"Горошина для принцессы" - читать интересную книгу автора (Шушаков Олег)Глава вторая…Первое время после того, как Владимир уехал, Снежка ни о чем не беспокоилась… Устроившись в гостинице, она достала кое-что из чемоданов, но по-настоящему распаковываться не стала, ожидая, что Владимир, как и обещал, вот-вот пришлет за ней машину или приедет сам. Но шли дни, а он все не появлялся и не появлялся… В номере ей сидеть не хотелось, и она много гуляла. Изучив центр города и обследовав близлежащие магазины, Снежка быстро потеряла к ним интерес и большую часть времени проводила на пляже. Загорала и ела мороженое. А по вечерам ходила в кино или валялась на кровати с книжкой… Пока в субботу, тридцатого июля, по городу не пронеслись слухи о нападении самураев на наших пограничников недалеко от Посьета. Знакомых во Владивостоке у Снежки не было, но, тем не менее, она недолго оставалась в неведении. О ходе кровопролитных боев с японцами со всеми подробностями ей доложила горничная Марья Ивановна, которая приходила убираться в номере. Когда она ушла, Снежка сначала кинулась укладывать вещи, чтобы немедленно ехать к Владимиру. А потом села на кровать и застыла, уронив руки от отчаяния… Куда? Куда ехать-то?.. Она даже не знала, где дислоцируется, эта его чертова шестьдесят девятая авиабригада! Может совсем рядом, а может за пятьсот верст! Если бы она могла, то придушила бы Владимира собственными руками! За то, что он бросил ее одну, уехал и даже не сказал куда! И сама она тоже хороша! Расслабилась, как дура, за две недели в дороге, и позабыла обо всем!.. А ведь, знает же! Отлично знает, что такое армия! Что в любой момент может придти приказ, заревут моторы, и полетят родные на юг или на север, на запад или на восток!.. Куда начальство укажет! А ты сиди и жди мужа, пока это самое начальство соизволит дать отбой! Господи, вот влипла-то, подумала Снежка!.. И даже спросить не у кого, где он и что он!.. Господи, хоть бы в Посьете, или как там его, все поскорее закончилось! Но шел день за днем, бои продолжались, а слухи множились… Снежка, всерьез обеспокоенная отсутствием вестей от Владимира, уже подумывала сходить в штаб армии и попроситься на прием к члену военного совета или начальнику политуправления, чтобы разузнать о муже хоть что-нибудь. Но пока еще ждала, понимая, что Владимир был бы очень не доволен такой самодеятельностью. Горничная регулярно снабжала ее последними новостями, но даже она не знала, когда самураям, наконец, надают по сусалам и выпроводят вон! Долго ли, коротко ли, но прошло уже две недели с момента отъезда Владимира, а от него не было ни слуху, ни духу… По словам Марьи Ивановны, получавшей информацию из самых достоверных и заслуживающих доверия источников, сталинские соколы давали самураям прикурить по полной программе. И что-то подсказывало Снежке, что Владимир никак не мог оказаться в стороне от этой процедуры… Когда в понедельник, восьмого августа, «Известия» опубликовали сообщение штаба первой Приморской армии Краснознаменного Дальневосточного фронта, в котором утверждалось, что «Советские части очистили нашу территорию от остатков японских войск, заняв прочно наши пограничные пункты», Снежка вздохнула с облегчением. Но через два дня «Известия» сообщили: «Японские войска вновь предприняли ряд атак на высоту Заозерную, занимаемую нашими войсками. Японские войска были отброшены с большими для них потерями»… Господи, подумала Снежка, да, когда же вы уйметесь-то?! И крепко зажмурилась… Всё! Кончилось ее терпение!.. Если завтра к вечеру от Владимира не поступит известий, она пойдет к члену военного совета и сама все узнает! Снежка зарычала и изо всех сил врезала по морде ни в чем не повинной подушке! И еще, и еще!.. Ей так хотелось что-нибудь разбить!.. И желательно об чью-то стриженую под полубокс рыжую башку!.. Пусть только вернется!.. Она ему!.. Она его!.. Снежка всхлипнула, уткнулась лицом в избитую подушку и разревелась… Господи, только бы