"Fata morgana ( Мираж)" - читать интересную книгу автора (Горовая Ольга Вадимовна)Глава 4Оливия задумалась над его вопросом, хоть это было и нелегко, сосредоточиться на чем-то, кроме самого Габриеля. - Думаю, можно сказать, неплохо. - Произнесла она, наконец, с легким вздохом. - Мадлен заботилась обо мне, как о собственной дочери. Я не испытывала нужды ни в чем. Вот только, я постоянно мучилась от того, что не могу вспомнить, кто я такая. - Она потерлась щекой о его шею, наслаждаясь теплом и покоем. - И еще, за все эти шесть лет я ни одной ночи нормально не спала, представляешь? - Она подняла голову и посмотрела ему в глаза. - У меня было две крайности: или полная бессонница, или кошмары. Это ужасно выматывает, должна признаться. - Девушка недовольно скривила губы. Габриель улыбнулся. - Это гораздо меньшие неприятности, чем я представлял себе. И я очень рад, что ошибался. Оливия фыркнула. - Могу представить, что ты себе навоображал. У тебя всегда была склонность к драматизации ситуации. - Она легонько стукнула его в плечо. Габриель в притворном гневе сощурил глаза и зарычал. - Эй, - Оливия отпрыгнула, смеясь, - я пошутила. - Но, кстати, - она бросила на него взгляд из-под ресниц, - я вспомнила, что мне надо заглянуть к Мадлен. Должна же я объяснить ей хоть что-то. - Девушка решила воспользоваться моментом. - Так что, я пока к ней сбегаю. - Она быстро развернулась и направилась к двери. Но Габриель поймал ее за руку. - Может с тобой сходить? Оливия закатила глаза. - Что со мной может случится в доме, полном ликанов? Чье присутствие здесь, кстати, мне совершенно непонятно. - Она, все же, была вынуждена повернуться к нему. - Габриель, ну серьезно, я уверена, что у тебя есть какие-нибудь важные дела. И вообще, я же жила сама эти шесть лет. - Она тут же прикусила язык, это была не лучшая тема для разговора, если ей хотелось выйти из этой комнате в одиночестве. И действительно, улыбка исчезла с лица мужчины, и он помрачнел, а в его глазах появилась боль. - Я знаю, Ольви, и проклинаю себя каждую минуту этих шести лет, поверь мне. - Господи, Габриель, ты-то, в чем виноват? - Оливия обхватила его лицо своими ладошками. - Ты не мог ослушаться главу клана, да и причин не было. - Быстро добавила она, видя, что он собрался спорить с ней. Она знала, что он-то, как раз вполне мог проигнорировать приказ ее отца, если считал, что в таком случае пострадает Оливия в любом аспекте. - Все, я здесь, со мной все хорошо, ну почти. - Признала она. - Так что, заканчиваем самоуничижения. Иди, прими душ, расслабься, отдохни. И, в конце концов, поменяй эту рубашку. Поверь, вид твоей крови не доставляет мне ни малейшего удовольствия. - Она не удержалась и быстро поцеловала его в щеку. - Если мне что-то будет угрожать - я закричу, договорились? Габриель кивнул. - Тогда пока, встретимся позже. - И Оливия убежала, пока он не передумал. Оставалось только, найти Берта и убедить Мадлен ничего не слышать из их разговора. * * * Габриель задумчиво смотрел вслед Оливии, прижав руку к щеке, словно пытаясь сохранить тепло от ее поцелуя. Ага, как же, так он и поверил, что она пошла к Мадлен. Наверняка рыскает по дому, в поисках Берта. Он был самый младший, и самый впечатлительный из них. И к тому же, как и сам Габриель, ни в чем не мог отказать Оливии. Наверное, это отличительна особенность мужчин его семьи - полностью и безоговорочно покорятся этой девушкой. Как она еще до его отца не добралась, усмехнулся про себя Габриель. Ему не хотелось, чтоб Оливия разговаривала с его братом, но рано или поздно, она все равно все выяснит, так какая разница? И, кроме того, пусть лучше Берт расскажет ей все, чем кто-то другой. Его брат менее других сомневался в нем, а значит, его рассказ будет не столь ужасен, как, например, у Марка. Что мог Оливии рассказать Инге, когда они вернутся домой, даже думать не хотелось, шакал, хоть и в обличье волка. Мужчина скривился, вспоминая этого хлыща. Он не мог понять, почему Марк так тесно общался с ним, особенно, после исчезновения Оливии. Хорошо