"Завтра опять неизвестность" - читать интересную книгу автора (Макгиверн Уильям)

Глава третья

В квартире Эрл включил свет и телевизор и принялся медленно расхаживать взад-вперед, сцепив узловатые пальцы. Ну ладно, черт с ним, вот все, что можно иногда сказать. Черт с ним! Он не знал, почему у него все шло наперекосяк, но переживать по этому поводу было бесполезно. Уж это он знал прекрасно.

Пожав плечами, Эрл устроился на кушетке, закурил и положил ноги на кофейный столик. В комнате, как обычно, было прибрано и чисто, как в кукольном домике. Лорин все привела в порядок и протерла, прежде чем уйти на работу. У одной стены расположился небольшой бар, украшенный рецептами коктейлей, выписанных большими черными затейливыми буквами. Наверху поместились бокалы для коктейлей на плетенных подставках. Кофейный столик и кушетка стояли перед телевизором, но на ночь их приходилось убирать, чтобы освободить пространство для софы. У своего изголовья Лорен пристроила небольшой светильник, чтобы работать вечерами со счетами и отчетами, и сделала это ради него: Эрл любил смотреть поздние телепередачи в полутьме и полудреме.

Так они провели немало вечеров: Лорин работала, и притененный свет золотил её лицо, а Эрл курил, едва замечая мелькающие на экране кадры старых фильмов. Теперь он ждал начала мультиков, которые просто обожал. Карикатурные ужимки рисованных персонажей обычно выводили его из депрессии, одолевавшей ближе к ночи. Неизвестно почему он не любил вид темноты за окнами. Свет в соседних домах и силуэты за шторами всегда вызывали в нем беспокойство и чувство щемящего одиночества.

Мультфильмы стали настоящим противоядием, снимавшим хандру. Ведущий программы вызывал у Эрла чувство нежной, теплой симпатии. Хрупкий молодой человек, смахивавший на подростка, носил галстук-бабочку и общался с аудиторией в потешно-глуповатой манере. Звали его Денни Дудл. Он якобы все путал и во время рекламных пауз вдруг выдавал такие вещи: "- Послушайте, что скажет ваш друг, старина Денни Чепухудл, я имел в виду Денни Дудл, пошевелите вашим мудрл и попросите вашу замечательную мамудрл, о-о, я имел в ввиду вашу изумительную маму, чтобы она проявила добротудл и, ради всего святого, купила эти замечательные хлопья, которые необходудл на завтрак...".

Обычно Эрл находил его программу забавной и смешной. Но сегодня все было иначе. В его сознании возникло тревожащее черное пятно, и не желало рассыпаться от легковесной околесицы Денни Дудла. Не выдержав, Эрл встал и в раздражении выключил телевизор. Наблюдая, как чернота заполняет экран, он понимал, что одновременно нечто похожее происходит в его мозгу: черное пятно беспокойства на краю сознания становилось больше и больше, пока не вытеснило собой все остальное. И в центре черного пятна был Новак, весь как витая пружина. Как быть с его предложением? Что из этого выйдет?

Эрл не мог объяснить точно, что его тревожило, но внутри шевелилось знакомое чувство разочарования и неспособности разобраться в возникшей проблеме. Он запутался в неразберихе неясных опасений, затягивавшихся, как путы. Нервы его заныли, а попытки мыслить логически только усиливали внутреннее напряжение.

Дело было не в деньгах. Пятьдесят тысяч долларов - сумма абстрактная, сознанием никак не воспринимаемая. Он в ней не нуждался. Так зачем хвататься за этот шанс? Он жил, нигде не работая, на всем готовом: одежда, еда, даже деньги на карманные расходы - десять баксов, по утрам каждый понедельник, минута в минуту. Никогда Эрл ещё не наслаждался таким благополучием. Наконец-то он обрел домашний очаг. Но его продолжали донимать старые армейские обиды. Он должен выбиться в люди - это Эрл постоянно помнил. Он не мог жить, словно любимый кот. Пришло время что-то сделать для Лорен. Жениться, устроиться на работу и завести свой собственный дом. Но не только эти проблемы требовали решения. Было что-то куда важнее. И настоятельнее...

