Глава 15. Еще одно знакомство. Теперь с видом Рысь.

   Я вышел из комнаты, очень осторожно прикрыв дверь, чтобы случайно не хлопнуть. Расти мне еще и расти, до таких высот. Клыкастая пропустила меня через мясорубку, внимательно рассмотрела фарш, отделяя разные виды мяса друг от друга и выдавила из меня обещание поставки 'Ткани' и демонстрации разных новых образцов. Самое умное - это дать тебе то, от чего давно хочешь избавиться, с видом благодетеля, не назначая цену. Воспитанный проситель чувствует себя обязанным.

  Формального договора заключено не было, но соглашение о сотрудничестве теперь имелось. Еще одна забота на мою голову - это не люди, с артефактами тоже обращаться прекрасно умеют. Внимательно надо смотреть, что показываем или продаем. Копировщики нам не нужны, попробуй потом доказать, что тут было наглое воровство идеи.

   Отобрав у Следака пиво, которым он старательно накачивался все это время и, выпив кружку, вежливо попрощался с барменшей и мы удалились. Пиво, кстати, так себе. У нас лучше делают. А кольт, отнятый у придурка, я возвращать не стал. Не из жадности, а пусть в другой раз думает, куда тычет. Вполне законный трофей. Надо подарить кому-нибудь, не покупать же специально патроны, а одной обоймы на всю жизнь не хватит.

   - Возвращаемся, - спросил Следак на улице, - или в больницу?

  - Пойдем знакомиться с новыми кандидатами, - ответил я.

  - Вот интересно, - глубокомысленно спросил Следак, бдительно озирая встречных прохожих в поисках врагов, - а как насчет скрещивания у собак с волками?

  - Нормально будет, - рассеяно отвечаю, пытаясь понять, что такое только что увидел интересное, - в самом начале, когда только-только Война кончилась, были и такие, прекрасно с волками жили. Наши волки, на самом деле скорее волкособаки, только от псов там очень мало. Теперь непременно будет вливание свежей крови. И нам это интересно, и им тоже.

  Когда-то точки выброса эльфы отобрали так, чтобы поселков в тех местах не было, но земля в котловине давно поделена была. Другое дело, что не всегда контролировалась. Части людей сильно не повезло, попали среди орков, а те и между собой никогда дружно не жили. Люди еще и не стремились на первых порах договариваться с соседями, одни рассчитывая на превосходство в оружии, другие и понять ничего не успели и получили моментально объединенный фронт оркских князей. Лет пять там беспрерывно стреляли, пока остатки недобитых людей не ушли к озеру.

  С нашей стороны, с севера, часто крысы приходили, здесь старались не селиться. Город попал как раз в дырку между бывшими владениями собак и большим лесом, где живут егеря с рысями. Здешнее начальство очень быстро поняло преимущество сотрудничества. Собаки знали местные условия, а у людей было оружие и количество. Вот и объединились, а когда все более-менее утряслось, Клыкастая начала целенаправленно встраиваться в людскую жизнь. Оборотней намного меньше, преимущества людской жизни в технологиях и комфортном существовании прекрасно видны. Отгородиться все равно не удастся, так лучше взять процесс объединения в свои руки и не пускать на самотек.

  Раньше местные племена все больше отбивались от набегов. Не только крысы и орки не прочь были пограбить. Вечно все были готовы к отражению атаки и только в промежутках землю пахали и рыбку ловили. Если зайти подальше в район оборотней, там еще местами рвы сохранились, и дома совсем по-другому построены, сплошные стены с бойницами. Очень большие проблемы раньше были - население уменьшалось. В последние годы перед приходом людей уже заметно стало. Здесь поселок погиб, там еще пару лет - и не удержаться. Даже обсуждали, не уходить ли на юг.

  А собаки-оборотни в новых условиях прекрасно устроились. Они теперь ближайший и самый весомый союзник города. Четверть кадрового состава армии - оборотни, они имеют доступ ко всей технике и поставкам оружия. Все проходят через призыв - и мужчины, и женщины. Люди могут сачковать - собаки нет. Вот единственное, что никогда на сторону не уйдет через них - оружие. Прекрасно знают, чем это кончиться может. Зато у каждого дома есть частный ствол и не один, а еще несколько складов на всякий случай. Собаки вообще очень отрицательно относятся к продаже оружия оркам и гномам, но эльфы никого не спрашивают.

