"Пламя Луны" - читать интересную книгу автора (Горовая Ольга Вадимовна)

Глава 9

Теплая вода приятно омывала тело, унося с собой последние следы недомогания.

Даниил оказался прав. Доза ассена, которую она приняла, была незначительной.

Очевидно, неизвестные враги, все-таки, хотели усыпить охранников, и похитить Хранительницу. И им вполне могло повезти. То, что Даниил заметил яд в мессиле - было почти чудом, хоть мужчина и отказывался верить в чудеса.

Выпей они чуть больше, и ничто не помешало бы гаррунам, или любому кто задумал это, исполнить свой план.

Последствия отравления все еще были ощутимы. И именно Хранительнице досталось больше всего. Даниил утверждал, что во всем повинен ее малый вес, и у девушки не было причин не верить ему. Доза, полученная остальными, была немногим больше, но воины были гораздо крупнее. Все их недомогание ограничилось головной болью и сонливостью, которые продлились не более часа. Девушка же страдала от ужасной мигрени практически весь день. Ей казалось, что голова просто лопнет от малейшего звука. Она грезила о темноте, даже мягкий свет свечей больно резал глаза, а все тело ломало.

Но Иллия стойко терпела. В конце концов, она переживала и худшее. Но теперь рядом был Даниил. Впервые за десять лет кто-то заботился не только о сохранности наследницы, но и об удобстве девушки. Не смотря на то, что Хранительница и словом не обмолвилась о терзающей ее муке, Оберегающий осторожно и бережно отнес любимую в комнату, погасив весь свет и закрыв окна. Ему не надо было спрашивать о ее страданиях, он и так ощущал их. Мужчина сидел у кровати, храня полнейшую тишину и пристально вглядываясь в лицо Иллии, выискивая признаки ухудшения.

Порой она даже не слышала его дыхания. Он без слов уговаривал ее пить воду, просто смотря своими зелеными глазами, с застывшей в их глубине тревогой. А Иллия подчинялась этой мольбе, несмотря на усилия, которых она стоила. Мужчина едва ощутимо вытирал кожу мягкой тканью, смоченной в холодной воде, облегчая нестерпимую боль. Касался ее кожи пальцами, даря успокоение и прохладу. И лишь полчаса назад, убедившись, что жизни Иллии ничего не грозит, Даниил спустился вниз, чтобы узнать о самочувствии остальных воинов, и выяснить все, что было известно слуге.

Селена молчала, лишь иногда прорываясь ворчанием. Каким-то образом, Иллие удавалось ее сдерживать. Возможно оттого, что Даниил теперь был рядом. И та, кто так долго пряталась за сущностью Селены, теперь стойко старалась держаться против своего прикрытия. Это было очень трудно. Иллия отвыкла принимать решения, нести ответственность. Все, чего ей хотелось в последние годы - это покоя.

Теперь же она возжелала и счастья, но за это надо было платить. Достанет ли у нее сил внести цену, которую потребует у своей Дочери Мать? Луна никогда не просила возможного…

Хранительница была уверена, что солнце уже садилось за горизонт, и на землю мягко опускалась ночная мгла. Пролежав еще какое-то время, она ощутила себя достаточно сильной, чтобы попытаться принять душ.

Что ж, если быть с собой откровенной, Иллия поторопилась и переоценила свои силы.

Но так хотелось окунуться в воду, дарящую облегчение, смывающую всю боль. И она действительно чувствовала себя гораздо лучше, чем до этого…морально. А вот физически…, наследница с трудом оторвалась от стены, которая все это время служила ей опорой, и стала под самые жесткие струи, окутываясь мерцающими брызгами воды.

Непривычная тяжесть подвески давила на грудь. Иллия никогда не надевала подарок Даниила до сегодняшнего утра. Она даже пыталась уничтожить его. И не смогла.

Селена презирала эту слабость второй половинки своей души. Но Иллия не отступила в этом вопросе в борьбе с самой собой. Она всегда засыпала, держа кулон в руке.

