"Не входи в эту дверь!" - читать интересную книгу автора (Джилберт Энтони)

ГЛАВА V

В то время, как мистер Вэбстер шел к станции метро, Нора уже подходила к своему пансионату. Настроение у нее было прескверное.

Несмотря на то, что она старалась разыскать Герберта Вэбстера, чтобы рассказать о своих сомнениях и подозрениях, ей не верилось, что он серьезно отнесся к ее словам. После состоявшегося малоприятного разговора она чувствовала себя так же неуверенно, как прошлой ночью в сплошном тумане. Когда Нора входила в пансионат на улице Куннингхем, в ее мыслях и чувствах царил полнейший хаос.

Сестра-хозяйка дала ей ключи от свободной комнаты и сказала:

— Как тебе повезло, что ты смогла отделаться от своих больных до уик-энда.

Нора мимоходом спросила о директрисе, но хозяйка, толстая смешливая женщина с лошадиными зубами, уже ушла в свою комнату и не расслышала вопроса.

Нора не очень симпатизировала ей и решила не посвящать ее в свои дела и заботы. Если Вэбстер решит пойти в суд, тогда волей-неволей история получит огласку. Но если каким-то чудом тревога окажется ложной, или же если он убедится, что нет никакой возможности найти виноватого, то вообще незачем кому-то рассказывать о случившемся и надо спокойно ждать другой возможности подработать.

Сестра-хозяйка высунула голову из дверей и крикнула Норе вдогонку:

— Если захочешь поехать по вызову, не уходи до вечера. Сейчас, после обеда, к одному больному согласилась поехать Грейс Веймут, а если еще будет вызов, я тебе скажу!

В зале пансионата — скромной комнатке с несколькими креслами — сидела у холодного камина высокая худая девочка и шила юбку с бретельками из красно-синей полосатой материи.

— Эй, Дин! — окликнула она вошедшую Нору. — Я тоже нанялась к больной! Ужасно не хочется портить каникулы, да деньги нужны. Но если бы ты раньше пришла, я бы тебе уступила это удовольствие… Представляешь, ноги у старика болят, подагра разыгралась! Подагрики такие капризные! Сама знаешь. Принесешь белые розы в голубой вазе, а им подай голубые розы с белом бокале. Если внуки крутят тяжелый рок, старичкам обязательно нужно слушать легкую музыку, а включишь легкую музыку, подавай им оперу! Когда только медики научатся менять старым людям руки и ноги? Вот молодым теперь можно даже новое сердце вставить. Но это опасно. Знаешь, однажды я…

Нора, как и остальные ученицы, не раз слышала от болтушки Грейс эту историю. Какой-то молокосос из муниципальной школы решил подарить Грейс свое сердце, а она отказалась: «Вдруг оно не настоящее, а протез?» Рассказывая эту мелодраматическую историю, Грейс всякий раз сама громко хохотала.

— Сначала надо проверить, верно? Ха-ха-ха!

— Пойду распакую чемодан, — прервала ее Нора и направилась к двери: у нее не было сейчас ни малейшей охоты слушать глупости.

Грейс Веймут, не переставая хихикать, вдруг высказала толковую мысль:

— Зачем тебе возиться с чемоданом? Ты ведь не откажешься от следующего вызова? А он будет, скоро будет: ждет тебя не дождется какая-нибудь старушка — «божий одуванчик».

Нора заставила себя улыбнуться и открыла дверь в коридор.

— Ты придешь в столовую? — спросила Грейс.

— Да… Может быть.

— Или забыла о голоде? — хитро засмеялась Грейс.

— Я жду звонка, — сказала Нора.

— А!.. Теперь все понятно.

Позже Грейс Веймут сообщила двум девочкам, что в уик-энд их всех, наверное, ждут потрясающие новости. Она это сразу поняла, как только увидела малышку Дин с подозрительно мрачным лицом.

— Ты хочешь сказать, с ней случилось что-то неприятное? — спросила кудрявая Келли.

— Не знаю, но она чем-то ужасно взволнована, — рассказывала Грейс. — За завтраком почти ничего не ела, только чуть-чуть овсяной каши. Если бы она мне доверилась, я бы ей посоветовала: «Беги в полицию и выложи свои заботы. Каждый должен заниматься своим делом». Но ведь Нора очень скрытная, лишний раз рта не раскроет.

— Не преувеличивай, — сказала Келли. — Она просто устала.

Убедившись, что Грейс ничего интересного рассказать не может, девочки разошлись. Если бы в самом деле приключилось нечто невероятное и удивительное, то уже все газеты написали бы о Норе, поместили бы ее портрет, а знаменитый сыщик, мистер Крук, обязательно поспешил бы ей на помощь. Но до всего этого еще должны были произойти некоторые события.

