"Проблемы формы, систематики и эволюции организмов. М.: Наука, 1982" - читать интересную книгу автора (Любищев А.А.)
Учение Ч. Дарвина и его последователей заключает в себе три основных компонента:
1. доказательство факта эволюции, т. е. генетической связи организмов;
2. признание ведущей роли естественного отбора в эволюции;
3. признание ведущей роли истории, исторического момента в истолковании многообразия органического мира.
Первого компонента касаться не будем. Хотя и сейчас сохранились некоторые изолированные противники общего принципа эволюции {(например, Гериберт-Нильсен)37}, мы можем эти взгляды оставить без рассмотрения, как не оказывающие существенного влияния на ход биологического мышления. Выдвижение на первый план естественного отбора, селекционизма есть самая специфическая черта учения Ч. Дарвина, то, что и называется собственно дарвинизмом. Ему противополагаются, по мнению очень многих, только разные формы так называемого ламаркизма: учение о наследовании приобретенных свойств, о непосредственном воздействии внешних условий и учение о роли психоидных факторов в эволюции (психоламаркизм). Кстати сказать, большинство современных неодарвинистов отказывают всем формам ламаркизма в праве на существование в научной биологии.
Но недостаточно оттеняется то положение, что для всех перечисленных форм эволюционных теорий общим является сходство взглядов по третьему пункту - признанию ведущей роли исторического момента в образовании органических форм. Следуя распространенной терминологии, можно сказать, что подавляющим большинством современных биологов систематика рассматривается как идиографическая, а не номотетическая дисциплина. Возражения против чисто идиографического понимания систематики делались (Г. Дриш, Э. Радль. Н.И. Вавилов - см.: Любищев, 1923; Schiaparelli, 1898; Берг, 1922), но сейчас в литературе о них почти вовсе не упоминают.
§ 2.
При наличии большого числа противоречий по основным вопросам таксономии целесообразно выделить те основные положения, которыми руководствуются биологи. Их можно назвать аксиомами или постулатами, причем следует учесть ту эволюцию, которую претерпели эти понятия в математике. Старое понимание аксиомы - истина, по своей очевидности не требующая доказательства, поэтому она непреложна, неизменна и вечна. По новому пониманию (А.Н. Колмогоров. БСЭ, 2-е изд., т. 1, с. 613), аксиома-отправное исходное положение, лежащее в основе доказательств других положений, теорем. Аксиома в пределах научной теории не доказывается. Аксиомы не являются непреложными и неизменными: в процессе исторического развития знаний подлежат проверке, уточнению на опыте и обоснованию. Они не являются независимыми от опыта, и по отношению к той же отрасли науки могут существовать разные системы аксиом (например, в евклидовой и разных формах неевклидовой геометрии). Понятие постулата сейчас считается синонимом с понятием аксиомы. Аксиоматический метод проник сейчас и в ряд точных наук, начал проникать и в биологию (Woodger, 1937), в частности в таксономию (Gregg, 1954). Настоящая статья не идет путем, намеченным указанными авторами. Ее задача другая: выделить основные положения дарвинизма по отношению к таксономии. Часть из них носит характер аксиом в старом смысле слова, т. е. истин, не нуждающихся в доказательствах по своей очевидности; часть - теорем, т. е. положений, логически вытекающих из аксиом; часть-гипотез, подлежащих опытной проверке. Но в современной науке нет существенной разницы между понятиями "основная гипотеза" и "аксиома". Очень часто основные гипотезы не высказываются, но их можно формулировать по смыслу сочинения.
При продумывании аксиоматики дарвинизма полезно будет рассмотреть и вопрос, можно ли современных неодарвинистов. рассматривать как истинных последователей Ч. Дарвина.
§ 3.
Анализ таксономических понятий и аксиом должен постоянно иметь в виду как теорию системы, так и практическую систематику. Мыслима практическая систематика без всякой теории: охотники, рыболовы недурно различают интересующих их животных, не заботясь о теории системы. Мыслима и теория, совершенно оторванная от практики: Эйлер разработал теорию обтекаемых снарядов задолго до того, как она была использована. Поэтому оторванность от практики вовсе не обозначает несовершенства теории: очень часто это просто результат того, что теория предвосхитила практику. Но в науках, стремящихся к совершенству, нормальным надо считать такое положение, когда теория помогает решению практических задач, а практика стимулирует теорию, корректирует ее основные положения и заставляет время от времени производить радикальную их перестройку.