Обманывая себя, что этим напоминает о предательстве. И так часто просыпалась, прижимая подвеску к губам… Улыбка скользнула по ее устам. Как успешно Хранительница лгала сама себе все эти годы! И как охотно верила в придуманную самой же ложь.

Но одна мысль, все же билась за право жить в сознании Иллии, посеянная Селеной.

Отчего она так быстро и легко поверила Даниилу? Это было странно…, но Иллии абсолютно не хотелось бороться с желанием полностью довериться мужчине и это после всего, что стояло теперь между ними. Почему? Но мысль ускользала, смываемая потоками воды…

Махнув рукой, рассеивая водяное облако, Иллия взяла полотенце и укуталась в него.

И вновь ей потребовалась опора. По привычке девушка старалась не смотреть на свою кожу. Но отчего-то замерла, задумавшись над неожиданной мыслью. Может стоит перестать отрицать то, что изменить не в силах? Она была Дочерью Луны. Хотела Иллия этого или нет. Так стоит ли бороться со своей сущностью, пусть и полученной таким жестоким путем? Не легче ли признать и освободиться? Стать единой в душе? Впервые Иллия пожалела о том, что в ее комнате нет зеркал.

Резкий звук ударяющейся об стену двери вырвал девушку из ее раздумий. Илли повернула голову и встретилась глазами с Даниилом. На лице мужчины было беспокойство и недовольство ее самовольным исчезновением.

- Ты что делаешь, малыш? Зачем встала? - Голос Даниила был сердит. Мужчина стремительно приблизился к ней, но замер, не доходя шага. Только теперь осознавая картину, которая предстала перед ним.

Иллия стояла, укутанная лишь в полотенце, на ее коже блестели капельки воды, прочерчивая причудливые влажные дорожки поверх узора шрамов. Влажные волосы расплескались по плечам, завиваясь в мягкие волны, струясь до середины спины.

Оберегающий судорожно вздохнул, проклиная, что ей был нужен отдых. Его горящий взгляд блуждал по румяной после душа и такой манящей своим теплом коже. А потом он заметил то, что полностью заставило забыть про любой контроль.

Витая серебряная цепочка обхватывала шею Иллии, сбегая к груди, оттягиваемая тяжелой подвеской…

Даниил почти слышал как, с громким звоном в его ушах, разлетаются на кусочки все благие намерения, как рушится его самообладание. Дрожащими от желания пальцами он коснулся нагретых ее теплом камней, задевая такую желанную кожу, сдаваясь на милость Матери и своей страсти к Иллии. Мужчина перевел взгляд на лицо любимой и, увидев в ее глазах ответное пламя, с глухим стоном притянул девушку к себе, не имея более ни сил, ни желания сдерживаться. Кашим жадно целовал ее губы, прижимая Иллию так сильно к своему телу, что между ними не оставалось пространства. Но и этого было мало, Даниил хотел ощущать ее кожу своей так, чтобы пламя пожирало их обоих. Его руки скользили по телу любимой, срывая полотенце, убирая эту тонкую преграду.

Иллия стонала и всхлипывала, а он с жадностью пил эти звуки. Забыв о своей слабости, наследница обнимала мужчину, пытаясь избавить и его от одежды, но у нее не хватало сил. Не отрываясь от губ любимой, Даниил накрыл ее руки своими, отрывая пуговицы, избавляясь от всего, что мешало им быть единым целым. И с новым стоном припал к ее груди.

Пламя камина полыхнуло, пытаясь вырваться за решетку, огоньки свеч вспыхнули яркими факелами, но влюбленных уже ничего не интересовало. Только они, вместе, наконец-то… Вихрь воздуха закружил, задувая свечи, и мягкая полутьма окутала пару.

Даниил опустил девушку на ворох из одежды и полотенец. Ни один из них не имел ни потребности, ни желания добираться до кровати. Потом, потом, когда они смогут хоть немного утолить дикую жажду друг в друге.

