"Технокосм" - читать интересную книгу автора (Лазаревич Александр Владимирович)

1.4. В «Зоне Аномального Излучения»

Перед тем, как опуститься на палубу, вертолёт сделал небольшой круг вокруг двух «объектов», плававших неподалёку в воде.

— Что это? — изумлённо спросил Левшов.

Сидевший в соседнем кресле Человек-в-Сером ответил:

— Алексей Петрович, мы предложили Вам работу как раз для того, чтобы услышать Ваше мнение о том, что это такое. У нас, разумеется, есть свои предположения, но мы не хотим Вас в них посвящать, чтобы не испортить непредвзятость Вашего взгляда. Итак, на Ваш взгляд эксперта, что это такое?

Один «объект» Левшов узнал сразу — это была «тарелка» параболической антенны метров тридцати в диаметре, дно тарелки было зеркальным. Второй «объект», находившийся в сотне метров от первого, получил среди матросов прозвище «бревно». Над поверхностью воды вертикально торчал лишь небольшой, метра два в высоту, «пенёк», цилиндр диаметром около трёх метров, остальная часть бревна уходила глубоко в воду. С вертолёта можно было лишь увидеть, что длина бревна — как минимум десять-пятнадцать метров, сколько на самом деле, было невозможно определить, поскольку другой его конец скрывался в тёмных глубинах океана. Боковая поверхность цилиндра была зеркальной, торец — абсолютно чёрным.

— Этот цилиндр — скорее всего, излучатель инфракрасного или оптического диапазона, — начал размышлять вслух Левшов. — Остронаправленный. Свет излучается очень узким пучком, поэтому под углом излучающая поверхность кажется абсолютно чёрной. Я уверен, что если бы мы пролетели точно над ней, то увидели бы не чёрную поверхность, а очень яркий свет.

— А вот этого мы как раз делать не будем, — сказал Человек-в-Сером. — У нас так уже один пилот ослеп — пучок очень мощный.

— Итак, это передающий лазер, или что-то в этом роде. Тогда тарелка, скорее всего, работает на приём. Поверхность тарелки зеркальная, значит, работает на очень высоких частотах, скоре всего, в инфракрасном и, возможно, оптическом диапазонах. Сигнал идёт из космоса, значит, они должны использовать «окна прозрачности» в инфракрасном диапазоне. А где же собственно приёмник излучения?

Только тут Левшов заметил, что над центром «тарелки» парит в воздухе, ни на что не опираясь, небольшая, полметра в диаметре, абсолютно чёрная сфера.

— В фокусе тарелки — абсолютный поглотитель излучения… Абсолютно чёрный. Значит, они работают и в оптическом диапазоне тоже? Интересно, как он удерживается в фокусе при сильном боковом ветре. Воздушный шар со стабилизацией с помощью воздушных струй? Или же электромагнитная ловушка? Сейчас пока ещё рано об этом рассуждать. Но куда же идёт сигнал с приёмника?

Взглянув в бинокль, Левшов заметил небольшое отверстие в центре «тарелки», в котором чернела океанская вода.

— Очевидно, сигнал, собранный в фокусе тарелки, передаётся чёрным шаром по инфракрасному или световому каналу связи вниз, под воду, где и находится центр обработки информации.

— Всё это любопытно, — сказал Человек-в-Сером, — но нас прежде всего интересуют ответы на следующие вопросы: кто и зачем это всё построил? Как они сюда попали? Какую информацию передают? Насколько они опасны для нас? И чему полезному мы могли бы у них научиться?

— Мне самому очень хотелось бы узнать ответ на Ваш последний вопрос. Что касается остальных вопросов… Вы ведь пригласили меня, потому что Вам понравилась моя гипотеза. И всё, что я к настоящему моменту успел увидеть и узнать от Вас, пока что не противоречит моей гипотезе.

— Но тогда информация, которую Они передают на Землю…

— Это и есть Они сами. В оцифрованном виде.

— Вы хотите сказать, что та мирная картина, которую мы сейчас наблюдаем, на самом деле представляет собой высадку инопланетного десанта на Землю!?

— Не обязательно. Посмотрите, какой у них мощный передатчик. С Земли в космос уходит наверняка не меньше информации, чем приходит из космоса на Землю. Не исключено, что то, что мы видим — это всего лишь перевалочный пункт, релейная станция на пути от одной дальней звезды к другой дальней звезде, и Земля их интересует всего лишь как место базирования ретрансляционного узла в их межзвёздной сети. Возможно, что здесь принимают сигнал лишь для того, чтобы усилить его и послать дальше, туда, куда он не смог бы дойти без промежуточного усиления.

Едва ступив с вертолёта на палубу, Левшов потребовал, чтобы его отвели к микроскопу. Объектив микроскопа был нацелен на образец воды, только что взятой из-за борта судна. Левшову достаточно было одного взгляда в окуляр. Это были нанороботы. В своём закрытом «почтовом ящике» он пытался заниматься нанотехнологиями и считал свои работы весьма продвинутыми. Сегодня он увидел, что кто-то уже опередил его на несколько сотен миллионов лет.

Левшов обернулся к капитану:

— Кажется, Вы обещали мне что-то показать?