он вернулся! Только бы вернулся живой и невредимый! А уж она ему!.. А уж она его!.. Зацелует до смерти!.. Весь следующий день она просидела в номере. И даже не пошла за этой противной газетой! А вдруг там опять сообщение о новых атаках японских войск! Но под вечер все-таки не выдержала и решила прогуляться до киоска «Союзпечати». Надела туфельки, взялась за дверную ручку… И замерла… Потому что сердце вдруг заколотилось у нее в груди, как сумасшедшее!.. Пройдя сквозь толстые кирпичные стены, ее настигла неслышная вибрация знакомых шагов… По лестнице поднимался Владимир… Снежка знала это совершенно точно! Странная слабость вдруг охватила ее. Она закрыла глаза… Скрипнула, открываясь, дверь и вошел он… Снежка покачнулась и угодила в крепкие объятия. - Володя, - прошептала она и склонила голову на родное плечо. - Снежка, - прошептал он, подхватывая ее на руки. - Как ты долго…- судорожно вздохнула она, обняла его за шею и заплакала. - Ну, что ты… Что ты… - принялся целовать ее Владимир. - Все хорошо… Он притворил за собой ногой дверь, а потом отнес всхлипывающую Снежку в комнату и сел на кровать, усадив ее к себе на колени. И стал укачивать, как маленькую, приговаривая потихоньку: - Жил да был один сверчок-чок, он скрипел, как старичок-чок, а потом сказал «Молчок-чок!» и улегся на бочок-чок… - А ты не будешь больше меня одну оставлять? - улыбнулась сквозь слезы Снежка. - Ни-ко-гда… - сказал Владимир. И она поверила… И ответила на его поцелуй. Который из нежного и легкого мгновенно превратился в страстный и глубокий… Одна рука Владимира обнимала Снежку за талию, а вторая скользила по тонкому ситцу ее платья, невероятным образом оказываясь везде и всюду одновременно… Господи, как она соскучилась по его ласкам, промелькнуло в Снежкиной голове!.. Ее словно током било от его прикосновений! Владимир уронил ее на постель и, отшатнувшись, стал лихорадочно срывать с себя одежду… Пока он раздевался, Снежка сдернула через голову и отшвырнула прочь платье, а потом откинулась на спину… И позабыла обо всем на свете, слившись с ним воедино… Когда они пришли в себя, стояла глубокая ночь… Их освещенный ярким лунным светом номер очень походил на поле боя. Сбитая простыня свисала с кровати, одеяло и подушки упали на пол, по всей комнате валялась разбросанная одежда… Владимир лежал, совершенно обессиленный, а Снежка, устроившись у него на плече, тихонько гладила его грудь, перебирая густые рыжие волосы… А потом нашла пальчиком сосок… Ей вдруг так захотелось поцеловать этот кружок, что она не удержалась и поцеловала… А лучше бы этого не делала! - Воло-дя! - прошептала она предостерегающе, увидев, как он разгорается прямо на глазах. - Тебе надо выспаться… Нет!.. Володя… Нет… Но все увещевания были бесполезны. Он подмял ее под себя и снова принялся ласкать. А она лежала, отдавшись ему вся, целиком и полностью, и даже не шевелилась, наслаждаясь его неистощимой силой и любовью. Владимир не успокоился до тех пор, пока Снежка, вспыхнув от его огня, не загорелась с той же страстью. И вновь довел ее до самого пика. И рухнул в пропасть сладкого безумия вместе с ней… Неудивительно, что они проспали до обеда… Перекусив на скорую руку, Владимир отправился в штаб армии. И Снежка вместе с ним. Наученная горьким опытом, она теперь ни на шаг не отпускала его от себя. И сидела на лавочке в сквере до тех пор, пока Владимир не разобрался, наконец, со своими делами. Само собой, ему нужно было срочно лететь в бригаду! Ничего иного Снежка и не ожидала! Но на этот раз провести себя не дала. И сказала, как отрезала: - Без меня ты никуда не полетишь! Владимир почесал в затылке, но промолчал. Наверное, увидел что-то такое в ее рассерженных глазах, раз не посмел возражать, подумала Снежка! Надо будет посмотреться в зеркало и запомнить! - Ну, ладно, - вздохнул Владимир. - Завтра утром полетим вместе. У меня тут как раз У-2 стоит. Собирай свои чемоданы. - Ура! - взвизгнула Снежка и повисла у него на