"100 великих операций спец служб. Справочное пособие" - читать интересную книгу автора

цы, приезжающие из отдаленных районов США. Оставались на два-три дня и, «вылечившись», они уезжали, направляясь сразу в порт, чтобы попасть на японский пароход, отплывающий в Японию. Супруга доктора, госпожа Фурусава, вела активный образ жизни, была одной из основательниц лос-анджелесского отделения женского патриотического общества Японии, правление которого находилось в официальной резиденции японского консула.
Внимание американской контрразведки Фурусава привлек в тот день, когда на одной из лос-анджелесских улиц был насмерть сбит машиной японский студент Тории. Студент оказался капитаном 3-х ранга японского ВМФ. Но не это вызвало интерес спецслужб. Почему бы военному моряку не изучать английский язык? Но при нем был портфель, и, узнав о гибели Тории, Фурусава позвонил в полицию и прежде всего поинтересовался, где находится портфель и как с ним собираются поступить. Успокоился он, лишь узнав, что портфель отдадут консулу^ За Фурусавой и его домом было установлено наблюдение. Оно позволило установить наличие связи между японскими и немецкими агентами на Восточном и Западном побережьях. Одним из таких агентов оказался немецкий граф Германн фон Кейтль. В поле зрения ФБР он попал, когда навестил клинику Фурусавы. За ним было установлено тщательное наблюдение. Обнаружилось, что за время его пребывания в клинике ее посетили странные пациенты — японские атташе из Лос-Анджелеса, Сан-Франциско, Сиэтла и Портленда, мест, имеющих важное значение для военно-морского флота США. Когда фон Кейтль вернулся в Нью-Йорк, наблюдение за ним продолжили и установили, что именно он обеспечивает связь между японскими и немецкими агентами.
Связь существовала и на дипломатическом уровне. Именно она чуть было не нарушила всю дешифровальную службу США. Случилось это так. Советник германского посольства в Вашингтоне сообщил в МИД Германии о том, что госдепартамент США владеет ключом к японской шиф-росистеме. Германский МИД информировал об этом японского посла в Германии Осима, а тот, в свою очередь, 3 мая 1944 года передал это сообщение в Токио. Из Токио вся эта информация вернулась'^ Вашингтон, но уже в виде телеграммы в адрес японского посла Намура. Эта телеграмма и его ответ, что «некоторые наши шифры, хотя точно и неизвестно, какие именно», были перехвачены и дешифрованы Армейской дешифровальной службой СШД. Руководство забило тревогу: теперь японцы наверняка сменят шифры, и это как раз тогда, когда назревают опасные события! Однако произошло невероятное! Японцы не поверили слухам о вскрытии американцами их самых стойких шифров!
Американцы, конечно же, предприняли меры по ограничению круга лиц, имеющих право знакомиться с дешифрованной перепиской японцев. Но оставалась еще одна существенная проблема: своевременность ознакомления с содержанием расшифрованных радиограмм тех лиц, кого это касалось. А то ведь что получалось: начальникам^штабов родов войск, не говоря уже о военном министре и президенте, телеграммы доставлялись в разное время, и зачастую они не могли обсудить друг с другом
270

100 ВЕЛИКИХ ОПЕРАЦИЙ СПЕЦС

содержащиеся в них сведения. Это, как мы увидим позже, также сыг ло свою роль в трагедии Пёрл-Харбора.

К осени 1941 года сложилась обстановка, когда руководство стра чуть ли не ежедневно требовало информацию от дешифровалыцикс Именно эта информация заставила принять решение о создании ко\ дования вооруженными силами США на Дальнем Востоке. Оно бь принято под влиянием телеграмм, в которых Германия в начале предлагала Японии напасть на английские колониальные владения в, и тем самым втянуть США в войну на Дальнем Востоке.