  Голосовать им без надобности, в своем квартале сами себе власть, а общегородские улучшения вроде проводки электричества или постройки канализации, им положены как и всем. В их район людская полиция не лезет, все проблемы решаются, не вынося мусор наружу. Зато все человеческие пороки - это без собак не обойтись никак. Прямо на границе квартала есть несколько домов, где человеческие проститутки постоянно проживают.

  Да много такого есть, все на грани закона, но никогда не заходя за грань. Когда орки с гномами продукцию продать хотят в городе, они налог платят в специальном подразделении вроде таможни. А собаки ездят по дальним районам и скупают все, что спросом пользуется, но на таможне не платят - считается, что все это они на собственных фермах производят, и с них берут только общегородские налоги. Ферм у оборотней-то на самом деле практически не осталось, несколько дальних поселков и все. Почти все оборотни в город перебрались, а землю людям в аренду сдают. Сдавать - сдают, а продавать ни в коем разе. Все документы правильно оформлены и заверены в городском совете.

  Об этом знает даже ребенок, но люди предпочитают, чтобы возле них поменьше крутилось разных неприятных типов. Пусть лучше в специальный район идут. Кстати, там никогда не грабят и не убивают. Есть специальная команда, которая позволяющих себе лишнее отлавливает моментально. Иногда людям в полицию сдают, иногда сами разбираються, на глазах у посетителей квартала. И никогда никаких свидетелей не бывает.

  Стоп! Ты вывеску видел?

  - Какую еще вывеску? - удивленно спросил Следак. - Ты что, незаметно от меня научился читать здешние письмена?

  - Рисунок там был, - поворачивая назад и разглядывая стены, отвечаю. - Рысь странного цвета и колба стеклянная со змеей.

  - Вот эта, что ли? - показывая на щит над дверью, спросил Следак. - Колба, - он издевательски хмыкнул. - Больше на рюмку похожа, а пиявка пьяная.

  - Она! - обрадовался я. - Сейчас нанесем визит.

  - В больницу уже не идем? - обреченно спросил Следак.

  - Ничего, как с собаками общаться так я должен, других желающих не наблюдается. Немного подождут. Интересно теперь побеседовать с рысями. Очень они до сих пор старательно прятались.

   Дверь мелодично звякнула, предупреждая о посетителях. Специально для этого к ней был сверху приделан металлический язычок. Открываешь, он цепляет маленький колокольчик и бац - появляется услужливый хозяин. Ну, это в теории. Вместо радостно встречающего, обнаружилась типичная аптека. Собственно надо было догадаться сразу, по рисунку, но я оказался недостаточно умным. Продавец, мельком взглянув на нас, продолжил выслушивать объяснения от пожилой плохо одетой женщины.

   Большое помещение, увешанное крайне неаппетитными плакатами с разрезами человека. На одних были изображены связки кишок ярко красного цвета, на других ненормально большого размера челюсть с какими-то подозрительными большими клыками и, как венец всему, плакат с радостно улыбающимися при виде шприца детьми. Не иначе как там внутри героин. Следак с видом знатока приступил к изучению особенно отвратительной картины желудочного тракта, причмокивая от удовольствия. Выйдет он отсюда не иначе как с дипломом. Таких картинок он сам запросто много нарисует и точно укажет, где проходят вены и разные прочие нервы. Большой знаток на тему - куда ткнуть пленного, чтобы без внешних следов очень сильно болело.

   Женщина, наконец, закончила свои переговоры, получила пузырек из одного из множества ящичков за спиной у продавца и, расплатившись, удалилась. Последние минут пять я внимательно разглядывал этого самого мужчинку-продавца. Не гном, сто процентов, но тоже метр с кепкой и сколько не пытался разглядеть вторую тень - не увидел. Вернее было что-то, но больше всего это напоминало Вожака, совершенно без формы. Что-то есть, а не ухватить. Очень странно, обычно я без проблем вижу, с кем имею дело. Это ведь не глазами смотришь, это скорее внутренняя сущность проявляется.