"- Почему же, черт возьми, я вечно думаю про армию?"удивлялся Эрл.

Глаза скользнули по висевшей на стене фотографии его самого в парадной форме. Прекрасное фото - тонированный увеличенный портрет сделал один друг в Антверпене. Не слишком он изменился за эти годы. Тот же вес, то же сложение. Лорен фото нравилось, - заключил он, - иначе не потратила бы она восемнадцать долларов на нарядную серебряную рамку. Насчет денег у неё бывали причуды: то жаловалась на какой-то незначительный перерасход, то вмиг преображалась и выбрасывала десять - двадцать долларов за субботний ужин и пару бокалов вина в каком-нибудь модном ресторане.

Он потащился на кухню и взглянул на часы. Лорен будет очень скоро, если, конечно ничего не случится, и мистер Пул ничего не придумает. Пул, хозяин заведения, обхаживал Лорен, как некую сказочную даму, вечно увиваясь вокруг, но никак не мог добиться толку. А потому всегда как на иголках, вечно недоволен и обеспокоен по любому поводу: почему не готовы сэндвичи из тунца для особо важных клиентов, кто забыл сменить меню, почему уровень продаж не растет - и так далее. Эрл даже слегка улыбнулся, вспоминая, как Лорен передразнивала мимику Пула.

Предпочитая считать, что вернется она вовремя, Эрл занялся ужином: достал из морозилки три толстые свиные отбивные, очистил полдюжины картофелин и бросил их в кастрюльку с подсоленной водой. Все для салата наверняка принесет Лорен. Салат был её коньком. Она вечно цитировала подчиненным рекламу зеленщика: "- Салат - лучший уход за кожей и волосами". Тоже самое Лорен часто говорила ему. Для него же салат был просто пищей для кроликов.

Когда все было готово, Эрл долго плескался под душем. Он расслабился под колючими струйками, подставляя шею и плечи, и вода стремительно сбегала вниз по мускулистому телу. Вытираясь, он критически осмотрел свои руки и талию. Все ещё в отличной форме, хотя единственной тренировкой последнее время была прогулка в угловой супермаркет, где до глубокой ночи можно было взять сигареты и пиво. Он не выглядел старым - ненамного старше, чем тот солдат в баре, - решил Эрл. И сейчас, когда капли воды сверкали в черных, густых, жестких волосах, загорелая кожа подчеркивала черноту глаз, он вполне мог сойти за парня лет двадцати, в крайнем случае - тридцати, не больше. Атлет - первое, что приходило на ум.

Крепкое смуглое тело оснащено прекрасной мускулатурой; в нем угадывалась эластичность и скрытая мощь. Пулевое ранение плеча, шрам от штыка, след шрапнели на ноге, когда-то выглядевшие так пугающе, с годами сгладились, почти затерялись в груде мышц.

Он натянул штаны цвета хаки, заметно выцветшие и застиранные, и легкие мокасины. Сейчас Эрл опять был в прекрасном, умиротворенном настроении. Даже с учетом обычных задержек Лорен должна появиться с минуты на минуту. Он растянулся на софе, прихватив с собой виски и сигареты, и наслаждался ощущением чисто вымытого тела, тонким действием алкоголя и никотина. Но время тянулось бесконечно и Эрл начал испытывать неустроенность и беспокойство.

"- Чертов Пул", - озлобленно подумал он.

Потом встал и взглянул на часы, стараясь сохранить самообладание и справиться с охватившим его волнением и страхом. Уже половина десятого, а её все нет...

Так он и не справился со своими чувствами до тех пор, пока около десяти не услышал, как Лорен ключом открывает дверь. И тогда его возбуждение вдруг перешло в равнодушное, горькое безразличие.

Едва она появилась, Эрл не выдержал:

- Какого черта тебя так задержали? Уже больше десяти, ты хоть знаешь?

- Знаю, знаю, - слегка задыхаясь, бросила она, на мгновение крепко обняла его и заторопилась на кухню, даже не подумав снять пальто.

