"Дан" - читать интересную книгу автора (Хорт Игорь Анатольевич)

Глава восемнадцать

Пробуждение было тяжелым. Я откровенно не выспался.

— Дан, вставай, хватит спать. — Донь тормошила меня, потом поглядела на Зари. — Зари он проснулся. Давай собирать на стол. — Донь исчезла из вида.

Я поднялся, оделся, умылся. Позавтракали.

— Дан, ты вчера много выпил? У тебя похмелье? — Зари улыбалась, но в вопросе чувствовалась подколка.

— Я вчера долго не мог заснуть. — Решил оправдаться я.

— Я подумала похмелье. — Разочарованно вздохнула Зари. — А то я хотела предложить тебе лекарство, Дан.

— Какое?

— Но если это не похмелье, то оно не нужно. — Девушка встала.

— Если позавтракал, пойдем, соберем рыбу в лабиринте, принесем сюда, и сразу проверять ловушки на берегу. — Донь уже стояла готовая к выдвижению, на «рыбный лабиринт».

— Подожди Донь. Зари, какое у тебя лекарство? Может оно мне поможет?

— Ладно, держи. — Девушка поставила передо мной кружку.

В кружке было вино. Я выпил и благодарно спросил Зари:

— Откуда?

— Мы с Донь вчера оставили тебе на утро.

Вино разлилось теплом по организму. Жизнь сразу начала набирать обороты. Показались ее хорошие стороны.

— Все пошли. — Я собрался и пошел по тропинке к бухте.

Рыбы в лабиринте оказалось не мало. Собрали почти три мешка, водяник видимо решил показать, что договор со мной он ценит и соблюдает.

— Донь, не забывай о подношении водянику. — Я решил напомнить Донь про подношения и заодно вспомнил про Сверса. — Да, и еще, в подношение духу острова добавляй чуть больше соли, мне, почему-то кажется, он будет к нам более благосклонен, если ему в кашку добавлять чуть больше соли.

— Дан, я ни когда не забывала про подношения. — Обе девушки удивленно смотрели на меня. — А кашку духу острова я солю, так и положено. Только ему нужна соленая, водяник и котенок не едят соли вообще. Откуда ты вообще знаешь, что в подношении духу острова нужна соль?

— Не знаю, просто так подумалось. — Я пожал плечами.

Быстро перенесли рыбу в сарай. Так как рыбы было много, я пошел проверять ловушки на острове сам, девушки были заняты разделкой и посолом рыбы. Когда я вернулся, разделано было не больше половины.

— Донь, все поехали на берег проверим ловушки, потом когда вернемся, поможешь Зари с разделкой и посолом, пока я буду перетаскивать в бухту копчености для продажи. — Я торопился. Предстояла еще поезда в поселок.

— Хорошо.

В этот день мы быстро проверили ловушки на берегу, но как назло, когда мы шли назад с добычей, на тропу выскочила косуля, я не удержался и подстрелил ее. Пришлось задержаться, что бы снять с нее шкуру и разделать мясо.

Прибыли на остров с опозданием на час. Зари уже заложила в коптильню партию рыбы и ждала нас. В общем, пока я таскал мешки с копченым мясом на берег бухты и грузил лодки, помощников у меня не было, девушки солили мясо и замачивали шкуры сегодняшней добычи. Пришлось таскать все одному.

Наконец, девушки освободились, мы погрузились в лодку, взяли на буксир вторую и отплыли. Обедали по очереди, сменяя друг друга на веслах. Прибыли только через три часа в поселок. Как только мы пристали, появился трактирщик Кун, Донь занялась взвешиванием мяса и рыбы и торгом с ним. Кузнец Адди так и не появился.

— Послушай Кун, а где Адди? — Поинтересовался я у трактирщика.

— Не жди его Дан. Он не придет. У него сын при смерти! — Ответил Кун.

— Что случилось?

— Заболел три дня назад. Лежит, не встает. Адди с женой возле него сидят. Знахарка только руками разводит, мол, помочь не чем не могу. — Кун нахмурился.

— Донь, вы с Зари будьте тут. Я схожу к Адди, посмотрю, может смогу, чем помочь.

