"Советы по практике буддизма в Западном мире" - читать интересную книгу автора (Берзин Александр)

Вопросы

So, do you have some questions?

Есть ли у вас вопросы?

Вопрос: Не кажется ли вам, что некоторые аспекты протестантской культуры, основные аспекты протестантской культуры противостоят основным установкам традиционных мировых религий, в том числе и буддизма?

Question: Don’t you think that some aspects of the Protestant culture are basically contradictory to certain base forms of main world religions and in particular Buddhist religion?

Alex: I think that when we approach Buddhism we have to be very mindful of what is the cultural baggage that we carry with us that might confuse us in our practice.

Алекс: Итак, подходя к практике буддизма, мы должны чётко осознавать тот культурный багаж, тот культурный груз, с которым мы приходим к буддизму, и который может каким-то образом нас дезориентировать, замедлить наше продвижение к Дхарме.

Remember, the first criterion that Aryadeva mentioned for a proper disciple was that he needs to be impartial, in other words come to Dharma without preconceptions.

Итак, если вы вспомните, то первый ключевой момент, который принимал мастер Арьядева в своём трактате, необходимый для вступающих на путь Дхармы, – это открытость, непредвзятость.

So whether or not we are speaking about coming to the Dharma from another religious background or from a non-religious background, a cultural background, very often we bring inappropriate attitudes toward the Dharma that cause a lot of obstacles in our practice.

Каким бы ни был тот культурный фон, из которого мы вступаем на путь Дхармы: будь-то культурный фон какой-то другой религии, например, протестантской, или будь он просто каким-то секулярным материалистическим культурным фоном, так или иначе мы можем принести с собой какой-то багаж на путь Дхармы.

And often this is reflected even in the translation terms with which we learn the Dharma.

И очень часто мы находим своё даже отражение в той этимологической базе, которую используют те или иные переводчики, переводя буддийские тексты.

So if we think in terms of virtue, non-virtue, and merit and sin, and good and evil, and all these sort of things, then we bring in from many Western religions the whole concept of guilt, because we are basically bad if we’re not practicing, and that really causes problems in the practice.

Используя такие термины, главные термины западного происхождения, христианского в частности происхождения, как добро, зло, как грех, как греховность, как вина, добродетель и так далее, – используя все эти термины, мы должны осознавать, что

When we bring in that type of material, this is coming basically from religions that are based on laws which are given from a higher authority. And ethics are based on obedience, and if you don’t obey then you are bad and you get punished, and when you do obey then you are rewarded –

подобные наборы терминов и исходящие за ними понятия пришли к нам из религий, основанных на Боге-творце, на идее Бога-творца, основанных на данном этим Богом-творцом законе, основанных на тех понятиях, что слушающий этот закон хорош, а не слушающий его плох; тот, кто не слушает его будет наказан соответствующим образом.

although that higher authority that gives those laws we have to obey may be either a heavenly authority or could be a legislative authority, legal laws. We have the same thing in our culture.

Некая высшая власть даровала эти законы, спустила их к нам сверху: будь-то власть Бога, или будь-то власть президента или парламента, власть какая-то мирская, – так или иначе, это совершенно светский культурный фон. Но, так или иначе, нам что-то дано, мы должны этому следовать; мы следуем – хорошие, не следуем – плохие, и будем наказаны.

Or you are a good communist party member or a bad member; it’s the same thing, same mentality.

Это подобно менталитету члена коммунистической партии – или вы хороший коммунист, или вы плохой коммунист; это всё явления одного рода.

Whereas in Buddhism, basically when we act destructively we’re doing so not because we’re bad people and we’re guilty, but we do that basically because we’re confused.

В то же самое время в буддизме, когда мы действуем не конструктивно, когда мы действуем не в благом ключе, мы делаем это не потому, что мы плохие люди, потому что мы греховны:

So we’re confused; we don’t know that acting this way is just going to cause a lot of problems.

мы действуем так потому, что в наших умах присутствует определённая доля заблуждений или неведенья, которая вынуждает нас действовать подобным образом.