- Целый день какие-то крысиные бега, большие маневры налоговой инспекции; суют нос в каждую щелку. Потом поругалась с Эдди из-за его шуточек с клиентами, и под занавес совещание с Пулом по части меню на пятницу. - Пока Лорен говорила, глаза её оценивающее пробежались по кухне, зафиксировали свиные отбивные, два аккуратно сервированных прибора, отметили кастрюльку с начищенной картошкой.

- Ты проголодался, золотце мое?

- Я бы поел, - подтвердил он, наполняя из бара свой бокал. - Знаешь, я сегодня тоже был здорово занят.

Она повернулась, глядя на него, и на мгновение замолчала. В широко раскрытых глазах угадывались недоумение и печаль.

- Не сомневаюсь, - осторожно согласилась она. - Чего хочет мистер Новак?

- Новак? - Эрл с деланной беззаботностью пожал плечами. - У него работа для меня, вот и все.

- Что за работа?

- Мы пока что говорили в общем плане. Прощупывали друг друга. Полагаю, тебе этого достаточно?

Она неуверенно шагнула к нему, рука непроизвольно потянулась к горлу.

- Эрл, - Лорен внимательно и обеспокоенно заглянула ему в глаза. Новак - он ведь друг Лефти Бауэрса, правда?

- Я сказал тебе об этом ещё утром.

- А ты знаешь, что Бауэрс в тюрьме?

- Слушай, не отбивай хлеб у прокурора, - усмехнулся он. - Ну да, я познакомился с Бауэрсом в тюрьме. Он рассказал Новаку обо мне. Вот и все. Эрл пожал плечами и пригубил виски. - Так иногда делаются дела. Так завязываются контакты: парни могут за друзей замолвить слово. Тоже самое и в бизнесе.

- Что Новаку от тебя нужно? Почему он пригласил именно тебя?

- Лори, ты заводишь себя попусту, из-за ерунды. Я сказал, он предложил мне работу. Если я на что-нибудь решусь, расскажу тебе. Честно! Но прежде я должен все обдумать. Так что обсуждать пока нечего.

Она отвернулась и тихо вздохнула.

- Нальешь мне немного?

- Иди сюда. Будь веселее. Что ты хочешь?

- Что-нибудь со льдом и чуть - чуть воды.

Она опять тихонечко вздохнула, но на этот раз даже улыбнулась.

- Как прекрасно все-таки дома. Я немного освежусь, а ты наливай. Обсудить все можно после ужина.

- Это именно то, что надо.

Она поспешила в ванную, но оттуда крикнула:

- Эрл! Ты забрал мое серое платье из чистки? Я оставила записку на телевизоре.

Он глянул в ту сторону: да, записка осталась там, прислоненная к сигаретной пачке.

- Я её не заметил. Прости.

- О, черт! Ну ладно, успею завтра утром...

Дверь ванной захлопнулась, отсекая конец фразы. Зашумел душ. Эрл пожал плечами и занялся коктейлем. "- Ей всегда о чем-то нужно беспокоиться", думал он. Лорен обладала повышенным чувством ответственности ко всему, что бы ни делала. Что-то вроде избытка энергии, который понуждал её за все браться со страстной ретивостью. Этим она поначалу его и привлекла, заставила завязать разговор там, в аптеке...

Когда же это было? Год назад, наверное. Внешность у неё вполне заурядная, - широкое бледное лицо, черные волосы до плеч, - но её тело, чуткое и отзывчивое, натянутое как струна, было настоящим вызовом. И ему захотелось узнать о её проблемах, поговорить прямо и откровенно, успокоить девушку, поделиться и своими нелегкими обстоятельствами.

Он ожидал взрыва - таким ему виделся выход для девушки, отчаявшейся ждать просвета в рутине жизни. Но как он потом выяснил, она никогда не давала воли эмоциям. А постоянное напряжение подпитывалось любыми жизненными ситуациями.

"- Что Мировая война, что мирная Олимпиада - для Лорен без разницы," думал он с легкой усмешкой.

Выйдя из ванной, Лорен взглянула на приготовленный ей бокал и нахмурилась:

- Выглядит довольно крепким. Ты разбавил водой?

- Немного.