еще, что с собой не таскает. Габриель точно убил бы его, если бы пришлось терпеть больше часа это отвратительное общество. На Берта можно положиться, он не предаст брата, чтоб парень не думал об его поступках. Правда, он никогда не соврет Оливии. А это - хуже. Но она поймет, ведь так? Она всегда понимала его. Мужчина со всей силы ударил стену кулаком. Чтож, это принесло некоторое облегчение, однако, он предпочел бы, чье-то лицо. Обреченно вздохнув, от неизбежности данной ситуации, Габриель стянул рубашку через голову, не утруждая себя расстегивание всех пуговиц, и уныло пошел в душ. От родственников - одни неприятности, не так ли? Но, не мог, не улыбнутся, вспоминая, как он познакомился с Бертом. Если бы не Оливия, у него никогда не было бы брата. * * * Десять лет назад Крик Оливии разнесся по всему дому. Габриель побежал на первый этаж, откуда и неслись яростные вопли, уверенный, что по прибытии на место, застанет всю домашнюю челядь. Не надо было обладать слухом ликана, чтоб услышать, как орет девочка. Что же так вывело ее из себя? Заинтересованно улыбнулся парень. Через минуту он был перед дверью в кабинет Архена, откуда и неслись возмущенные крики Оливии. Не задумываясь, Габриель вошел в кабинет, чтобы не происходило, он будет вместе с ней. Его взору предстала поразительная картина, обычно послушная любимица Архена, стояла посреди кабинета и, уперев руки в бока, громко ругала своего отца. Она даже не обернулась, когда зашел Габриель, вполне вероятно, что просто не услышала за своим криком. А вот глава клана, напротив, с надеждой воззрился на вошедшего. На его лице явственно читалось виноватое выражение, и он, очевидно, не ощущал себя комфортно в роли отчитываемого, особенно, собственной дочерью. Парень стал рядом с подругой, пытаясь разобраться в ситуации, а она, хоть и кивнула другу, показывая, что увидела его, не прекращала кричать. - Как ты мог, отец?!! Как вы могли так поступить?!! И даже не пытайся сказать мне, что это лучше! - Габриелю стало весело, было очевидно, что Архену не удастся вставить слово, даже если он и захочет. - Не вам решать, что для него лучше!! Вы так сделали потому, что вам так удобней!! Вы злые и эгоистичные!! - Оливия даже топнула ногой от возмущения. Судя по ее действиям, то что неделю назад она впервые перекинулась, а значит, официально стала совершеннолетней, по законам их клана ( несмотря на свои двенадцать с половиной лет), добавило ей немало смелости в споре с отцом. Улыбка Габриеля стала шире, когда он вспомнил, что именно он первый увидел, какую форму приняла его девочка. Она, как раз, дразнила его, пытаясь убежать с книгой, которую перед тем вырвала у него из рук, наивно полагая, что ей удалось подкрасться к нему незамеченной. А он, как обычно, до последнего поддавался ей. И когда он, рванулся, чтобы догнать ее и забрать книгу, она, визжа и хохоча одновременно, выбежала во двор. Оказавшись там, через минуту после нее, Габриель пораженно застыл, увидев как книга падает из ее рук, а сама Оливия с удивлением на лице, начинает терять очертания. Через долю секунды, над завороженным парнем кружился соколенок. Пораженный Габриель протянул руку, и птица, осторожно села на нее. Парень не обратил внимания на то, что ее когти оцарапали его, он восторженно смотрел на прекрасную птицу, сидящую на его руке, и смотрящую на него изумрудными глазами Оливии. И эти глаза сверкали от радости и восторга. В тот момент он так гордился ею. Даже Марк перекинулся только два с половиной года назад! Не сдержавшись, юноша осторожно, погладил перышки сокола. - Ты прекрасна,- прошептал он, и сокол довольно заклекотал. - Я не поняла, что тебя так развеселило в моих словах, Габриель? Поверь мне, когда ты все узнаешь, ты перестанешь улыбаться. - Возмущенный голос Оливии выдернул парня из воспоминаний. Он виновато посмотрел на нее, а она, вновь, перевела взгляд на отца. - Мы едим к ним, и это - не обсуждается! - Девушка, от избытка чувств, хлопнула ладошкой по столу. Затем, она развернулась к Габриелю, схватила юношу за руку, и