"По следам великанов" - читать интересную книгу автора (Непомнящий Николай)

желобки, Гривс спустился в него на глубину почти на 18 метров, где колодец
расширялся, образуя нечто вроде грота. Ниже туннель продолжался, уходя все
глубже в зловещую темноту, но страшная вонь и полчища летучих мышей
заставили Гривса повернуть обратно. То, что колодец вовсе не бездонный,
Гривс выяснил, бросив в дыру горящую палку, которая продолжала тлеть на дне.
Гривс вышел наружу и взобрался на вершину пирамиды. Оттуда он мог
видеть каирские минареты, Мокаттамский хребет на другом берегу Нила и
пирамиды Абусиры, Саккары и Дашуры на юге. На обратном пути Гривс первым
подсчитал видимые слои пирамиды. Их получилось 207. Высота пирамиды, по его
расчетам, равнялась 144 или 149 метрам, если принимать в расчет
отсутствующий замковый камень. Погрешности в его расчетах не превысили
трех-четырех метров.
Гривс измерил длину основания, которая составила 208 метров; он ошибся
примерно на двадцать метров, что понятно: основание было усыпано камнями и
было трудно судить, где начинается первый слой.
За заслуги в исследовании пирамиды Гривс был удостоен звания профессора
астрономии Оксфордского университета. Все наблюдения и расчеты он
скрупулезно описал в труде под названием "Пирамидография".
Выводы Гривса положили начало оживленным дискуссиям, в которых принимал
участие даже знаменитый английский врач Уильям Харвей, первооткрыватель
системы кровообращения. Харвей был удивлен, что Гривс не описал, а возможно,
даже не обнаружил какие-либо вентиляционные отверстия, с помощью которых
внутренние камеры пирамиды сообщались с поверхностью. По его мнению, такие
отверстия должны были существовать, иначе воздух в помещениях был бы
непригоден для дыхания. "Мы никогда не вдыхаем тот же воздух дважды, а
нуждаемся в порции свежего воздуха". Предположение Харвея было правильным,
но установить это удалось лишь спустя еще несколько десятилетий. Гривс и в
самом деле заметил "два отверстия, или ниши, на южной и северной стенах
палаты, как раз одно напротив другого", но он счел их нишами для горящих
ламп.
Перед отъездом в Англию Гривс оставил свои инструменты, включая
десятифутовый шест, юному венецианцу, которого повстречал в Египте и который
сопровождал его в путешествиях к пирамиде, Тито Ливио Бураттини, жаждавшему
не меньше Гривса определить не только точные размеры пирамиды, но и единицу
измерения, в соответствии с которой она строилась.
Путешествие Бураттини в Египет субсидировал иезуит отец Афанасий Кирхер
из Кракова, переехавший в Рим и вступивший в переписку с Галилеем по поводу
универсальной системы мер. В то время Галилей жил в уединении недалеко от
Флоренции, осужденный инквизицией за поддержку учения Коперника о вращении
Земли и других планет вокруг Солнца и вокруг своей оси.
В молодости Галилей рассчитал периодичность колебаний лампы, свисающей
в соборе в Пизе, с помощью собственного пульса и обнаружил, что на каждое
колебание затрачивается равное время независимо от амплитуды колебаний,
таким образом он открыл то, что известно под названием "изохронизм
маятника".
Развивая идею Галилея, Бураттини пытался определить универсальную
единицу измерения, используя длину маятника, который колебался бы с частотой
3600 раз в час, или один раз в секунду. Однако маятник с золотым шариком
оказался неработающим, так как его колебания зависели от температуры,
местоположения и высоты над уровнем моря.