So the response to someone like that is not, “You’re guilty and you’re going to go to hell,” but compassion.

Соответственно, и реакцией на такое поведение будет не приговор: «Ты греховен, ты виновен, ты попадёшь в ад», – а сострадание к этому человеку.

And likewise if we bring in from certain foreign religions or ways of thinking which are not necessarily religions, of the One Truth – that this is the one way and everything else is wrong – that also is going to cause problems in our practice.

Такова же и идея единственной истины, которую мы зачастую приносим с собой: «Это может быть только так и никак иначе». Если в нас действительно сильна такая идея единой идеальной истины, то это может составить также большие, серьёзные проблемы нашей практики.

Whereas the Buddha taught many, many different methods for many different people, and this is very helpful and necessary.

Буддой были преподаны масса различных методов, которым он учил различных людей с различными предрасположенностями и способностями. Те методы, которые могут помочь людям с конкретными умами.

So I don’t think that it’s so helpful to point and say, “Coming from this background is worse and more difficult than coming from that background, this religion or that society or that culture.” I think the main point is to try to be aware of certain ways of thinking which are culturally limited – it’s just coming from one culture, one religion – and not to project it onto Buddhism.

И поэтому, я думаю, здесь не столь полезно указывать на какие-то определённые, отдельные культурные, религиозные формы, традиции из которых мы происходим, а понять в целом тот механизм привнесения чуждых идей из нашего культурного прошлого, будь-то религиозные, будь-то светские, будь-то какие-то идеологические и так далее, и привнесение их на почву буддизма, и создание себе проблем тем самым в практике. Это общий такой механизм, не конкретно религиозный.

Yeah.

Да.

Вопрос: Сделав вывод на личном опыте, я заметил такую вещь, что европейский буддизм, когда исследует Дхарму, задаёт больше вопросов, чем тибетский. Так ли это? И, если это так, мне показалось, что слишком большое количество вопросов иногда мешает овладеть какой-то вещью.

Question: Personally I observe that the Western mind or European mind is more curious and asks more questions when he studies Dharma than Tibetan or Oriental or Asian mind. So is it somehow at least a bit helpful to ask more questions or is it an obstacle?

Alex: Actually, asking questions can be very helpful if they’re asked at the proper time.

Алекс: на самом деле задавание вопросов может быть весьма полезным фактом, если они задаются по делу и, соответственно, в надлежащее время.

In other words, first we need to get the information and be patient. Let’s say, for instance in a lecture, to wait until the end and then ask the questions. Whereas if you just hear one sentence and then, you know, immediately you jump up and ask a question about what is going to immediately follow, then that’s a little bit interruptive.

Это зависит от ситуации и, прежде всего, вопросы должны задаваться терпеливо. Необходимо дать возможность тому, кто выступает или передаёт информацию, закончить, например, послушать лекцию и получить весь тот пакет информации, который вам собирались передать и, если после этого у вас ещё остались какие-то неясные моменты по этой теме, задать вопросы, попытаться прояснить непонятые моменты. Если же вы начинаете засыпать вопросами выступающего, после того как он сказал одну фразу, и сразу будет к нему такой шквал вопросов, тогда, конечно, это будет не конструктивно ни для вас, ни для выступающего, ни для аудитории.

But if we look at the traditional Tibetan Buddhism, it is true that the monks don’t ask so many questions directly to the teacher. But what they do do is they debate with each other, and they’ll debate with the teacher as well if it’s just a small number people.

Наблюдая процесс обучения в традиционном тибетском обществе, например в монастырях и в университетах, мы обнаружим, действительно, что ученики не задают столь много вопросов, как, например, западные, своим непосредственным учителям. Но, в то же самое время, у них существует альтернативный механизм выяснения различных неясных мест, разногласий, устранения непониманий и так далее в ходе так называемых философский диспутов, или дебатов, когда неясные моменты обсуждаются, и в том числе они могут задаваться в виде каких-то спорных моментов при дискуссий с учителем, если он более-менее ровный ученику и тоже участвует в дебатах.