потянула к выходу из кабинета. Архен, радуясь, что буря миновала, испустил вздох облегчения, и даже крикнул им напоследок, чтоб дольше двух дней они не задерживались. Габриель, молча, следовал за девушкой. Они миновали толпу слуг, которая, как он и предполагал, была там. Собрались все домочадцы, включая Марка и Амелию. Но Оливия не остановилась, даже когда мать начала выяснять у нее что происходит. Она лишь махнула рукой, возмущенно рыча, чтоб мать спросила у отца. Габриель с недоумением пожал плечами в ответ на вопросительный взгляд Марка. Он так ничего не понял из происходящего, но если Оливия что-то хотела - он давал ей это. Всегда. Без вопросов. Раз она хочет куда-то ехать, значит, они едут, и все. Ничего сложного не было в его философии жизни. - Оливия, может, ты возьмешь еще кого-нибудь, кроме Габриеля? - Долетел до них обеспокоенный голос Амелии. Юноша напрягся, неужели, они все еще боятся его? Но Оливия ободряюще сжала его руку, и даже не подумала ответить на это, оскорбительное для него, предложение. Они дошли до своей машины. Официально, она принадлежала Оливии, Габриель подарил ее девушке, после длительных намеков с ее стороны, на день рожденья, но та не могла еще водить, а он, все равно, не отпускал ее никуда, вот и пришлось быть водителем. Когда они сели в машину, парень ожидающе посмотрел на спутницу. Оливия все еще была сердита, она поджимала свои губки, и сидела, скрестив руки на груди. - Ольви, я должен знать хоть приблизительное направление. Ну, знаешь, юг, там, или восток, например. Иначе, мы не управимся за два дня, и Архен будет на меня сердиться. - Он решил развеселить ее. Но, почему-то, вместо улыбки, на лице девушки появилось виноватое выражение, и она осторожно перевела взгляд на него. - Мы едем к твоим родителям, Габриель. Руки юноши с силой сжали руль. Он не представлял, зачем ей понадобилось ехать туда. Все, что связывало его с тем домом, это первые шесть лет мучительной жизни, и письмо, которое он получил через неделю после отъезда родителей из дома Архена. В этом письме, сообщалось, что Габриель, как достигший совершеннолетия сын Вила, получает наследство, которое и положено на его в имя в крупнейшем банке страны. Это была стандартная процедура, то же самое сделал и Архен, сразу как они с Ольви рассказали ему об ее первой трансформации. Но шестилетний мальчик не понимал этого, и ему было больно. В тот день он убежал от всех, и, чтоб не плакать, перекинулся пантерой. Но, разумеется, Оливия не была бы собой, если бы не нашла его. Она долго сидела, гладя скулящего "котенка", и шепеляво рассказывая ему сказки. Что ей теперь понадобилось в том доме, Габриель не представлял. Но Оливия хотела туда ехать, значит - они туда поедут. Юноша, молча, повернул ключ зажигания. И почувствовал, как ее тоненьки ручки обвили его шею. - Ты не пожалеешь, поверь мне, Габриель. - И она поцеловал его в щеку. Они добрались через два часа. Так близко, и, как оказалось, так далеко, чтобы ни разу ни навестить его. Когда дворецкий отворил им дверь, Габриель понял, что здесь, все еще, помнят его, и сжал кулаки. Он, гордо подняв голову, прошел мимо бледного от страха дворецкого. В холле стоял его отец. Он мало изменился с их последней встречи, и это не было удивительным, учитывая продолжительность жизни ликанов. Он смотрел на них без всякого выражения. Оливия, пренебрегая условностями, начала разговор, и, надо признать, довольно холодно, для двенадцатилетней девочки. - Уверенна, что мой отец уже сообщил вам, зачем мы приедем.