"Арабески" - читать интересную книгу автора (Апостол Ксения)

6. Как печально ошиблись сиятельные принцы

Среди крепостных развалин, кишащих скорпионами и змеями, увидели принцы огонь и поняли, что они не одни здесь, и затянув аркан любопытства на шее безрассудного желания разведать, кто обитает в этом заброшенном месте, одинокий караванщик ли, застигнутый ветром вдали от города, шайка ли разбойников, делящая награбленные товары, или может быть просто бродяги, лишенные алчным эмиром своего куска земли или лавки на базаре, и решили они подкрасться к костру и увидели дервиша, карлика с большим горбом, столь малого ростом, что вполне сгодился бы на роль шута во дворце отца их, султана Йахйи. Нимало не заботясь о безопасности и полностью уповая на свои сабли, братья подошли к чужому костру. Маленький уродец, скрыв лицо под громадной войлочной шапкой, сидел на камнях и жарил собаку. Старый халат дервиша, грязный настолько, насколько не сможет представить себе ваше воображение, словно он валялся год в сточной канаве, распахнутый до пупа, являл свету тощее, серое тельце. Деревянный посох, исписанный загадочными буквами, похожими на ползающих по незнакомцу насекомых, стоял рядом. Сморщенные ладони карлика с желтыми и длинными ногтями ловко вращали вертел.

Эй, бродяга, — вскричал аль-Укба. Скажи-ка нам, в какой стороне лежит путь к славному Дамаску, царей которого ты имеешь счастье лицезреть, и если тебе известна дорога к нему, отведи нас в город, и мы отблагодарим тебя так, как не благодарил никто.

Мы дадим тебе полдинара, — сказал аль-Мабуд.

Нет. Мы накормим тебя объедками и дадим кусок превосходного халебского мыла, — возразил аль-Укба.

Мы подарим тебе наш старый халат. Сейчас на нем спит дворцовый пес, но мы лишим его царского одеяния.

Если ты не глуп, сможешь заработать на кусок хлеба своим уродством. Шуты нашего отца живут столь хорошо, что дважды в день едят мясо, запивая его вином.

Безумцы, они потешались над ним, забыв слова мудреца, что лучше переоценить, чем недооценить, и не зная, что зеркало их счастья покрылось ржавчиной, скрыв в тени образ нависшего над ними бедствия. Карлик безмолвствовал и аль-Мабуд сбил шапку с головы его, и увидели они безобразную харю, с мутными от ненависти глазами. И оскалился он желтыми зубами, и взял посох, и вскричав ужасно, напал на братьев, заставив их отступить в панике, и схватиться за сабли, и мощь его посоха была велика, и рык его бросал в дрожь, и страх сыновей султана был столь силен, что в короткое время уродец лишил их клинков, бросил принцев в пыль и принялся избивать, пиная туфлями, нанося удары, ломая ребра, сокрушая кости и дробя суставы. И вскричали о пощаде они, и прохлаждая глаза свои, взмолились о прощении. И карлик опускал посох на пятки их, спрашивая, довольны ли они ответом его, и они вопили, что довольны. И перед тем как исчезнуть среди щелей бывшей крепости, дабы они уяснили все еще лучше, освободил он братьев от их собственных шаровар, и пристроившись сзади, сотворил с каждым из них то, что накрыло их накидкой позора и циновкой унижения и повергло обоих в великую скорбь и горестный плач, заставив забыть недавние побои. И когда вернулся верный слуга их отца — ал-Джамиль, то не открылись они ни ему, ни рабу его о приключившимся с ними несчастье.