- Слишком крепко. Между прочим, нам не надо пополнить запас виски? Я сегодня видела "бурбон", который стоит прикупить. Семилетней выдержки, четыре доллара и девять центов за бутылку в три четверти литра. Неплохо, правда?

- Да, за эту цену ты не промахнешься.

- Я возьму завтра пару бутылок.

Она надела брюки и голубой кашемировый свитер, завязала волосы в конский хвост. В мягком, неярком освещении Лорен могла сойти за совсем юную девицу.

- Может, хочешь сыр и крекеры? - спросила она. - Чтобы поджарить картошку, нужно время.

- Ничего, подожду.

Хлопоча на кухне, она продолжала болтать.

- Слышал про автокатастрофу со старшеклассниками? Не могу понять, как выдают права таким ненормальным. Двое погибли. Один - сын президента компании "Атлас Р. С.". Не уверена, что деньги помогут отцу утешиться.

- Полагаю, нет, - согласился Эрл.

Он расположился на софе, а Лорен говорила и говорила, бездумно перескакивая с одной темы на другую. Но все её слова значили для него не больше, чем стук кухонной посуды и шипение раскаленной сковороды. Наконец, прихватив бокал, она вошла в комнату и села на софу рядом с ним. Уставившись в потолок, занятый собственными проблемами, Эрл даже не заметил, что она слегка прижалась к нему бедром.

Тогда она принялась поглаживать его обнаженную грудь.

- Что с тобой?

- Ничего, все в порядке.

- Как коктейль?

- Замечательно, все в порядке, Лори.

Эрл заметил, что Лорен вся напряжена, на шее беспокойно пульсировала голубая жилка. Когда она зажигала сигарету, руки чуть дрожали.

- Скажи мне, чего хотел Новак, - неожиданно потребовала она. Пожалуйста, скажи, Эрл. Нечестно заставлять меня так волноваться.

- Да нечего мне рассказывать, - оборвал он. От раздражения голос его стал резким и жестким. - Он предложил мне работу. Где и что - я не знаю. Но хочу согласиться. Так что, ради Бога, расслабься.

- Что-то незаконное, верно? Ты бы себя так не вел, будь иначе.

Лорен в отчаянии качала головой, по глазам было видно, что от страха её бросает то в жар, то в холод.

- Не надо, Эрл. Пожалуйста! Я чувствую, ты на краю пропасти. Это давит меня, как камень, даже трудно дышать. Больше я ни о чем даже думать не могу.

- Исключая меню на пятницу и шуточки Эдди с клиентами, - раздраженно оборвал он. - Перестань заводить себя, Лори. Это никак тебя не коснется. Что бы ни случилось, тебе не о чем беспокоиться.

Она в полном молчании долго и внимательно на него смотрела, затем встала и тихо ушла в кухню. Слышно было, как Лорен взяла сковородку с плиты, погасила конфорку. Когда она вернулась и выключила в гостиной свет, Эрл по звуку шагов догадался, что она сняла тапочки.

- Как ты можешь такое говорить? - Ее голос дрожал, и когда она приткнулась к нему, Эрл почувствовал на своем плече слезы.

- Я умру, если с тобой что-нибудь случится. Ты хоть это понимаешь?

- Понимаю, Лори, успокойся.

- Нам ни от кого ничего не надо. У нас все есть. Дом, в котором только мы с тобой. Не связывайся ты с Новаком! Обещай мне, любимый мой!

Она едва шептала, рыдая у него на груди, но неистовая, отчаянная решимость отчетливо слышалась в умоляющем голосе.

- Ты мне обещаешь, Эрл?

Он почувствовал, как пробудилось желание. Темнота, виски, мягкая податливость её тела обволакивали его теплом, волновали и побуждали забыть Новака, забыть все, кроме доступного, притягательного наслаждения, которое она предлагала. Только тлеющий огонек физической близости не мог справиться с его раздражением. Эрл знал, что она просто использует чары своего тела, как замки и решетки на его позолоченной клетке. Забудь Новака, забудь все, погрузись вместе с нею в омут забвения - вот все, что ей нужно. Он её разгадал, и она его тоже. Ее пальцы застыли на его груди. Она долго молчала, переводя дыхание и успокаиваясь. Потом попросила:

- Налей мне еще, ладно?

