"Его среди нас нет" - читать интересную книгу автора (Иванов Сергей Анатольевич)

Поздний звонок

Вечером, перед тем как пойти спать, Таня проанализировала истекший день и осталась им довольна.

И чем-то она была недовольна… Несколько секунд послушала, как за стеной гремит хоккеем телевизор и перед телевизором беснуется сосед.

Нет, она чем-то все-таки была недовольна.

Зазвонил телефон. Это бабушка, как она выразилась, «решила Танечку послушать». Возвращалась с вечерней дойки и по пути завернула в правление. Глядь — в кабинете у директора пусто, телефон свободный…

Знала Таня, какое такое это «по пути»: целый лишний километр надо отшагать — по ночи, по слякоти. И километр обратно.

После бабушкиного звонка какой-то комок в душе у нее размягчился, и она поняла, что за недовольность мешала ей спокойно лечь спать Сережины слова: мол, надо Алену предупредить… То есть, что он у нас такой дико добрый, а Таня, значит, получается злодейка?

Вот почему она и не могла по-настоящему подружиться с Крамским — он как-то не до конца разделял ее позицию.

Таня продолжала сидеть перед телефоном. А за стенкой продолжал грохотать хоккей.

И вот она сняла трубку, набрала номер. В голове мгновенно родился план. Что ж, будь по-твоему, она предупредит.

— Ой, але… Это Алена Робертовна? Извините, Алена Робертовна. Это Садовничья Татьяна, ваша ученица. Хотела позвонить в другое место, а машинально набрала ваш номер… Извините, пожалуйста. Спокойной ночи! — и разъединилась.

Алена медленно положила трубку, сделала почти беззвучным вечер балета. Странный был, однако, звонок. «Собиралась в другое место, машинально ваш номер». Машинально? Это когда он все время у тебя на уме. А почему?

И девочка какая-то не совсем понятная. Несколько раз Алена ловила на себе ее взгляд. Такой оценивающий, что ли. Словно решает, иметь с ней дело или не иметь.

И еще сегодня что-то… Сегодня…

А! На литературе. Ее вопрос про контрольные. Он ведь странный! Ребята не любят узнавать о контрольных, потому что боятся. И всегда ждут — пусть сам учитель скажет. И даже, замечала Алена, жила в ее учениках фантастическая надежда, что, может быть, «училка» совсем забудет про контрольную.

А эта вдруг сама… Странно!

Алена (она отлично помнила то свое состояние) хотела даже подшутить над такой небывалой решительностью. Да запнулась! Вспомнила, что контрольная-то еще не проверена.

А кстати, где тетради?

Хм… Абсолютно вылетело из головы.

Но ведь на уроке думать о постороннем некогда. Там и растеряться-то некогда!

И потом тоже не нашлось минутки. Опять с завучем про этот журнал… В общем, за целый день она не вспомнила про тетради ни разу: как-то не раздавалось внутри сигналов беспокойства. Только вот теперь, этот случайный звонок…

Случайный ли? Да что она такое начинает думать! Совсем с ума сошла!

Опять включила балет на нормальную громкость. Но действительно, где же все-таки тетради?

А-а! Вспомнила! Где-то их оставила. Проклятая рассеянность! В какой-то камере хранения. Еще номерок болтался в кармане. Ну да, перчатки вынимала…

Как читатель может догадаться, в пальто — и нигде в другом месте! — номерка не оказалось: Таня Садовничья была тому причиной. И Алена уже сама себе не верила: в этот раз он мелькнул перед глазами или прошлой осенью? Ужас был еще в том, что она совершенно ясно вспомнила номер этого номерка — шестьдесят восемь. Бред какой-то!.. Что за шестьдесят восемь? Журнал, теперь тетради…

Спать Алена Робертовна легла растревоженная. Ночью привиделось ей, как она ходит по каким-то коридорам и без конца рассказывает про исчезнувший журнал, пишет объяснения. А кругом бесконечно тоскливый полусвет. И наконец она входит в какую-то комнату, а ей говорят: «Ну вот вы и пришли».

Смотрит, а на окнах решетки! И тогда она горько заплакала.

Так и проснулась — серым утром вся в слезах.