- Вил утвердительно кивнул. - Тогда, я не понимаю, почему вы один. - И Оливия вопросительно подняла бровь. - Это смотрелось достаточно комично, но Габриель был последним, кто рискнет сообщить ей об этом. Вил задумчиво посмотрел на Габриеля, и неохотно, кивнул. Он вышел из комнаты. Девочка тут же подскочила к нему. - Габриель, чтобы не случилось, просто контролируй себя, хорошо, просто дыши, помни, что я рядом. И постарайся понять, что это - хорошая новость. Обещаешь? - Юноша, не совсем понимая ее, кивнул. - Хорошо, - Оливия взяла его руку и крепко сжала, - мы справимся с этим. Дверь открылась, и в комнату зашел Вил, а за ним - мальчик, лет одиннадцати. Габриель пораженно уставился в такие знакомые черты лица. Не считая цвета волос и глаз - мальчик был очень похож на него самого. У него был брат! Родной брат! И они не сказали ему?!! Воздух резко врывался и вырывался из него. Он увидел, как напрягся отец, и мальчик испуганно смотрел на него. Контроль становился расплывчатым понятием для него, он таял, словно туман на солнце. Но, сквозь наступающее безумие, пробился шепот девочки, стоящей рядом: - Дыши, просто дыши. - И крепкое пожатие ее ладошки. Все просто: она говорит, он делает. И это сработало. С того дня изменилось несколько вещей: у него появился брат, который приезжал к Архену в гости каждые два месяца на неделю, и на два месяца летом, а его клан стал больше доверять Габриелю. И все это, как считал юноша, было только благодаря Оливии. И еще одна вещь изменилась в его мироздании: теперь он не просто был предан Оливии, о нет, он молился на нее. Она стала его солнцем, луной, вселенной. * * * Стоя под обжигающими струями воды, Габриель думал о том, что ничего не поменялось в его чувствах к Оливии за эти годы. Изменился он сам. Как долго можно жить в вакууме? Он прожил в нем шесть лет. И выйдя из темноты на свет ее солнца, он боялся посмотреть в себя. Можно ли выжить в вакууме так долго и сохранить себя? Чтож, он скоро узнает это, прочтет в ее глазах. На белый кафель стекали розоватые струйки, вода смывала кровь с разбитых костяшек кулаков, которыми он раз за разом бил об стенку. * * * Оливия нашла Берта в одной из комнат первого этажа, Слава Богу, она снова вспомнила, что может в полной мере доверять всем своим чувствам, в том числе и обонянию. Поманив парня пальцем, она сказала, чтобы он отвел ее в комнату Мадлен. Ей, и правда, стоило кое-что объяснить той. И к тому же, она сказала Габриелю, что будет там. А в детстве, если она не путала свое, не до конца прояснившееся, прошлое, со своими снами, у них был уговор: она должна быть там, где сказала. Было приятно вновь оказаться частью чего-то большого. Вспомнить, что есть Габриель, Марк, Берт, и сотни других, не чуждых ей существ. О да, это было чертовски приятно, после шести лет пустоты. Мадлен и Аниту разместили в смежных комнатах на втором этаже. Они были очень похожи на те апартаменты, в которых поселил ее Габриель, наверное, там тоже есть вторая комната. Она так увлеклась поиском путей побега, что не заглядывала во все двери, сосредоточившись на том участке, который показался ей более перспективным. Весь дом, как заметила Оливия, был достаточно богато обставлен, и, очевидно, как раз, и предназначался для размещения иностранных делегаций. На первом этаже дома, судя по запахам, разместилась основная часть их "делегации", на втором, был, в основном, запах Марка, Берта, конечно же - Мадлен и Аниты. Остальные запахи тоже были, но не имели той интенсивности, которая свидетельствовала бы о проживании их владельцев на данном этаже. Проходя по этажам, Оливия задумалась над тем, почему на третьем этаже не было ничьего запаха, кроме Габриеля. Мадлен аккуратно села на диван, выжидательно смотря на воспитанницу. - Я так понимаю, что ты все вспомнила? Оливия утвердительно кивнула. - Не все, но дело сдвинулось с мертвой точки. Это моя семья, ну некоторые из них. - Оливия замолчала, не уверенная в том, сколько стоит рассказать Мадлен. Потом вздохнула и подперла голову руками. Берт вопросительно посмотрел на девушку, но она только махнула головой. - Мадлен, дело в том, что мы в непростой ситуации, насколько я могу представить это себе. И ты, как связанная со мной особа, оказалась втянутой во все это. Прости, мне жаль, что так вышло. - Мадлен пренебрежительно отмахнулась от этих слов. - Для вашей же с Анитой безопасности, вам придется пока побыть с нами, как долго - я не знаю. И еще, Мадлен, тебе надо приложить все усилия, чтобы не замечать странных вещей, которые будут происходить. Даже, если они будут