"Человек - венец эволюции" - читать интересную книгу автора (Тартаковский Маркс Самойлович)

четко однозначными решениями. Химики и физики и впрямь могли торжествовать:
это ими в основном была создана молекулярная биология, и загадка жизни, по
мнению многих (и я был в их числе), вот-вот должна была разрешиться
коротенькой благополучной формулой, где слева от знака равенства стояло бы
латинское "вита", обозначение жизни, справа же - химические символы и
числовые коэффициенты.
Но жизнь, сведенная к химической и физической сути, почему-то
переставала быть жизнью. Она легко разлагалась до химических веществ, даже
простейших, обратно они никак не складывались в живой организм, хотя бы и
простейший... Именно это имел в виду один из создателей квантовой механики
Вернер Гейзенберг в своей книге "Физика и философия": "Все устремления
современной биологии направлены на то, чтобы объяснить биологические явления
на основе известных физических и химических закономерностей.
Обоснована ли эта надежда? Живые организмы обнаруживают такую степень
устойчивости, какую сложные структуры, состоящие из многих различных
молекул, без сомнения, вообще не могут иметь только на основе физических и
химических законов. Поэтому к физическим и химическим закономерностям должно
быть что-то добавлено, прежде чем можно будет полностью понять биологические
явления".
Далее, ссылаясь на "замкнутость и непротиворечивость" квантовой теории,
Гейзенберг считает, что "для понимания процессов жизни, вероятно, будет
необходимо выйти за рамки квантовой теории и построить новую замкнутую
систему понятий, предельными случаями которых позднее могут оказаться и
физика и химия... Если эта точка зрения правильна, то одного соединения
теории Дарвина с физикой и химией (с молекулярной биологией. - ~. у.) будет
недостаточно для объяснения органической жизни".
Не парадоксально ли в самом деле все развитие жизни - от простейших ее
форм до мыслящих? Не поражает ли упомянутое Гей-зенбергом непрерывное
усложнение живых форм в процессе эволюции? Надо ли считать, что сложность
сродни совершенству и высшие организмы устойчивее к превратностям судьбы,
чем низшие? Вроде бы так оно и есть, если рассматривать отдельные особи: в
продолжение жизни бегемота (воробья, акулы) сменяются сотни поколений
одноклеточных на его шкуре и в его желудке.
А если рассматривать жизненность вида в целом, семейства? Где ныне
гигантские древние амфибии? Где первобытные рептилии во множестве форм - от
водных до крылатых, летающих? Где такие высокоразвитые млекопитающие, как
пещерный медведь, саблезубый тигр, мамонт? Где, наконец, виды, еще в прошлом
столетии казавшиеся процветающими: перелетный голубь, бескрылая гагарка?..
Тогда как самые древние формы жизни, еще даже дохромосомные, прокариоты -
бактерии, сине-зеленые водоросли, простейшие грибки - распространены повсюду
и процветают и по сей день.
Еще на заре эволюции был найден прекрасный способ размножения - деление
клетки, но природа затем необыкновенно усложнила задачу, изобретя половое
размножение, требующее совпадения множества условий. Да, половое размножение
способствует перемешиванию генотипов, перекомпоновке признаков, появлению
индивидуальных различий, без которых естественному отбору просто делать
нечего... Но не разумнее ли в таком случае была бы равнозначность мужских и
женских особей, что адекватно вообще отсутствию половых различий? Это,
бесспорно, помогло бы выживанию столь частых в природе малых популяций, где
поиски партнера всегда проблема.