шее. Сборы были недолгими, потому что она так и не удосужилась разобрать вещи. Поскидав как попало тряпки в чемодан, Снежка щелкнула замками и прыгнула на колени к Владимиру. Который, сидя в уголке на стуле, с улыбкой наблюдал за ее хлопотами… Нацеловавшись вдосталь, они отправились в ресторан поужинать, а потом опять до самого утра занимались любовью, не обращая внимания на жалобный скрип вконец замученной кровати… В командирском доме в военном городке комбригу полагалась двухкомнатная квартира. От которой Владимир сразу же отказался, отдав ее помпотылу, у которого было трое детей и теща. А себе взял его, однокомнатную. С уборкой будет меньше возни, согласилась с ним Снежка… В остальном их новая квартира была очень похожа на ту, в которой они до этого жили в Пушкине. Все то же самое. Занавески на веревочках и мебель с инвентарными номерами. Только без ванны. И туалет на улице. В качестве некоторой компенсации на кухне имелся большой оцинкованный чан, в котором можно было постираться. И даже ополоснуться, при желании. А в коридоре за шторкой на всякий «пожарный» случай стояло поганое ведро. Одним словом, обычные тяготы и лишения армейской жизни. На которые Снежка, изрядно помотавшись с отцом по гарнизонам, давно уже не обращала внимания. Зато они были вместе! И, уходя на службу на рассвете, на закате Владимир возвращался домой! Каждый день! А по воскресеньям всецело принадлежал только ей одной! Ну, почти всецело!.. Насколько это было возможно при его должности! Слава Богу, думала Снежка, что он у нее не отличался особой тягой ни к рыбалке, ни к охоте, как другие мужчины! Иначе все свободное время, как и они, пропадал бы с ружьем да удочкой! Иные жены, особенно те, у которых были дети, сами поощряли своих благоверных на охотничьи подвиги. Когда семеро по лавкам, да по люлькам, любой приварок ко двору! Поэтому степень радушия, с которым они встречали возвращающихся мужей, зависела от количества добытых ими гусей и уток! Снежке командирского пайка вполне хватало, и мужа она предпочитала держать при себе. И вообще по выходным позволяла ему вставать с кровати только для того, чтобы пообедать или поужинать! А потом загоняла обратно в постель и вновь набрасывалась на него!.. Впрочем, время от времени Снежка разрешала Владимиру побродить по тайге. Но, ясное дело, лишь в ее сопровождении! Они запасались бутербродами и квасом, и уходили в сопки на весь день. Дежурный по штабу бригады, само собой, ставился в известность, где искать командира, если что. Но получал при этом жесткие и недвусмысленные инструкции приступать к поискам лишь в самом крайнем и совершенно неотложном случае! А места вокруг были замечательные! Заросшие соснами и кедрачом сопки, небольшие речки с прозрачной ледяной водой, огромное количество непуганого зверья и птиц! Которые могли резвиться на свободе, сколько им вздумается, потому что ни Владимиру, ни Снежке, не было до них никакого дела! Они собирали грибы и ягоды, а потом загорали, расстелив прихваченную из дома простыню. И, конечно же, любили друг друга! Укрываясь лишь небом… Ну, а в будние дни, проводив Владимира на службу и расправившись с домашними делами, которых было не очень много, Снежка садилась за учебу… Восстанавливаться в медицинском она покуда не собиралась… Может быть, позднее… А пока решила подготовиться и сдать экстерном все необходимые зачеты и экзамены, чтобы аттестоваться на фельдшера, и даже уговорила Владимира свозить ее во Владивосток в книжный магазин за учебниками… Если бы она знала, сколько бед и горя принесет ей эта поездка!.. А тогда, набрав полную сетку книжек и оставив их в машине, они отправились на набережную… Честно отстояв длиннющую очередь, Владимир купил мороженое. Играла музыка, они гуляли, держась за руки, ели эскимо и не сводили глаз друг с друга. На нем была белоснежная форма, китель и брюки на выпуск, а на Снежке - его любимое, белое с синим, платье. Такими их навсегда и запечатлел уличный