Японская агентура активизировала свою работу, в том числе и бовки американских военнослужащих и моряков. ФБР разоблачило м* гих из них, в том числе капитана 3-х ранга Фарисуорта, военно-морен го писаря Томпсона и других. Среди японских агентов оказался и бь ший камердинер Чарли Чаплина Коно. Именно он в марте 1941 завербовал известного американского артиста Мюзик-холла Али Блэ ка. О вербовке Блэйк сразу же доложил в военно-морскую разведку ] дальнейшем действовал по ее указаниям. Он сказал Коно, что намер вернуться в военно-морской флот, где когда-то служил. Коно горяч поддержал это намерение, особенно когда услышал, что Блэйк собир ется идти служить на флагманский корабль «Пенсильвания», которь находился на Гавайях и стоял в гавани Пёрл-Харбор. С того моме Блэйк «согласился» работать на японцев; они не оставляли его без щ смотра. Более того, к слежке присоединились и немцы. Его неотстущ сопровождали и на пути в Гонолулу, и когда он прибыл туда. Там Блд «завербовал» своего друга Кемпбелла (тоже агента военно-морской; ведки), и они стали поставлять японцам составленную разведкой дези формацию.

В конце концов, Блэйку удалось ускользнуть от наблюдавших за щ японцев и немцев (по данным военно-морской разведки, те хотели рать» его после выполнения задания). Удивительно, что японцев горячо интересовала пустяковая информация, точнее, дезинформавд которую передавал им Блэйк. Напрашивается вопрос: не было ли все: отвлекающим мероприятием японской разведки. В этом деле удив и другое: почему оно не было доведено до логического конца и не вершилось поимкой шпионов с поличным. Скорее всего сказались ] зобщеяность и взаимная неприязнь сотрудников военно-морской ведки и ФБР.

Из всех дел о японском шпионаже, реализованных ФБР накануне^) после 7 декабря 1941 года, можно сделать вывод, что была схвачена т ко вершина айсберга, составлявшего японскую разведывательную в США. Ведь ни ФБР, ни другим американским спецслужбам не удалс разоблачить даже тех, кого считают главными виновниками катас постигшей американский флот в Пёрл-Харборе. Это была семья неми работавшая на японскую и на германскую разведки и проживавшая Гавайских островах, точнее, в непосредственной близости от глав стоянки американского флота на Тихом океане. В предвоенные японская разведка испытывала большую нужду в «белых» шпионах,

ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА 1939-1945 ГОДОВ

271

торых можно было бы внедрить в те страны, где азиаты могли вызвать подозрение.
15 августа 1935 года в Гонолулу высадилась семья доктора Бернарда Юлиуса Отто Куэна: сам доктор Куэн, его жена Фридель, их сынишка Ханс Иоахим и дочь фрау Куэн от первого брака, восемнадцатилетняя красавица Рут. Она, собственно говоря, и была виновницей того, что Куэны оказались заброшенными в такую даль — жена Геббельса не потерпела присутствия в Берлине молодой и красивой любовницы своего любвеобильного супруга. По обоюдному согласию немецкой и японской разведок семья Куэнов отправилась выполнять задание фюрера и императора.
Доктор Куэн занимался этнографическими исследованиями, а Рут открыла в Пёрл-Харборе салон красоты для жен офицеров Тихоокеанского флота США. Как известно, подобные салоны — лучшее место для сбора сведений, интересующих разведку. В этой семейке шпионили все, даже подросший к 1941 году Ханс Иоахим, часто бывавший на кораблях и приносивший оттуда много интересной информации.
Рут Куэн изобрела систему сигнализации в японское консульство и на суда японского флота. 2 декабря 1941 года Рут и ее отец впервые опробовали новую систему. В этот день консул Окуда получил от "них точную информацию о количестве, планах и расположении судов в гавани Пёрл-Харбор. На следующее утро генеральный консул, резидент японской разведки Нагоа Кита, по коротковолновому передатчику сообщил эту информацию в штаб-квартиру японской военно-морской разведки.
Теперь время исчислялось часами, Рут и Бернард Куэны знали точную дату нападения на Пёрл-Харбор. Судьба американского флота была в их руках.
Японский флот выступил из залива Танкан (Курильские острова) 26 ноября 1941 года и взял курс на Гавайи. Окончательное решение о начале войны на Тихом океане Против США, Англии и Голландии было принято японскими правящими кругами 1 декабря 1941 года. 2 декабря японское главное командование отдало приказ военно-морскому флоту быть готовым атаковать Пёрл-Харбор.
3 декабря Армейская дешифровальная служба дешифровала телеграмму из Токио в адреса японских дипломатических и консульских представительств в Вашингтоне, Гонолулу, Лондоне, Маниле, Сингапуре и Гонконге. Им предписывалось приступить к уничтожению шифров, что было явным признаком: начало войны — дело ближайшего времени. Однако американское правительство не придало значения этому факту. Почему? Судить не нам.
Существуют самые разные версии причин неготовности США к войне, вплоть до того, что Рузвельт, мол, знал о планах японцев, но никак не реагировал на них: ему надо было «встряхнуть» американский народ, чтобы тот с энтузиазмом вступил в войну. (Кстати, события 11 сентября 2001 года подтвердили, что всплеск патриотизма у американцев возникает после позорных и обидных поражений.) Известно лишь, что американские военно-морские силы и армия не были готовы к отражению
272

