Положение национально-освободительных движений

Мы отметили, что подъем национально-освободительной борьбы, которая развивалась под растущим влиянием социализма после Второй мировой войны, привел к ликвидации классического колониализма, к этапу широкой борьбы против неоколониализма в настоящее время.

В результате национально-освободительной борьбы, которая заняла промежуточное место между империалистическими государствами и социалистическими странами, возникло много новых государств. Социалистическая система с одной стороны, а империалистическая с другой — пытались оказывать влияние на общества, которые представляли эти государства. В условиях, когда социалистическая система стремилась упрочить экономическую независимость слаборазвитых стран, оказывала им поддержку, чтобы укрепить политическую независимость с помощью экономической независимости, империалистическая система вместо классического колониализма посредством методов неоколониализма пыталась привязать к себе эти страны, снова укрепить свое пошатнувшее положение в них. В особенности этот фактор стал проявляться после 1960 г.

В этой обстановке, когда некоторые страны отмечали свою близость к социалистической системе, многие страны посредством неоколониалистических отношений превратились в зависимые от империализма государства и постепенно стали опираться на него. Страны, где национально-освободительными движениями руководил пролетариат, постепенно стали приближаться к социализму и соединяться с социалистической системой, однако движения, которыми руководила буржуазия, сразу же после революции взяли направление на сотрудничество с империализмом и постепенно стали частью империалистической системы. Страны, вначале хотевшие объединиться под названием неприсоединившихся стран и придать своему объединению независимый характер, постепенно стали терять в этом необходимость. Неприсоединившиеся страны скорее всего с помощью социалистических революций превращались в арену, где начиналась борьба против контрреволюций, опирающихся на империализм.

Во всемирных этапах капитализма и социализма нет третьего пути.

С этой точки зрения, как бы мы ни называли эти страны, хоть неприсоединившиеся, хоть слаборазвитые — в этот период они переживают, как правило, переходный процесс. Затем они, полностью оторвавшись от системы империалистического капитализма, присоединятся к социалистической системе или же полностью станут зависеть от системы империалистического капитализма. В этом заключается переживаемый процесс, и в настоящее время он носит наиболее распространенный характер.

В условиях, когда империалистические государства, прилагая все усилия, развивают в освободившихся странах посредством различных экономических мер неоколониализм, пытаясь постепенно заменить зависимость в экономической сфере зависимостью в политической, и уже преодолели определенное расстояние на этом пути, социалистические страны тоже пытаются связать эти страны со своими социальными и политическими структурами.

Следует подчеркнуть, что национальная буржуазия этих стран, старающаяся держаться в стороне как от империализма, так и от социализма, тоже укрепляет свои позиции. Национальная буржуазия сумела найти возможность дальнейшего развития именно в такой период. Как это видно на примере Турции, в период межу двумя мировыми войнами национальная буржуазия, опираясь на социалистические страны, сумела довести до успеха и национально-освободительное движение и с их же помощью упрочить свою экономическую независимость. Этот процесс особенно ускорился после Второй мировой войны. Дело в том, что растущее влияние социалистических стран постепенно привело к отколу зависимых стран от империализма, а также к упрочению в этих странах силы национальной буржуазии. Этот класс в прошлом, под господством империализма, не мог развиваться, а теперь, благодаря поддержке социализма, может. Более того, он стремится государственную независимость постепенно довести до экономической независимости. Причина этого заключается в существовании, с одной стороны, социалистической экономики, с другой — капиталистической. То есть условия, когда в эпоху монополий капиталистической экономики (когда значительная часть мира опутана их сетью) существует и социалистическая экономика, не признающая эксплуатации, создают соответствующую обстановку для развития такого класса.

Сползание национальной буржуазии к социализму будет означать конец возможностей эксплуатации. По этой причине национальная буржуазия выражает резкое недовольство социализмом. Значительное сближение с социализмом, который несет угрозу классовой власти и системе эксплуатации, совершенно не соответствует ее интересам, и потому она берет курс, направленный к империализму. Однако национальная буржуазия, сближаясь с империалистическими государствами, встречается с международными монополиями, а это, в свою очередь, вынуждает установить сотрудничество с монополиями и соглашательство с ними. По этой причине национальная буржуазия не владеет естественными возможностями в качестве отдельной силы, которая может развиваться независимо, конкурировать с империалистическими государствами, осуществлять развитие экономики и политики. Хотя, опираясь на социалистические страны, национальная буржуазия может обеспечить определенное развитие, позже растущее влияние социализма приведет страны, где у власти находится национальная буржуазия, к сотрудничеству с империализмом, а за этим сотрудничеством начинается экономическая зависимость, которая постепенно превращается в зависимость в политической и военной сферах.