фотограф. Влюбленными, молодыми и красивыми… Стоял прекрасный сентябрьский день. Солнечный и яркий. Словно лето еще не окончилось. Словно не пришла еще осень. Словно зима, холодная и стылая, была еще далеко-далеко… Внезапно Снежка почувствовала чей-то пристальный взгляд и оглянулась. Но никого не увидела… Какое-то неприятное воспоминание скользнуло тенью по краю ее сознания, но растаяло, так и не оформившись. Она пожала плечами и тут же позабыла об этом мимолетном ощущении. Владимир травил очередную байку из жизни летчиков. Злоключения глупого пилота достигли кульминации, и Снежка смеялась над бедолагой до слез… Это был один из самых лучших дней в ее жизни! Нагуляв зверский аппетит, они завернули в ближайший ресторан. А оттуда в гостиницу. Потому что, натанцевавшись и захмелев от шампанского и объятий Владимира, Снежка наотрез отказалась ехать куда-то, на ночь глядя! Утром спокойненько доедут!.. А сейчас!.. И она посмотрела на Владимира таким взглядом, что он, осекшись на полуслове, перестал возражать, подхватил ее на руки и закружил, целуя… Это была одна из самых лучших ночей в ее жизни! Которую она никогда не забудет! Потому, что больше в ее жизни таких ночей уже никогда не было… Вскоре после их возвращения из Владивостока у Владимира начались неприятности по службе. Он ей ничего не рассказывал. Но она сама видела по его нахмуренным бровям и потемневшему лицу, что дела идут не очень хорошо. Что они идут плохо. И день ото дня становятся все хуже и хуже… Пришел октябрь. Теплый и ласковый. Природа словно пыталась компенсировать собой ту тяжесть, которой наполнили Снежкину жизнь люди… Но в сопки они больше не ходили. Владимир находился словно под домашним арестом. Неофициальным, но от этого не менее жестким. Даже для поездок на беседы со следователем (слава Богу, пока еще только на беседы!) в находящийся всего в двух километрах от их военного городка Никольск-Уссурийский, за ним присылали машину из районного отделения НКВД. Тем временем в бригаде начались аресты… И поселился страх… Люди не спали до самого рассвета, прислушиваясь, не заурчит ли во дворе длинный черный автомобиль, и гадая, к чьим дверям сегодня направятся уверенные шаги приезжих татей. А утром прятали друг от друга красные не выспавшиеся глаза, делая вид, что нисколько не удивлены исчезновением еще одного боевого товарища. Песни из черных тарелок репродукторов звучали громче, строевые команды на плацу резче. А кумачовые транспаранты с лозунгами об усилении бдительности не просто лезли в глаза. От них уже некуда было деться… Снежка тоже боялась. Очень боялась… И провожая Владимира по утрам в штаб, никак не могла отделаться от мысли, что больше его не увидит. Сначала она переживала, что всё это началось из-за неё. В смысле, из-за ее отца… Из-за того, что он был арестован… Но Владимир только покачал головой, обнял ее и сказал, что в этом случае его уже давно взяли бы. Нет, она тут ни при чем! И он в двух словах рассказал ей о глупой истории с бомбами. Снежка немного успокоилась, а потом испугалась еще сильнее! Если его так задергали не из-за нее, а по такой незначительной причине, то, что будет, когда следователь дознается о том, что он женат на дочери врага народа?! И все же, вопреки всему, она верила, что ее Владимира, Героя, депутата и трижды орденоносца, представленного к четвертому ордену за Хасан, арестовать не посмеют… Погода испортилась. Пошли дожди. С деревьев облетели последнее листья… А следствие всё длилось и длилось, выматывая жилы и у него, и у нее. И Снежка уже не знала о чем молиться… Чтобы оно, наконец, окончилось, и наступила хоть какая-то ясность… Или, чтобы оно никогда не кончалось, потому что тогда Владимира заберут… Заберут у нее навсегда… Его арестовали ночью семнадцатого октября. Это был какой-то кошмарный сон! Который повторяется до тех пор, пока человек не сойдет с ума. Полночный стук в двери… Синие фуражки с малиновыми околышами… - Майор Иволгин?.. Вы арестованы! - Нет! - крикнула Снежка, кинулась к Владимиру и прижалась изо всех сил. - Уезжай! Куда угодно! Немедленно! - успел шепнуть он, прежде чем дюжие руки оторвали их друг от друга. Снежка посмотрела на него и сквозь закипающие жгучие слезы прочитала по беззвучно шевелящимся губам: «У-ез-жай! Не-мед-лен-но!»