And the debate is filled with questions, as if we are intended to question everything in our minds, in our understanding, and then question each other’s understanding, and try to work out the solution ourselves.

И дебаты в буддийской традиции на самом деле насыщены, они переполнены вопросами. Дебатирующих призывают ставить под вопрос всё – любое знание, которое находится в их умах. Каждый момент, который они знают, подвергается сомнению, ставится под вопрос, дебатируется, доказывается, принимается, поэтому вопросов там хватает.

And the debate is intended to help each other to understand.

И такие философские диспуты не только помогают нам разобраться в тех неясностях, которые присутствуют в наших собственных умах, но также помогают нам, или, вернее, мы помогаем устранить эти неясности, какие-то непонятные вещи и вопросы в умах других, то есть тех, с кем мы дебатируем.

The importance of the debate is that we would never question our own understanding as much as somebody else will. We’ll give up much more quickly. If the other person who’s debating against us won’t leave us alone, “You didn’t get that straight, you don’t really understand,” then you ask another question.

И главная ценность философских диспутов, монашеских дебатов, состоит в том, что наш оппонент в дискуссии никогда с лёгкостью не сдастся и не отступит, не разобравшись полностью в нашем непонимании и убедив нас в том, что мы не правы, и не утвердив нас в истинном понимании. Сами мы гораздо быстрее откажемся от работы над собственным непониманием и разведём руками, но оппонент в дебатах никогда не отпустит нас просто так, пока он не добьётся от нас принятия его позиции.

And at the end of the debate process, what we are left with is that we actually understand something and don’t have any more questions or any more doubts. And it’s only then that we can really meditate on the topic and really digest it. When we don’t have any more questions, we are sure of our understanding.

И дебаты заканчиваются именно тем, что все такие неясные моменты, все моменты под вопросом устраняются и участники расходятся с определённым, ясным, гармоничным пониманием; и только тогда, на таком понимании и медитируют практикующие.

So our way of questioning in the West actually is not so helpful for personal development, because what we expect is you just ask the question and you get the answer and that’s it, and maybe, maybe you write it down. And of course you never look at what you wrote again.

На самом деле та структура вопросов и ответов, которая существует в западной образовательной системе, она, наверное, не столь полезна, не столь выгодна для нас, как для обучающихся, потому что обычно это происходит в формате «задаю вопрос – получаю ответ». Может быть, запишу его в тетрадку, своим взглядом посмотрю, а, скорее всего, не запишу и забуду.

And I must say that most Western teachers, myself included, from our Western training we tend to give the answer. But that’s not really the Buddhist method. The Buddhist method is to leave the students to try to figure it out themselves so that they develop their minds.

И западные учителя, западные преподаватели, и в том числе я сам, следуют сложившейся традиции: в нас сильна тенденция отвечать на эти вопросы. Но в то же самое время, в буддийском формате учитель скорее ведёт через сомнения ученика к отысканию ответа на его вопрос: тогда он действительно поймёт своё сомнение, выяснит его знание, то есть усвоит ответ.

And again the problem is that we don’t have so much time to spend a whole day or a whole week debating something.

Проблема опять состоит в том, что у нас нет такого количества времени, чтобы дебатировать все эти моменты, чтобы разбираться самостоятельно и получать самостоятельно все ответы.

We want the instant answer – you type it into a computer and micro seconds later there’s the answer.

Мы привыкли получать ответы на наши вопросы тотчас же, вбивая вопрос на клавиатуре компьютера и через миллисекунды получая на него ответ.

So the way that we question and the way that traditional Tibetan Buddhists question are quite different.

То, как мы вопрошаем, и то, как вопрошают в традиционной системе тибетского буддийского образования, весьма отлично.

This is why I said from the very beginning that what I found very helpful for being able to help make the bridge for people is to see, “Well, how do the Tibetans do it?” And then see is there some comparable way that we can do that given our culture, and not just assume that our way of doing things is right.