Первый вопрос, который следует поставить: должны ли мы ограничиваться при обсуждении таксономии организмов только биологическими аргументами или широко использовать метод аналогии, опираясь на данные других наук? Иначе говоря, следует разобрать следующий постулат: имеет ли право на существование. таксономия, касающаяся вопросов систематики вообще, а не только системы организмов? Сам Дарвин не формулировал этого постулата, но в 14-й главе "Происхождения видов" он пользуется аналогиями. Так, в начале главы (с. 264), касаясь естественной системы вообще, он {пишет38}: "...мы знаем, например, что таким образом можно классифицировать минералы и простые тела. В таком случае нет никакого отношения между классификацией и генеалогической последовательностью, и в настоящее время неизвестно, на основании чего они распределяются по группам". Касаясь совсем другой области, Дарвин пишет: "Этот взгляд на классификацию заслуживает того, чтобы быть поясненным на примере, взятом из области языков. Если бы у нас была полная генеалогия человеческого рода, то генеалогическое размещение разных племен дало бы наилучшую классификацию разных языков, употребляемых во всех странах света. Для включения всех исчезнувших языков и всех переходных, слегка разнящихся наречий это была бы единственная возможная система... и она была бы естественной в самом строгом смысле слова, потому что она могла бы связать вместе все языки, как исчезнувшие, так и современные, на основании их теснейшего родства и представить родословную и происхождение каждого языка" (с. 370). Эти мысли Дарвина весьма интересны:
1. естественной системе в химии Дарвин не придавал генеалогического смысла, но не понимал оснований классификации: в настоящее время это основание получено, но система не оказалась ни генеалогической, ни иерархической;
2. Дарвин не сомневался в принципиальном тождестве системы организмов и языков как по форме, так и по происхождению, принимая, очевидно, как нечто бесспорное, господствовавшую в его время гипотезу единого общечеловеческого языка; в лингвистике он считает генетическую систему единственно возможной естественной системой. Развитие языкознания подорвало бесспорность гипотезы единого праязыка, и, следовательно, эта аналогия для биологической систематики потеряла силу.
Но сохраним от Дарвина его общий подход искания полезных аналогий, тем более что развитие наук дает богатый материал для таких аналогий. Взаимное влияние наук особенно плодотворно в наше время, и нам нет никаких оснований отказываться от пользования (разумеется, критического) самыми широкими аналогиями.
§ 4.
Разберем прежде всего понятия о системе вообще, об естественной и искусственной системах. Не всякую классификацию целесообразно называть системой, а лишь такую, которая основана на внутренней (имманентной) упорядоченности данного комплекса. Не всякое многообразие может быть уложено в систему: мыслимо хаотическое многообразие, не имеющее никакого внутреннего упорядочения. Как известно, данные систематики считаются одним из самых убедительных доводов в пользу эволюционной теории именно потому, что система организмов не хаотична, а упорядочена; в свое время удивление перед этим порядком системы было выражено у Гёте в известном четверостишии ("Друг на друга все формы похожи..."). Задача биолога заключается в выяснении того, в какой мере система положений, вытекающих из постулатов эволюционизма, изоморфна той форме порядка, которую мы наблюдаем в системе организмов.
Естественной системой и называли с момента зарождения этого понятия такую систему, которая наиболее полным образом отображает внутреннюю упорядоченность изучаемого многообразия, иначе говоря, где наибольшее количество признаков определяется положением элемента в системе. Это определение естественной системы не оспаривал и {Ч. Дарвин39}. "Нет никакого сомнения, что организмы, подобно другим предметам, могут быть классифицированы различно: или искусственно, на основании отдельных признаков, или более естественно, на основании суммы признаков" (с. 364). Далее он напоминает известное изречение Линнея ("Не признаки определяют род, а род определяет признаки"), согласно которому наши классификации предполагают связь более глубокую, чем простое сходство, и что общность происхождения - единственная известная причина близкого сходства организмов - и есть та связь между ними, которая раскрывается при помощи классификаций. Дарвин, таким образом, не считал, что генетическая связь входит в определение естественной системы; он считал генетическую связь единственным объяснением, истолкованием естественной системы. Большинство современных дарвинистов, считая, что филогенетическая система и есть естественная, отступили от ясно выраженного мнения Дарвина.