— Хорошо. — Донь кивнула и продолжила торговаться с трактирщиком.

Я отправился к кузнецу. Адди был дома, меня встретила его дочь и, пригласив присаживаться, убежала за отцом.

— Привет Дан. — Адди выглядел плохо. Сам похудел, в глазах тоска, потерял надежду.

— Я слышал, что у тебя сын болеет можно мне взглянуть на него? — Спросил я кузнеца.

— Он уже все, задыхается, сердце бьется едва-едва. — Адди сидел понурившись.

Я прошел в комнату, где лежал больной ребенок. Он действительно был очень плох. Потрогал лоб, проверил пульс.

— Быстро снимите с него всю одежду. — Распорядился я. — Мне надо осмотреть его тело.

Жена Адди быстро сняла всю одежду с мальчишки. Я осмотрел тело и не нашел ни каких изменений. Мальчишка был здоров, но при этом умирал. Я проверил его ментальным зрением и замер от развернувшейся передо мной картины. От сына тянулся толстый, диаметром в четыре пальца, черный жгут. По нему из мальчика уходила его жизненная сила. В голове пролетела информация о таких жгутах и их владельцах.

— Все вон их дома. — Крикнул я. — Быстро!

— Дан, есть надежда? — Адди растерянно смотрел на меня.

— Забирай всех и быстро на улицу! — Я закричал на кузнеца.

Кузнец схватил жену, закричал на дочь:

— Все из дома.

Через две минуты в доме не осталось ни кого. Я осторожно пошел по жгуту, осматривая ментально дорогу. В коридоре, жгут уходил через лестничный проем на второй этаж. Я посмотрел по направления жгута и увидел виновника болезни сына кузнеца. Над лестницей, на деревянной балке сидела «сколопена». Я принюхался и увидел домушника. Домушник был маленький, сколопена его почти убила, одна нога у него отсутствовала, обе руки перекушены. Он умирал. Сколопена спокойно сидела и сосала жизнь из мальчика. Присосками она присосалась к балке, весь ее вид вызвал отвращение. Черная, грязная, с морды свисают лохмотья паутины, но она была сильна, когти на передних лапах достигали семи сантиметров.

Я закрылся ментальным щитом, набросил вокруг сколопены три ментальных петли, натянул ментальный лук и выпустил первую ментальную стрелу в тварь. Затянул ментальные петли.

Сколопена закричала страшным голосом, стрела пробила ее защиту и нанесла небольшую рану на теле. Увидев меня, она бросилась в атаку. Наглая тварь и не думала отступать. Я встретил ее ударом меча, усиленного ментальным, и ушел с линии атаки. Сколопена получила страшную рану в голове, но это ее не остановила, а лишь взбесило. Она с разворота опять бросилась на меня, я отскочил с линии ее прыжка, и нанес рубящий удар прямо по верхним, торчащим из тела конечностям. Мечь отсек верхние членистые лапы и врубился в тело сколопены, я накинул на нее еще петли и притянул ее к колонне из дерева, поддерживающую второй этаж строения. Тварь попыталась дернуться, лопнули две ментальных петли. Я набрасывал на сколопену дополнительные петли, фиксируя ее к колоне намертво. Тварь напряглась, дерево колонны затрещало, но колонна выстояла. Я тоже не дремал: меч беспрестанно наносил удары, ментальные «когти смерти» рвали плоть сколопены на кровавые куски. Тварь все-таки успела меня зацепить когтем, из раны на груди текла кровь.

Вид моей крови привел меня в ярость, я вдруг взбесился и начал с такой яростью наносить удары сколопене, что если она раньше визжала от каждого удара, то теперь ей визжать пришлось почти беспрестанно. Через минуту все было кончено. Сколопена обессилено повисла на ментальных петлях и запросила пощады.

— Ты знаешь закон. Мне нужна клятва. — Прорычал я. — Дан мое имя.

— Клянусь быть рабом Дану, человеку! Являться по любому зову, служить честно, не замышлять и не делать любого вреда для моего хозяина! Я Шали рабыня, Дан мой Хозяин! Клянусь своим именем Шали. Клянусь тьмой матерью всех

Над головой сколопены вспыхнула черная звезда и погасла, подтверждая, что клятва услышана.