Эрл поднялся с софы, стараясь не задеть Лорен, чувствуя вину и одновременно облегчение, что оказался на расстоянии от сильнейшего притяжения её тела. Он смешал два коктейля, включил торшер и стал искать сигареты. Одна пачка лежала в кармане, но ему как-то нужно было потянуть время.

- Какие-то сигареты на кофейном столике, - подсказала она.

- Да, спасибо.

Лорен вытянулась на софе, прикрыв руками глаза. Поза подчеркивала красоту плоского живота, грудь приподнялась, оттопыривая голубой свитер. Она улыбалась, глядя на него мягко и покорно, но пожаловалась:

- Свет ужасно яркий.

Эрл плюхнулся в кресло перед телевизором и закурил. Он одолел свое желание и хотел, чтобы она, ради всего святого, бросила свои колдовские чары. "- Долго мне не продержаться, со злостью признал Эрл. - Чертов жеребец, ни на что больше не годный!"

- Очень хочется есть. Как ты думаешь, не пора ли нам поужинать?

- Прекрасная мысль.

Она направилась в кухню и зажгла свет. Эрл пытался что-то придумать, чтобы отвлечь её от болезненных размышлений.

- Как свиные отбивные, недурны? Я передал Мейерсу твой отзыв о тех, что он продал нам на прошлой неделе.

- Они просто великолепны.

Восторг в её голосе был искренним и неподдельным, она восхищенно разглядывала куски свинины, пытаясь найти изъяны и к собственному удовольствию их не находя.

- Жира на них в самый раз, и достаточно много мяса. Не то что в прошлый раз, - она с довольным видом поставила сковородку обратно на плиту. - Ты увидишь разницу.

Он кивнул и пригубил коктейль. Лорен включила конфорку, надела тапочки и вернулась в гостиную, не забыв свой бокал. Некоторого время она изучала его хмурое, неспокойное лицо.

- Можешь ты меня выслушать, не расстраиваясь и не сходя с ума?

- Ладно - ладно, я не злая собака, которую нужно обходить на цыпочках. Я могу слушать и понимать. Что ты хочешь сказать?

Лорен встала рядом с ним на колени и крепко прижалась грудью к его руке.

- Ты же знаешь, Эрл, что я тебя люблю. Знаешь?

- Конечно, моя сладкая.

Эрл почувствовал умиротворенность и спокойствие, а от её смиренной позы странно запершило в горле. Он неуклюже коснулся её волос.

- Да, Лори, я знаю... И это для меня очень важно.

- Ты знаешь, я тебе никогда не лгала. Если я на чем-нибудь настаивала, то только для твоего же блага. С этим ты согласен?

- Да, конечно.

Она ещё сильнее прижалась к его руке, неотрывно глядя на него широко раскрытыми глазами, полными боли и муки.

- Если ты свяжешься с чем-то незаконным, все, что нам дорого и что для нас многое значит, погибнет. Потому что начав, ты уже не выпутаешься. И рано или поздно попадешься.

- Если командовать будет Новак - нет, - ответил он, внезапно поддавшись обаянию самоуверенности Новака. - Он очень умен, Лори. Все, что мне следует делать - это выполнять его команды. И дело такое заманчивое, что может обеспечить меня по гроб жизни.

- Что это за дело? - спросила она тихим дрожащим голосом, едва сдерживая рыдания. - Ради всего святого, что он от тебя хочет, что ты должен делать? Почему он выбрал тебя? Почему он не оставит тебя в покое?

- Послушай, он дает мне шанс. Если бы только ты могла взглянуть с этой точки зрения! Он мог взять любого другого, выбора хватало, Лори. Но он выбрал меня. - Эрл ткнул большим пальцем себе в грудь. - Меня, самого заурядного парня. Нигде не работающего. И он предоставляет мне шанс. Ты сейчас рыдаешь от жалости к самой себе. Но почему не хочешь подумать обо мне? Я - никто, ты это понимаешь?

Водопад слов низвергался мощным потоком горечи и отчаяния. Эрл выдернул руку и принялся мерить шагами комнату из угла в угол. Злость и разочарование распирали его и искали выхода.

