"Полдень, XXI век. Журнал Бориса Стругацкого. 2010. № 4" - читать интересную книгу автора (, )

Энергии, энергии, энергии

Генерал Седов, как Юлий Цезарь, занимался сразу несколькими делами.

Во-первых, слушал дочь («Ой, папа, я нашла в твоих папках свой школьный дневник за седьмой класс»), во-вторых, следил за экраном включенного ноутбука (крутящийся куб с нужными файлами), наконец, держал в поле зрения своего соседа-велосипедиста. В шортах, в армейской рубашке, тот неутомимо нарезал круги вокруг коттеджа.

В отсутствие доктора Александра Вальковича (а это он гонял на велосипеде) опытные специалисты уже не раз тщательно осматривали велосипед, простукивали стены и полы кабинета и спальни, просматривали бумаги и книги физика, в том числе все сорок восемь томов фундаментальной немецкой «Der Physics». «Приятно держать в руках, — объяснял присутствие древних фолиантов в своем кабинете доктор Валькович, — и понимаешь, что наука не стоит на месте».

Дом запущен. Электронная почта забита спамом и письмами. «…В новостях вчера показали Луну над Фейеттвиллем, — писал из Северной Каролины астрофизик Джон Парцер. Переписка доктора Вальковича регулярно передавалась специалистами аналитикам генерала. — Такие же фотографии пришли из обсерватории Ла Платы. Луна, Александр, действительно выглядит странно. Я сам наблюдал восход луны на севере Канады, где воздух не был забит облаками, как у нас, и могу подтвердить, что Луна выглядела там самой маленькой из всех, какие я когда-либо видел. Понятно, я имею в виду чисто визуальный эффект…»

Конечно, доктор Валькович видел необычный ролик, снятый специалистами с безымянного сайта. Генерал пару раз беседовал на эту тему со своим ученым соседом. «Вы интересуетесь вечными двигателями?» Доктор Валькович аплодировал любознательности генерала. «Аналитики утверждают, что этому видеоролику можно верить?» Доктор Валькович снова аплодировал генералу. Устройство, едва ли со спичечный коробок объемом, крутит сразу пять авиационных турбин? Похвально, конечно! Чудесное изобретение. Но где человек, выложивший на сайт такое чудо? Почему он не выходит на связь с правительствами, промышленниками, банкирами?

Энергии, энергии, энергии! Нефть на исходе, уголь неэкономичен. Меняются океанские течения, приливные электростанции одна за другой выходят из строя. Во Франции при перегрузке топлива на работающем реакторе АЭС «Сант-Лаурен» по ошибке оператора в топливный канал загружена не тепловыделяющая сборка, а устройство для регулирования расхода газов. Приостановлена работа самой мощной гидроэлектростанции в мире — Итайпу, в 20 километрах к северу от города Фос-ду-Игуасу на границе Бразилии и Парагвая. Сколько энергии ни вырабатывай, ее мало. Ученый сосед поднимал на генерала задумчивые глаза. Если появилось устройство, похожее на чудо, то почему мир продолжает задыхаться в тисках энергетического кризиса? Доктор Валькович пожимал плечами. Он считал историю с неизвестным устройством глупостью. А глупость вечна, как протон. Чтобы растащить протон на кварки, пояснял он, нужна невообразимая энергия, может, равная той, что наблюдалась в первые миллионные доли секунды Большого взрыва, но чтобы побороть настоящую глупость…

Доктор Валькович расправлял узкие плечи. Ему нравились фотообои генеральского кабинета. Северную стену покрывала большая глубина давно исчезнувшего с лица Земли триасового моря. Мощная мускулистая торпеда — ихтиозавр, сгусток первобытной энергии, летящая дуга защитного цвета. Рыжие вырезки торчали из многочисленных альбомов, как листья гербария. На стеллажах серые томики «Трудов палеонтологического института», прекрасно переплетенные Бюллетени МОИП, «Палеонтологический журнал», «Палеомир». Увлечение генерала палеонтологией не нравилось его дочери. Ей, Карине, не нравились пыльные книжные стеллажи, не нравились стеклянные витрины в гостиной. Там красовались ужасно скучные, на ее взгляд, окаменелости — спиральные раковины аммонитов, четкие колечки морских лилий, грифельные плиты с силуэтами рыб и трилобитов.

«Все мы — пепел звезд».

«И динозавры? И человек?»

Доктор Валькович аплодировал генералу.

«Окажись вы на берегу силурийского моря, что бы вы там делали?»

«На берегу моря? Я актуалист. Размышлял бы о принципе неопределенности».

«Мироздание кишит появляющимися и исчезающими вселенными, — аплодировал себе доктор Валькович. От него несло странной силой, но взгляд часто казался рассеянным. — Понимаете, это как пузыри в кипящем супе. Каждый пузырь — целая вселенная. Мироздание кипит, оно вечно в движении. Угасает звезда, начинает сжиматься, впадает в гравитационный коллапс. Звезду уже ничто не распирает изнутри, напротив, ее вещество сжимается все сильнее, пока наконец не возникает объект диаметром в пару километров, состоящий из одних нейтронов. Они вообще-то нестабильны, но в такой сжавшейся звезде распасться не могут. Наконец звезда коллапсирует, возникает черная дыра. А потом и черная дыра схлопывается в сингулярность, взрываясь в другом пространстве».

