"Пока смерть не заберет меня" - читать интересную книгу автора (Крушина Светлана Викторовна)ЧАСТЬ 3. Хозяева и слугиГлава 1– Я не умею утешать плачущих женщин. Не умею, и все тут. Даже не знаю, с какой стороны подступиться. Все слова утешения начинают казаться мне глупыми и ненужными. Поэтому, пока Аврора плакала, я ничего не делал, только обнимал ее за плечи одной рукой, а второй гладил по шелковым волосам. Я даже ни о чем не спрашивал, поскольку говорить она явно была не в состоянии. Рыдания сотрясали ее с такой силой, что это должно было быть больно. К счастью, бурный период миновал быстро, и слезы потекли тихим и ровным потоком, сопровождаемые одними только всхлипами. Текли они, между прочим, по моей груди, оставляя на засохшей крови черные дорожки поплывшей туши. Черное и красное — как эффектно!.. Причины вселенского потопа не были озвучены, но я о них смутно догадывался. И это обещало стать проблемой. Так что пока я старался не думать о причинах Аврориных слез, а размышлял о собственном положении. То есть размышлял, насколько это было возможно при моей больной голове. Пока что мне не очень верилось в то, что я снова свободен. А вдруг Аврора ошиблась? Откуда ей знать наверное? Правда, присутствия Алана в голове я пока не ощущал, и это вроде бы подтверждало правоту Авроры. Вроде бы. Ну а если она все-таки права, и я вновь свободен, то возникает вопрос, гораздо более серьезный, чем это кажется на первый взгляд: что мне делать со своей свободой? Будь я человеком, ответ нашелся бы без труда. Но я был носферату. И с этим тоже нужно что-то решать. Наконец Аврора притихла, свернувшись клубочком и уткнувшись мокрым лицом в мою грудь. Я подумал было, что она уснула, как это бывает с наплакавшимися детьми, и продолжал сидеть неподвижно, чтобы не потревожить ее. Да, я ее не любил, но мне было ее жаль. Может, это было глупо, ведь Аврора только выглядела несчастной зареванной девчушкой, а на самом деле ей могло быть пятьдесят или даже сто лет, и цинизма в ней хватало. Уж это я знал. Но ничего не мог поделать с жалостью. Мы сидели так минут пять, и тут Аврора пошевелилась и прошептала очень тихо и очень жалобно: — Не бросай меня. — Что? — не понял я. — Ты теперь уедешь, — она подняла голову и снизу вверх заглянула мне в лицо. — А мне придется остаться с Аланом. Без тебя. — Но я еще даже не знаю, уеду я или нет. Может быть, ты вовсе ошиблась… — Я не ошиблась. Подобные вещи я знаю, просто знаю. А уехать тебе придется: неужели ты думаешь, что уживешься с Аланом в одном городе? Я задумался. С Аланом еще наверняка будут проблемы, но… уехать? А как же Мэвис? — Я не знаю, Аврора. — Забери меня к себе, — вдруг попросила она. Я отметил это "к себе" вместо "с собой", и мурашки побежали у меня по спине. Она что, хочет, чтобы я перекинул ее связь с Аланом на себя? Не слишком ли многого она от меня ждет? — Давай пока подождем, — выдвинул я встречное предложение. — Я пока еще не… не осознал себя в новом свойстве. — Скоро мне придется вернуться к Алану. — Но ведь мы еще увидимся. Да и… кстати, Аврора, а как вообще получилось, что он отпустил тебя со мной? — Не знаю. По-моему, ему было не до меня… — А Мэвис? — вспомнил я. — Она ушла, когда мы… сцепились? Аврора насупилась и отодвинулась в сторону. — Убежала. Правда-правда, прямо так и убежала. Глаза у нее были вот такие, — она показала, какие, сложив перед своими глазами пальцы колечками. Я тихонько вздохнул с облегчением. — А ты в