- Я вырос в лачуге, притулившейся на трех запущенных болотистых акрах. Это тебе что-то говорит? Мы жили, как ниггеры. Жили по соседству с ними, в такой же занюханной развалюхе. Питались таким же дерьмом и ходили такими же оборванцами. И мой старик порол меня как собаку за то, что я играл с их ребятами и не знал лучшей компании, когда был ребенком. Он молотил собаку кулаками по белой морде, и та была вся в шрамах. А он в ярости кричал, пытаясь её вразумить: "- Что, не можешь понять? Не можешь?" У нас ничего не было: ни сортира, ни мебели, вообще ничего. Вот откуда я взялся, Лори.

Он потер лоб, ощущая сухость и горечь стыда во рту.

- Вот кем я был, Лори. Позволь ещё кое-что рассказать. Однажды я увидел в каталоге картинку - губная гармошка за девяносто пять центов. И решил купить себе такую. Остановить меня не могло ничто. Я экономил два года. И знаешь, чего в результате добился? Двадцать два цента! Вот чего я тогда стоил. - Он безнадежно уронил свои крупные руки. - Двадцать два цента. Это непереносимо, Лори.

- Но большинству людей поначалу приходится несладко, - неуверенно заметила она, смущенная страстью его откровения. Ты же знаешь, я даже не закончила школу.

- Уверен, тебе пришлось нелегко, - устало кивнул он. - Всем приходится туго, я полагаю. Но мне достались совершенно особые трудности. Я приписал себе года, чтобы попасть в армию. Да я бы пошел на любую ложь, чтобы убраться хоть к черту на рога. Все лучше, чем эта лачуга.

- Все это в прошлом. Если ты устроишься на работу, то добьешься всего, что пожелаешь.

- С моим-то послужным списком? Да любой босс покрывается холодным потом, видя меня ближе семи футов от кассы.

Он ударил кулаком по ладони.

- Две отсидки за ни за что! Если я возьмусь за дело, это будет что-то стоящее. Я обещаю.

- Нужно попытать счастья. Ты просто не пробовал, вот и все.

- Конечно, конечно, - язвительным усмехнулся Эрл. Злость растаяла, её сменило ощущение тщетности усилий. Он понял, что не сможет её переубедить или хотя бы заставить его понять.

- Какого черта позволять им копаться в моей душе? Всякая толстая сволочь будет морщить нос, а ты должен смиренно оправдываться: "- Да сэр, я был плохим мальчиком, но получил хороший урок, и можете дать мне под зад, если я хоть на шаг собьюсь с пути." - Он нетерпеливо рубанул ладонью воздух. Нет, Лори, нет, я такого не вынесу.

- Ты думаешь только о себе, - вновь зарыдала она. - Ты совсем не думаешь обо мне.

- О, Господи, - застонал он, обеими руками схватившись за голову. - Ну прости, ради Христа, забудь!

Она вскочила на ноги, вытерла слезы кулаком.

- Такое не забыть, Эрл. Послушай меня, послушай хотя бы минуту. - Она обняла его, и чувствуя, как он напрягся, сопротивляясь притяжению её тела, прильнула к нему ещё отчаяннее.

- Давай уедем, Эрл, - срывающимся голосом зашептала она. - Подходит мой отпуск. Целых две недели. Ты помнишь домик, где мы отдыхали прошлой весной? Можем поехать завтра на машине. Тебе там нравилось, верно, Эрл? Тебе очень нравилось, я помню.

- Да-а, там чудесно, - протянул он. - Дивные были дни: чистый воздух, прогулки по лесу...

- Можем снять ту же самую хижину, - скупая улыбка осветила её лицо, напряжение, сковывавшее все её тело, отпустило.

- Будем жарить мясо и сидеть ночами у костра. Помнишь Тони, парня, которому ты помогал рубить дрова? Ты опять его увидишь. Пожалуйста, прошу тебя, Эрл. Давай уедем.

- Это просто несерьезно, - Эрл пригладил волосы рукой. Я имею в виду так вот просто сорваться с места.

- Давай так и сделаем, Эрл. Прошу тебя! Просто запакуем чемоданы и уедем.