Он целовал ее губы, скользя по ней всем телом. Прикусывал нежную кожу шеи, заставляя Иллию выгибаться, еще полнее прижимаясь к нему. Его руки были в сотне точек одновременно, вынуждая девушку забывать обо всем, что составляло ее сущность без него. Больше не было ее и не было его, были только они. Вновь единые, как когда-то…

Ее пальцы терзали его спину, впиваясь ногтями в давно зажившие шрамы, Иллия уже не могла терпеть этой дикой потребности. И Даниил покорился ее требованию, оказываясь в раю, доступ в который был закрыт для мужчины все эти годы…

Даниил лежал на кровати, прислушиваясь к тихому и ровному дыханию любимой, спящей в его руках. Он погрузил лицо в ворох ее волос, наслаждаясь ароматом, крепко держа Иллию в объятиях. Как он смог выдержать все эти годы? Мужчина не знал ответа. Но можно ли назвать эту пытку - жизнью? Теперь он не сможет без нее, и ни за что не допустит даже малейшей вероятности такого.

Его пальцы накрыли ее грудь, и он усмехнулся, слыша как, даже во сне, учащается дыхание девушки. Даниил мягко погладил бархатную кожу, задевая тяжелую подвеску и дикое, темное, первобытное чувство собственника охватило мужчину, поднимаясь из самых глубин его естества. Иллия приняла его предложение. И никто, ни Конклав, ни претендовавшие на ее расположение воины, ни сама Мать не смогут забрать у Даниила любимую.

Злоба волнами расходилась от нечеткой фигуры, затаившейся во тьме у подножия камней Священного круга.

Крисим нервно сглотнул, искренне сожалея, что не может сейчас оказаться где-нибудь в другом месте. Мужчина отдал бы, все что имел, лишь бы не выполнять приказ своего хитрого хозяина. Именно он должен был прийти сюда, а не Крисим, но слуга не имел права ослушаться приказа. Еще раз истово помолившись Матери, мужчина сделал очередной шаг, приближающий его к этой ужасающей тени.

- Что ты забыл здесь, несчастный? - Голос, исходящий от того, кто стоял в тени, заставил Крисима дрожать всем телом. Мужчина моментально ощутил свою беспомощность и полную неспособность защитить себя.

- Меня прислал хозяин, мастер. - Крисим склонил свою светлую голову. - Он сообщает, что возникли непредвиденные сложности, но он справится с ними. И через три ночи предоставит то, что обещал вам.

Тьма заклубилась вокруг тени, и Крисим ощутил, как леденеет его тело, как беспомощны и неподвижны все его члены.

- Не тебя я ждал. Но раз так… Видно ты плохо служил своему господину, раз он прислал тебя сюда. Что ж, я готов немного развлечься. - Пробирающий до самых костей, словно случайно забредшего сюда демона из человеческого ада, смех резанул по нервам Крисима, и мужчина уже не мог бежать, хоть и осознавал приближение своей смерти. Холодный пот покрыл его кожу, когда существо сделало шаг вперед. Но он быстро сменился горячими струйкам крови, бегущей из мучительно болезненных ранений.

Даже Мать не сможет защитить его. Да и не было у Крисима уверенности, что бесчувственная Луна имеет такое желание. Скорее она с удовольствием насладится муками своего сына, безразлично наблюдая за ними с ночного неба…

Спустя несколько часов, темная фигура стояла, любуясь результатами своих забав.

В предутреннем воздухе еще слышались отзвуки душераздирающих криков и воплей его случайной жертвы. Вокруг витал столь желанный и неповторимый солоноватый аромат только что пролитой крови, которой было забрызгано все вокруг. Мало кто смог бы признать в груде освежеванного мяса и костей, бесформенной массой лежащей у его ног, некогда живое существо. Он был мастером своих удовольствий, самым любимыми из которых были боль и мучение.