Итак, Нора ждала в пансионате назначенного часа и сидела в своей комнате, напоминающей келью. Тут было мрачновато и неуютно, но она предпочитала сидеть здесь, лишь бы не слушать пустую болтовню Грейс Веймут. Норе также не хотелось, чтобы из нее вытянули хоть слово о том, что случилось этой ночью.

Вскоре кто-то постучал в дверь и сообщил, что ее просят к телефону.

— Какой-то Вэбстер… — добавил женский голос.

У Норы перехватило дыхание, она со всех ног бросилась к аппарату, но, на беду, столкнулась с Грейс, которая ехидно заметила:

— Звоночек, которого ждешь? Желаю приятной беседы…

Нора схватила трубку, забыв о том, что телефонный аппарат стоит в коридоре на самом видном и очень неудобном для разговоров месте.

— Это мистер Вэбстер? — спросила она.

— Мисс Дин? Говорит Вэбстер, — ответил голос, звучавший немного глуше, но так же энергично и властно. — Вы никому не сообщали о том, о чем мы говорили сегодня утром?

— Нет, конечно.

— Прекрасно. Не знаю, как вы на это посмотрите, но я кое-что разузнал, взвесил, подумал и решил не ворошить это дело. Да, есть много подозрительных моментов, но прямых доказательств нет.

— Доктор тоже так говорил, — пробормотала Нора.

— Вот именно. Я думаю, что не следует трубить на весь свет о загадочной смерти моей бедной сестры, не имея неопровержимых улик. Как адвокат могу сказать, что еще неизвестно, каков был бы приговор суда присяжных. Возможно, мое решение не вмешиваться в эту историю вас разочарует, но думаю, что судебное разбирательство может повредить вам самой. Вас могут обвинить в том, что вы не оставались все время с больной, как это обязана делать сиделка.

— Я тоже об этом думала, — тихо сказала Нора, оглядываясь по сторонам в уверенности, что Грейс Веймут подслушивает за дверью. — Я заснула, потому что мне подсыпали в чай какую-то гадость.

— Но это не доказано, не так ли? — Голос в трубке зазвучал резче.

— Да…

— И следствие может прийти к выводу, что это — ваша выдумка, чтобы оправдать собственный промах. Ясно одно: вы бросили больную и отправились спать.

— Да, я понимаю. Так можно подумать.

— Я тоже оказываюсь в неприятном положении. Можно предположить, что я хочу обвинить своего родственника с целью присвоить наследство моей сестры.

— Ой! Правда? Я не сообразила…

— В этом вся загвоздка. — Вэбстер теперь произносил слова зло и отрывисто, словно раскаиваясь, что наговорил лишнего. — В общем, любое официальное заявление, с моей или вашей стороны, нам только навредит. Самое лучшее — поменьше вспоминать и говорить о случившемся.

— Можете не беспокоиться, — ответила Нора, немного обескураженная твердым, напористым голосом Вэбстера.

— Хочу еще раз вас предупредить: постарайтесь избегать всех разговоров на эту тему. Если начнется следствие — вы можете оказаться на скамье подсудимых. К тому же вы почему-то не заявили о своих подозрениях немедленно, сразу же. Понимаете? Это тоже бросает на вас тень. Или вы намеренно так поступили?

— Я? Нет, что вы… — уныло возразила Нора. Ей почему-то подумалось, что Эдель правильно сделала, навсегда покинув этих жестокосердных и себялюбивых мужчин — мужа и брата. — Теперь, наверное, мне надо известить директрису, — добавила она задумчиво.

— О чем известить?

— Вы просили меня не говорить ей, что я освободилась, пока не будете знать, не понадоблюсь ли я вам. Теперь уже нет смысла об этом умалчивать.

— Конечно, конечно! — небрежно подтвердил голос в трубке. — Сообщите, что вы вернулись, а если она будет спрашивать, отчего умерла миссис Ньюстед, скажите — от сердечного приступа.

— Она больше ни о чем и не спросит.

«Слава Богу, — думала Нора, — что теперь можно не вспоминать о жутких событиях последних суток». Она исполнила свой человеческий долг перед Эделью, нашла этого Герберта Вэбстера, но перспектива участвовать в судебном процессе, хотя бы в качестве свидетельницы, ее, по правде сказать, очень волновала.

— Вот и прекрасно.

И Нора услышала, как ее собеседник повесил трубку. Она тоже медленно положила трубку на рычажки. Вэбстер не попрощался с ней и вообще разговаривал не очень любезно. Может быть, в глубине души он считает ее более виноватой, чем хотел сказать? А смерть сестры, кажется, его не очень печалит. Нора с облегчением вздохнула: да, слава Богу, все кончилось. Может быть, завтра-послезавтра придет приглашение с другого конца Англии, она поедет далеко-далеко к какому-нибудь больному и не вспомнит ни фамилию Ньюстед, ни их мрачный темный дом.