… Пошарившись в платяном шкафу и ничего, подлежащего немедленному изъятию, не обнаружив, чекисты ушли и увели Владимира. Они ничего не взяли, кроме его пистолета, документов и боевых наград, но квартира, еще недавно переполненная любовью, опустела… Потому что у Снежки отняли самое главное. Потому что у нее отняли всё! Она совершенно механически закрыла входную дверь, собрала разбросанные по полу тряпки, подняла и поставила обратно на полку книги… А потом села на кровать и обхватила себя за плечи руками. Что же делать, что же делать, что же делать, пульсировала в ее голове одна единственная мысль… Разобранная постель еще хранила очертания тел, но уже успела остыть. Снежка провела рукой по подушке Владимира и слезы, наконец, покатились по ее щекам… Только теперь она до конца поняла, что для нее значила его любовь! Такая сильная… Такая глубокая… Такая настоящая… Он обязательно вернется! Он обязательно уцелеет и вернется! Потому что он везучий, потому что он самый везучий в мире, повторяла себе Снежка снова и снова. А она все сделает, как он сказал! Она… Господи, ведь, он сказал, чтобы она немедленно уезжала, вдруг спохватилась Снежка! Она вскочила, вытащила из-под кровати чемодан и стала швырять в него вещи, собираясь в дорогу. А потом замерла и медленно опустилась на пол рядом с ним. Разве она может уехать?! Не зная ничего о том, что с Володей… А вдруг это ошибка? А вдруг его подержат немного и отпустят?.. Хотя, она уже и не была такой наивной дурочкой, как полгода назад, в ее душе все еще теплилась надежда на справедливость… Снежка решительно задвинула чемодан назад, под кровать. Она никуда не уедет, пока еще есть надежда, что Владимира освободят! И она никуда не поехала. Господи, ну почему она его не послушалась?! Если бы она тогда уехала, все могло сложиться совсем иначе… Первый раз ее вызвали для дачи показаний лишь через две недели. К этому времени Снежка уже совершенно измучилась от неизвестности. Подруг в городке она себе так и не завела. А те штабные работники, которых она знала, и кто еще не был арестован, едва завидев Снежку, шарахались от нее, как от зачумленной… Поэтому она даже обрадовалась, когда за ней приехали! Наконец-то, она хоть что-нибудь узнает о Володе!.. А, может, ей даже удастся убедить тех, от кого зависит его судьба, что он ни в чем не виноват! Все ее надежды рассыпались в прах, едва она вошла в кабинет следователя… - Здравствуйте, Снежана Георгиевна, - сказал он с удовлетворением удава, взирающего на свою беспомощную жертву. - Гора с горой не сходится, а человек с человеком обязательно сойдётся! Если таки очень этого захочет… Господи! Ну, почему она не послушалась Владимира! Ведь, говорил же он ей, уезжай немедленно! Это был тот самый незнакомец, который преследовал ее всю минувшую весну! Следователь по особо важным делам майор Государственной безопасности Златогорский. Снежка о нем уже давным-давно позабыла. А он о ней, оказывается, нет. - Присаживайтесь, Снежана Георгиевна, - сказал Златогорский. - Полагаю, теперь вы более благосклонно меня выслушаете… В форме он выглядел как-то иначе… Еще опаснее что ли. Форма вообще сильно меняет человека. И внешне, и внутренне. Особенно ромбы на петлицах и широкие шевроны из золотого галуна. И нарукавный знак высшего начсостава Главного управления госбезопасности НКВД СССР… Снежка села на стул, стоящий посреди кабинета, и инстинктивно одернула подол, заметив пристальный взгляд Златогорского… Он усмехнулся. - За что… - спросила Снежка прерывающимся голосом. - За что вы арестовали моего мужа?.. - За то же, за что и остальных, - сказал Златогорский, лениво рассматривая сквозь пенсне свои ухоженные