   - Вы что-то хотели? - вежливо спросил продавец, которого, судя по табличке, нацепленной спереди, звали Аплатон. Специально для меня старался, аглицкими буквами нарисовано, а не местными закорючками.

  - Мне бы хотелось задать вопрос, - поясняю, чувствуя, как сзади подошел Следак. Можно даже не оборачиваться для проверки, он уставился на продавца, сделав суровую морду. В его понимании. Обычно люди не пугались, а принимали его в этом виде за мыслителя, глубоко задумавшегося, где находится ближайший туалет. Совсем другое дело, когда он не пытается что-то изображать. Когда Следак в ярости - лучше с ним не сталкиваться

   - Скажите, вы действительно рысь-оборотень?

  - Да, - невозмутимо ответил тот, опуская правую руку под прилавок, - есть проблема?

  - Дело в том, - поясняю насколько возможно вежливым тоном, чтобы не спровоцировать появление очередного пистолета, - что мне бы хотелось встретиться с главой вашей общины. Мы, - я ткнул назад, отодвигая Следака, - тоже оборотни. Вот я - медведь, а он - примат, есть и рыси. Мы впервые сюда попали и сколько не спрашиваем, никто не может сказать, к кому обратиться.

   - А что вы собственно хотите? - все также вежливо и не проявляя интереса, спросил он.

  - Ну, - в замешательстве отвечаю, - пообщаться, обсудить, чем мы можем быть полезными друг другу. Все-таки родственники, хоть и дальние.

   Звякнул колокольчик, и в помещение зашла очередная мадам. На этот раз для контраста с предыдущей, молодая и холеная.

   - Где вы остановились? - спросил Аплатон.

  - В гостинице 'Потерянное колено'.

  - Я передам, - сообщил он и повернулся к посетительнице.

   Еще секунду я стоял в некотором удивлении, потом повернулся и пошел к дверям.

  - И это все? - изумленно спросил меня на улице Следак.

  - Нет, - раздраженно отвечаю, - я должен был сходу дать ему в глаз и переломать мебель - это крайне помогло бы в налаживании отношений.

  - Ну, кто бы кому дал, еще неизвестно, - глубокомысленно сообщил он, - я немного сбоку стоял и видел. Под прилавком у него такая интересная штучка была. Рукоятка деревянная, от нее трос стальной идет и на конце кубик металлический. Можно прямо с места хлестнуть по башке. Интересная конструкция, - добавил он, помолчав, - никогда не переломится, а если хорошо попасть - в голове дырка непременно будет. Только с ней обращаться надо уметь, а то недолго и себя зацепить. Но все же стоило проявить немного больше настойчивости.

   - Ты вообще кто? - спрашиваю.

  - Охранник, - гордо отвечает Следак, - приставлен к тебе по специальному распоряжению Вожака.

  - Вот и охраняй! А в высокие дипломатические переговоры не лезь.

  - Да ладно, - обиделся он. - Уже и сказать ничего нельзя.

   Месяца жизни в Новом Городе, как он вполне официально именовался, или Городе на озере, как говорили неофициально, чтобы отличать от всех прочих городов орков и гномов, для всестороннего понимания происходящего было явно не достаточно, но картина была не вполне идиллическая. Полного и всеобщего счастья, как и следовало ожидать, не наблюдалось. Кроме самого города была еще целая сеть поселков больших и малых, живущие в которых выращивали сельскохозяйственную продукцию и скот, а еще имелись отдельно стоящие фермы.

   Сам город, как и в славянской зоне, вытянулся длинным червяком вдоль берега. Прямо у озера сохранились еще остатки широких пристаней со старых докатастрофных времен. Вот вдоль них и стоял основной пояс зданий, возведенных в первые годы. Стандартные двухэтажные коробки из кирпича, поделенные так, чтобы выходы для всех четырех квартир не пересекались, и у каждого был свой огороженный маленький садик за забором. На плоских крышах стоят баки, обеспечивая теплую воду жильцам. Постройки совершенно не различаются ни по виду, ни по окраске, надо внимательно смотреть на номера домов и улиц, чтобы не перепутать. Улицы тоже названий не имели, только номера. Тут вообще дома выше двух этажей не строили. И места пока сколько угодно, и район сейсмоопасный.