«Скажите, у физиков бывают враги?»

Доктор Валькович аплодировал генералу, но отвечать не собирался. Совсем не обязательно отвечать на такие вопросы. При этом доктор Валькович замечал появившееся в последнее время на столе генерала лапласовское «Изложение системы мира» и «Физику Луны» с загадочными ссылками на какие-то веб-ресурсы. И «Элементарную астрономию» Джона Парцера. И его же «Новый взгляд на природу приливообразующих сил».

Генерал тоже знал о докторе Вальковиче много. Детство, проведенное в дацане под Улан-Удэ. Восхищение, которое он испытывал, глядя на звездное небо. Университет в Новосибирске. Практика в Фермилабе. Швейцария, Церн. Не пользуется мобильниками, обожает велосипед. Находится под постоянным контролем генерала, под его, скажем так, защитой, так же как иностранные коллеги доктора Вальковича находятся под постоянным контролем своих специальных ведомств. Правда, триасовые ихтиозавры тоже пользовались защитным цветом, а помогло им это? Где сейчас тот же Парцер, где Обри Клейстон? Американец выпал с тридцать первого этажа небоскреба на Манхэттене, англичанин утонул в бассейне. Писали, что у физика Обри Клейстона отказало сердце, но лучше бы он реже прикладывался к бутылке. В этом смысле кореец доктор Ким вел жизнь более умеренную, что, впрочем, не уберегло его от домашнего ареста, под который, по слухам, он угодил у себя в Кимхэ. Кстати, в Церне корейца помнили как человека неразговорчивого. Йэ и анийо. Да и нет. Этого ему хватало на все случаи жизни. Ну еще чаособуди. Пожалуйста. Ну иероглиф на туалете — саёнчжун (занято). Правда, в ноутбуке генерала хранился файл с гораздо более пространной беседой Кима. Файл был получен еще в апреле — с таможни аэропорта Инчон в Сеуле. Ряд колючих иероглифов, переведенных и прокомментированных специалистами.

Произносится: чонбу ильсан сочжипум-имнида.

Переводится: это мои личные вещи.

Произносится: чингу-эге чуль сонмуль имнида.

Переводится: это подарок для моего друга.

Произносится: мончжо поадо твэмника?

Переводится: можно посмотреть?

И тут же ответ доктора Кима, несколько загадочный: игот-гва катхын госыро сэккари тарын госи иссумника.

Переводится: вообще-то у моего друга такое уже есть, но другого цвета.

Что мог вывезти корейский физик из Церна? Этого и доктор Александр Валькович не знал. Или не хотел говорить. Особенно генералу Седову. У них, у физиков, существует добрая традиция каждые пятнадцать миллиардов лет собираться вместе и строить большой адронный коллайдер.

Следя за нарезающим круги велосипедистом, генерал одновременно изучал экран.

«Плиз, подскажите, как замутить собственный VPN-сервер с целью последующей продажи VPN-доступа. Где искать выделенный сервак? Под какой ОС мутить? Только Googl не суйте. Надоело. Хочется вживую послушать умного человека…»

И тут же: «2 июля. Эшвил (Asheville), Северная Каролина. Сегодня Луна кажется более далекой…»

«11 июля. Эшвил (Asheville), Северная Каролина. Сегодня Луна кажется еще более далекой…»

«18 июля. Конфиденциальные данные из обсерваторий Аресибо (Пуэрто-Рико). Сегодня Луна взошла позже обычного. Формой (выпуклой) походит на мяч для американского футбола. Южная часть кажется несимметрично деформированной…»

«3 августа. Крым. Свидетельство пилота С-ова: Луна над облаками в таком неправильном месте, что инстинктивно пугаешься…»

Еще одну грань крутящегося в пространстве куба занимал постоянно обновляющийся перечень проблем, чрезвычайно волнующих мировое сообщество:

энергетические потери;

продолжающийся спад производства;

изменение ритма мировых приливов-отливов;

изменение формы и цвета Луны, возможно, сильные пылевые бури;

активизация дельфинов, изменение привычных путей миграции птиц и рыб;

резко участившиеся грозы, ураганы, землетрясения, извержения вулканов;

межправительственные дискуссии о возможном закрытии границ;

растущая безработица…

«В чем преимущество? — не унимался неизвестный хакер. — Не видно, что ли? Трафик криптуется с помощью RSA-ключей со стойким алгоритмом. Не светит реальный IP, не ведет логи». Нынче каждый мальчик, усмехнулся про себя генерал, должен уметь прятаться. «Зацени, при таких условиях никто твой персональник не вычислит, даже если сервак накроют очень нехорошие дяди». Что верно, то верно. Накрыть подобный сервак проблема. Обычно им управляют через сторонний VPN-доступ + SOCKS, а он может находиться очень далеко — где-нибудь в Штатах, или в Аргентине, или в Азии, или даже у антиподов.