Я начал с того, что необходимо объяснять вам необходимость разобраться в том, как это делают тибетцы, как это осуществляется в странах с традиционной тибетской буддийской культурой. И, может быть, тогда мы сможем почерпнуть что-то оттуда и, учитывая наше собственное культурное прошлое, наш собственный культурный, исторический и религиозный фон, интегрировать это и достичь результатов.

So whether we do formal debate, whether we just have discussions with each other in a much more informal way, I think that this can be very helpful to discuss Dharma points with each other. And then, if there is something that we really don’t understand and really can’t figure it out, then ask the teacher.

И если мы дискутируем в таком структурированном формате, как оформлены традиционные буддийские дебаты, либо мы дискутируем в таком вольном формате – просто дискуссии между соучениками, так или иначе мы обсуждаем ошибки друг друга, непонимание друг друга, приходим к какому-то общему знаменателю, выводим какое-то истинное верное заключение, и так или иначе это полезно для нас. Если мы не достигли понимания в результате такого дружеского обсуждения внутри учеников, формального или неформального, тогда мы формулируем свой вопрос и адресуем его учителю.

But if we do this, we need to also be willing to have the teacher question us and question our understanding, and many people in the West don’t like that because it sounds as though they’re getting an examination and going to be graded like in school.

Но если мы готовы спрашивать учителя, задавать ему вопрос или ожидать от него сформулированного конкретного ответа, то нам необходимо как минимум быть готовыми к тому, что и учитель может спрашивать нас и ожидать от нас каких-то ясных, чётко сформулированных ответов. И я наблюдаю, что многие люди на Западе, большинство людей на Западе, учеников, не любят этого, потому что сразу приходит ощущение некой экзаменации, градации, оценок, суждений и так далее. Люди стараются этого избегать.

You see, the debates are done in a very energetic way, it’s true, but it’s also a lot of fun. And so when somebody doesn’t know the answer and says something wrong, everybody laughs at them. And it’s a very good exercise to get over a big ego. And there’s so much debate going on that everybody says something stupid at some point, so it evens out. But for us in the West, if everybody in the class started to laugh when we said something incorrect or stupid, many of us would have our low self-esteem reinforced, which is not so helpful.

Это правда, что дебаты в монастырском формате проходят весьма эмоционально, и, действительно, это захватывающее зрелище. И это весьма полезно также и в качестве практики, например, работы над своим эго, поскольку, когда дебатируешь часами, а это действительно так, многие люди и все, кто принимает участие, говорят какую-нибудь глупость, какую-то несуразицу. И тогда нас поднимают на смех, и всё это происходит довольно добродушно, и все в какой-то момент высмеивают остальных. Это помогает работать над собственной гордыней, над собственным самомнением и в этом также заключается позитивный момент. В то же самое время в контексте западной возвратной системы, если все в классе начинают смеяться над кем-то, кто сказал какую-то глупость или выявил свое незнание, велика опасность того, что подобный смех, подобные насмешки лишь усилят в этом человеке его низкую самооценку и неверие в собственные силы, поэтому это негативный момент.

You see, most of us Westerners suffer from low self-esteem and most Tibetans at least don’t suffer from low self-esteem. If anything, they suffer from the opposite, which is a little bit too high self-esteem. And so we’re approaching things from a very different background, and this is again our cultural baggage that we bring with us.

And so for Tibetans, you know, a very proud mountain people who think, “I’m correct” and so on, the debate with everybody laughing and so on helps to bring them down. Whereas for us coming with low self-esteem, it makes us just feel worse about ourselves. So what I do with my class is, I wait for a long, long time, many years, until there’s enough of a trust and friendship and warmth within the group for people to feel comfortable enough to then have this type of discussion. But with people who are new and feel insecure in a group, it could be very devastating.

Также ситуация разнится между, например, тибетцами и людьми Запада в том, что традиционно люди на Западе имеют низкую самооценку, заниженное самомнение и вот это проблема – поднять мнение о себе. А у тибетцев традиционно: такой здоровяк, горец, горный человек, «я прав», такой крепыш, у него проблема скорее с несколько повышенной самооценкой и проблема – её немножко опустить до здорового уровня.