Эти страны, переживавшие стадию национального освобождения (национальная буржуазия включилась тоже в антиимпериалистическую борьбу), составляли силу, направленную против империализма в период после Второй мировой войны и 1960 гг. Из-за господства в мире международных монополий страны, где власть была в руках буржуазии, а не пролетариата, стремясь к политической независимости и экономической самостоятельности, были вынуждены идти на сотрудничество с империализмом, и постепенно попали в условия неоколониализма. После того как эти страны оказались в условиях неоколониализма, радикальные классы (пролетариат, крестьянство и интеллигенция), находившиеся в национально-освободительном движении и выступавшие против этого процесса, посчитали необходимым начать новую войну. Трудящиеся массы, не довольствуясь политической независимостью, требуют, чтобы она завершилась независимостью социальной, они считают, что этого можно добиться лишь путем перехода к социализму, и тоже ведут войну в условиях неоколониализма.

В этой обстановке неоколониализм проявил себя в более определенной форме. Возникла более радикальная антиимпериалистическая система борьбы. Она была направлена против капитализации (в форме зависимости от империализма) национальной буржуазии, начавшей сотрудничать с международными монополиями. Ее целью было выступить как против империализма, так и против его прислужников, а также — и это было главным — завоевать социализм. Такая борьба против неоколониализма вначале развернулась на Кубе, а затем и в Южном Вьетнаме. Эта борьба в настоящее время набирает силу в Сальвадоре, а в Гватемале разгораются ее искры. В регионе Среднего Востока, в частности, в Иране началась революция против неоколониализма, и она в значительной мере добилась успеха. В настоящее время на африканском материке, в особенности, в Южной Африке ведется борьба против неоколониализма, и эта борьба постепенно расширяется.

Одна из самых важных особенностей, которая в настоящее время характерна для многих стран, достигших независимости после 1960 г., заключается в том, что, несмотря на усилия по развитию революции, в этих странах родилось много военных диктатур, а также профашистских режимов, опирающихся на империализм. Империалистические страны выступают, хотя и ограниченно, за буржуазную демократию в своих обществах.

А в странах, которые они превратили в неоколониальные (особенности в условиях развития революционной борьбы), считают ориентацию на фашистскую диктатуру, а также поддержку фашистских диктатур средством борьбы против революционного движения. В этом и заключается основополагающая политика, наблюдаемая в этих сферах.

Как мы уже отмечали, важным фактором настоящего времени является стремление перенести кризис из империалистических метрополий в страны неоколониализма. Следует отметить, что перенос этих кризисов в страны неоколониализма создает в них почву для революционной борьбы.

А последствия кризисов, подпитываемых империализмом и обостряющихся с помощью его прислужников, хотят полностью переложить на плечи народа. Это ведет к большим революционным акциям и взрывам, ускоряющим революционное развитие. В этих условиях политические режимы, созданные вместе с прислужниками империализма, идут к фашизации, в которой важную роль играют военные перевороты. Фашизм создается и укрепляется не в результате определенного социального развития в такого типа странах, а в результате военного переворота, организованного с помощью империалистов. Империализм и его прислужники думают, что смогут избавиться от революционных процессов или тяжелых социально-экономических кризисов посредством таких режимов. Чили, Греция, большое число стран Африки, а также Аргентина, Бразилия и некоторые другие страны Латинской Америки и Индокитая, Иран (многие годы) и Турция находятся в таком положении. Когда кризисы обостряются в странах, зависимых от империализма, чтобы выйти из них, нужны военные диктатуры, фактически означающие законченные систематизированные структуры. Эти структуры представляют форму фашистской диктатуры, которая стремится освободиться от кризиса и остаться в системе империализма. Если принять во внимание, что подобные перевороты совершаются против революций, развивающихся в кризисные периоды, не трудно определить, что эти диктатуры носят фашистский характер и стремятся развивать махровый фашизм. С помощью таких переворотов, совершаемых в регионах, зависимых главным образом от международных монополий, стремятся избавиться от кризисов в империалистических странах и защитить интересы посреднических слоев, связанных с ними, и поэтому всю тяжесть этих кризисов хотят переложить на трудящиеся массы. Обладая перечисленными свойствами, эти перевороты, совершаемые в условиях социальных взрывов, возникающих в подобные периоды, имеют ярко выраженный фашистский характер.

В этом смысле революционные движения, развивающиеся условиях отпадение от империализма, как это было в 1960-х годах, не завершается только политической независимостью, а имеет цель освободиться и от национальной буржуазии, которая возникла раньше в результате определенного процесса, и от ее сотрудничества с империализмом. Следовательно, революции, возникающие в неоколониальных странах, могут добиться своих целей только посредством решительной борьбы, направленной против империализма.

