планету.

— И тебя милости просим, добрый Брам, — отозвался я, тоже усаживаясь. — Раз ты здесь по собственному почину, надеюсь, будешь не против ответить на пару вопросов?

— С радостью помогу всем, чем смогу.

— Что ты тут делаешь? — опередила меня Анжелина с первым вопросом.

— В наш стан прибыл гонец, сообщивший нам замечательную новость о прибытии инопланетного космического корабля. Со времени прибытия последнего прошло уже пять лет. Мы ждали и надеялись на сей раз все-таки вступить в контакт. Памятующий говорит, что в прошлом такие попытки всегда проваливались. Но удастся ли это нам теперь? Должен сказать, весть, что ряд домашних животных и двое людей покинули корабль, избежав пленения, была встречена изрядным ликованием. За вами следовал небольшой отряд наших людей, как только вы вошли в лес. К вам приблизиться не пытались, пока не переловили большинство следопытов, которых Зеленые отрядили за вами. Единственного оставшегося следопыта держали под наблюдением, пока вы им не завладели. Тогда меня удостоили чести поприветствовать вас.

Подскочив на ноги, он поклонился.

— Добро пожаловать, добрые путники. Да будет будущее замечательным.

— Оно будет замечательнее, — откликнулась Анжелина, указывая на нашего пленника, — если ты поведаешь нам, почему он зеленый, а ты нет.

— Если бы я мог! Но я не осведомлен в подробностях об истории этой несчастной планеты. Зато я буду более чем счастлив отвести вас к тому, кто может вам это поведать. К Памятующему, который в это самое время радостно спешит навстречу к вам. Мы решили, что присоединимся к нему в нашем стане. Я с радостью провожу туда вас и ваших домашних существ.

Он был умен — в отличие от нашего пленника — и рад побеседовать с нами. Но, как оказалось, к уже сказанному он почти ничего добавить не мог. Когда мы тронулись в путь, Анжелина пошла рядом с ним, пытаясь выведать побольше того, что ему известно об этом мире.

— Судя по его словам, все выглядит довольно просто, — сообщила она мне позже, когда мы остановились у ручья, с журчанием сбегавшего в зеленую долину. — А еще он дал мне этот мешок.

Она открыла принесенную мягкую кожаную котомку и извлекла что-то вроде горсти темных щепок.

— Это мясо какой-то безымянной твари. Копченое и вяленое. Вкусное.

— Действительно, — согласился я, энергично работая челюстями.

— Он извинился за него. Сказал, нас ждет куда лучшее угощение, когда мы доберемся до их стойбища. Это куда более теплый прием, чем нам оказали зеленцы.

Вот уж трудно не согласиться!

— Он тебе много рассказал об этой планете?

— Немногим больше, чем мы уже знаем. Очевидно, на планете живут две отдельные расы или группы, разделенные цветом кожи. Зеленцы, заманившие нас сюда, доминируют повсюду — и значительно превосходят численно тех, у кого другой цвет кожи.

— И много здесь других цветов?

— Нет, только два. А встречая нас, Плохие использовали грим. На самом деле они ненавидят бледные лица других рас. Во всяком случае, умные. Большинство зеленцов — простачки вроде солдат, атаковавших нас столь немощно. Зеленое меньшинство боссов держит их в ежовых рукавицах. На сей счет наш друг Брам высказался довольно смутно, упорно твердя, чтобы я приберегла вопросы для Памятующего.

— Что ж, все равно выбора у нас нет.

Через полчаса тропа, по которой мы следовали, прошла через рощицу деревьев, сильно смахивавших на каштаны. Во всяком случае, свинобразы разницы не заметили и радостно захрумкали паданцами.

— Теперь нам нипочем их не стронуть с места, — угрюмо заметил я, припомнив юношеские свиноводческие годы.

— Да и незачем, — откликнулся Брам. — Наши ждут как раз за теми деревьями.

Что и подтвердилось. Тропа вывела нас на зеленое поле, где паслись несколько коров. А за ними небольшая группа лучников — с розовой кожей. Увидев нас, они нестройным хором прокричали «ура» и поспешили через поле нам навстречу. Затем остановились, и их предводитель — седой, серьезный мужчина — выступил вперед и произнес:

— Я Отмар, первый среди прочих в этой части леса. Меня назначили отвести вас к Памятующему. — Пока он говорил, рука его покоилась на чем-то очень смахивавшем на рукоять ножа в ножнах на поясе. Я напрягся, чтобы отразить возможное нападение. Он же медленно извлек сверкающий стальной клинок — положил его на открытые ладони — и протянул мне.

— Я, Отмар, отдаю тебе свой клинок и провозглашаю нашу дружбу, — изрек он с предельной серьезностью. Приняв оружие, я кивнул, а затем передал его обратно тем же манером. И проговорил, тщательно подлаживаясь под него:

— Я, Джим, возвращаю тебе твой клинок и провозглашаю нашу дружбу.

Среди людей, стоявших у него за спиной, послышался одобрительный ропот.

— Теперь мы пойдем к Памятующему.

— Это не так-то просто, — заявила моя жена, выходя вперед. — И зовут меня Анжелина. — Прозвучало это небрежно, но с ледяными нотками. Отмар, отнюдь не дурак, сразу же уловил, что к чему.