   Второй более узкий пояс домов строился позже для тех, кто неплохо устроился и мог себе позволить выделяться из общей кучи. Такие дома строились по индивидуальному проекту, на большом участке, за высоким забором, и тут уж хозяева очень старались превзойти друг друга в выдумке. У кого-то средневековый замок, правда, минимального размера, у кого-то копия Белого дома или еще какой достопримечательности Земли. Некоторые смотрелись красиво, а некоторые были построены явно, чтобы показать богатство их владельцев.

   Дальше шли общественные здания - разные школы, учреждения, больница, и все прочее. За ними лежали мастерские, фабрички, заводики, заводы. Короче все, что производило продукцию, на чем собственно жил город и чем торговал с соседями. По прямой, все это располагалось не слишком далеко.

   А вот за промышленной зоной находился еще один жилой пояс. Там проживали те, кто снимал комнаты, не желая жить с родителями, не имеющие по каким-то причинам возможности купить собственное жилье в более респектабельных районах, были и отдельные кварталы, в которых проживали не люди и лица, не имеющие гражданства.

   Вот здесь и начинался самый интерес. Новый Город вел себя точно по законам древнего Рима. Граждане имели право на множество вещей, недоступных не гражданам - медицинское обслуживание по сниженным расценкам, помощь больным и инвалидам, бесплатное начальное образование и прочее, включая возможность голосовать. Правительство было выборное на четыре года. Стать гражданином было очень просто - надо было родиться в семье граждан. Или отслужить в армии или полиции десять лет. Проблема была в том, что для того, чтобы попасть в кадровые части, а другой вожможности прослужить десять лет в армейских частях не существовало, надо было хорошо разбираться в технике и прекрасно говорить и писать на человеческом языке. Полиция тоже была не резиновая, и там требовалось доскональное знание городских законов. Очень странно было ожидать от зеленых и гномов подобных умений.

   Вот егеря и собаки, жившие соответственно в единственном большом здешнем лесу и в отдельном городском квартале, проходили с самого начала по статусу союзников и гражданство имели, хотя и без права голосовать на выборах. Все остальное у них было на общих основаниях с людьми. Впрочем, было несколько групп людей, как раз и не имеющих гражданства.

  Индейцам это было не интересно, курды жили слишком далеко, но было еще несколько категорий - например, представителей разных сект, которых за своих не держали и нередко относились не самым дружелюбным образом.

   Кроме того, в армии негласно был распространен принцип квот по приему добровольцев. Процент принятых на службу разумных других видов не должен был превышать процента граждан-нелюдей того же вида. Хорошо это или плохо - интересный вопрос. С одной стороны создавалась конкуренция и происходил отбор лучших, с другой, вполне естественно, была масса недовольных.

   Был еще один вариант - двадцать лет отработать на государственной службе, но это давало только личное гражданство, не распространяясь на потомков. Вариантов такой службы было много. Существовали государственные предприятия, на которых можно было работать, кто-то должен был пахать на карьере, добывая щебень и песок для строек, чистить оросительные каналы, строить дороги и мусор тоже убирать. За это платили невысокую по местным понятиям, но очень приличную по понятиям тех мест, откуда приходили работники, зарплату.

   В результате со временем получились целые кланы из местных разумных, специализирующиеся на определенных занятиях. На тяжелой физической работе трудились орки, приспособленные самой природой и предками под такие занятия, а на заводах, где необходимо было умение и точность, в основном подрабатывали гномы. А среди не пристроенных нередко появлялись собственные банды, занимающиеся грабежами и рэкетом. Долго они, правда, не жили. Город пока был не большой, с общей численностью жителей под полтораста тысяч, контролировался легко, и полиция с такими вещами боролась крайне жесткими мерами. Известное дело, законы уважают, пока за их неисполнение убивают. Так что нередко доставалось очень больно даже посторонним соседям, вплоть до изгнания. Поэтому бандитов очень быстро сдавали кому следует.