курсе, что весь перемазан кровью? — тут же пошла в наступление Аврора. — Я хотела запихнуть тебя в ванную, но побоялась утопить. Я посмотрел на нее — уже она улыбалась. Чуть-чуть, краешками губ, но улыбалась. Молодчина Аврора. Я тоже улыбнулся. — Тогда я пойду приму душ. — Давай-давай. А я пока приготовлю поесть. Что бы там ни было, Аврора оставалась практичной девушкой. — Только боюсь, никакой еды ты у меня дома не найдешь. Я не был здесь несколько месяцев… — Ничего, что-нибудь придумаю. И она действительно придумала. Пока я отмывал кровь (стараясь при этом не делать резких движений, потому что все тело болело просто зверски, а из-за слабости казалось бескостным), Аврора успела счистить с лица остатки косметики и приготовить горячую еду и кофе. Ладно, с кофе еще понятно, могли сохраниться старые запасы, но где она взяла остальное? Это был маленький девичий секрет Авроры, делиться которым она не собиралась. Замотанный в одно только полотенце, я добрел до кухни и упал на табурет рядом со столом. Вообще-то я очень придирчив к одежде и обычно не расхаживаю по квартире раздетым, даже если никого, кроме меня, дома нет, но сегодня был какой-то странный день. Не такой, как обычно. Едва я взялся за чашку с кофе, в гостиной приглушенно запел мой мобильник. Я попытался припомнить, где его оставил, но Аврора бросила на лету: "Я принесу", — и умчалась прочь из кухни. Вернулась буквально через секунду и положила на стол передо мной телефон с таким благоговейным видом, как будто звонил сам господь бог. На экране светился номер Кристиана. Дрогнувшей рукой я схватил трубку и заорал в нее: — Крис! — А это вовсе и не он! — ответил мне веселый женский голос, смутно знакомый. — И незачем так орать, вообще-то. — Э… — озадачился я. — А кто это? — Не узнал? Пошевели мозгами. Я честно попытался это проделать, но думать было слишком больно. Кто мог бы звонить с телефона Кристиана? Валь мог бы… наверное. Но Валь — не женщина. Лорена могла бы, но в жизни у нее не было такого радостно-хулиганского голоса. Кто-то из носферату приехал в гости? Гости. Вот, показалось мне, ключевое слово, но додумать мысль до конца я не успел. Невидимая собеседница терпением не отличалась. — Агни я! ты что, совсем меня забыл? — Агни! — вскричал я, и Аврора тут же уставилась на меня круглыми отчаянными глазами, отвернувшись от плиты. — Ты что, у Криса телефон утащила? — Ну да, утащила. А что делать, если по-другому у него твой номер не вытребовать. Шифруется, как иностранный шпион. — Агни! — повторил я улыбаясь. Мы не виделись много лет, но по-прежнему легко находили общий язык. — Как я рад тебя слышать! — А уж я-то! А как я буду рада тебя увидеть, ты даже не представляешь… — Кхм, — я тут же вспомнил обещание, данное Кристиану. Странно, что я еще что-то помню. — Э… знаешь, тебе лучше пока не приезжать. — Почему? — У меня тут… некоторые обстоятельства. — Знаю я твои обстоятельства! — заявила Агни, ничуть не удивившись. — Я раскрутила папу и вообще теперь все знаю и про тебя, и про него. — Что ты знаешь? — опешил я. — Ну, например, что ты — кровохлеб, и папа тоже, и у тебя проблемы с твоим, хм-м, боссом. "Кровохлеб" — это интересно. Так меня еще не называли. — Так, минутку притормози, — попросил я. — Когда ты успела все это вытрясти из Криса? — Сегодня днем. — И ты так сразу поверила? — Ты бы видел, какие типы ошиваются вокруг папы! Глядя на них, поверишь во что угодно. Впрочем, ты их, наверное, как раз видел. — А