— Верни мальчику то, что у него украла. — Распорядился я. — И вали отсюда.

Я подошел к домушнику, жгуты сколопены с него исчезли, и он начал истаивать.

— Куда? — Я накинул на него ментальные петли. — Подожди мой друг. Ты наверно не понял кто перед тобой? Мой маленький дружочек?

— Я понял. — Домушник был напуган.

— В таком случае, куда ты так спешил?

— Я за новой рубашкой для вас и за мокрыми полотенцами, чтобы стереть кровь с вашей груди. Вашу рану я уже лечу. — Домушник был очень учтив, хотя и побаивался меня.

— Быстро. — Согласился я. — Еще мне нужен стакан хорошего вина и потом уберись в доме, что бы кузнец ни о чем не догадался. Я буду в комнате у мальчика.

— Слушаюсь.

Я отпустил домушника и пошел посмотреть мальчишку. Сын кузнеца спал, ему явно полегчало. Появился домушник со стаканом вина, рубашкой и мокрыми полотенцами.

Я снял куртку, домушник стер кровь, рана на груди затянулась, надел новую рубашку и свою куртку. Благосклонно принял стакан вина у домушника и сразу его выпил.

— Можно заняться уборкой дома? — Спросил домушник.

— Подожди. — Мне явно стало легче. — Сколько у кузнеца денег в наличии?

— Сейчас у него в доме есть триста двадцать два золотых и восемнадцать монет серебра.

— Все иди, занимайся уборкой дружок.

— Спасибо вам господин, вы спасли мою жизнь. — Домушник исчез.

— Только ты про это не забудь! — Я пошел к выходу из дома.

Кузнец ждал меня за калиткой своего дома. Увидев меня, подбежал ко мне:

— Дан, ну что?

— Что? Будет жить. Сейчас спит. — Я хмуро посмотрел на кузнеца.

— Правда? — В глазах кузнеца мелькнула надежда.

— Иди, проверь. — Разрешил я. — Опасность миновала. Можешь заводить семью назад.

Кузнец, убежал в дом. Я сел на лавочку у забора и вытянул ноги, напряжение начло спадать, я почувствовал, что очень устал. Схватка вымотала меня, крови я тоже потерял не мало

Прибежал Адди со счастливым лицо, сел рядом и вложил в мои руки увесистый кошель.

— Здесь триста двадцать золотых. Больше у меня нет. Спасибо тебе Дан за сына.

— Адди. Отсчитай мне сто пятьдесят золотых. Этого хватит. Тебе, как и мне, деньги достаются тяжелым трудом. Я не намерен обдирать тебя до нитки. — Я улыбнулся кузнецу, он был честен со мной, это мне понравилось.

— Нет, Дан. Я ведь считал, что уже все. Ты вернул мне сына. — Кузнец улыбнулся. — Деньги это наживное, а сын у меня один. Деньги твои по праву.

— Я не возьму у тебя лишнего. — Я отсчитал сто пятьдесят золотых, остальное отдал Адди со словами. — Ты достойный человек, а я не грабитель.

Кузнец, улыбнулся, забрал деньги и протянул мне руку.

— Можешь считать меня своим другом Дан. Я ни когда не забуду услугу, какую ты мне оказал.

Мы пожали друг другу руки.

— Дан, подожди. Есть известие для тебя. — Остановил меня кузнец, увидев, что я собираюсь уходить.

Я остановился и вопросительно посмотрел на Адди.

— Тут ошивались люди от Локроу. Расспрашивали о тебе. Ты избил и обобрал Хромого и его людей. Это вряд ли тебе сойдет с рук. Будь настороже. — Предупредил меня кузнец. — Я слышал, у бандитов сейчас идут внутренние разборки и передел власти, это отвлекло Локроу от тебя, но он ни когда не забывает нанесенных ему обид и оскорблений.

— Спасибо Адди. Буду иметь в виду. — Я кивнул кузнецу и отправился на пристань.

— Дан, что так долго? — Спросила меня Донь. — Мы ждем тебя уже минимум полчаса.

