"Безумие ночи" - читать интересную книгу автора (Горовая Ольга Вадимовна)Глава 17- Вампиры страдают провалами в памяти? - Каталина очень сильно старалась отгородиться от ощущения того, как его твердая, напряженная эрекция вжимается в ее бедра. Не очень удачно, это правда. Черт! Почему и от осязания его рук на своей груди - отключиться не выходило? Она не собиралась заниматься сексом с вампиром! О, словно кто-то тут ее спросил! Пфф… Стоило его заговорить…, возможно, это поможет им обоим… Сомнительно. Не могла не признать Лина, улавливая в тишине квартиры свой собственный же стон, когда пальцы мужчины еще плотнее сжали соски, заставляя желание большего прикосновения распространяться по крови. Ох! Было не очень приятно осознавать, что каждая клеточка ее тела, буквально молила о ласке его длинных и сильных пальцев, которые так ясно Лина видела в зеркале, мучительно терзающих ее грудь,… но сколь же умопомрачительно было это ощущение!! Если бы не… Нет, правда! Ее раздражала эта, не сходящая с дьявольски красивых губ, усмешка, с которой вампир наблюдал за тщетными попытками следователя скрыть следы его влияния на нее. - Ты же пришел поговорить?! - Почти отчаянно простонала она, пытаясь взять себя в руки и оказать хоть какое-то сопротивление. Ну…, да, это ей не удавалось. Но ведь попытка же, была?! - Мы поговорим, Каталина. - Тихо проговорил мужчина прямо ей в ухо, задевая кожу губами, и отпустил ее грудь… Она немного расслабилась, заталкивая поглубже непонятное разочарование… Лишь на мгновение, которое понадобилось мужчине, чтобы резко рвануть ворот ее, так и не одетой по его требованию, футболки, отбрасывая обрывки куда-то назад, в комнату. Ох! Становилось очевидным, что ее радость оказалось преждевременной. - Поговорим. - Его руки обхватили ее шею по бокам, открытыми ладонями скользя вверх-вниз, натирая кожу, ускоряя и без того, надрывающийся пульс, в то время, как твердая плоть, недвусмысленно терлась о ягодицы девушки. Дыхание сорвалось. Это все никотин, пыталась убедить себя Лина, испытывающая все более сильное подозрение, что ее размышления прекрасно известны ему…, уж очень явной с каждой секундой, становилась усмешка вампира, так и удерживающего ее, прижатой к себе. ТАААК! Это никотин. Определенно, лишняя сигарета, резко повысившая кровяное давление… - Конечно никотин. - Кивнул мужчина, одной ладонью, вновь, накрывая напряженную, и ноющую без этой ласки, грудь. Твою мать! Она оказалась права! Кому-то от этого легче? Не ей… - Пусти меня. - Зашипела следователь, рывком тела, пытаясь вырваться. Добиваясь лишь того, что еще сильнее была прижата к нему. - Ну, куда же ты, Каталина? - Вампир поднял темную бровь, защипывая пальцами сосок, превращая ее тело в туго натянутую струну. Вторая рука вампира уже обхватывала плоский живот, не давая теперь, ей и на йоту отстраниться. - Мы же разговариваем. - О чем?! - Взвилась девушка, опешившая от наглости подобной формулировки того, что он делал с ней. - Поскольку, секса со мной ты не хочешь… - Улыбка мужчины стала подозрительно широка, и в то же время, его тело толкнулось об нее, заставляя Каталину, в который раз, позорно признавать свою слабость, не в силах удержать полувсхлип, полустон. Господи, да отчего же ей так хочется его прикосновения??! Губы ее ночного гостя целовали горячую кожу над пульсом, стучащим на шее Лины. - То, - словно и не прерывался, продолжил вампир. - Мы поговорим о наблюдении. - Я ни черта не понимаю. - Каталина попыталась руками оттолкнуть его ладонь со своей груди, но… по какой-то, странной и необъяснимой причине, вцепилась в нее, вонзаясь в кожу ноготками. Хрипло застонав, когда он, свободной от этой хватки рукой, спустился ниже, избавляя ее от белья столь же радикально, как и от футболки перед этим. Начиная ласкать нежную и… уже настолько… влажную плоть Каталины, натирая клитор. - Оуох… - Девушка не смогла сдержать стон, еще сильнее вжимая ногти в ладонь вампира. - Ооох! - Это было самым членораздельным, на что ее хватило. Такая реакция Лины вызвала рычание в груди вампира, позволяя, по участившемуся дыханию, предположить, что она была не одной, кому здесь сложно было вспомнить понятие "самоконтроля"… Пальцы мужчины скользнули чуть ниже, окончательно забирая разум у следователя. Но… замерли, лишь дразня, так и не проникая в жаждущее, черт побери этого вампира(!), влагалище. - Меня зовут Грегори. - Хрипло и надрывисто прошептал мужчина, отвечая на так давно заданный вопрос. - Повтори мое имя, Каталина. - Темный тон, приказывающий