- Я не знаю... Пулу это не понравится.

- Мне все равно, все равно, наплевать мне на него! Давай не будем больше говорить об этом. Ты совсем голодный, и это моя вина. Тебя нужно кормить.

Она рассмеялась и снова крепко прижалась к нему.

- Ты слишком большой, и это тебе самому не слишком на пользу. Лишние проблемы...

Только она повернулась к кухне, как позвонили в дверь. Лорен замешкалась и хмуро взглянула на Эрла.

- Кто это может быть?

- Посмотри.

- Разве так поздно людей беспокоят? - проворчала она. - Наверняка можно было подождать до утра.

Сквозь открытую дверь Эрл увидел, как в тусклом свете холла мелькнула белокурая головка Марджи Макмиллан. Он вздохнул и опять закурил.

Марджи жила этажом выше. Лорен с ней ладила, но он переносил только в малых дозах. Та была очень доброжелательна, но нескончаемая болтовня пилила его нервы, как напильник.

Прямо с порога она начала:

- Вряд ли позволительно кого-нибудь беспокоить в такое время, но я знаю, вы - ночные совы и ещё не спите. О, Эрл! Как поживает мой самый любимый дружочек?

Она заглянула в кухню и хлопнула себя по лбу.

- Вы ещё не ужинали!

- Я поздновато вернулась, - пояснила Лорен.

Марджи усмехнулась Эрлу.

- Эх, парень, знала бы я, что ты совсем один...

- Лори уже была готова меня насытить, - сказал он, надеясь, что соседка поймет намек.

- Как мило! Я бы хотела, чтобы Френк иногда по вечерам задерживался, и мы могли бы ужинать по-настоящему поздно, как французы.

Она приняла позу, чтобы лучше продемонстрировать свое тело - сочное и аппетитное.

- Как мой французский, Эрл? Неплохо?

Он старался сдержать нараставшее раздражение.

- Что у тебя, Марджи?

- Дело важное и очень серьезное. Мы хотим попросить тебя о большом одолжении.

- Меня? - удивился Эрл.

Лорен поспешила вмешаться:

- Я Эрлу ещё не рассказывала. Лучше я позвоню утром, Марджи.

Но ту уже невозможно было остановить.

- Тогда я спрошу сама. Не делай страшные глаза. Все-таки это мой праздник.

- Послушайте, в чем дело? - спросил Эрл.

- Все очень просто, мой сладенький, - мелкими шажками она двинулась к нему, приторно улыбалась, но во взгляде, как ни пыталась она пыталась изобразить смущение, угадывалось притворство.

- Френк переговорил с боссом, чтобы его отпустили на четверг и пятницу в связи с нашим юбилеем. Вот, - Марджи стала считать на пальцах. - Четверг, пятница, и если чуть-чуть прихватить понедельник, получается почти пять дней.

- Грандиозно, - Эрл, чуть хмурясь, смотрел на нее. - Вы хотите уехать?

- Во Флориду, - Мардж прикинулась, что от счастья падает в обморок. Плавать, валяться на песке, танцевать всю ночь. Я даже представить себе не могу, что еще!

- Позволь нам с Эрлом обсудить это попозже, - опять вмешалась Лорен. Мы ещё не ужинали.

- Я быстренько, - заторопилась Марджи. - Еще одна деталь, Эрл. Из Скрентона должна приехать мать Френка присмотреть за детьми, но вчера она позвонила, что не сможет оказаться здесь раньше субботы. Я поделилась с Лорен и она предложила... - Марджи приложила указательный палец к его груди. - Она подумала, что ты сможешь помочь.

- Что ты имеешь в виду? - озадаченно спросил Эрл, косясь на Лорен. Ты понимаешь, о чем она толкует?

- Я только обещала спросить тебя, - Лорин пыталась облизнуть пересохшие губы. - Это же нетрудно. Ребенок спит весь день, а ночью я бы присмотрела.

Марджи приободрилась.

- Мы с Френком постараемся как-то помочь из Флориды, - продолжала она. - Ну скажи да, Эрл! Пожалуйста.