Капитан откупорил бутылку с образцом морской воды и вылил её в стакан. Первую пару секунд вода оставалась прозрачной. Затем помутнела, но ещё через несколько секунд взвесь внутри воды собралась в мелкие, похожие на пролитую ртуть шарики, а вода снова стала прозрачной. Ещё секунда — и шарики слиплись в один большой шар, который стал подниматься к поверхности воды, прошёл сквозь неё и поднялся в воздух над столом. Поверхность шара была зеркальной, за исключением чёрного «зрачка». Шар повернулся на 360 градусов, как бы осматривая этим «зрачком» комнату вокруг себя. Затем на противоположном конце шара возникло отверстие, через которое со свистом стала вырываться струя воздуха. Словно проткнутый воздушный шарик, повинуясь реактивной тяге струи, шар вылетел в открытое окно и, оказавшись над поверхностью океана, камнем рухнул вниз, в воду.

Несколько секунд Левшов ошарашено молчал. Умом он понимал, что он сейчас увидел — миллиарды нанороботов, способных координировать свои передвижения и быстро соединяться друг с другом, образуя макроскопические объекты. Но скорость, с которой они это делали, говорила о непостижимых объёмах и скоростях обработки и передачи информации, о фантастических источниках энергии, питавших этих роботов.

Наконец Левшов снова обрёл голос:

— Почему Вы не отослали образцы воды на исследование в Москву?

— Бесполезно. Они либо находят способ сбежать, либо саморазрушаются через несколько часов. Но это ещё не самое интересное, — капитан взглянул на часы. — Через десять минут заход солнца, и вскоре после заката синоптики обещали небольшой дождь. Пройдёмте на верхнюю палубу. Я обещаю Вам незабываемое зрелище.

… Они долго стояли на палубе, словно заворожённые, не обращая внимание на хлеставший по их лицам дождь. Всё их внимание было приковано к двум гигантским столбам света, пробивавшимся сквозь облака и соединявшим небо и океан. Когда дождь усиливался, столбы начинали светиться ярче, компенсируя рассеяние света на каплях воды. Один столб уходил из излучателя в космос, другой падал с небес на тарелку параболической антенны. И снова Левшов поймал себя на том, что умом он понимает то, что видит, но поверить всё равно не может. Объёмы информации, прокачивавшиеся через эти столбы света, должны были превосходить все мыслимые каналы связи, известные человечеству. Сколько тысяч (миллионов?) томов в секунду? Или, может быть, объёмы прокачиваемой информации действительно надо было измерять не в томах, а в сознаниях? Сколько разумных душ в секунду?

Вместе с обычным дождём на Землю лился ливень информации из космоса. Но информация была такой же нечитаемой для землян, как египетские иероглифы до обнаружения Розеттского камня. Уже в первые дни после обнаружения сигнала стало ясно, что он не предназначен для расшифровки чужими. Это был максимально эффективный код, близкий по своим характеристикам к белому шуму. И в нём не было никаких намёков на то, что пришельцы желают поделиться с землянами ключом к этому шифру. Вся мудрость Вселенной была здесь, рядом, но так же недоступна, как если бы она находилась за тысячу световых лет отсюда.

Через несколько минут физик всё же возобладал в Левшове над лириком:

— Товарищ капитан! На Вашем корабле, конечно, не найдётся прибора ночного видения?

— Обижаете, товарищ учёный! На нашем корабле найдётся всё!

Как Левшов и предполагал, через прибор ночного видения столбы света просматривались ещё чётче. Связь действительно шла не только в видимом, но и в инфракрасном диапазоне. И это помимо радиоканала, первоначально обнаруженного спутниками-шпионами. Но в инфракрасном диапазоне Левшов увидел ещё кое-что, от чего ему сделалось немного не по себе. Тонкая прямая ниточка инфракрасного луча, пунктиром просматривавшаяся на каплях дождя, выходила из океана и заканчивалась в воздухе над палубой, буквально в метре от головы Левшова. Левшов снял прибор ночного видения и посветил перед собой фонариком. В метре от него в воздухе висел маленький комарик. Не очень надеясь на успех, Левшов сделал быстрое движение рукой и зажал комара в ладони. Через секунду у него возникло странное ощущение, что в ладони не одно насекомое, а сразу несколько. Разжав ладонь, он увидел вместо комара несколько маленьких шариков, похожих на разлитую ртуть. Шарики мгновенно скатились с ладони, покатились по палубе и скрылись за бортом.

— Я не хочу никого пугать, но, кажется, за нами наблюдают!

— Вы скоро к этому привыкнете, — ответил капитан.

— И что думает по этому поводу наука? — спросил Человек-в-Сером.

— Наука думает, что они здесь уже достаточно давно для того, чтобы научиться имитировать внешний вид земных комаров.

— Достаточно давно — это приблизительно сколько?

— Я работаю над этим.

Левшов ещё раз взглянул на столбы света. За последние двадцать минут их направление в пространстве не изменилось. Они по-прежнему были нацелены на одну и ту же точку на небосводе.

— Нам потребуется вывести на геостационарную орбиту космический аппарат оптического наблюдения. С камерой высокого разрешения. С хорошим телескопом на борту.

Человек-в-Сером помолчал несколько секунд, как бы прикидывая что-то в уме, и наконец сказал:

— Сделаем.

После этого все замолчали. Слышно было, как где-то неподалёку жужжит комар…