раньше ты мне не верила… — Раньше у меня мозги были затуманены, — Агни заговорила очень серьезно. — А с тех пор они прояснились, да и я немножко… поумнела, что ли. Я ведь помню, как Лючио прокусил мне шею и заставлял пить кровь из своей руки… просто долгое время я не хотела об этом думать. А если бы не ты, Илэр, я бы еще раньше все узнала… только уже при других обстоятельствах. Папа мне рассказал, как ты меня спас. А сам вляпался. — Вляпался я гораздо позже, — пробормотал я, порозовев от смущения. "Спас!".. Ну надо же… — Да неважно, раньше или позже, — отмахнулась Агни. — Вот что, Илэр: я хочу с тобой увидеться, и приеду обязательно. Так что лучше скажи, как тебя найти, иначе я не отвечаю за сохранность папиных записных книжек. — Агни, но ведь я живу в другом городе! — Ну и что? — Нет, Агни, — помолчав, сказал я. — Пока не надо приезжать, правда. — Как хочешь, — несколько разочарованно протянула она. — Только я все равно приеду. Будет тебе сюрприз. Жди. — Агни! — Ой, папа идет. Пока, целую! Увидимся, — и Агни отключилась. Несколько ошарашенный ее напором и особенно этим неожиданным «целую», я медленно и осторожно положил умершую трубку на стол. Аврора, упершись бедром в край разделочного столика и сложив на груди руки, грустно смотрела на меня. — Ты прямо нарасхват… Я почувствовал, что краснею. — Я же говорил, Агни просто знакомая… — Ну да, ну да. "Как я рад тебя слышать!" — передразнила Аврора. — Видел бы ты при этом свою физиономию. Похоже, ты рад слышать и видеть всех подряд… только не меня. — Аврора… — Ладно, — она махнула рукой и, повернувшись ко мне спиной, а к столику лицом, принялась что-то яростно кромсать ножом. — Проехали. Ты ведь любишь свою дурацкую блондинку — ну и люби на здоровье. — С чего ты взяла? — вспыхнул я. — Иначе с чего бы ты полез на Алана? Начни он подкапываться под кого-нибудь другого, ты просто стоял бы, смотрел и помалкивал, чтобы самому не огрести. С минуту мы молчали. В кухне было тихо, только глухо стучал по разделочной доске нож. Потом Аврора развернулась и поставила передо мной тарелку с нарезанной зеленью и сыром. Где же она все это раздобыла? Сыр — ладно, мог и заваляться в холодильнике, но зелень?.. неужели она уже в магазин сбегала? Эх, Аврора, Аврора… — Аврора, а кто тебя превратил? — Тот же, кто и тебя, — буркнула она, стаскивая с тарелки ломтик сыра. — Алан, конечно. — И сколько тебе было лет? — Шестнадцать. Если снова будешь выпытывать, сколько мне лет сейчас, то фиг я тебе скажу. — Вряд ли очень много, — сказал я, внимательно на нее глядя. — Поскольку на шестнадцать, ну, от силы на восемнадцать, ты и выглядишь. — Спасибо, — ядовито отозвалась Аврора. — Нет, правда. А ты добровольно пошла на превращение? В Аврориных глазах вспыхнули злобные огоньки. — Да — так же как и ты. Правда, между нами есть и небольшая разница: я тогда была как распоследняя дура влюблена в Алана. Он был моим первым любовником, так что нас связывает не только кровь… Если превращение соединено с любовным актом, связь получается крепче. — Попахивает извращением, — заметил я. — Кто бы говорил, — огрызнулась Аврора. — Извини. Снова ожил телефон. Теперь экран высвечивал номер Алана, и сердце у меня провалилось куда-то в пятки. Я смотрел на телефон, не решаясь ответить на вызов. — Еще одна девица? — заинтересовалась Аврора. — Нет. Алан. Лицо ее вытянулось, и всякая охота шутить отпала. Телефон все звонил — вероятно, Алан настоятельно желал побеседовать со