"Полдень, XXI век. Журнал Бориса Стругацкого. 2010. № 4" - читать интересную книгу автора (, )

Черный асечник

Государственные границы закрыли 22 июня.

В аэропорту Толмачево (международном) погасли электронные табло.

По пустым лестницам и переходам бродило неясное эхо, залы показались Буковскому непривычно просторными. В буфете сидели два местных алкаша из обслуги, громко радовались. «Ты олень, бля! А я в пятнадцатилетнем возрасте в математике шарил, на с++ писал». Разыскав дежурного, Буковский внимательно просмотрел официальную распечатку последних ушедших из Толмачево рейсов.

Бодрум. Ганновер. Пекин. Прага. Сеул. Был еще чартер на Таиланд, но его задержали.

— Как теперь быть тем, кто улетел?

— Никаких комментариев.

Пустые ячейки табло навевали неприятные мысли. Никуда не улетишь. Неужели теперь правда никуда не улетишь? Неужели возвращаемся к родным коммуналкам? Сперва отменили официальные документы, теперь закрыли границы. Правда, Карине Седовой, как всегда, повезло — рейс на Сеул ушел. На нескольких телевизионных экранах в зале ожидания опять и опять крутили осточертевший ролик: загадочное устройство объемом со спичечный коробок вырабатывает энергию, клинически несоразмерную его объему. Может, лениво решил Буковский, границы закрыли, чтобы поймать неизвестного изобретателя?

Он вынул мобильник. Хотел предупредить Аню, что появится только к обеду, но по рассеянности набрал свой собственный домашний номер. В трубке раздалось: «Слушаю».

Он не растерялся: «Можно Буковского?»

«А кто его спрашивает?»

После такой неожиданности не стоило, наверное, звонить Ане. Но Буковский позвонил. Из упрямства. Был уверен, что по голосу Ани поймет, есть ли у нее нежеланные гости. «Прожив короткую и в сущности никчемную жизнь, она так и не разочаровалась ни в одном из своих друзей», — так написал бы Буковский в некрологе, посвященном Ане. Да и что еще написать о девушке, которая на первом свидании ему сказала: «Буковский! Ты меня проводишь до дому? А то я так оделась, что одна идти боюсь».

«Похоже, Карина свалила».

«Она и собиралась свалить».

Ну да. Сам виноват, не отправился к Карине в тот же вечер. А ведь только она могла напрямую вывести его на Вальковича. Известный ученый, доктор наук, членкор. За ним — Церн, большой адронный коллайдер. Можно было наскрести сенсационный материал. А теперь жди Карину. И в собственной квартире сидят какие-то чужие люди. Почему? Что-то во всем этом не увязывалось. Ну да, он уже писал о том видеоролике с безымянного сайта, но это не повод сажать засаду в его квартире. «Интересуетесь будущим?» Так вчера Карина спросила. Ну да, интересуюсь.

— А могу я заказать билет в Прагу?

— Никаких проблем. Воспользуйтесь Сетью.

— А билет в Сеул или в Ганновер?

— Через Сеть — без проблем.

— Но ведь границы закрыты.

— Совершенно верно.

— Тогда какой смысл заказывать билеты?

Такого количества идиотов, как сегодня, дежурный, наверное, никогда в аэропорту до сегодняшнего дня не видел. Заказывать можно все, пояснил он. Заказывать — ваше священное право, гарантированное Конституцией.

— А можно увидеть список пассажиров, улетевших последними рейсами?

— Какую службу вы представляете?

— Общественную.

— Тогда и обратитесь к общественности.

Низкие тучи ползли над невысокими аэропортовскими зданиями, накрапывал серый, всем надоевший дождь. Прикрывая голову купленной в киоске газетой («Кто столкнул Луну с орбиты?» — «Течение Эль-Ниньо теряет свою энергию». — «Статистика школьных самоубийств». — «Монголы протестуют против закрытия границ»), Буковский перебежал площадь.

В здании внутренних перевозок ничего не изменилось. Тут спокойно ожидали очередных рейсов.