ногти. - Вредительство, диверсии и террор. - Нет! - ужаснулась Снежка. - Этого не может быть! - Мне очень жаль, Снежана Георгиевна, - Златогорский достал из ящика стола и положил перед собой пухлую папку. - Но, обвинения против вашего мужа выдвинуты очень серьезные. И свидетельские показания их подтверждают. - Но, он ни в чем не виноват! - воскликнула Снежка. - Следствие во всем разберется, не беспокойтесь, - поднял он на нее глаза. Его взгляд жадно ощупывал ее фигуру… Плечи, грудь, бедра… Она почти физически ощущала это. - Но как… Как долго это будет длиться? - с отчаянием спросила Снежка. - Ваш муж пока еще не разоружился перед партией. И не признал ничего из того, что ему инкриминировано, - Златогорский откинулся на стуле. - Поэтому к нему применяются специальные методы убеждения. У Снежки все похолодело внутри. Это прозвучало так зловеще… - К-какие м-методы? - Специальные, - повторил Златогорский, глядя на нее в упор. - В условиях враждебного империалистического окружения государство рабочих и крестьян имеет право на самозащиту, - он откинулся на стуле. - В целях предупреждения контрреволюционной деятельности, в отношении явных врагов народа разрешено и даже рекомендовано применение метода физического воздействия. Он сказал это таким спокойным и безразличным тоном, что Снежка побледнела. - Что делают с моим мужем? - с дрожью в голосе спросила она. - Бьют,- следователь повертел в руках папиросу и, не торопясь, прикурил. Снежка ахнула и прижала ладошку к губам. - А что вы хотите? - сказал Златогорский и затянулся. - С врагами иначе нельзя. - Но ведь он не враг! - прошептала Снежка. - Следствие разберется, - дым попал Златогорскому в глаза, и он помахал рукой, разгоняя его перед собой. - А пока не разберется, его будут бить. Сначала ему разобьют лицо, сломают нос и выбьют зубы. Затем отобьют все внутренние органы… - Перестаньте! - крикнула Снежка. - Он или признает свою вину, или… - Что? - прошептала, обессилев Снежка. - Впрочем, это уже не важно, - Златогорский потушил папиросу. - К этому времени таки уже будет не важно, расстреляют его по приговору трибунала, или он сам умрет в тюремном лазарете. Из глаз Снежки неудержимо потекли слезы. На нее навалилось бесконечное отчаяние… Володя… Любимый… Боже мой!.. Златогорский снял пенсне и положил его на стол. Он потер двумя пальцами переносицу, а потом встал, подошел к ней и присел рядом на корточки. - Но вы можете ему помочь, Снежана… - прошептал он. - Пока еще не поздно… - Как? - в заплаканных глазах Снежки мелькнула надежда. - Я могу отменить применение физического воздействия, - наклонился он к ней. - Отмените, пожалуйста! - взмолилась она. - Он ни в чем не виноват!.. - Я мог бы даже добиться его освобождения, - прошептал он еще тише. - И даже уничтожить его дело… - О… - простонала Снежка. - Но это очень рискованно… - Златогорский как бы невзначай положил руку ей на колено, но она даже не заметила, вся, превратившись в слух. - Я очень рискую, - приблизил он губы к ее уху. - Это не просто должностное преступление… Меня могут расстрелять… - провел он ладонью по ее бедру. Снежка вздрогнула и отвела его руку. - Помогите моему мужу, пожалуйста!.. Товарищ следователь!.. - глотая слезы, прошептала она. - Я вас очень прошу!.. - Зовите меня просто Генрих, - Златогорский снова положил ладонь на ее колено. - Я все для вас сделаю… Но я должен знать, за что рискую жизнью… - Что, в-вы хотите?.. - с трудом выдавила из себя Снежка. Рука Златогорского, скользнув по ее ноге, нырнула под юбку. Снежка ничего не успела сообразить, а ее рука уже хлестанула его по лицу наотмашь со всей силы!.. Златогорский не удержался на корточках, отлетел от нее и, падая, крепко приложился затылком об стену. Он помотал головой и с трудом поднялся… Снежка вскочила со стула. Господи! Что она наделала!.. - Товарищ следователь, - сказала она. - Мне надо идти… Златогорский одернул гимнастерку, поправляя заправку, и подошел к столу. Он быстро