   А жить в городе было хорошо. Даже по меркам славянской зоны он был богатым. Промышленная продукция, производимая на местных заводиках, была дешевле самопальной и качеством лучше. Хорошие специалисты из округи всегда имели больше шансов неплохо устроиться. Простейшие вещи вроде керосиновых ламп и соответственно керосина, полученного на городских предприятиях из нефти, добываемой на принадлежащих городу скважинах, шли на ура у всех племен и видов, населяющих котловину. А на газовых плитках и газовых баллонах, развозимых по всей котловине еще одной городской компанией, с удовольствием готовили пищу все. С деревом для отопления и приготовления пищи были большие сложности, и местные раньше употребляли под это дело высушенное козье дерьмо.

   Был еще один интересный источник богатства города. Огнестрельное оружие было действительно дешево, даже очень дешево. А вот патроны к нему совсем наоборот. Как бы не в три раза дороже, чем у русских. Патронный завод бойко штамповал гильзы из местного сырья и даже имел собственные хлопковые плантации для производства пороха. Все необходимое производилось на месте, но цены принципиально держали ниже поставляемых эльфами на какие-то сущую мелочь. Так, чтобы огнестрел оставался дорогим удовольствием для большинства. При этом его все равно покупали и князья орков, и общины гномов, и простые разумные, прекрасно понимая выгоду таких вещей.

  Возле здания больницы от продавца, торговавшего едой прямо с тележки, отошел молодой парень. От стены отделились четверо мужчин, подпиравших ее в целях недопущения выпадения кирпичей, и встали у него на дороге полукругом. Один держал деревянную дубинку, у второго с руки свисала цепь.

  - Как здесь интересно жить, - радостно воскликнул Следак, - не то, что у нас в роще, где ничего никогда не происходит! - И не дожидаясь моего согласия, направился через дорогу.

   Не будь на улице столько свидетелей, проще всего было застрелить кого-то из них, но в здешних законах я не слишком разбирался, и рисковать не хотелось. Потом будешь долго оправдываться сидя за решеткой или вообще на здешнюю каторгу отправят. Совсем ведь невинные мальчики, просто развлечься захотели.

   Слов мы не слышали, но парня толкнули, отчего пакет с едой полетел на тротуар, и он без перехода резко двинул в челюсть одного из весельчаков. Человек с дубинкой вполне умело ударил его сбоку. Парень прикрылся локтем, но после таких ударов рука уже не слишком работает.

  - Только без смертей, - громко сказал я Следаку в целеустремленную спину.

  - И вечно ты все удовольствие обламываешь, - недовольно ответил он, снося ударом ножищи в спину того, что с цепью.

   Еще один зарычал не хуже зверя и, развернувшись, кинулся на меня, расставив руки. Может, захотел задушить в радостных объятьях, но у меня для этих целей есть жена и в мужских нежностях я вовсе не нуждаюсь. На чистом автоматизме я отодвинулся и ударил его ногой по колену, так что он моментально свалился. Нога была выгнута в обратную сторону. Сегодня был день поломанных костей. Собирать разбитую коленную чашечку - большая проблема, надеюсь, денег на эльфов у него не хватит, и он будет хромать всю оставшуюся жизнь, а в будущем хорошо думать, что делает. Я подумал, не ударить ли еще раз, для профилактики, но в этом уже не было необходимости.

   Тот, что был с дубинкой, неподвижно лежал, успокоенный Следаком, а мой так называемый охранник стоял и с интересом наблюдал, как парень, из-за которого все и началось, лупил ногами последнего, старательно пытаясь заехать ему между ног. Тот свернулся в позу зародыша и только дергался от очередного удара.

   - Ну, кто ж так бьет? - укоризненно сказал Следак, отодвигая парня в сторону. - Чего им вообще было надо?

  - Борцы за чистоту крови, - тяжело дыша, ответил тот. - Оборотни им не нравятся. - Рукой, по которой пришелся удар дубинки, он старался не двигать, да и лицо у него было в крови.

  - Это вот эти? - неприятным голосом переспросил Следак и пнул ногой лежащего так, что его приподняло над землей и отнесло в сторону.

  - Хватит, - сказал я. - Вот посмотри, как на тебя этот с тележкой смотрит.

  Следак повернулся всем телом и уставился на продавца.

  - Да я ничего не видел, - поспешно сказал тот.