«Не хочу ехать поездом, — говорившая стояла спиной к Буковскому. — Недавно ехала поездом из Варшавы в Минск. Ну знаешь, все эти дурацкие разговоры с соседями по купе. Познакомилась с французом. Говорит, у него в Минске жена и две девушки. Вот, думаю, сукин кот, неплохо устроился. А он выдает: одной пять лет, другой — два с половиной…»

Внутренние рейсы прибывали и убывали. Те, кто не улетел в Измир или в Пекин, теперь пытали счастья в России. В пивном баре на втором этаже Буковский нашел место за боковым столиком и раскрыл ноутбук. Сосед слева бубнил: «Не гулять нам по Пекину… Теперь по Пекину нам не гулять…»

Буковский открыл почту.

Спам, обязательные рассылки. О корейском физике вообще ничего, пропал в своей Южной Корее, как в пустыне. Правда, из Швейцарии сразу три письма. Одно полно намеков на утечки из Цернского научного центра. А что за утечки? Информационные? Технические? Финансовые? Никаких подробностей. Что, интересно, можно спереть из трубы, по которой несутся встречные пучки протонов? Еще одно письмо касалось судьбы астрофизика Джона Парцера — несчастный случай официально подтверждали. И Курт Хеллер проявился: сообщалось, что немецкий физик пришел в себя…

Соседям по столику надоело обсуждать свои проблемы. Задрав головы, уставились на плазменный экран. Седьмой канал повторял скандальное интервью Буковского с министром экономики. «Оборудование "Ксерокс-Z", — отбивался министр, — теперь установлено везде. Вы искали терапию от шока? Вот вам терапия от шока. Документы никому не нужны, теперь вы тот, кто вы есть, не больше и не меньше. Но если вам все-таки хочется иметь бумажные доказательства своего существования, печатайте что хотите — со сложными голограммами, с вшитыми в ткань металлическими нитями».

«Что предопределило столь резкую отмену паспортов?»

«А что предопределило столь резкое исчезновение динозавров? — изо всех сил отбивался министр. — Климатические изменения, плохой баланс, в сущности, тоже кризис, да? Системный, не просто так. Должны помнить, вы журналист. Генеральная Ассамблея ООН еще пять лет назад вынесла решение об антигуманной сущности удостоверяющих личность документов. — Министр был полон неприязни. — Важные политические решения такого масштаба не рождаются спонтанно…»

«Как к отмене паспортов отнеслись в Соединенных Штатах?»

«Паспорта американцев всегда в большой степени являлись формальностью».

«А экономический кризис? Финансовый? Как быть с массовыми перемещениями людей через границы? Где брать дешевые рабочие руки?»

Лоб министра покрыла испарина ненависти. «У нас в России достаточно сильных рабочих рук!» Он даже сжал маленькие холеные кулачки, показывая, как много у нас в России сильных рабочих рук, но Буковский только язвительно усмехнулся. Как вы собираетесь объяснить это не желающим работать люмпенам? Что собираетесь делать с теми, кто и раньше не работал, и сейчас не собирается занимать себя, скажем, хлебопашеством или строительством дорог? Или те же проститутки. Им что, ставить счетчик входящих?

«Аня, — снова набрал Буковский телефон подружки. — Хочешь, приеду?»

«Хочу. Только у меня сегодня гороскоп плохой. И кофе кончился».

Анину дверь Буковский открыл своим ключом. Неприятная мысль мелькнула, но он ее тут же выдавил из мозга: его дверь тоже кто-то открывал своим ключом. Аня обрадовалась. На тонких фарфоровых блюдечках, раскиданных по всему кухонному столу, красовались загадочные кофейные размывы. Тут же валялась закапанная слезами распечатка из Интернета. «Качественный и анонимный взлом почтовых ящиков на заказ. — Такие предложения часто появляются в компьютерном спаме. — Предоставляются услуги взлома на mail.ru (inbox.ru, bk.ru, list.ru), rambler.ru, yandex.ru (narod.ru, ya.ru), gmail.com (googlemail.com), yahoo.com, hotmail.com (live.com)». Конечно, Анна не могла не клюнуть на такую чудесную новинку.