§ 5.
Уточним несколько понятие искусственной системы. Часто говорят, что искусственная система основана только на одном или нескольких признаках. Дарвин правильно говорит: "На отдельных признаках"; признаки могут меняться на разных уровнях системы, от этого система не делается естественной. С другой стороны, такая естественная система, как периодическая система химических элементов, построена на придании ведущего значения одному признаку. Сущность искусственной системы заключается в том, что на каждом уровне системы строго соблюдается формально логический признак разделения на подчиненные таксоны (виды в логическом смысле слова), т. е. при разделении на подчиненные таксоны сохраняется признак или орган,. по модальности которого происходит разделение. Грубым нарушением этого принципа является, например, вывеска анекдотического гробовщика: "Гробы русские, немецкие, католические и металлические". Линней в своей системе строго соблюдал принцип разделения, и, например, все отряды насекомых имели окончания "-крылые". В применении к насекомым он как первое приближение оказался вовсе не плохим, так как и в современной системе, гораздо более близкой к естественной, чем система Линнея, около 90% видов насекомых входят в отряды, сохранившиеся от системы Линнея, с тем только весьма существенным отличием, что вторично бескрылые насекомые уже не входят в отряды бескрылых, а распределяются по родственным им отрядам крылатых насекомых. При всеми осознаваемых дефектах искусственной системы это все-таки система, так как покоится на признаках, свойственных самому объекту, а не навязанных извне. От удачного выбора признаков может быть достигнуто весьма значительное приближение к естественной системе. А возможна ли подлинно естественная система? Гёте в свое время полагал, что всякая система организмов искусственна, и подобное мнение защищалось и в наше время таким выдающимся ученым, как Л.С. Берг (письмо от 8.VIII 1948 г.): "Все системы понятий искусственны, но одни удобнее, охватывают больше фактов, другие - менее удобны". Мне думается, что такое мнение основано на слишком узком понимании системы.
Там, где многообразие хаотично по отсутствию ли внутренней упорядоченности, или потому, что нас не интересует эта упорядоченность, применяется простая регистрация, а не систематизация. Классифицируют по номеру объекта, по названию или по имени его, т. е. по такому признаку, который привнесен извне объекту и не имеет никакой связи с его реальными свойствами.
§ 6.
Перейдем теперь к основным таксономическим положениям дарвинизма и эволюционизма вообще. Следует отметить, что Дарвин сопровождает свои положения большим количеством оговорок, так как он не был догматическим ученым и признавал действие многих факторов, выдвигаемых его противниками: он полагал только, что признание роли этих факторов ограничивает роль естественного отбора, но не лишает его ведущего значения.
Сходство есть, как правило, мерило генетического родства. Конечно, это положение приходится применять с известными оговорками. Между самцом и самкой одного вида червецов гораздо меньше сходства, чем между самцами разных видов червецов, поэтому приходится сравнивать в системе не индивидов и не определенные их стадии (имаго), а всю совокупность онтогенезов и всех форм полиморфного вида. Разумеется, Дарвину были хорошо известны поверхностные сходства, конвергенции, не являвшиеся доказательством родства; с этими оговорками следует признать, что Дарвином систематика его времени признавалась неплохим приближением к естественной системе. С. того времени накопился огромный материал, продолжают открываться новые таксоны даже очень высокого ранга, но очень большое число важных систематических групп осталось почти неизменным. Это многим позволяет думать, что высказанный постулат сохраняет силу. Знакомство с литературой не дает права на это утверждение. Существует довольно много таксонов, мало или вовсе не изменившихся в объеме со времен Дарвина, например: млекопитающие, птицы, рыбы, моллюски, насекомые, жуки, бабочки, мухи и т. д., но ведь большинство подобных групп выделено уже народом до научной систематики, последняя только снабдила их латинскими названиями. Сохранился ли в науке после Дарвина взгляд на эти группы как на "естественные"? Да, если под естественной группой понимать группу, основанную на сходстве; нет, если понимать как основанную на общем происхождении.
| © 2024 Библиотека RealLib.org (support [a t] reallib.org) |