— Папа, ты послушай, что писали преподы в моем дневнике! — возмутилась Карина. — «Ув. родители! Ваша дочь не умеет себя контролировать. На уроке биологии брала в руки кактус и неприлично смеялась». Папа, что неприличного можно увидеть в кактусе?

— Может, что-то неприличное видели в твоем смехе?

— «На уроке приставала к учителю математики с вопросом, как правильно называется размножение человека».

Генерал знал о дочери все. Так ему казалось. Он понимал, что все знать невозможно, но существуют допуски, близкие к реальности. Он, например, много знал о дружеских отношениях Карины с генералом Черновым, правда, это были чисто дружеские отношения двух семей. Он знал о ее увлечениях, о ее спорах и разговорах. О ее звонках. Там были интересные предложения: от «сходить на футбол» до «слетать на Кипр». Она часто уезжала, но отчеты специалистов постоянно ложились на стол генерала. «Почему раненого полковника, героя России, в отечественной прессе почти не упоминают, а вот вор в законе, вдруг попавший в ЦБК, красуется во всех газетах?» Генерал знал, что Карина найдет верный ответ.

Когда Карина была в отъезде, генерал плохо спал. Вдруг ночью срабатывала охранная система, над трехметровым бетонным забором в свете прожекторов нежно, будто в инее, вспыхивала колючка, ихтиозавр на стене ночной гостиной оживал. Следя за тенями, генерал вспоминал пустыню.

Серебристая джида над голыми песками. Выстрелы со стороны рудника.

Приказ был ясный: опоздать! Чумазый водитель бэтээра возился в перегретом моторе, иногда поднимал затравленные глаза на полковника Седова (тогда еще полковника). Труднее всего чинить исправный мотор. Странно, но трупы, найденные позже во дворе, в коридорах и в кабинетах Управления того азиатского рудника, генералу никогда не снились.

— Папа, а как теперь быть без паспорта?

Генерал Седов улыбнулся. Он знал характер дочери, раз в месяц перед ним выкладывали ее электронную переписку. «Я купила себе черное скромное платье с очень глубоким декольте, теперь сижу в кабинете и стесняюсь». Ну да, она умела стесняться. «А сегодня я девушка шестидесятых. Лодочки на невысокой шпильке, укороченные черные брючки, открывающие бледную с тонкими венками кожу щиколоток. Кофточка-тельняшка с большим вырезом, мне это идет. Бежевый плащ в духе героинь Хичкока и платок Hermes на шее». Она умела подать себя. Она дружила с недалекой Аней, не сумевшей окончить курсы программистов, и дружила с известными людьми. Книжка о жене всесоюзного старосты Михаила Ивановича Калинина вывела Карину в мир большой журналистики.

Тук, тук! Карина вынула трубку. Громкую связь не отключила.

«Это Буковский». Отец имеет право знать, с кем она говорит, находясь дома. Журналист явно хотел произвести впечатление. «Вчера посмотрел одну штуку под «Зеркала». Не часто наши пендосы снимают такое кино. С закосом под Хичкока, мяса не так уж и много, но страшно». — «А я посмотрела одну порнушку, — в тон Буковскому ответила Карина. — С закосом под Private, но смешно. Особенно концовка в стиле миссионерской». — «Вы знаете, мне Аня посоветовала вам позвонить». — «Интересуетесь будущим?» — «Даже очень». — «Приезжайте». — «Сейчас не могу».

Это был неправильный ответ. Карина положила трубку.

— Хочу в Кимхэ, — потянулась она.

— Что ты потеряла в Южной Корее?

— Соскучилась по подружке.

Соскучилась? Генерал хорошо помнил маленькую кореянку. Имя Су. Противная девка с восторженным резким голосом, косые глазки вразлет, отвечают стилю. Год назад на Красном проспекте Карина въехала в зад тормознувшей зеленой «мазды». «Росия марыль анын сэрами иссымника? — истошно завопила маленькая кореянка, выкатываясь из своей помятой машины. — Как так? Здесь кто-нибудь говорит по-русски?. — И завопила в мобильник, приседая от нетерпения: — Алло, алло! Алло, ДПС! Ой, ну же, где вы? Мне въехали! Как у вас называется? Морыгессымнида! Не совсем понимаю, — кореянка судорожно вспоминала трудные русские слова. Все же вспомнила: — В жопу! — Глаза ее округлились от восторга. Она уже как подруге, закричала Карине: — Они говорят, звони в полицию нравов!»

— Папа, что тебе привезти?

— А что можно привезти из Кореи?

— Да всё, что угодно. Ты только скажи.

— Ну если всё, тогда вези мне сразу две штуки!

— И одну мы загоним соседу! — кивнула Карина, зачарованно следя за неутомимым велосипедистом (пятьдесят шестой круг).