Что ж, он слегка утолил эту свою жажду. Три ночи… Он подождет… Однако если и в этот раз его обманут, пострадает не только гонец, но и его хозяин. Пробежав длинными изящными пальцами по лезвию ножа и с удовольствием слизнув оставшуюся на них кровь, тень исчезла в самой глубокой тьме, всегда предшествующей рассвету…

Иллия задумчиво, сквозь полуприкрытые веки, рассматривала спящего Даниила.

Мужчина даже во сне не выпускал ее из кольца своих рук. Это было приятно.

Селена лишь хмыкнула в сознании, отрицая необходимость чьей-то поддержки.

Пальцы девушки легко дотронулись до извитых полосок шрамов, покрывающих грудь любимого, скользнули по ним, едва касаясь. Иллия всегда проклинала Килима, который вырезал такие же узоры на ее коже, а Даниил сделал это самостоятельно.

Девушка уже не нуждалась в зеркале. Он был ее отражением. На его коже она смотрела на свою метку. И смирялась с ней. Да, Иллия была Дочерью Луны, но как ни парадоксально - у нее были чувства.

Конклаву не удалось доломать ее. И теперь она должна научиться жить с эмоциями.

Перестать прятать и подавлять, научиться давать им выход. Это было сложно, даже представить себе такое. Страх быть наказанной за малейшую слабину буйным цветом рос в сердце Хранительницы. И легче было самой причинить себе боль, смиряя, нежели открыто выступить против Конклава.

В юности девушка просто не знала, на что способен Конклав, а потому никогда не противилась его наставлениям и управлению. Да и не было у нее в этом необходимости, Даниил всегда оберегал девочку от всего. Когда же мужчина пропал, Иллия просто не видела смысла сопротивляться, и покорно сносила все, что делали Оберегающие во имя Матери.

Но теперь все изменилось. Иллия никогда не была слабой духом. У нее есть за что бороться, и пусть она снова опирается на Даниила, но и сама не дрогнет перед Килимом и другими советниками, во всяком случае - приложит к этому все свои силы.

Она сможет подчинить даже Селену…

Однако и сейчас, лежа в надежных объятиях любимого, Иллия испытывала страх от таких крамольных мыслей. Ей вновь было тяжело дышать, а перед глазами поплыли белые всполохи. Руки сами собой сжались, загоняя ногти глубже в ладони, вызывая боль…, но Иллия смогла остановиться. С неимоверным усилием девушка разжала руки и обхватила трясущимися пальцами кулон, словно черпая в нем силу. Воздух толчками вырывался из ее груди. Ее глаза столкнулись с внимательным и сопереживающим взглядом Даниила. Он знал, что испытывала девушка. Руки мужчины крепче обхватили Хранительницу, а его губы прижались к ее векам, успокаивая, помогая бороться с самой собой.

- Тсс, малыш, тише. Все хорошо. - Даниил гордился ею, понимая, чего стоит Иллие каждое усилие, каждый шаг из-под опеки Конклава. И то, что она делала это - уже было их победой. - Ты справишься, Илли. Мы справимся с этим, любимая.

Он погладил ее волосы, откинул со щеки тяжелую прядь. Его палец скользнул по скуле, приподнял подбородок, и губы Даниила накрыли ее уста, забирая страх, даря свое дыхание и свою силу, вселяя уверенность. Он перекатил девушку, накрывая своим телом. Губы, уже напористо, скользнули по шее, дразня, воспламеняя.

- Ты моя, малыш. - Голос Даниила стал хриплым от чувств, которые переполняли сердце мужчины. - И я никому не отдам тебя. В какие бы бездны боли или мучений тебя не пытались упрятать, я найду тебя, и выведу на свободу. Обещаю, Илли.

Девушка заворожено смотрела в пылающие глаза любимого, пораженная уверенностью, с которой он говорил. Если бы она могла сказать ему, если бы могла признаться…

Но все мысли улетучились, едва Даниил склонил свою темную голову, накрывая губами ее грудь. Нужда, потребность в его прикосновениях, его ласках, в его теле, овладела Илли. И Хранительница забыла обо всех своих страхах, погружаясь в счастье.

