"Tihkal" - читать интересную книгу автора (Шульгин Александр, Шульгина Энн)

инспекции, пожалуйста".
Я с облегчением заулыбалась: "Обещаю вам не входить туда".
Значит, у меня не такой уж разбойничий вид. Слава Богу!
Вдруг мне пришло в голову, что нужно обязательно запечатлеть для потомков
эту, как бы сказать... "вежливую интервенцию": машины, людей, скафандры. Я сразу
представила, как мы смотрим семейный альбом и говорим друг другу: "А помнишь:
полиция, пистолеты за поясом, смешной грузовичок, ордер на обыск, люди в
скафандрах - какой был удивительный день!"
Я взяла фотоаппарат и вышла на улицу. Не успела я поймать в объектив
автомобили на стоянке возле нашего дома, как кто-то окликнул меня: "Прошу вас не
делать этого!". Я обернулась: за мной стоял молодой представитель управления
шерифа, явно обеспокоенный.
- В чем дело? - спросила я, хотя ответ был ясен.
- Простите, мэм, но я очень прошу вас не фотографировать: вы понимаете,
агенты засекречены, и это было бы...
- Да, конечно, - я закрыла фотокамеру и положила ее на стол, - я об этом не
подумала.
Черт побери! - все бы отдала за фотографии. Может быть, записать их на
магнитофон? А если они это засекут? Могут разозлиться. Не надо их злить. Надо
постараться быть дружелюбными - это сейчас единственный способ прорваться через
любые неприятности.
Я вернулась в гостиную, уселась на диван и задумалась: как это странно, что
власти, полиция могут фотографировать что угодно, записывать на пленку любые
разговоры (хотя пока я не видела никаких диктофонов). При этом, если я хочу
сфотографировать нашествие, мне это строго запрещают. И мало того - я чувствую
себя почти преступницей при одной мысли о том, чтобы что-нибудь заснять.
Очень интересное наблюдение. Почему я считаю свое законное желание записать
их разговоры преступным? Почему мы так боимся фиксировать слова и поступки
властей? Может быть, я просто подсознательно встаю на их сторону? Попадаю в их
реальность? А что у них за реальность? Они считают, что они борются за правое
дело, и все остальные либо не правы, либо менее правы, чем они. А
фотографировать их - значит проявлять к ним неуважение. Почему? Потому что это
означает пытаться поймать их на совершении ошибки, может быть, очень серьезной
ошибки. А это - неуважение. Только преступник не уважает власть. - ВОТ ОНО! - Я
поняла!
Странный способ получить некую компенсацию за волнения и переживания этого
дня. Но мне действительно стало вдруг гораздо лучше, и я даже поймала себя на
том, что радостно улыбаюсь, как будто поняла что-то страшно запретное.
Я включила телевизор, но не могла нормально смотреть даже Си-Эн-Эн. Все
новости дня только напоминали мне о том, что никому в мире - почти никому - нет
дела до нас с Шурой, до того, чем мы занимаемся, во что верим и за что боремся.
А если бы люди и узнали о нашей работе, то вряд ли одобрили бы ее. Психоделики
как инструменты изучения сознания? Духовного поиска? Как способ приближения к
духовному миру, к тому, что мы называем Богом, Великим Духом, Причиной всех
причин и тысячью других имен? Большинство бы сказало, что это полная чушь.
Я выключила телевизор и опять пошла на кухню. Вдруг через открытую дверь с
улицы донеслось: "...и он описывает, что бывает, если принимать их в разных
дозах, что с тобой происходит..." Голос смолк, как только один из слушателей
заметил меня. В голосе рассказчика не было враждебности - скорее, уважение и
восторг. Я выглянула на улицу - рядом со столиком стоял молодой японец, он