ей, уже не смутил девушку. Она была готова сделать что угодно, лишь ощутить проникновение его пальцев в ее лоно. - Грегори… - Простонала она, качнув бедрами, почти умоляя этим движением о том, чем он только манил. Вампир зарычал, несильно кусая Каталину… И… прекратил движение своих пальцев, накрывая ладонью, влажную от его ласк, горячую плоть. - О нет, девочка. - Прошептали губы мужчины, засасывая нежную кожу на шее Лины, поглаживая языком отметины. Определенно, оставляя новый засос. - О, нет. Ты обвинила меня в извращении. Так удовлетвори мой, извращенный интерес. - Грегори поймал затуманенный взгляд карих глаз в отражении зеркала, и вздернул бровь. Его слова были уже за пределами осознания, Каталины. Она не понимала и трети того, о чем мужчина говорил, завороженная движением этих губ. Нуждающаяся в том, чтобы его пальцы снова скользили по ноющей в потребности плоти. - Грегори… - Опять простонала девушка, прикусывая губу. За полу прикрытыми веками, не замечающая пламени, которым вспыхнули глаза вампира от просьбы, стоящей за этим всхлипом. - Каталина? - С легкой усмешкой проговорил он, вот только голос Грега становился все ниже, вызывая сомнения в этой невозмутимости. Он чуть изменил положение своих рук, так, что теперь ее ладонь, которую мужчина отцепил от своей кисти, накрывала грудь Каталины, придавливаемая поверх, его ладонью. Девушка почувствовала, как влажные… из-за нее, пальцы мужчины, обхватили вторую ее кисть, заставляя тонкие пальцы самой Каталины скользить по коже живота, спускаясь все ниже. Туда, где неистовым пламенем пылала нужда потребности. Но… она хотела его прикосновения! Каталина захныкала, не соглашаясь с таки положением. Но тут же замолкла, ощутив очередной толчок его каменной плоти, так и не освобожденной из брюк, чувствуя легкое пожатие руки, направляющей ее запястье к собственному лону. - Смотри. - Голос вампира околдовывал ее, заставляя приподнимать тяжелеющие веки, встречаясь глазами с ночными очами, пылающими в отражении. Предплечье его руки не давало девушке отвернуться, вынуждая наблюдать за тем, что они вместе делали, в зеркале. - Смотри со мной, Каталина. И она смотрела…, словно бы со стороны видя, как ее ладонь, накрытая, направляемая его рукой, мягко мнет и сжимает, лихорадочно вздымающуюся, грудь девушки, вырывая хриплые стоны из прикушенных губ… Как ее пальцы, накрытые его большой ладонью, ласкают влажную, отдающуюся взрывом на каждое касание, горошинку клитора… Как, все тяжелее становится взгляд стоящего позади нее вампира, вспыхивая языками пламени… И все чаще поднимается его грудь в надрывном дыхании, задевая спину Каталину, усиливая гамму ощущений… Однако, когда ее пальцы скользнули ниже, почти проникая внутрь тела девушки, мужчина не выдержал. - Бездна! Ты будешь моим проклятием, Каталина. - Прохрипел вампир, отодвигая ее кисть, и… да… Да! Наконец-то, погружая свои длинные, безумно возбуждающие ее, пальцы, в лоно Лины, заполняя, растягивая. Сводя с ума толчками. Не так, как могла бы заполнить его плоть… Ох, она почти готова была умолять об этом… Но не успела. Напряжение, нарастающее в теле девушки с того момента, как мужчина прижал ее к этому проклятому зеркалу, достигло апогея. И Каталина просто взорвалась, распадаясь на кусочки собственного сознания. Не понимая, что кричит его имя, содрогаясь от удовольствия продолжающихся движений пальцев Грегори. Не ощущая, как вонзаются его клыки, и ее кровь растекается по горлу вампира, переводя в рев рычание. От такого удовольствия, которое принесло то, что Каталина всегда отрицала, девушка почти потеряла сознание. И потерялась в пространстве, лишь краем разума ощущая, как Грегори подхватывает ее на руки и укладывает на кровать, накрывая одеялом. Ее тело больше не принадлежало Каталине. Она казалась себе бесплотным сознанием, затерявшимся в омуте наслаждения. - Не смей уходить из дома, пока я не вернусь. - Все тем же, хриплым и низким голосом прошептал ей на ухо Грегори, скользя губами по скуле. А потом накрыл ее рот, своими горячими и требовательными губами, жадно терзая. Каталина только потянулась за ним, когда мужчина отстранился. Ее не смутила даже усмешка, которую она почти ощущала. - Видишь, и наблюдение может быть приятно обоим. - Прошептал Грег, проводя пальцами по ее щеке и… растворился в тени. Она была рядом. Запах той шлюхи, которую ему поручили найти, расплывался в холодном воздухе ноябрьского утра Бухареста тонким шлейфом. Тьма рычала перекатами, испытывая злость и неудовольствие. Он