Итак, высмеиваемые в дебатах, тибетцы опускают своё повышенное самомнение до здорового уровня, а люди западные, если их высмеивают публично за какие-то высказанные несуразицы или выказанные незнания, это ещё дальше понижает их и без того потенциально низкую, заниженную самооценку. Итак, какое решение для этого идеально. В своих учебных группах, где я преподаю, я ввожу такие дискуссии, обсуждения лишь в тех группах, где люди уже достаточно знакомы и близки, установились какие-то интимные, дружеские отношения друг с другом, за рамки допустимых. В тех же группах, где люди новички или не сильно знакомы друг с другом и невозможны какие-то такие полемические ситуации, дебаты такие я предпочитаю не проводить.

So maybe we should end here for this evening.

И мы, наверное, остановимся на этом на сегодня. У нас ещё будет несколько вечеров, несколько учений, поэтому, если у вас есть вопросы, вы можете их всегда задать позже.

We end with a dedication.

Итак, мы завершаем наше учение посвящением заслуги.

And it’s very important to understand why we have a dedication.

Важно понимать, почему мы выполняем посвящение, для чего оно.

If we do something positive like listen to a Dharma talk as we’ve done this evening,

Выполняя какие-то позитивные, положительные упражнения и действия, например слушая учение Дхармы сегодня вечером,

it builds up some positive force and understanding.

мы накапливаем определенную положительную, благую энергию, благой потенциал.

But if we don’t have a dedication, then that’s just positive force for samsara.

Если же мы не осуществляем определённого посвящения этого благого потенциала, благой заслуги, то он становится благим потенциалом, благой энергией сансары.

And so it ripens into maybe being able to have a nice conversation with other people about what you listened to and nothing special.

И благой потенциал реализуется, может быть, в какой-то приятной беседе с приятными людьми, когда вы сможете сказать нечто умное, разумное и вас оценят.

But what we need to do is like with the computer: you have to save the positive force into the folder which is for enlightenment. If you don’t save it in the enlightenment folder, it just automatically goes into the samsara folder. So the dedication is saving it in the enlightenment folder. And backing it up, yes.

Что же мы выполняем в ходе такого посвящения, формального посвящения – мы сохраняем записанный файл, носитель благой информации, благого потенциала, мы сохраняем его в правильную папку. Не в папку «сансара», а в папку «нирвана», или в папку «просветление», и помимо этого ещё и записываем копию на другое место, чтобы не пропало ничего.

So, what we say is, “Whatever positive force has come from this, whatever understanding, may it act as a cause for reaching enlightenment for the benefit of all.” And then really mean it.

Мы говорим себе и не просто говорим: мы действительно имеем это в виду, мы чувствуем это – что всё то благо, которое, может быть, возникло от того, чем мы занимались последние пару часов, пусть оно направится в сторону моего просветления и моей помощи всем живым существам, а не в сторону сансары.

Then it acts as a cause for enlightenment which is that we want is to be able to benefit everyone.

И тогда всё это благо послужит причиной именно нирваны, именно просветления и послужит причиной нашей способности помогать всем живым существам.

You just do it in your mind; you don’t have to recite some special words.

Поэтому мы не будем читать какие-то особые строки и посвящения.

The main thing is the thought.

Главное – это мысль, это ментальная энергия, которая у нас появилась.

And best to do it is in some words that are meaningful to you.

И лучше всего было бы подобрать какие-то слова, которые наиболее доходчивы, наиболее убедительны для вас самих.

If you like to do it in a ritual way, there’s nothing wrong with the ritual. But do your own ritual,

Если вам нравится ритуал, какая-то церемония, нет ничего предосудительного в том, чтобы выполнять это посреди какого-то ритуализированного действия. Делайте это каким-то своим близким вам способом,

not just “bla bla bla,” which does not mean anything to you.

но это не должно быть просто повторением каких-то бессмысленных слов.

OK, thank you very much.

Спасибо большое.