"Работы по психиатрии" - читать интересную книгу автора (Юнг Карл Густав)

того же содержания. Первым выражением мы пользуемся для обозначения
"субъективной" стороны и сопровождающих ее чувств и ощущений; вторым - мы
обозначаем, главным образом, "объективный" результат изменения содержания
сознания" /31- S.341/.
Определением, согласно которому восприятие (апперцепция) есть
"единичный процесс, посредством которого какое-либо психическое содержание
приводится к ясному пониманию", сказано, в немногих словах, очень многое.
Судя по этому, восприятие есть: воля, чувство, аффект, внушение, навязчивое
явление и т. д., ибо все это процессы, "приводящие психическое содержание к
ясному пониманию". Этим мы не высказываем критики понятия восприятия
(апперцепции) по Вундту, но хотим только указать на громадный его объем; оно
включает в себя всякое положительное психическое явление и вообще, всякое
прогрессивное приобретение новых ассоциаций; таким образом, не более и не
менее, как все тайны психической деятельности, как сознательной, так и
бессознательной. Понятие Вейгандта "отупение восприятия" (апперцептивное
отупение) выражает то, о чем Масселон лишь неясно думал. Однако это дает
лишь общее выражение психологии раннего слабоумия, слишком общее, чтобы с
уверенностью вывести из него все ее симптомы.
Мадлен Пеллетье (Madeleine Pelletier) исследует в своей диссертации ход
представлений при маниакальной летучести мыслей и умственной слабости /32/,
под которой подразумеваются случаи раннего слабоумия. Теоретическая точка
зрения исследовательницы соответствует, в общем, точке зрения Липмана
(Liepmann) /33/, работа которого, как я полагаю, известна читателю.
Пеллетье проводит параллель между поверхностным ходом ассоциаций при
раннем слабоумии и летучестью мыслей. Для летучести мыслей характерно
"отсутствие управляющего принципа". То же самое наблюдается при ассоциациях
в раннем слабоумии: "направляющей идеи не существует, и состояние сознания
остается неясным, его элементы не упорядочены. Единственная форма
психической деятельности нормального состояния, которую можно сравнить с
манией, это состояние мечтательности; при этом мечты являются формой мысли,
скорее, слабоумных, нежели маньяков" /32- pp.116,123,118/. Пеллетье
правильно находит большое сходство между состоянием нормальной
мечтательности и поверхностными ассоциациями маньяков, конечно, в том
случае, когда мы видим эти ассоциации на листе бумаги; клинически маньяк
совсем не похож на мечтателя. Автор, очевидно, чувствует это и находит, что
сходство, скорее, подходит к состоянию при раннем слабоумии, состоянию,
которое со времени Рейла часто сравнивалось со сновидением /34/. Богатство и
ускорение представлений при маниакалькой летучести мыслей резко отличается
от часто прерывающейся медленной фазы ассоциаций сновидения, особенно от
бедности и многочисленных персевераций кататонических ассоциаций. Аналогия
эта верна лишь постольку, поскольку во всех этих случаях недостает
направляющего представления (directing idea); при мании это объясняется тем,
что все представления с большим ускорением и усиленным чувством врываются в
сознание [Ашаффенбург нашел, правда, у маньяков известное продление
ассоциационного времени. Но не следует забывать, что при разговорно-слуховом
эксперименте внимание и форма речи играют очень большую роль. Мы наблюдаем и
измеряем лишь речевые выражения, а не связи представлений.], чем,
по-видимому, может объясняться отсутствие внимания. [Ускорение эмоциональной
интенсивности представлений мы, по крайней мере, определили благодаря
наблюдениям. Но это не исключает того, что не известные нам пока факторы