  - Город очень плохо влияет на зрение, - наставительно сообщил Следак. - То ли дело в лесу или степи. Там надо хорошо смотреть по сторонам, чтобы тебя не скушали. А в городе должны собираться люди, которые ничего не видят, ничего не слышат и ничего никому не говорят.

  Продавец послушно закивал.

  - Мы потом пройдем мимо, - добавил Следак, - непременно купим твои пирожки, - он шумно принюхался, - с бараньим мясом. Я очень большой и аппетит имею соответствующий. Очень бы не хотелось при этом знакомиться с какими-то любопытными должностными лицами. Если нам что-то не понравится, мы ведь можем и не только этих обработать.

  На лице продавца читалось страстное желание оказаться как можно дальше от нас. Стоит уйти и он тоже испарится.

   Парень внимательно посмотрел на Следака, потом перевел взгляд на меня и неожиданно встал по стойке смирно.

   - А, - дошло до меня, - ты этот самый Тед? Ну-ка пойдем, покажи, где тут Черепаха сидит.

  - Кто? - не понял он.

  - Мария, - пояснил Следак, направляясь за нами и оглядываясь на прощанье на лоточника. Тот поспешно поклонился, показывая всем своим видом, как он нас любит, в отличие от этих валяющихся без признаков жизни.

   В палату к жене Теда мы сразу не пошли. Сначала нашли ближайший умывальник, и я заставил его привести себя в порядок. Еще не хватает обмороков у беременной жены при виде побитого супруга.

  - Ну, есть такие, - объяснял он, вытираясь полотенцем. - Все больше из бывших американских минитменов. Выживальщики хреновы, с Библией в одной руке и ружьем в другой. Дома их не понимали, и они собрались здесь строить свое самое правильное государство на основе заповедей, где написано про образ и подобие. Вместо государства получили очень больно от орков и прибежали с поджатым хвостом в город. А у нас, оборотней, вроде как вообще души нет и мы ниже людей, а я тут еще лезу к человеческой женщине. А в семействе, наоборот, - с тоской в голосе сказал он. - Люди ниже нас, а вывод тот же - нечего связываться с человеческой женщиной.

  Большинство этих минитменов, сразу как сюда попало, полезли в драку. Сначала их орки ополовинили, потом крысы постарались. Они все больше мелкими группами жили, даже со своими договориться толком не могли, вот и плохо кончили. Некоторые остались, вот по старой памяти и цепляются. Обычно они собак трогать боятся, но я уж очень глаза мозолю.

  - Свои не принимают, - задумчиво сказал я, - чужие лезут. А что в армию не пошел?

  - Так там нормально с женой можно жить если офицер. А пока рядовой куда деваться? На зарплату не прокормишься, и жилья нет.

  - Я не знаю, как принято у собак, но хочу тебе объяснить, о чем ты просишь, что значит быть членом Клана.

   Тед положил полотенце и настороженно уставился мне в лицо.

  - Мы принимаем всех, но это одновременно создает массу проблем. Приходят к нам все больше молодые, которым хочется нового, или разумные с амбициями, которые по каким-то причинам не добились того, на что, как они считают, имеют право рассчитывать. Иногда это правда и причина вовсе не в них, но очень часто они слишком много о себе думают, и таких приходится воспитывать. По разному, физически тоже. Мы - хищники. Все виды, и собак это должно касаться в полной мере. Что такое иерархия стаи ты должен прекрасно понимать.

   Он непроизвольно кивнул.

  - Чтобы не допускать бесконечных свар и драк, тем более, чтобы не дать возможность лезть в дела Клана и глав семейств, проситель не принимается автоматически. Каждый дает клятву подчиненного на год и один день и нас совершенно не интересует насколько он великий мастер, воин или просто насколько важны его умения. В данном случае это значит, что этот год вы принадлежите мне. В прямом смысле принадлежите. Я могу послать тебя на смерть, если посчитаю нужным, или сам убью, и отчитываться за свои действия буду только перед Вожаком. Могу приказать тебе кого-то убить, и ты обязан подчиниться, не задавая вопросов. Надо мной только Вожак и свои претензии ты выскажешь ему, если он захочет выслушать, но исключительно потом, после выполнения приказа.