пришел в себя. Это ничего! Ему даже понравилось, что она такая… Необъезженная… Это ничего, подумал он, никуда она от него не денется! Снежка повернулась и хотела уйти. - Стоять! - рявкнул он. Она вздрогнула и замерла испуганно. - Сядьте, Снежана Георгиевна, - тихо попросил Златогорский. - Пожалуйста. Неожиданная мягкость его голоса напугала ее еще сильнее, чем окрик. Снежка медленно опустилась на стул… - Впервые я увидел вас двадцать третьего февраля. На праздничном вечере в Доме Красной Армии. И полюбил с первого взгляда… - вдруг сказал Златогорский. - Меня поразила ваша юность и красота, Снежана! - он налил в стакан воды и выпил его большими глотками. - Я тогда еще ничего не знал о вас. Но очень скоро узнал всё! Потому что следил за вами, - Златогорский встал из-за стола и подошел к окну, а потом резко повернулся к ней. - Да, я следил за вами! Все свободное время! А у меня его немного, поверьте!.. Только не сердитесь, пожалуйста, - он взъерошил свои редкие волосы и близоруко прищурился, глядя на нее. - Я караулил вас у подъезда, как влюбленный юноша, который поджидает предмет своей страсти, а потом плетется в отдалении, не решаясь подойти и заговорить! Я следил за вами каждый день! Потому, что и дня не мог прожить без вашего звонкого смеха, без ваших прекрасных глаз, Снежана! И ничего не мог с собой поделать, - Златогорский вздохнул. - Мне уже почти пятьдесят… И я отлично знаю, что не красавец, - он отвернулся и глухо спросил. - Ответьте! Только честно! Был ли у меня хоть один шанс добиться вашей любви? - Н-нет… - тихо прошептала, шокированная его неожиданным признанием Снежка. - Вот, видите, - сказал Златогорский и повернулся к ней. - Что же мне было делать?.. Но я все-таки надеялся, что моя власть, мой авторитет помогут мне завоевать ваше уважение. Меня устроило бы даже это! Лишь бы вы были со мной, лишь бы вы были рядом!.. Если не ваша любовь, то хотя бы ваше уважение. А я любил бы за нас обоих. Но вы, - его голос пресекся. - Вы отвергли мою любовь… - Это не любовь! - воскликнула она. - Вы преследовали меня! Вы напугали меня! - Я не хотел вас пугать, Снежана, - вздохнул Златогорский. - Я только хотел продемонстрировать свои возможности, свою власть, свою силу. Но вы не поняли меня и отвергли… Я был в отчаянии и совершил ужасный поступок. Простите меня, Снежана! Я только хотел, чтобы вы пришли ко мне! Чтобы вы попросили меня о помощи! И я сделал бы для вас невозможное… - Это вы оклеветали моего отца! - ахнула Снежка в ужасе. - Я немедленно освободил бы его! - шагнул к ней Златогорский. - Если бы меня об этом умоляли вы!.. - Мой отец жив? - глухо спросила она. - Его дело передали другому следователю, - поджал губы Златогорский. - Но он жив! И следствие еще не закончено! Ваш отец ни в чем не признался и с ним продолжают работать. - Работать… Вы называете это работой… - прошептала Снежка. - К нему тоже применяют специальные методы? Златогорский кивнул. - Я только хотел, чтобы вы поняли, насколько я могущественен! Чтобы вы уважали меня! - сказал он, прижимая руки к груди. - Чтобы я боялась вас и ненавидела еще сильнее?! А разве это возможно?! - крикнула Снежка. - Ну, зачем вы так? - покачал головой Златогорский, отошел и прислонился к стене. - Если бы вы пришли ко мне… Если бы вы попросили меня о помощи, я сделал бы все, чтобы с вашего отца сняли обвинения! Но вы не пришли… Тогда я решил сам вызвать вас на допрос! Но вы бесследно исчезли… - он потер лицо ладонями. - Я немного не рассчитал, сразу сообщив в ректорат об аресте вашего отца. А они отреагировали немедленно… Ну, кто же мог подумать, что от вас сразу же отшатнутся все ваши подруги, друзья и знакомые! - всплеснул он руками. - Ведь, вы вообще были ни в чем не виноваты!.. Впрочем, как и ваш отец… - Значит, это все сделали вы! - побледнела Снежка. - Простите меня, Снежана!.. Я не хотел, чтобы все так вышло! - сказал Златогорский, подошел к своему столу и тяжело оперся на него обеими руками. - Но