происходить прямо у тебя на глазах. - Девушка произнесла последние слова с нажимом. - Ты понимаешь меня? - Немка кивнула. - И сказать Аните,делать так же. Оливия осмотрела комнату, в поисках девочки, и, прислушавшись, поняла, что та спит в соседней комнате. Многозначительно посмотрев на приемную мать, девушка кивнула на дверь, ведущую в смежную спальню. - Я думаю, тебе стоит пойти, проверить, как Анита. И посидеть там. И поверь мне, не стоит прислушиваться к тому, о чем мы будем говорить. - Мадлен с сомнением посмотрела на Оливию, но кивнула, и прошла в другую комнату, плотно прикрыв за собою дверь. Оливия посмотрела на парня. - Берт, что здесь творится? Мы что, объявили войну местному клану? Парень покачал головой, не глядя ей в глаза. - Тогда, почему этот чертов дом, набит оборотнями? Для моих поисков было бы достаточно в пять раз меньшей поисковой группы. - Она откинулась на спинку дивана, пристально глядя на Берта и пытаясь поймать его взгляд. Но юноша упорно отводил его, глядя на свои сцепленные руки. После нескольких секунд молчания, он, наконец, прочистил горло, и начал говорить. - Понимаешь ли, они,… все эти ликаны, не совсем для твоих поисков здесь. Они, что-то типа страховки для Марка. - Он выглядел напряженным. - Б-е-е-рт, - Оливия растягивала имя юноши, - Я ничего не понимаю в твоем лопотании. Для. Чего. Они. Здесь.? Какая - такая страховка? - Ну, они должны помочь Марку справится, в случае чего… - Берт начал нервно елозить по дивану. Оливия выжидательно смотрела на него. - Ну, если,…, в общем, если Габриель сорвется. - Закончил он шепотом и втянул голову в плечи, в ожидании неминуемой бури. И она не заставила себя ждать. - ЧТО?!! - закричала Оливия, но тут же оборвала себя, боясь, что Габриель прибежит проверять ее сохранность. - Я убью Марка, удушу своими руками, плевать, что он волк, и глава. Он мне заплатит за это. Он что, совсем из ума выжил?! Берт грустно покачал головой. - Не стоит обвинять Марка, Ольви. Я могу понять его. - Девушка ошарашено уставилась на парня. - С тех пор, как ты исчезла, многое поменялось. Я знаю, ты никогда не верила в предсказание провидцев, но произошли некоторые события, которые заставили многих вспомнить о них. - Берти, что ты мелешь? Я сама, если ты забыл, отношусь к таким "провидцам", дорогой мой, как и все другие соколы. И прекрасно знаю, что все такие россказни - гроша ломанного не стоят. - Оливия, я не говорю, что они правдивы, я пытаюсь объяснить, что многие считают их таковыми, и поверь мне, Габриель делал все, чтоб как можно больше наших вспомнило о них. Когда он вернулся, выполнив поручение твоего отца, и узнал, что ты исчезла - он устроил бойню, в прямом смысле этого слова, от смертной казни его спасло только то, что умерли люди, ни один ликан не умер. Но это не значит, что оборотни не пострадали. Марку удалось оттащить его от слуг, только уговаривая немедленно начать поиски. И с каждым днем ситуация ухудшалась. - Оливия пораженно смотрела на Берта. Она не верила в то, что он говорил ей, но знала, что юноша не обманывает. И ее сердце начало разваливаться на кусочки. Это было больно, очень больно. Почти невыносимо. - Потом, контроль, вроде бы вернулся к нему. Клану был необходим новый глава. И как ты сама понимаешь, сильнее Габриеля никого не было, но никто не хотел видеть главой - его. Да и сам он не хотел этого. Все, что занимало его мысли - это твои поиски. Марка, вначале, приняли как благо. Но потом, появились проблемы. - Берт посмотрел на Оливию. - Твой брат, не самый харизматичный лидер. Его легко сбить, легко повернуть в нужную сторону. И от того, чтоб не стать игрушкой в руках многочисленных "доброжелателей" его, как это ни иронично, удерживает Габриель. А точнее, страх таких советников перед ним. Я не оправдываю своего брата, честно сказать, я сам стал побаиваться его. Но эти подхалимы, пытаются полностью промыть мозги Марка насчет Габриеля. У него все чаще и чаще начали случаться приступы ярости, когда он полностью утрачивает контроль с реальностью. Мы не знаем, в чем