Даниил наслаждался, наблюдая за тем, как умывается любимая. Ему было интересно все, каждая мелочь, каждое, самое незначительное движение Иллии. Он так долго был лишен этого простого удовольствия. И так боялся упустить что-то. Не заметить столь знакомых привычек, или упустить что-то новое. Вот она откидывает свои волосы, своевольные пряди которых так и норовят подставиться под струи воды, которые девушка с удовольствием зачерпывает в ладони, умываясь. Совсем как в детстве, только тогда, его малышка еще и ругалась с локонами, упрекая платиновые нити, в непослушании и намеренном намокании, дабы усложнить ее жизнь. Сейчас Иллия не ворчала, лишь раз за разом, отводила волосы легким движением головы.

Не имея сил сдерживаться, мужчина подошел к любимой, обхватывая рукой ее локоны, и удерживая их. Погружаясь лицом в это ароматное облако. Он обнял талию девушки свободной рукой, дразня нежную кожу живота раскрытой ладонью. Иллия улыбнулась, Даниил мог поклясться в этом, и слегка откинулась на него. Мужчина целовал ее затылок и шею, заглаживая языком каждый виток шрамов, словно стараясь исцелить затаившуюся в них боль. Наследница тихонько застонала, и разум начал покидать Даниила, но это не было лучшим выбором сейчас. Иллия не ела больше суток. И Даниил собирался позаботиться о ее здоровье. Помимо этого, она еще не полностью оправилась от отравления, хоть и отрицала свое недомогание, но Оберегающий чувствовал слабость в девушке.

Он оторвался от ее кожи и севшим от страсти голосом прошептал.

- Извини, малыш, но я серьезно настроен накормить тебя. А такими темпами, мы не доберемся до Хореса в ближайшие двое суток. - Иллия ответила разочарованным стоном, поворачиваясь к мужчине лицом.

Даниил усмехнулся, подавая любимой полотенце.

- Давай, Иллия, одевайся. И не искушай меня, малыш, я и так еле сдерживаюсь. - Мужчина стремительно наклонился и накрыл губы девушки быстрым, подавляющим поцелуем.

Хранительница лишь улыбнулась, когда уже он, застонав, отстранился.

Девушка достала из шкафа очередную черную шелковую блузу. Даниил решил перевести разговор в менее приятное, но более безопасное русло.

- Я приказал Хоресу сообщить Конклаву о том, что случилось.

Иллия замерла с поднятыми руками, так и не закончив высвобождать подвеску из высокого ворота блузы. Она собиралась всем показать, что сделала свой выбор. Это тронуло Даниила. Мужчина подошел к ней, и разжал вцепившиеся в цепочку пальцы, целую открытые ладошки. Он твердо и уверенно смотрел в расширившиеся от страха и неуверенности глаза любимой. Она еще боялась Конклава. Опасалась, что у нее отберут такое хрупкое, вновь обретенное счастье. Но Даниил не собирался допускать этого.

- Все будет в порядке, малыш. - Спокойно произнес Оберегающий, расправляя цепочку на черном шелке. - Ты помнишь, о чем я говорил тебе утром? - Девушка кивнула, постепенно возвращая свой контроль. - Ты моя, Илли. Только моя. И я никому не отдам тебя, любимая. - Даниил поцеловал девушку в макушку. - Килим не глуп, малыш. Он знает, что они проиграли эту войну. И Конклав принял мои условия.

Но я хочу, чтобы и ты, и Камень были в максимальной безопасности. А Конклав может помочь мне в этом. - Даниил недоуменно смотрел, как бледнеет Иллия, и новый ужас затапливает серебро. - Что такое? Илли, что случилось?