Еще не совсем очнувшись от разговора, Нора медленно побрела в столовую — подошло время обеда.

Грейс Веймут энергично расправлялась с котлетой под луковым соусом.

— Привет! — сказала она Норе. — Идешь обедать?

Нора промолчала. «Не для того же, чтобы тут с тобой разговаривать». Грейс, продолжая жевать, подняла брови: она-то знает, в чем дело. У малышки Норы Дин неприятности с пациентом, ей, наверное, ничего не заплатили, а может, еще и выгнали. «Вот она и сидит как пришибленная», — рассуждала про себя Грейс, глядя, как Нора без всякой охоты ковыряет вилкой горячую котлетку. Полный рот до поры до времени не позволял мыслям догадливой Грейс вырываться наружу, и она была очень удивлена, когда Нора заговорила первой:

— Мне очень грустно. Не люблю, когда умирают мои больные, — сказала Нора.

— Это не твоя вина, душечка. Ты за это не отвечаешь.

— Конечно, не отвечаю. Ну, разве я виновата, если больной умирает!

Грейс Веймут обмакнула кусок котлеты в луковый соус и взглянула на Нору так, как смотрят в колледже ученицы второго курса на первокурсниц.

— Надо верить в судьбу, — сказала она, намазывая котлету горчицей. — Люди умирают, когда им положено умереть, и никогда не укоряй себя за то, что ты не смогла кого-то спасти. Может быть, умерев, они сами спасаются от неприятной жизни. — И она положила кусок котлеты в рот.

— Звучит утешительно, — буркнула Нора.

Быстро покончив с обедом, она пошла звонить директрисе по телефону.

— Умерла? В котором часу? — спокойно спросила директриса.

— Сегодня рано утром.

— Однако ты не спешила сообщить мне об этом.

— Да. Но… я задержалась у них… Вдовец нуждался в помощи…

— Видишь ли, бывают случаи, когда сиделки больше нужны живым, чем мертвым. Ты ведь сама ищешь работу? Так вот: поступил срочный вызов. Требуется сиделка к одной старухе после операции.

— Она — тяжелобольная? — спросила Нора с замиранием сердца. Не хватает только одну свою пациентку за другой отправлять на кладбище.

— Думается, эта леди переживет всех своих внуков, — сказала директриса и дала Норе адрес.

— Мне надо ехать сегодня же вечером?

— Да. Так было бы лучше. У больной, правда, есть сиделка, но тоже преклонного возраста, а старуха с ней не ладит и предпочитает, чтобы за ней ухаживала молоденькая сестра. Поэтому родственники пациентки обратились в наш колледж. Если ты согласна, я пошлю им телеграмму.

Нора записала имя и адрес больной старушки, поинтересовалась оплатой и повесила трубку.

В своей комнате она подумала, что, к счастью, не вытряхнула вещи из чемодана. Ехать Нора решила тотчас же. Недавний горький опыт подсказывал ей, что лучше постараться приехать вовремя, не нарушая заведенный в доме порядок и вовремя поспевая к столу, чтобы не довольствоваться чашкой холодного чая.

«Хорошо, что туман рассеялся», — подумала она с радостью.

Когда Нора спустилась в зал с чемоданом в руке, Грейс Веймут не смогла сдержаться:

— Уже отправляешься? Кто — мужчина или женщина? О! Ты, я смотрю, выбираешь старушек. К чему бы это? — Она ухмыльнулась и насмешливо добавила: — В любом случае, не теряйся, Дин.

Такими словами Грейс обычно напутствовала своих подруг, уезжавших дежурить у постели больных стариков, у которых за внимание и заботу обязательно надо было, по ее мнению, урвать хотя бы частичку наследства.

— Ты старухам не верь. Они всегда врут и прибедняются… Старики щедрее, — прибавила Грейс. Нора, не слушая ее, поспешила к выходу.

Выйдя из дверей пансионата, «малышка Дин» снова потащилась со своим чемоданом к станции метро. Ни с того ни с сего ей подумалось, что если вдруг она сама сейчас умрет и окажется «там, наверху», то, наверное, первым делом спросит у ангела, который ее встретит у ворот, где находится ближайшая станция метро.

«И ангел поймет, что профессия медицинской сестры, особенно если ты еще пока только сиделка, — очень нелегкая», — вслух сказала Нора.

Туман в самом деле рассеялся, и стал моросить дождик.

Нора Дин, накинув плащ, отправилась к своей второй пациентке.