«Хотите читать переписку своего конкурента? Хотите знать секреты своего любовника?»

— Собиралась взломать мою почту?

— Видишь, Буковский, ты даже не отпираешься!

— А от чего я должен отпираться? От деловой переписки?

— С этого все и начинается, — Аня явно готовилась заплакать.

— Грех, грех. Тварь Божья обязана радоваться миру.

— Буковский, ты назвал меня тварью?

— Всего лишь привел цитату.

Он обнял Аню за плечи:

— Успокойся, дружок. Это все черный асечник.

— Какой асечник? Что за асечник? — закричала Аня.

— Успокойся, — погладил он ее. — Самый обыкновенный асечник, из твоей же аськи. Ты много нервничаешь. Это потому, что много времени проводишь в Интернете. А я тебе так скажу, это нехорошо. Вот тебе живой факт. Жил-был паренек, нормальный такой, импульсивный, как ты, обижался на всех с полуоборота. Но был он продвинутым чуваком, поэтому завелась у него подруга. Встречались, миловались, а потом подругу достало, что чувак всё время в компе, и она послала его. А он стал страдать. По этой теме. Ну, и повесился, — с наслаждением выдал Буковский. — Потом прошло какое-то время. В компании эта девка сидит, там все бухают, гуляют, всё такое прочее, а комп включен. Он у нее всегда был включен. И вдруг аська сказала: «ооу!» Понятно, девка кинулась к компу, а там никаких сообщений. Время позднее, в ночь гуляли, но наконец разошлись. Девка опять в аську, а там опять: «ооу!» И ни фига на экране. Ну подруга решила — типа бухать нужно меньше. Пошла в ванную, приняла душ, возвращается, а на мониторе сообщение от убившегося парня: «Из-за тебя все это». Конечно, девка описалась тут же у компа. Так что ты, Аня, учти. Чёрный асечник беспощадно преследует неверных любовниц.

— Буковский, ты меня напугал.

— А ты не грузи меня глупостями.

Уютно бормотал телевизор. «Австрию заливают дожди… В Мезенском заливе сгорела приливная станция… Домохозяйки Парижа требуют закрыть большой адронный коллайдер… Из-за меняющихся ветров ветряные мельницы Голландии сбавляют выработку…» Буковский вздрогнул.

— Это телефон, — засмеялась Аня.

— Ты ждешь звонка? Почему в это время?

— Да мне теперь Колесников в это время звонит.

— Колесников? Это еще кто такой?

— Одноклассник.

— Откуда взялся?

— Мы с ним в «Одноклассниках» нашлись.

— Чего ему надо? — Почему-то Буковский вспомнил о человеке, устроившемся в его квартире.

— Меня.

— И все?

— Буковский!

— Ладно, прости.

— Мы с Колесниковым учились в школе. Потом он пропал, учился в школе милиции, теперь опять появился.

— Почему именно теперь?

— Сказал, что проездом в городе.

— Ну и что? Зачем сразу тебе звонить?

— Он соскучился, — обрадовалась Аня. — Он всегда обо мне скучал. — Она любила, когда ее ревновали. Буковский, конечно, не ревновал, зато умел притворяться.

— А чем он занимается?

— Уж не бегает за каждой юбкой, как ты! Правда, я ему сразу сказала, что дружу с тобой, — Анна украдкой покосилась на Буковского. — Я сразу сказала ему, что дружу с очень знаменитым журналистом и у нас серьезные отношения.

— А он?

— Не скажу.

— Ну не сердись.

Буковский обнял Аню. Выбора нет. Или обнять, или уйти. Границы закрыты, ни в Пекин, ни в Ригу не попадешь. В закрытой на ключ квартире сидит незнакомый человек, может, этот самый Анин одноклассник, как знать? Для чего-то же он кончал школу милиции. Пожалуй, лучше пересидеть недельку где-нибудь вдали от Новосибирска.