   Я помолчал, давая возможность подумать.

  - Когда год пройдет, решать буду не только я, но и моя семья. Это несколько другое, чем ты думаешь. Туда входят все, кто живет в моем доме. Но это не значит, что ты или твоя жена должны лизать всем задницы. Мы - хищники. Как себя поставишь, так и будет. Сильных уважают. Не только физически, но характером сильных. Иногда срок можно продлить еще на год, иногда тебя отказываются принять и выгоняют.

   - С другой стороны, - откровенно ухмыляясь, перебил меня Следак, - он тебя обязан поить и кормить, лечить и отвечать на идиотские вопросы в течение всего срока испытания.

   Тед не слишком приятно усмехнулся разбитым ртом.

  - Мы уже все решили. Врач сказал, что ее все равно выпишут, еще месяц до родов, нечего зря занимать место, если нет особых проблем. А нас и с дома поперли.

  Как себя покажешь, так? - набычившись, повторил он.

  - Каждый живет свою жизнь, и выбор делает сам, - ответил я. - Пойдешь, объяснишь все еще раз жене. Согласится, скажите, что положено, и будем перебираться. В гостинице и для вас место есть, наши все равно на военной базе сидят безвылазно. - На, - протягивая ему кольт, сказал я. - Будет теперь твой. В собак не пали, с Клыкастой я договорился, больше цепляться, пока вы здесь, не будут.

   - Тут тебя спрашивал какой-то Фома, - дружески хлопнул меня по плечу здешний вышибала. - В общем зале сидит, дожидается.

   Кто бы мне лет пять назад сказал, что зеленые меня трогать будут, и я им руки после этого не отрежу. Непременно бы в глаз плюнул такому вруну. А сейчас нормально воспринимаю. Фигня, что у него вместо лица морда и цвет кожи ненормально зеленый, никаких счетов к ним я не имею. С этими я никогда не дрался и сколько не спрашивал никто понятия не имеет про деревья-убийцы. Наверное, это специфическая особенность тех племен. Вот и про деревья-дома тоже никто не слышал.

   - Следак, покажи им, где разместиться и расскажи что и как, - показывая на свое новое приобретение в виде человеческо-собачьей семьи, - сказал я. - Кажется, отдых кончился, начинается работа.

  - Отдых, - возмущенно воскликнул тот, - мне надоело мотаться по окрестностям. Я теперь спокойно высплюсь.

  - Нет, - уверенно возражаю, - вот теперь ты и начнешь ездить. Причем самостоятельно, я буду очень занят самолетами. Давай, давай. Иди, покажи им комнату.

   Фома сидел в гордом одиночестве, и даже кружка с пивом у него была одна. Не любящие алкогольные напитки, пиво здешние гномы тоже не слишком употребляли, наверное, не знали, что им положено регулярно напиваться согласно представлениям землян и разносить кабак острыми секирами. Топоров у них тоже не наблюдалось. Были только такие маленькие топорики с длинной рукояткой, но не у них, а как раз у оборотней, мы ими ловко кидались, проламывая чужие головы. После этого осваивать метание аналогов немецких гранат-колотушек было одно удовольствие. Метров за тридцать стандартно любой щенок попадал в маленькое окно.

  - Стаканчик пива вполне можно, - поделился Фома, правильно поняв мой взгляд. - Иногда и расслабиться нужно. Вот бутылка для меня все равно, что тебе поллитровка водки.

  Вот интересно, если гному водки в пиво долить язык развяжется или сразу унюхает? Впрочем, разведшколу с обучением незаметно доливать, подсыпать и обменивать кружки я не кончал, так что и пробовать не стоит.

   - Пришел твой заказ, - сообщил он мне ожидаемое известие и вытащил из кармана распечатанный список. - Все как договаривались. А вот это, - кладя на стол еще одну отпечатанную рекламную брошюру, - список возможных улучшений. Это на будущее. Есть, например, вариант одновременного управления из единого центра тремя радиоуправляемыми автомобилями. Потом посмотришь.

   Я проверил цифру, перевел ему причитающийся процент, и с сомнением посмотрел на остаток. Пока этим военным не покажешь интересный результат, они и не подумают оплатить мои эксперименты. А идей много и не все из них дешевые. Надо обязательно отложить посторонние проблемы и организовать скорейшую переделку и проведение демонстрационного полета.