Эрл неопределенно улыбнулся, потом взглянул на Лорен и улыбка исчезла, между бровей пролегла морщинка.

- Ты посчитала, что я смогу стать нянькой, да?

- Я обещала выяснить, как ты к этому отнесешься. Они действительно влипли... - Лорен неуверенно улыбнулась. - Не обижайся, совершенно не на что. Томми - настоящий ангел.

- Точно, ты половину времени даже не будешь его замечать, - опять затараторила Марджи. - Я напишу тебе инструкции и все такое... - Она покосилась на Лорен. - Ну ладно, я оставляю вас спокойно обсудить, что к чему. Наверно, нужно было дать Лори время тебя подготовить. Френк говорит... - Она заглянула в глаза Эрла, и то, что там увидела, заставило её испуганно и криво улыбнуться. - Френк говорит, что я всегда лезу туда, куда и ангелу соваться не стоит.

- Свежая мысль. Зачем же он работает шофером, если может придумывать такие остроумные штуки? Почему не пишет для телевидения?

- Да? - пробормотала Марджи, и щеки её стали приобретать пунцовый оттенок. - Очень мило...

- Ну, а теперь прекратите. Оба, - прервала их Лорен. - Что плохого в работе шофера? Куда лучше, чем слоняться, изнывая от безделья.

- Ты права, - протянул Эрл. - Убийственно права.

- Очень сожалею, Эрл. Я не хотела, чтобы так вышло, Мапджи двинулась к выходу, пытаясь улыбкой как-то смягчить его гнев. - Я просто думала только попросить, потому что мы влипли, как говорит Лорен. Ну ладно, мне пора. Френк, наверно, уже наливает мне пиво. Всем спокойной ночи.

Когда дверь захлопнулась, Лорен поспешно заговорила:

- Нет повода злиться. Они же наши друзья. Не стоит обвинять их в том, что они просят об одолжении.

Его глаза, горевшие холодным бешенством, не отрывались от её лица.

- Так вот кем ты меня считаешь? Нянькой, да?

- Нет, Эрл, нет. Просто они соседи, и могли ожидать... Куда ты собрался?

Он уже натянул свитер прямо на голое тело, надел свой черный плащ.

- У меня есть работа, если тебя это интересует. Но только не нянькой.

- Нет, Эрл! Я не позволю...

Он отвернулся. Решение было принято. И мощной, непоколебимой поддержкой стало его бешенство.

- Найди себе другого мальчика на побегушках, - схватив записку с телевизора, Эрл бросил её под ноги Лорен. - Тебе нужно забрать серое платье у Бергера? Отлично, черт возьми. Пойди и получи. - Голос его срывался от эмоций. - Картошки захотелось? Почисти! Ты ищешь няньку отпрыску Макмилланов? Вперед! Но без меня, Лори.

Он так рассвирепел, что голос прерывался, как у ребенка, собирающегося заплакать.

- Чего ты от меня хочешь? Чтобы я шатался по улицам и даже не смел заглянуть в бар? В бар, где меня бы встретили приветливо, как прочих. Хочешь, чтобы я улыбался этой маленькой шлюшке, что живет наверху, и менял пеленки её отпрыску, пока она будет валяться во Флориде с тупым болваном драгоценным муженьком? Ты этого хочешь?

Его голос гремел все громче и громче, подстегиваемый распаляющимся неистовством.

- Так, Лори? Ты хочешь, чтобы я превратился в ничтожество? Абсолютное ничтожество?

- Я просто хотела, чтобы ты остался со мной, - в отчаянии трясла она головой. - Вот и все, Эрл, клянусь.

- Ты сама не знаешь, чего хочешь, - он тяжело переводил дух, - сама себя не знаешь, Лори. А я другой. Я знаю, что нужно делать.

Уходя, он громко хлопнул дверью. И грохот этот отозвался эхом, и причудливая лестница старого дома заходила ходуном. Лорен осталась посреди комнаты, крепко прижав руки ко рту, широко раскрытые глаза испуганно смотрели на закрывшуюся дверь. Потом она безвольно опустила руки, ещё немного постояла, медленно прошла в кухню и положила отбивную в дымящуюся сковороду.