причина, но я думаю, что на это влияло твое длительное отсутствие. Ты всегда была единственной причиной, по которой он сдерживался. Он все делал только для тебя. И потому, твое исчезновение - сорвало его с катушек, а длительное отсутствие хоть какого-то результата - просто добивало. Он крушил все, что попадалось под руку, не глядя ни на что. Все чаще стал перекидываться. Я не знаю, как много в нем осталось от того Габриеля, который был шесть лет назад. Сегодня, я впервые за все это время видел его улыбающимся, и таким… спокойным, что ли. - Берт взъерошил свои каштановые волосы пятерней, и посмотрел в окно. - Оливия, я боюсь, что твое появление уже мало что сможет изменить в отношении клана к нему. Он нам нужен, никто не отрицает этого. Габриель - сильнейший наш боец, да что там, он берсеркер среди ликанов. А того, кто убил твоего отца - так и не нашли. Мы даже не узнали, отчего он умер. Потому - никто не выгонит Габриеля сейчас, но он - пария. И ничто уже не изменит этого. Они, даже боятся оставаться возле него, если меня или Марка нет рядом. Оливия не смотрела на Берта, она знала, что плачет, но не вытирала слезы, даже не всхлипнула. Все, что ей надо - это подумать. Да, ей просто надо спокойно подумать. Возможно, спросить у Мадлен. Нервный смешок вырвался у нее. Нет, тут Мадлен ей точно не поможет. Берт обеспокоенно посмотрел на нее. - Оливия? Может, тебе что-то надо? Что тут может быть надо, Берт?! - Хотелось крикнуть девушке, много скотча, чтоб склеить их жизни? Или, может у него была волшебная палочка, взмах которой мог изменить прошлое? Но она не сказала этого. - Ничего, Берт. Просто уйди. - Она уронила голову на руки, закрывая мокрое от слез лицо. - Но,… - Берт мялся, неуверенный, что может оставить ее в таком состоянии. - Просто уйди, - пробормотала она в ладони, - убирайся, Берт! Оливия услышала, как хлопнула двери, и шаги Берта удалялись по коридору. Дыши, Оливия, дыши, это больно, но ты справишься. Разве ты не переживала худшее. В ее замученной памяти мелькнул образ падающего на пол отца, лицо мертвой матери. Она вспомнила, как первая пуля пробила ее лобовое стекло сегодня утром, и как она не хотела умереть, так и не вспомнив, кто тот мужчина, который сниться ей каждую ночь и зовет, умоляет ответить, и чье имя она так долго пыталась вспомнить. Ничего не было в ее памяти хуже этого. Так что ж, девочка, было бы лучше, если бы ты не вспомнила его? Было ли это лучше? Оливия точно знала ответ на свой вопрос. Она не могла сидеть здесь больше, боясь, что Мадлен выйдет и начнет задавать вопросы. Аккуратно, очень осторожно, она встала и вышла из комнаты, так и не проронив ни звука. Отойдя от двери, она обессилено привалилась к стене. Куда теперь идти? Медленно, она побрела к лестнице, ведущей на третий этаж. Но на второй ступеньке, ее ноги подкосились, и она вынуждена была сесть, закусывая губу и не давая себе всхлипнуть. Держась за перегородки перил, она прижалась лицом к кованным завитушкам и закрыла глаза. Оливия всегда знала, что Габриель, не может контролировать свой характер, а с его силой - это было очень плохо, да что там, надо быть честной с собой до конца - это ужасно. Она вполне могла себе представить себе, что творилось, когда Габриель не обнаружил ее дома. И гораздо лучше других, она знала - почему… * * * Шесть лет назад Оливия сидела у себя в комнате на подоконнике открытого окна и мечтательно смотрела в него. Там стояла потрясающая ночь. И, хоть было еще совсем не поздно, все небо было усыпано бриллиантами звезд. Она любила такие ночи. Когда мягко дул летний ветерок, стрекотали цикады, и сверкали звезды. Но было кое-что, а точнее, кое-кто, кого она любила больше. Оливия улыбнулась своим мыслям. В возрасте восьми лет, она твердо решила для себя, что Габриель будет ее парой. Правда, ему она об этом не сообщила. Зачем? Все равно она не даст ему сделать другой выбор. Он принадлежит только ей. Это было так же неоспариваемо для нее, так же естественно, как дыхание. Ей, только, надо было подождать немного, пока она станет