— Прошу прощения, друг Анжелина. Что же тебя тревожит?

— Наше стадо. Вряд ли его будет легко сдвинуть с места.

— Это и не потребуется — для того-то и пришли эти люди. Они пастухи, ухаживающие за нашим скотом. Они позаботятся о ваших животных, будут стеречь и оберегать их.

— Тогда мы готовы идти, — ответила Анжелина.

Отмар, схватывавший все на лету, кивнул в знак согласия. Мы еще не видели женщин и ничего не знали об их социальном статусе в этом обществе. Зато местные теперь знали о социальном статусе наших.

Свинобразы продолжали чавкать, ничуть не взволновавшись из-за нашего ухода. Кроме Розочки, хрюкнувшей вопросительно разок и тут же уткнувшей пятачок обратно в трапезу.

Пока мы беседовали, подходили все новые и новые улыбающиеся люди, с любопытством разглядывавшие инопланетных пришельцев. Некоторые оказались женщинами в кожаных юбках и с плетеными корзинами на спинах.

— Угадай-ка, кто делает тяжелую работу, — сказала Анжелина.

Вопрос был сугубо риторическим.

— Здесь пища, — сообщил Отмар. — Прежде чем выступать, мы поедим.

Нанося упреждающий удар, я торопливо проговорил, пока Анжелина не успела раскрыть рот.

— Отличная мысль, не так ли, любовь моя?

Ответом мне послужил лишь леденящий взгляд.

Могло быть и хуже.

Свежий воздух и физическая нагрузка нагуляли нам зверский аппетит. Нам снова подали кусочки вяленого мяса — несомненно, говяжьего. Свежий сыр, хрустящие хлебцы — да вдобавок снятое молоко в глиняных кувшинах. Не знаю, как питаются зеленцы, но у розовых с продуктами полный порядок. Я быстро насытился и ощутил блаженный покой.

— Пора выступать, — заявил Отмар, поглядев на солнце. — Надо дойти до стана до сумерек. Памятующий уже не молод, но его ученики принесли его туда для встречи с вами.

— Ученики? — переспросила Анжелина, когда мы двинулись по тропе. — И чему же он их учит?

— Помнить. — Разумеется. — А еще есть искусство, именуемое чтением, о каковом ты наверняка слыхала. Он учит этому… — Тут он осекся и обернулся к Анжелине. — Конечно же, ты слыхала о чтении, прости мою грубость. И… наверно, ты тоже умеешь читать, о многомудрая госпожа?

— Конечно, — отрезала она. И улыбнулась. — Там, откуда мы прибыли, все умеют.

Отмар потупился.

— Вы должны простить мое невежество. Поймите, жизнь здесь нелегка, ведь греннеры[5] неустанно преследуют нас.

— Не волнуйся. Мы уж позаботимся, чтобы на вашей планете скоро произошли крупные перемены.

Ее твердая решимость заставила его охнуть.

— Все переменится, Отмар, — заверил его я. — Обещаю, что переменится.

Переводя взгляд с Анжелины на меня, он не находил слов. И я вполне мог его понять. Если мы не соврали, то мир, известный ему, очень скоро будет вывернут наизнанку.

В молчании мы снова двинулись по лесной тропинке к их стоянке и, как все мы надеялись, лучезарному будущему.

Прибыли мы на закате. Чуточку усталые, но не так чтобы очень. Надо отдать Уймабашлии должное, мы были в отличной форме. Планета удовольствий, в число которых входит катание на лыжах зимой — и серфинг летом, — об этом позаботилась.

Здесь деревья были повыше, обеспечивая укрытие от посторонних взоров. Под ними раскинулись шатры из шкур, сливавшиеся с лесом. Отмар подвел нас к самому большому, но у входа задержался.

— Я буду ждать вас снаружи. Да обретете вы мудрость и поделитесь ею по возвращении.

Мне сказать было нечего, но Анжелина подобных неудобств не чувствовала. Подавшись вперед, она взяла Отмара за обе руки.

— Спасибо, — только и сказала она. А потом повернулась и вошла в сумрачный шатер.

В мерцающем свете огня в открытом очаге мы увидели пожилого человека, дожидавшегося нас, сидя на каком-то возвышении. Позади него стояла группка молодых людей. Когда мы приблизились, один из них — чернобородый, в рясе с капюшоном — выступил вперед и поднял руку.

— Остановитесь здесь, — произнес он холодным, требовательным тоном. — Я Школяр-Прима. Ныне вы находитесь пред ликом Памятующего. Вы будете…

— Непременно — и намерены с ним поговорить, — холодно отрезала Анжелина, потеряв терпение. — Отойди.

Краска бросилась ему в лицо. Но прежде чем он успел запротестовать, я показал ему кулак, — чего Анжелина не видела, — и знаком велел отойти. Он оказался достаточно умен, чтобы закрыть рот и убраться с дороги. Памятующий начал было вставать, но тут же тяжело осел обратно. Анжелина улыбнулась ему.

— Это мой муж, Джим ди Гриз. Меня зовут Анжелина. Нам сказали, что ты единственный, кто может в точности рассказать, что происходит на этой планете.

— Воистину так, добрая госпожа. Добро пожаловать на бедствующую планету Спасения и к ее несчастным обитателям. Да начнется сей печальный рассказ.