— Помнишь, я говорил тебе про одно местечко?

— На Алтае? — мгновенно догадалась Аня.

— Ну да.

— Ой, мы уедем?

— Не оставлять же тебя однокласснику.

— Ой, глупый Буковский! Ну зачем ты так? Колесников — он хороший, но он же школу милиции кончал. Зачем он нам, правда? Он только поужинать со мной хотел. Я ему сейчас позвоню.

— Не надо.

— Тогда отключу холодильник.

— И на холодильник плюнь. Что с ним сделается?

До самого Бердска они молчали. Аня из опасения, что Буковский внезапно передумает, а он из простого желания понять хоть что-нибудь. Этот вчерашний звонок к Карине… Она хорошо знает физика Вальковича, а физик Валькович работал в Церне, значит, пересекался с теми убившимися мужиками…

— Ты у меня настоящая красавица.

— Я знаю, — счастливо кивнула Аня и начала прихорашиваться.

— Странно все-таки. Зачем твоей подружке в Сеул? Что там у нее?

— Ой, ты бы видел! Подружка. Су называется.

— Боевой самолет, что ли?

Аня разговорилась. Буковский, правда, и раньше знал, что Карина часто уезжает. В Берлине, например, попала в аварию, вернулась с синяком. А с этой корейской дурочкой, ревниво объяснила Аня, познакомилась на улице. Долбанула ей машину. Разворотила всю корму, и правильно. «Давай, Буковский, остановимся в этом кафе… Ой, тут кормят, как на броненосце "Потемкин"… — счастливо щебетала Аня — Эта корейская дурочка даже докторскую диссертацию защитила. Нет, не по камасутре, ты что, это же Индия! А у них там, в Корее, нечего защищать, кроме идей чучхе…»

А потом еще в Бийске в маленьком кафе у торгового центра они заказали блинчики.

«Нет, вы только посмотрите, вы только посмотрите, — разорялся у стойки человек в аккуратном строгом «адидасе». Лицо растерянное, злое. — У меня покрышку на велосипеде разрезали».

«Не вы первый», — понимающе кивал бармен.

Красиво покачивая бедрами, Аня отправилась в туалетную комнату.

«Нет, это прямо какой-то маньяк! — разорялся человек в «адидасе». — Почему таких не ловят? Я велосипед оставил буквально на минуту, а он мне новую покрышку располосовал».

«Не вы первый», — понимающе кивал бармен.

Надоело, подумал Буковский. Окружающее начало его злить. Спрячемся с Аней в отеле и выходить никуда не будем. Нового велосипеда у нас нет, а на старую «тойоту» никакой маньяк не позарится. У Ани — массаж, фиточай, пантовые ванны, акупунктура, медовая бочка, а я буду надираться и думать. Мировой кризис. Чем не повод для раздумий?

За окном кафе тянулась тихая провинциальная улица. Среди припаркованных машин выделялась зеленая «вольво». Завидовать не стоит, все равно на такую денег нет. Хозяин красавицы, наверное, торгует алтайским лесом, лиственница сейчас в моде. Но когда из торгового центра вышла девушка, Буковский напрягся. Вот чему стоит завидовать! Шаг уверенный, ноги длинные, в руке брелок, «вольво» ласково откликнулась. В универе Буковскому нравилась одна длинноногая девушка, но дело тут не в ногах. Нижний этаж — вообще не главное.

Вернулась Аня, тронула блинчики пальцем: «Почему они такие холодные? Сдохли, что ли?» Официант промолчал неприязненно, а Буковский ухмыльнулся: «Ты, Анечка, разрежь блинчик поперек и посчитай годовые кольца».

Аня отодвинула тарелку и счастливо рассмеялась. «Давай в отеле не будем вылезать из номера, когда приедем!» Сама не зная, она повторила недавнюю мысль Буковского.

Женщины умеют угадывать то, что им хочется угадать.