достаточно взрослой. И вот, время шло, а она начала подозревать, что ей надоело ждать. Она любила Габриеля, любила так, словно это она была сумашедшей безумицей. При этой мысли, она беззвучно рассмеялась, чтоб не всполошить объект своих желаний, который находился за стенкой, и судя по звукам перелистываемых страниц, читал. Он давно уже жил в соседней комнате, с тех пор, как ей стали снится эти дурацкие кошмары, которые свидетельствовали, что когда-нибудь она станет провидицей. Оливии захотелось фыркнуть. Тоже мне, Нострадамус. Однако, благодаря этим кошмарам, он был так близко к ней. Габриель не требовал, чтобы его поселили рядом. Он просто перенес свои вещи в соседнюю комнату, когда кошмары повторились три ночи подряд. На неуверенные возражения ее отца, он спокойно сказал, что, если тот против, он просто продолжит спать в ее комнате, как делал это все три ночи. Аргумент показался Архену убедительным, и Габриель спокойно переселился в соседнюю комнату. Теперь, какие бы кошмары ее не мучили, она знала, что Габриель придет и разбудит ее, успокоит. А иногда, пользуясь снами как предлогом, она удерживала его на всю ночь. И просто наслаждалась, лежа в его руках. Конечно, с каждым разом, ей хотелось большего. Но она не знала, как его подвести к этому. Оливия вздохнула, возвращаясь к корню ее проблемы. Она не знала, как соблазнить мужчину, но, надеялась, что это - то качество, которым с рождения обладает каждая женщина. И Габриель просто не сможет устоять перед ней. Девушка, ну почти, не сомневалась, что Габриель испытывает к ней такие же чувства. А значит - у нее все получится. Вот только, с чего начинать-то? Может, стоит хоть позвать его? Да, с этого и начнем. Оливия удостоверилась, что лунный свет прекрасно высвечивает контуры ее тела, сквозь новую ночную сорочку, и, облизнув пересохшие губы, прошептала в темноту: - Габриель? - Этого было достаточно, в этом девушка не сомневалась. Через мгновение, парень стоял на ее пороге. Они никогда не запирали дверь, между их комнатами. На нем было очень мало одежды, только хлопковые пижамные штаны, и Оливии пришлось сглотнуть, чтобы смочить пересохшее горло. - Что такое, Ольви? - Голос Габриеля был хриплым и взволнованным. - Что-то мне не спится, может, поболтаем? - Настала очередь парня нервно сглатывать. Боже, помоги ему, но последние несколько лет были сплошным мучением для него, пускай и сладким. И сейчас, отчетливо видя все контуры ее, столь желанного тела, он не был уверен, что сможет разговаривать с ней на отвлеченные темы. Черт возьми, он вообще не был уверен в своей способности произнести хоть одно вразумительное слово сейчас. Он, похоже, и правду, безумец, не лгали провидцы, ой не лгали. Но, не имея выбора, да и не желая его иметь, Габриель, молча, кивнул и прошел вглубь комнаты, прикрыв двери. Ну что ж, все складывалось не так и плохо, решила Оливия. Как удачно, что ее комната, и комната Габриеля, единственные жилые в этой части дома. Она абсолютно не понимала, как ее отец допустил такое, но не собиралась жаловаться. Но тут проблема очередного хода стала, так сказать, ребром, молчание начало затягиваться. Неуверенная, в дальнейших поступках, Оливия решила слезть с подоконника, и переместиться к месту непосредственного соблазнения. И в этот момент, сама судьба пришла ей на помощь: запутавшись в непривычно длинной кружевной сорочки, девушка почти упала на пол, но сильные руки Габриеля подхватили ее, не дав долететь до пола. Парень прижал ее к своей груди и заглянул в глаза. - Оливия, все в порядке. - Девушка неуверенно кивнула, но, тут же начала мотать головой. Габриель заволновался. - Что такое, ты ударилась? - его руки начали мягко пробегать по ее телу, проверяя наличие повреждений. Оливия не смогла удержать стон удовольствия. И тут же почувствовала, как напрягся ее любимый. Решив, что лучшая защита - это нападение, и не давая Габриелю одуматься, она обхватила его за шею, и прижалась к его губам, мягко и нежно лаская их. На этот раз, застонал Габриель. Он хотел отстраниться от нее, попытался