— Так получилось Донь, извини. — Я протянул девушке мешочек с золотыми. — Пошлите, купим, мне лук. — Предложил я.

— Пошли. — Согласились девушки.

— Что в мешочке? — Поинтересовалась Зари.

— Сто пятьдесят золотых. Кузнец заплатил за быстрое излечение сына от смертельной болезни. — Я улыбнулся.

— Не плохо, но я подозреваю, что ты получил это не за даром. — Нахмурилась Донь. — Дан, ты сильно рисковал?

— Не очень, но «дармовыми» эти деньги назвать сложно. — Согласился я.

— Расскажешь?

— Потом, когда вернемся на остров.

Лук я себе выбрал просто отличный. Составной, очень тугой, метр тридцать длиной и при этом, легкий на вес. В середине он имел диаметр в шесть сантиметров, по краям пять. Выполненный из трех разных пород дерева, по наружной стороне имеющий толстую сантиметровую жилу, лук был настолько тугой, что я с трудом смог натянуть тетиву, хотя был уже не так и слаб. Тренировки и работа закалили мое тело, я достиг максимальной силы, но лук натягивал с трудом. Заплатили за него два с половиной золотых, этих денег он стоил.

— Скажи уважаемый Стамес. — Обратился я к лучнику, когда с моим луком было закончено.

— Что?

— Я сейчас отдаю свой лук Донь. Может быть лучше поменять наши луки и подобрать каждому свой?

— Я тебе скажу одно. Лучше для каждого купить новый лук, подобранный специально для него. Ваши старые луки я приму, но со скидкой или договоримся обмен, но с доплатой. Идет?

— Конечно.

Следующий час мы подбирали новые луки для девушек.

Донь стала сильнее, поэтому как оценил Стамес, мой лук был для нее слабоват. Кроме того, он был несколько длиннее и для комфортной стрельбы из него Донь не подходил. Выбрали ей новый лук. Меньшей длины. Для Зари, которая была еще меньше ростом, Стамес принес лук из своих запасов.

— Этот лук, я берег. Он очень легкий, но при этом настолько тугой, что Зари будет мучиться, натягивая его, но это не проблема. Самое главное, что он ей по росту и менять его, потом не придется. Девушка окрепнет, натягивать лук ей будет проще.

— Договорились Стамес. Сколько всего с нас за все? — Мы еще купили стрел, колчан и саадак для Зари.

— Шесть золотых Дан. — Назвал свою цену мастер-лучник.

Мы рассчитались и пошли к кожевнику.

Купили заплечный ранец для Зари и девушки выбрали себе обновки из одежды. В этот раз купили все необходимое и из обуви. Девушки были довольны. По дороге назад Донь сообщила о своих торговых делах.

— Продали мясо и рыбу на шестьдесят два золотых. Купили все продукты и погрузили в лодку. — Девушка выглядела задумчивой.

— Что еще Донь?

— Кун предлагает обменять одну нашу лодку на двухвесельную ладью. Она в два раза больше нашей, нужно вдвоем сидеть на веслах и одному править рулем. Доплату Кун просит три золотых. Ладья легкая, впрочем, ладья это просто название, она меньше в три четыре раза настоящей ладьи. Как сказал Кун, ее сделали на заказ одной охотничьей семье, но семью вырезали бандиты Локроу. Я ее осмотрела, очень хорошая, для нас самое то. Что скажешь?

— А зачем она нам? — Спросил я девушек.

— Можно на ней больше грузить мяса и рыбы. Она нужна для торговли. На охоту можно плавать на маленькой. — Объяснила мне Зари.

— Ну, если вы уже решили, то давайте обменяем. — Согласился я.

На пристани ждал Кун.

— Ну что решили?

— Меняем. — Огласила наше решение Донь.

Назад плыли на новой ладье. Гребли по очереди, сменяясь, время от времени. Ладья прекрасно слушалась руля и была достаточно легкой, зато в нее действительно можно было много загрузить, как минимум в три-четыре раза больше чем в одну лодку. На остров вернулись уже затемно, поэтому быстро разгрузились, поужинали и легли спать. На «большее» уже не хватило ни сил, ни желания.