мной. А я все смотрел и смотрел на него, пока меня вдруг не посетила мысль: Алан, при всей своей неприязни к телефонам вообще и к сотовой связи в частности, звонит мне на мобильник, вместо того, чтобы напрямую залезть в голову, как это он обычно проделывал! И о чем это говорит? Я с шумом выдохнул воздух, взял трубку и прижал ее к уху: — Да, Алан, я слушаю. — Наконец-то! — голос не злой, но и не так чтобы веселый, обычный такой голос, нейтрально-дружелюбный. — Как ты? Жив, здоров? — Относительно, — ответил я осторожно. — А с чего такая забота? Он засмеялся, но тоже без веселья, как-то сухо. — Ну, ты все-таки мое создание. Аврора у тебя? — Да. — Дай ей трубку. Я выполнил его просьбу — или это был приказ? Скорчив гримаску, Аврора взяла телефон и с полминуты слушала, что говорил ей Алан, потом вернула трубку мне: — Он хочет тебе еще что-то сказать. — Что вам нужно? — спросил я Алана без восторга. — Поговорить. — Так говорите. — Не по телефону. Встретимся где-нибудь. Первая мысль была: если он просит меня о встрече, значит, в самом деле власти у него надо мной больше нет! Но не успел я порадоваться, как пришла вторая мысль: а ну как он попробует снова заполучить меня? Из этого логически вытекла третья мысль — послать его куда-нибудь подальше. С чего это я буду с ним встречаться? Видеть его не желаю! — Не буду я с вами встречаться, — грубо ответил я. — Почему? Ты меня боишься? — без всяких эмоций поинтересовался Алан. — Да идите вы! — я прикусил язык. А ведь и правда, боюсь. Боюсь, что он снова предъявит на меня права и снова окажется сильнее. Ну и что? Это нормально — проявлять осторожность после того, что мне пришлось пережить. Нормально, да. Но только… Всю жизнь мне придется прятаться от Алана и ему подобных. Не он, так Дерек или Хэтери, или кто-нибудь другой из высших носферату может попытаться заполучить меня в свою группу. Можно уехать за границу… ага, а еще лучше — на Северный полюс, где нет носферату, знающих меня в лицо — а о том, чтобы представить меня каждому более или менее сильному кровососу лично, Алан уж позаботился. Еще можно попросить защиты у Кристиана, отдаться под его власть… да только хочу ли я этого? Не довольно ли быть марионеткой? Да, Кристиан никогда не причинит мне зла. Но все-таки он не будет больше моим другом. Он станет моим хозяином. Алан терпеливо ждал, пока я думал. Вероятно, он знал, что теперь происходит в моей больной, пылающей жаром голове. — Черт с вами! — решился я наконец. — Встретимся через час в центральном парке, у римского фонтана. Аврора следила за мной тревожным взглядом. — Хорошо, — сказал Алан. — И прихвати с собой Аврору. Ну, до встречи. Медленно я опустил руку с телефоном. Есть совершенно расхотелось. — Алан хочет, чтобы ты пришла, — сказал я Авроре. — Я знаю. — Пойдешь? — А куда мне деваться? — грустно отозвалась Аврора. Придерживая одной рукой обернутое вокруг бедер полотенце, я встал и подошел к ней. Коснулся пальцами ее подбородка. Аврора доверчиво подняла ко мне лицо. — Тебе с ним так плохо? — спросил я. — Мне с тобой хорошо… — она попыталась потереться щекой об мою грудь, но я удержал ее за подбородок и заглянул в глаза. — Нет, правда. Он делает тебе больно? Обижает? Ведь ты говорила, что тебе нравится с ним быть. Аврора вдруг резко оттолкнула меня обеими руками. — Ну тебя к черту! Причем тут это? Разве дело в том, обижает он меня или нет? — А в чем тогда дело? — Вот в этом, — она постучала себя сжатым кулачком в