успел выполнить задание этой ночью. И смог обнаружить ее убежище. Его мучила жажда, но он не мог утолить ее этой сучкой. Она была жертвой, предназначенной иному. Тому, кто распластал его по полу, заставив ощущать то, что Стефан не привык чувствовать с детства. Мужчина ненавидел слабость. Он презирал ее. Потому что слабым считали его. И теперь Стефан мстил всем, кто казался ему виновным в этом. Женщины. Суки, которые вытирали об него свои ноги. Смеялись над ним. Презирали. "Извращенец! Слабак! Ничтожество!" - голоса преследовали его. Противные. Визгливые. Девчачьи. Смеялись и издевались над ним. Они всегда сопровождались пинками и щипками… Вампир заревел, обхватывая голову, звенящую этими голосами, словно нажимом кулаков, мог выдавить из себя, из своей памяти эти насмешки. Раздирая кожу ногтями, разрывая мышцы, задевая глазное яблоко, в попытке добраться до этих мучителей, вырывая их из собственного разума. Их лица мелькали перед его глазами, издевательские, гротескные, насмешливые. Перемешанные в сознании с окровавленными, изрезанными мертвыми масками всех тех, кого он убил. "Ничтожество! Ничтожество!" НЕТ!! ОН БЫЛ ОСОБЕННЫМ! Стефан всегда знал это. Не сомневался ни единой минуты. Он был велик. Не ровня тем ублюдкам, которых ему предпочитали. Он был особенным. Избранным. ДА! Потому Теодорус и нашел его. Потому и обратил. Отец так и сказал ему, подтверждая то, что всегда была аксиомой для Стефана. Ничего. Теперь он был не просто сильнее. О! Теперь Стефан мог мучить их всех! Кровь… Терзать так, как никогда ранее! Куски мышц, обрывки кожи, кишки, ошметки органов на асфальте… И он, непременно, будет делать это снова и снова. ДА!! Даже их мертвые губы над ними насмехались, но он заставит замолчать каждую! Однако для начала, вампир должен увидеть ту, которую ему поручили разыскивать. Ту, которую трогать нельзя… Сука. Шлюха. Их всех надо убить. Ничего кроме этого они не заслуживают. "Нельзя. Нельзя. Нельзя…" Мощное тело раскачивалось, в такт этому слову. Мужчина отпустил исцарапанную голову, облизывая пальцы, испачканные в собственной крови. И, обхватывая руками мощный корпус своего тела, пытался вспомнить, почему "нельзя"… Рохус… Теодорус… Они были сильнее. Они смогут причинить ему боль, если Стефан нарушит запрет. Теодорус… его личный спаситель и мессия… он будет мучить его, долго… Так долго, как Стефан даже представить себе не сможет. Отец обещал ему это, обращая человека, которым Стефан недавно был. Давая попробовать этой пытки, мучая и терзая еще неустойчивое людское тело… Проступок будет покаран так мучительно, что Стеф будет молить о смерти, как суки, которых мучил он. И нет, мужчина будет завидовать каждой из своих жертв… "Нельзя… Су-у-ука… Нельзя…" Ничего, он найдет другую, чтобы удовлетворить свою жажду. Они все заслуживают смерти. Какая разница, с какой расправиться в первую очередь? Все умрут. Он их уничтожит. Теперь для него нет преграды. Всех. Кроме этой. Вампир еще раз втянул воздух, проверяя, сверяя запах. Да, это была та, которую они искали. Как только стемнеет, он уймет свою потребность в наказании этих сволочей, и вернется сюда, приводя с собой Теодоруса, чтобы показать, что верно выполнил задание. Чтобы его отец гордился Стефаном, обучая большему. Делая его сильнее… А пока, можно отдохнуть. Уже светает, просто тучи не дают солнцу осветить улицы, полные мерзости и грязи, которую Стеф должен уничтожить. О да, он был избранным для того, чтобы очистить мир от мрази этих сучек… Стук двери в доме, за которым наблюдал мужчина, отвлек его, не давая потерять материальность. Девушка, кутаясь в плащ, быстро выбежала из здания, и подбежала к машине, припаркованной у самого подъезда. Стефан резко втянул воздух, раздувая ноздри. Это была она. Его задание. Но к ее запаху, изрезанному нотами вожделения, примешивался чужой, незнакомый ему аромат. Мужчина. Вампир… Она была с мужчиной… Она - такая же! Все они шлюхи. Все заслуживают наказания. И он накажет. "Нельзя… нельзя…" Что ж, он накажет другую за поступок этой сучки. Эта мысль принесла успокоение, чуть присмиряя хаос мельтешащих в сознании образов с вырезанными глазами и разодранными ртами, хохочущими над ним, даже после того, что Стефан творил с этими сволочами… Ярость вспыхнула в тьме вампира, вырываясь шипением и рычание. Разливаясь порывами шквала… "Нельзя" Наказание Теодоруса будет ужасным, а эта сучка не стоит и капли крови такого, кем был Стефан. Другая… Все виноваты… Вампир растворился в тенях. Он вернется на закате… |
||
|