  Подошла официантка и принесла пиво мне. За месяц мы уже успели примелькаться. Обе официантки прекрасно выучили наши вкусы, уже не спрашивали, что желаем, а сразу тащили. А еще они регулярно стремились усесться Следаку на колени. Меня почему-то игнорировали. Зато пару раз появлялись накаченные парни, очень интересующиеся, нельзя ли дать в морду. Есть такая категория придурков - как видят кого-то с большими кулаками, так сразу очень хотят выяснить, кто круче. Так эти направлялись прямо ко мне без разговоров. Таких даже сломанная челюсть не успокаивает, каждый думает, что он самый большой обезьян в здешнем зверинце и с ним этот номер не пройдет.

  - Это тоже за мой счет, - показывая на пиво гнома, говорю ей.

  Фома подтверждающе закивал.

   - Послушай, - говорю ему, - если это не секрет... Вот они гномы, - я показал на двух посетителей в зале, ты гном, а там, где мы жили, есть еще и другие. Одни ходят в костюмчиках и общаются с эльфами, другие чуть ли не в каменном веке живут. В чем между вами разница?

  - Принципиальной нет, - отхлебывая из кружки, сказал Фома, - на генетическом уровне одно и тоже. Но ведь ты тоже отличаешься от собак. Я поначалу думал, что ты вообще человек. Ярослав. - Он фыркнул.

  - Имя это не главное, здешние оборотни тоже всякие Биллы и Эдварды с Нисимами бывают. Это просто мода и ничего другого. Разница, и очень существенная, в том, в каких условиях мы жили до появления эльфов, и кто в соседях оказался. Вот ты явно неплохо устроился, хотя что-то мне подсказывает, что людям свой второй облик показывать не любишь. А я вот имел удовольствие повстречать эльфов.

   Знаешь что такое цирк? Все мы клоуны, - с неожиданной злобой сказал он, не дожидаясь ответа. - Только вы кувыркаетесь на арене, а мы декорации расставляем. Я у себя на острове известный мастер был, а тут поманили хорошей жизнью и новыми знаниями. Конечно, интересно. Ничего не скажешь, не обманули. И жизнь легче и слаще, и узнал много нового. Во только в глубине души чувствуешь себя обманутым. Там я был ого-го! А здесь помощник среднего уровня. Иногда лучше быть первым парнем в деревне, чем десятым в городе. Только, - взглянув на меня, добавил он, - если хочешь предложить что-то сильно умное вроде поработать агентом или к тебе жить перебраться - это не по адресу. К комфорту привыкаешь быстро, и отказываться от него не хочется. Совершенно не тянет опять сидеть на голой скале и питаться гнилой рыбой, когда очередной сезон штормов. Вот так иногда расслабишься - и с новыми силами втюхивать всяким лохам очередную партию оборудования.

   Эльфов очень мало, - отхлебнув из кружки, продолжил он, - и они просто вынуждены нанимать таких как я. Подвернулся удачно, понравился, имеешь возможность хорошо жить. Вот только домой потом уже не вернуться. Не потому, что как людям память сотрут, дело в том, что кто попробовал другой жизни, назад в грязь не захочет. Мы - и гномы, и орки, работающие на эльфов - все на контракте. Там очень неплохие условия. Дело даже не в деньгах, хотя они никогда лишними не бывают... Впрочем, это я уже лишнее болтаю, - после паузы сказал Фома.

   Он поднялся, заметно качнувшись.

  - Удачи тебе, - он попытался подмигнуть, отчего перекосился. - Заходи еще, приятно иметь с тобой дело, - и, развернувшись по широкой дуге, пошел к выходу.

   Я заглянул в недопитую кружку. Это даже не чукчи с эскимосами, он грамм двести пива выпил, а развезло по страшному. Острова, говоришь...

  Не удивительно, что язык другой. Помню я старые карты, у наших предков никаких заселенных островов не было, мелочь какая-то возле берегов. Но нам это все пока малоинтересно. Со своими бы делами разобраться, а кто в море водится - дело десятое.