100 ВЕЛИКИХ ОПЕРАЦИЙ СПИ

нападения на Гавайи: система воздушного оповещения армии не раб тала; ни армия, ни флот не вели постоянной разведки; зенитные и при брежные батареи не были укомплектованы личным составом, и ни од из них не была обеспечена боеприпасами.

В ночь на 7 декабря 1941 года радиостанция ВМС США перехват шифротелеграмму, которая в течение 9 мин передавалась по дипло\ тической линии радиосвязи Токио — Вашингтон. Она предназйача японскому посольству в США и была закодирована самым слоя «пурпурным» кодом.

К 5 часам утра по Вашингтонскому времени, в воскресенье 7 декабр американским криптографам удалось расшифровать телеграмму, гласила: «Послу следует вручить наш ответ правительству США (ее возможно, государственному секретари) в 01.00 (имелось в виду в 13 сов) 7 декабря по вашему времени». «Ответ», о котором говорилось»! телеграмме, передавался из Токио в Вашингтон в течение пр 18 часов, был на английском языке, и его последнее предложение за чало так: «Японское правительство должно с сожалением уведомить; риканское правительство, что ввиду позиции, занятой последним, вительство Японии не может не считать, что никакой возможности , стигнуть соглашения путем переговоров не имеется».

К 9 часам утра «ответ» был полностью расшифрован и отпечатан ^ 14 экземплярах, что тоже заняло определенное время. Дополнительк же телеграмма (о времени вручения ноты с «ответом»), хотя и была ] шифрована, но еще не была переведена.

В 9.30 утра специалист в области японского языка капитан-лейтеи Элвин Крамер, выехал в Белый дом к министру ВМС Ноксу, у котор на 10.00 была назначена встреча в здании госдепартамента с госсек тарем Хэллом и военным министром Стимпсоном для обсуждения стояния зашедших в тупик американо-японских переговоров. Но ни 1 енным, ни дипломатам не было известно, когда японцы заявят об : официально. Крамер передал лишь окончание ноты и вернулся на ев рабочее место, получил переведенный ответ дополнительной телег мы и вновь помчался в госдепартамент.

Когда начальник штаба сухопутных войск США генерал Маршалл « 11.30 утра прибыл в здание военного министерства, его ожидала бумаг, но самой верхней из них была японская дипломатическая нота, 5 под ней -г телеграмма о времени ее вручения. Внимательно ознакол шись с ними, генерал понял опасность складывающейся ситуации и ее ставил текст предупреждения для регионального командования амер канскими вооруженными силами, который гласил: «Сегодня в час по восточному стандартному времени японцы вручат нам кое-что, хожее на ультиматум. Им также приказано уничтожить все шифромаи ны. Нам точно неизвестно, что нас ожидает в ближайшее время, но ] должны быть в состоянии готовности».

Почему же при такой добросовестной и квалифицированной раб американских дешифровальных служб оказалась возможной катастрс в Пёрл-Харборе? Отбросим тезис о традиционном недоверии влас

ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА 1939-1945 ГОДОВ