грудь. — Если бы я могла, то с легким сердцем оставила бы Алана ради тебя. А тебя ради него — не оставила бы. — Он же твой создатель… — И твой тоже! И что из этого? Мне пришлось признать, что ничего. Если я не увижу Алана до конца своих дней, вряд ли буду по этому поводу огорчаться. Хотя это он сделал меня таким, какой я есть. Нет. Именно потому, что это он сделал. Да, но я не был в него влюблен, как Аврора… — Ты его больше не любишь? Она гневно сверкнула на меня глазами. — Издеваешься ты, что ли, надо мной? Или забыл все, что я тебе говорила? — Нет, помню. — Ну и не задавай тогда дурацких вопросов. Кротко согласившись больше этого не делать, я быстро допил кофе и ушел в комнату одеться. До встречи с Аланом оставалось не так уж много времени, а нужно было еще добраться до центрального парка. Когда я натягивал через голову свитер, в комнату прокралась Аврора, уже притихшая и снова погрустневшая. Прислонившись спиной к стене, она наблюдала, как я расчесываю перед зеркалом волосы, еще чуть влажные после душа. — Ты попросишь за меня Алана? — вдруг спросила она тихо, и я чуть не выронил расческу. — Вот так сразу? А если он позвал меня только для того, чтобы размазать по ближайшей стенке? Она округлила глаза. — Ты думаешь так, и все равно идешь? — Ну а что мне остается? Я не могу всю жизнь прятаться. — Ты мог бы уехать… — Об этом мы вроде уже говорили. Уезжать я не собираюсь. — Ты из-за нее не хочешь уезжать… — шепнула Аврора, потупившись. Вероятно, она имела в виду Мэвис, мысли о которой теперь не давали ей покоя. — В первую очередь — из-за себя… Нам пора, Аврора. Выскользнув в коридор, она зашуршала там своим набитым какой-то синтетической дрянью новомодным пальто. Мое же классически драповое пальто отыскалось в гостиной, брошенное в одно из кресел. Застегивать его я не стал — почему-то я почти перестал мерзнуть в последнее время… мне вдруг вспомнился Лючио — такой, каким я его видел в последний раз — живым: сидящий на заметенном снегом парапете, в легком осеннем пальто нараспашку, в модельных туфлях на тонкой подметке, и с непокрытой головой. Может, это наследственное?.. Уже выйдя из дома, я обнаружил в телефоне три пропущенных звонка: один от Мэвис и два от Кристиана. Не удивлюсь, если Мэвис уж поделилась с Кристианом впечатлениями прошлой ночи, и теперь они совместно за меня тревожились… Тьфу ты, черт, что за дурацкие мысли в голову лезут. Наверное, стоило бы позвонить Кристиану и посоветоваться с ним. Но я не стал. Пора уже самому, что ли, принимать решения. Позвоню позже, когда станет окончательно ясно, кто я и что я теперь. С Мэвис я решил объясниться тоже после встречи с Аланом… если это вообще имеет какой-то смысл. Я сказал ей о своей любви, и она ничего не ответила. Я убедился в отсутствии взаимности, и теперь, вероятно, должен оставить Мэвис. Что нас теперь будет удерживать друг возле друга? А что удерживало раньше, если ни одного слова любви не было сказано между нами? Моя любовь и ее жалость? Не слишком жизнеспособное сочетание… Я понял, что запутываюсь. В вагоне метро я думал о Мэвис и не испытывал никакой радости, одну только горечь. Из темного стекла напротив угрюмо глядело мое отражение — некто худой, мрачный, и в черном с головы до пят — ну чисто галчонок. Аврора держалась поблизости, но не пыталась взять меня за руку и повиснуть на ней, как делала обычно, только то и дело с озабоченной гримаской заглядывала мне в лицо и жалобно выпячивала губки. |
||
|