Рука девушки потянулась к кулону, с силой обхватывая камни. Мужчина уже знал, что этим она пытается отвлечься от тяги к боли. И это дезориентировало. Он не сообщил ей ничего, что могло бы вызвать такую реакцию. Тем более что мгновение назад наследница почти успокоилась.

Судорожный вздох Иллии еще больше насторожил Даниила.

- Понимаешь, Даниил…- Хранительница обреченно смотрела в глаза любимого. - Камня нет…

- В смысле, малыш?! - Кашим ничего не понимал. Он же сам принес камень сюда, в ее комнату. - Что значит - нет, Илли?

- Вернее, вот то… - Иллия махнула рукой в сторону их тайника. - Это не тот камень, Даниил. Это лишь прикрытие.

Дочь Луны склонила голову, и тяжело опустилась на кровать, обхватывая голову руками. Мужчина непонимающе смотрел на девушку. А она, словно решившись на что-то, и вновь с силой сжимая кулон, резко вскинула голову и впилась своими глазами в его.

- Камень Луны, тот, что действительно дает силу, находится во мне, Даниил.

Оберегающий почувствовал как леденеет его сердце, и сжимаются кулаки.

- Что ты хочешь сказать этим, малыш? - Его голос был хриплым и глухим.

- Конклав помещает обломок камня в тело Дочери в конце первого этапа, Даниил, сюда. - Правая рука Иллии прижалась к грудине. - Они связывают камень с силой самой Хранительницы.

- Дьявол! - Даниил испытал дикое желание убить кого-то, желательно Килима, хотя и Арман устроил бы его. - Его можно вытянуть, малыш?

- Не думаю, Даниил. - Иллия грустно покачала головой. - Килим говорил, что это убьет меня. Мы с ним связаны теперь, до самой моей смерти. Камень помещается в тело Дочери, и извлекается после ее смерти, чтобы повторить процесс с новой наследницей.

- А если тело Дочери исчезнет? - Даниил понимал, что задает глупые вопросы, но он был в растерянности и в ужасе, впервые за десять лет. Если камень и Иллия связаны настолько крепко, и гарруны узнают об этом… Мужчина даже не хотел представлять себе последствия.

- Тебе известно хоть об одном таком случае, Даниил? - Улыбка Илли была вымученной и горькой. - Но это еще не все.

Не все?! Словно этого мало, хотелось кричать Даниилу. Что еще натворил Конклав?

Каким дополнительным образом подверг Иллию опасности. А в том, что это было именно так, кашим не сомневался. Мать не допустила бы в их жизнях ничего хорошего. Зачем облегчать их путь? Ведь за мучениями холодной родительнице наблюдать интересней.

- Что еще, малыш? - Мужчина присел на корточки у колен любимой, обхватывая их руками и утыкаясь лицом в черный шелк. Пальцы девушки перестали терзать подвеску и погрузились в его волосы, мягко перебирая темные пряди.

- Камень имеет свою силу, Даниил. И она независима от моей. Легенда о его бесполезности без моего присутствия - весьма преувеличена. И раса не имеет значения. - Голос Хранительницы был так тих, что кашим едва слышал ее слова. Но от того, что она произносила шепотом, его охватывал такой ужас и злость, что разум терялся в гневе на их судьбу. О, Мать! Если об этом хоть кто-то узнает!

Если об этом узнают гарруны… Даниил в бешенстве ударил кулаком по камням пола, но это не принесло облегчения.

Как?! Что он должен теперь сделать, чтобы защитить Иллию? Знает ли об этом еще кто-то? А если предатель узнает об этом? Ведь Даниил не выяснил кто их враг…

Вопросы, опять одни вопросы, рвущие душу и тело. Даниил до боли стиснул зубы, крепко обнимая Иллию. Он обхватил ее затылок ладонью, поднимая голову, принуждая смотреть ему в глаза. Водил большим пальцем по скуле, вглядываясь в бездонные серебряные озера страха.

- Ничего, малыш. Ничего. Мы справимся.