ухватить остатки разума. Но жалобный голосок Оливии разбил эти попытки вдребезги. - Не надо, Габриель, не отталкивай меня, любимый. Одно слово, всего несколько звуков, перенесли его туда, где он никогда не мечтал оказаться. Габриель был в раю. Уже не сдерживая стона, он сильнее прижал девушку к себе, сминая ее нежные губы своим поцелуем. Он ворвался в ее рот, словно умирающий от жажды. И он действительно умирал, умирал от жажды к ней. Он горел огнем, и не желал спасения. Он желал только ее. Он нуждался в ней больше, чем в чем-либо. И не мог поверить, что, каким-то образом, заслужил ее любовь. Но, он не был таким глупцом, чтобы отвергать ее дар. О нет, только не он. Его губы спускались по шеи девушки, метя ее, клеймя. Мужчина прикусил ее кожу, напротив ключицы, и девушка выгнулась, еще теснее прижимаясь к нему. Но, все равно, это было недостаточно близко для него. Если бы мог, он проникнул бы ей под кожу, и дышал бы ею. Отныне, она была только его. А он, и так, всегда принадлежал ей. Оливия потеряла ощущение реальности. Она чувствовала, губы Габриеля, его руки, и это сводило ее с ума. Но ей было мало, она нуждалось в большем, ей необходимо было быть ближе к нему, она хотела стать частью его, ближе, еще ближе. Она прижимала его, впиваясь ногтями в его кожу, кусала его, и он стонал от удовольствия. Девушка не знала, когда они упали на кровать, не помнила, как оказалась без сорочки. Все, что имело значение - его кожа на ее, его дыхание, ее дыхание - их общее дыхание. Его губы, его пальцы, ласкающие ее. Он не был трепетным, но она и не хотела этого. Оливия хотела получить его таким, каким он был, бешенного, неконтролирующего свою страсть. Она не боялась его. Она любила его. Он переплел свои пальцы с ее, и завел руки над ее головой. Его губы уже ласкали ее грудь, заставляя стонать, и после каждого ее стона, рычание вырывалось из его груди. Оливии казалось, что она уже не сможет терпеть, что она сгорит, если он немедленно не заполнит ее собой, и он, почувствовав это, вошел в нее одним резким, сильным толчком. Девушка впилась зубами в его плечо и застонала, когда он начал двигаться в ней, сначала медленно и осторожно, а потом, все быстрее и яростнее. И с каждым его движением, небо приближалось к Оливии. Она не сдерживала свои стоны, но он не давал ей раскрыть их, глотая ее вскрики. Рычание уже непрерывно вырывалось из него. "Я люблю тебя, люблю тебя, не могу без тебя" - шептали они снова и снова. И слова смешивались со стонами. Когда мир взорвался вокруг нее, Оливия держалась за Габриеля, как за якорь, не слыша, как кричит его имя. Это было больше, чем мог вынести Габриель, он зарычал, впиваясь зубами ей в ключицу, и растворился в ней. Hysteria (оригинал Muse) It's bugging me Calling me And twisting me around Yeah I'm endlessly Caving in And turning inside out Because I want it now I want it now Give me your heart and your soul And I'm breaking out I'm breaking out That"s when she'll lose control Yeah it's hurting me Morphing me And forcing me to strive To be endlessly Caving in And dreaming of my love Because I want it now I want it now Give me your heart and your soul I'm not breaking down I'm breaking out That"s when she'll lose control And I want you now I want you now I feel my heart implode And I'm breaking out Escaping now Feeling my faith grow old Истерия (перевод Lorely) Оно подслушивает меня, Зовет меня И кружится вокруг… Да, я бесконечно Нахожусь в этой клетке, И внутри все переворачивается, Потому что я хочу это сейчас, Я хочу это сейчас, Отдай мне свое сердце и свою душу, И я пылаю, Я пылаю, Вот тогда она потеряет контроль. Да, оно причиняет мне боль, Одурманивает меня И заставляет меня стремиться Быть бесконечно В клетке И мечтать о своей любви, Потому что я хочу это сейчас, Я хочу это сейчас, Отдай мне свое сердце и свою душу, И я пылаю, Я пылаю, Вот тогда она потеряет контроль. И я хочу тебя сейчас, Хочу тебя сейчас, Я чувствую, что мое сердце сжимается, И я пылаю, Можно сбежать сейчас, Чувствую, что моя вера умирает… |
|
|