я ошибся и вы исчезли. И дело вашего отца у меня забрали. И теперь помочь ему будет очень и очень сложно… Я искал вас по всему Ленинграду, по всей Ленинградской области! Я разослал запросы по всем больницам и моргам! Я чуть не сошел с ума, думая, что по моей вине вы могли наложить на себя руки! Снежка молчала, глядя в одну точку. Этот человек был повинен во всех ее бедах. Именно он был виновен в аресте ее отца, в аресте ее мужа… Как смел он называть любовью это свое, вывернутое наизнанку, извращенное и мерзкое чувство! - И все-таки мне повезло! - повернулся он. - В конце июня меня включили в состав комиссии наркомата внутренних дел и направили сюда, во Владивосток, для проведения чистки руководящего состава Дальневосточного фронта. Я даже предположить не мог, что встречу здесь вас!! - белесые свиные глазки Златогорского вспыхнули сумасшедшим пламенем. - Но мне повезло! Просто фантастически повезло!.. И я понял - это судьба!!.. Я увидел вас, когда вы прогуливались по набережной! И стал за вами следить… Вы вышли замуж, Снежана! - вдруг сорвался на визг его голос, а потом так же резко понизился до шепота. - Вы вышли замуж и спите с ним… Каждую ночь он касается вас… Раздевает вас… И делает с вами все, что захочет… Его руки потянулись к Снежке, и она отшатнулась… - Но знали бы вы, - прошептал Златогорский и вдруг снова завизжал. - За кого вы вышли замуж!.. Этот человек не достоин вас! - кричал он, брызгая слюной и неистово потрясая кулаками. - Это негодяй! - Как вы смеете так говорить! - вспыхнула от возмущения Снежка. Он подскочил к ней в бешенстве, склонился, вцепившись в спинку стула, и просипел: - Смею… Снежка зажмурилась, чтобы только не видеть его побелевшего лица… Златогорский выпрямился, тяжело дыша. А потом подошел к столу и достал из папки какой-то листок. - Вот письмо вашего мужа, Снежана Георгиевна… - сказал он уже совершенно спокойно. - Одного из задержанных на днях должны были освободить за отсутствием состава преступления, и ваш муж попросил его передать вам это письмо, - Златогорский криво усмехнулся. - Оно было обнаружено при досмотре. И бедняга был опять арестован… Знал бы этот несчастный, из-за чего рискнул своей свободой… Прочтите! - он протянул листок Снежке. Она взяла его дрожащей рукой и попыталась сосредоточиться… Неровно оторванный по краю тетрадный листок в клеточку был исписан химическим карандашом: «Привет, подруга! Как твои дела не спрашиваю, потому что они мне теперь поровну! Как и ты сама, в общем-то! Сказал бы тебе пару ласковых, да бумаги жалко! Потому что парюсь я тут, на киче, только из-за тебя! И сам себя костерю за то, что с тобой связался! Польстился на тебя, паскуду, как будто других девок вокруг не было! Вот и вляпался по самое никуда! Ты меня не жди! Я когда из этого дерьма вылезу, в которое ты меня втравила, все равно к тебе не вернусь! Порезвился бы с тобой в коечке еще немного, да понял теперь, что надо жить успевать! Пока молодой, хочу побольше девок в баб переделать! А ты можешь катиться на все четыре стороны, куда захочешь!» - Нет! - прошептала Снежка. - Нет… - Если хотите, я могу устроить вам очную ставку с этим человеком, - пожал плечами Златогорский. - Прямо сейчас… Снежка только помотала головой. Нежданная беда навалилась на нее как неподъемная глыба… Она не могла говорить. И никого не хотела видеть… В особенности его… Письмо выскользнуло из ее пальцев и упало на пол. Златогорский поднял отлетевший в сторону листок, и положил его в сумочку, лежащую у Снежки на коленях. Вернувшись к столу, он расписался в ее пропуске и чиркнул несколько слов на клочке бумаги. - Вот ваш пропуск, Снежана Георгиевна, - он подошел к ней и протянул бланк. - А это адрес, по которому вы придете завтра вечером. Или я уже ни за что не ручаюсь… Снежка сунула бумажки в сумочку, а потом с трудом поднялась со стула и, пошатываясь, пошла к двери… Что же делать, Господи?! А разве у нее есть выбор?! Господи, за что ей все это?.. |
|
|