Существующие в этих странах социальные процессы и политические режимы привели к бездействию и реформистские методы. Окончательное освобождение неоколониальных народов делает обязательным отпадение от империализма и буржуазии, управляемой империализмом. После этого отпадения невозможно будет создать новую национальную буржуазию, потому что прежняя национальная буржуазия уже пришла к соглашательству с империализмом. В результате в условиях неоколониализма, если мы не хотим извратить революционную борьбу некими реформистскими рецептами, то нужно превратить ее в социалистическую революцию. Другими словами, революции в этих странах после антифашистского народного движения следует завершить социалистической революцией, находящейся в весьма тесном контакте с социализмом. Однако эти революции должны включать в свои ряды и средние слои, которые входят в противоречие и с империализмом, и с местной монополистической буржуазией, объединившейся с ним.

Как видно из отмеченных здесь процессов, шансы национальной буржуазии в борьбе в неоколониальных странах, собственно, очень ограничены. В период классического колониализма шансы национальной буржуазии, направленные на руководство национальным освобождением, были достаточно велики. Однако в период, когда пролетариат был все еще слабым и не мог иметь прочной идеологии и политики, национальная буржуазия, получая поддержку и социалистических стран, могла руководить этими движениями и добиться политической независимости. Однако измена революции со стороны буржуазии в условиях неоколониализма и ее соглашательство с империализмом как количественно, так и качественно увеличили шансы пролетариата взять в свои руки руководство национальным освобождением. Ясно, что если пролетариат не сможет добиться освобождения под своим руководством, то за короткое время оно извратится, и снова установится господство буржуазии. Вместе с тем с помощью движения слабого среднего класса возможно освободиться от фашизма. Однако примеры Испании, Португалии и Греции показывают, что зависимость этих стран от империализма будет продолжаться, что в условиях существования господства международных монополий (а при обострении революционной борьбы руководители этих стран в любую минуту могут скатиться к фашизму) возможны перевороты, которые завершатся фашистской диктатурой. Такие повороты всегда возможны. Стойкая революционная борьба возможна только путем ориентации на социализм под руководством пролетариата.

Некоторые реформистские течения, возникающие в освободительных движениях этих стран, годятся только для маскировки фашистских режимов и фашистских действий. Потому что степень тяжести существующих кризисов и резкое выступление народа против мер, принятых империалистами, требуют не реформистского пути, а революционного пути. То есть, если для империализма основу составляет фашизм, то для народа — революция. Стремление реформами смягчить эту ситуацию, как это видно на примере Чили, ведет к большому тупику, а также разгрому всех достигнутых результатов. С этой точки зрения подход, применяемый к странам, где установился фашизм, должен быть только революционным, и борьба против фашизма должна осуществляться во всех сферах. Только такая революционная борьба может привести к поражению фашизма. Это, в свою очередь, может осуществиться после разгрома внутренних и внешних социальных структур, на которые он опирается. Не сделать этого, проявить усилия во имя некоторых поверхностных исправлений и реформ и этим ограничиться, значит привести к жестокому поражению революционных сил и к победе фашизма.

Итак, в условиях неоколониализма реформизм не имеет возможности на успех. Нельзя защищать процессы, которые осуществляются в этих странах под именем реформизма. Один из самых последних примеров этого — Сальвадор. В этой стране под именем кабинета реформ у власти находится военная хунта. Эта хунта хотела начать свою деятельность под реформистской маской, которую нацепил на нее империализм США. Однако бдительность революционеров и снятие этой маски в ходе революционной борьбы совершенно ясно продемонстрировали фашистский характер хунты. Другими словами, практика показывает, что реформизм в этих странах является надуманной маской, призванной империалистами сознательно отдалить массы от революции, помешать им включиться в революционные процессы. Или как это было в Чили, реформизм возникает в качестве тяжелого уклона, которые ведет к исчезновению самих реформистов.

Невозможно с помощью нескольких реформ усовершенствовать государство и избавиться от противоречии. Известно, и что Турция тоже проявляла похожие усилия и к каким результатам она пришла. Нельзя с помощью реформ исправить строй, в котором господствуют монополии. Монополии по своей сути — противники реформ. Эпоха реформистов — фактор, свойственный скорее всего странам в период свободной конкуренции капитализма, а также периоду, когда еще не был развит монополистический капитализм. Речь о применении реформ может идти только в тех странах.

Однако в странах неоколониализма, где господствуют соглашательские монополии — придатки международных монополий, нет возможности для осуществления реформ. Поэтому пришедшие к руководству власти или лукавят, или организовывают всякого рода мелкобуржуазные реформистские, отколовшиеся от марксизма течения, ведущие вместе с собой народные массы к поражению.

«Коммунист» 3/99