"Человечина" - читать интересную книгу автора (Агафонов Сергей Валерьевич)

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ,

На крапивном пастбище страусов не оказалось. Вместо них две безголовых человеческих туши перебрасывались страусиными яйцами и вели счет разбитым.

— Восемь — семь в мою пользу! — ровным желудочным голосом говорил тот, что для зрителей был слева.

— Восемь — восемь! — отметил перемену в игре тот, что для зрителей был справа, столь же желудочным голосом, но немного более эмоционально.

— Восемь — восемь! — несколько оживился его соперник. В его голосе послышалась нотка огорчения.

— А где же мои страусы? — удивился Зверь.

— Действительно, куда они могли подеваться? — разделил его удивление Световид.

Тут Зверь обратился в шипящую злобную кошку и вцепился когтями в игроков. Для них это оказалось только сменой занятия. Они оставили яйца страусов и стали перебрасываться кошкой.

— Ноль — ноль. — договорились игроки о счете.

Зверь истошно замяукал.

— Один — ноль. — бесстрастно сказал игрок слева, когда его партнер не поймал Зверя в воздухе, но не дал ему сбежать, наступив на хвост.

Игра продолжилась.

Световид не выдержал:

— Послушайте, господа? Остановите свою игру на минуту. Я хотел бы, если не возражаете кое-что выяснить для меня чрезвычайно важное…

Ответа не последовало.

— Один — один! — радостно воскликнул игрок справа. На этот раз игрок слева, чтобы не упустить кошку, наступил ей на лапу.

Световид подумал, что он сейчас оглохнет от воплей Зверя. Когда они стихли, Световид опять приступил к попыткам установить контакт с безголовыми тушами гонцов. Он читал им стихи известных поэтов и собственного сочинения, пел арии из опер и популярные песни, показывал фокусы, просто кривлялся, пытался имитировать голоса известных политиков и артистов. Ни чего не помогало. Зверь уже не орал. Даже не хрипел. У него не было сил. Он превратился в род половых тряпок, если только они бывают из меха, костей и требухи. Игрокам он стал уже мало интересен. Зверем перебрасывались лениво, как перебрасываются от нечего делать портфелем маменькиного сынка хулиганы на перемене, ожидая, когда проветрится класс и можно будет заняться вандализмом по отношению к школьному имуществу. Игроки уже даже не вели счет.

Световид все это время сидел на пенечке и догрызал последнюю желудевую лепешку. Небольшое насыщение, наступившее вскоре на вело его на мысль испробывать свои сверхъестественные силы.

— Как я раньше об этом не догадался! — подумал молодой бог вслух, поднимаясь с пенечка и направляясь к игрокам.

— У! — сказал Световид им и сделал в воздухе таинственные пассы всеми четырьмя конечностями.

Монстры никак не отреагировали и продолжали свое.

— А! — сказал Световид и повторил свои пассы.

Игра прекратилась. Зверь, не веря своему избавлению, стал медленно отползать в сторону.

— У — а! У — а! У — а! — стал повторять удачную формулу молодой бог и повторять, повторять удачные пассы все быстрее и быстрее. Игроки стали вторить ему. Они даже силились желудками воспроизвести его магическую формулу. Довольно удачно.

— Спроси их насчет страусов… — простонал Зверь.

Световид дождался, когда обезглавленные туши гонцов стали почти без изъяна воспроизводить его же звуки и движения, и только после этого осторожно спросил их шепотом:

— Птички где?

— Там, где наши головы.

— А головы где?

— Там, где наши потроха.

— А потроха где?

— Сам знаешь.

— Не знаю. Там, где ваши головы и потроха, никаких птиц, тем более страусов эму, не было. Я там был лично. Что вы темните? Не хорошо так с богом. Небось птичек к своему племени отогнали?

— Спроси у брата своего.

— Не понял.

— У него спроси…

Зверь сразу ожил от этих слов. Выгнул спину колесом. Пасть разинул. Огнем рыгнул. Стал землю когтями разгребать.

Световид обомлел.

— Да ты никак… — испугался он сам своему нечаянному открытию.

— Именно. — подтвердили ужасную догадку безголовые.

— Отдай мне их! Я стану лучше! — заорал страшно Зверь и указал хвостом, на конце, которого обнаружилась стрела в сторону безголовых.

— Отдай. — согласились подозрительно быстро со своей участью безголовые, — Ему белка не хватает…

— Ничего себе белка не хватает! — возмутился Световид, — Вон, паршивец, как резво землю роет… Уже по шею ушел!

— В другой мир пробирается. — меланхолично заметили безголовые. — Будет там безобразничать.

— Буду! — охотно подтвердил Зверь. — Пока человечины вволю не наемся…

— Кто тебе позволит! Там тоже боги есть… — засмеялся Световид.

— В другой мир уйду. — из ямы Зверя уже не было видно, — Их много. Найду в конце концов такой, куда боги еще не добрались или уже выбрались…

— Так, значит, в таком мире и человечины нет…

— Е — е — е — е — е… — послышалось в ответ.

— Провалился. — сказали безголовые.

— Куда? — С надеждой в голосе спросил Световид. — В преисподнюю? — На мгновение ему привиделось как Зверь подпрыгивает на раскаленной сковородке.

— Скорее он эту сковороду будет держать, чем на ней подпрыгивать. — разочаровали его безголовые.

Молодой бог подбежал к яме, в которой пропал Зверь, чтобы в этом убедиться, но на ее дне обнаружил только обрывок газеты. Из любопытства Световид заглянул в нее:

"…из года в год растет поголовье страусиного стада в нашем районе. Уже тридцать четыре индивидуальных хозяйства и товариществ с ограниченной ответственностью занимаются разведением этой в высшей степени полезной птицы, которая дает не только вкусное и питательное мясо, но и такие ценные продукты как пух и перо. Но существует проблема с заготовкой кормов. Кормовая база районного агропромышленного комплекса оставляет желать лучшего. По словам заместителя председателя райагропрома Ахмеда Зиди, забой лиц старше 55 лет женского пола и 60 лет мужского включительно проблему не решил по причине сильной алкоголизированности данной категории кормового сырья. Есть мнение главного ветеринарного врача района Хуа Го — Фэна перейти к забою лиц обоих полов от 14 до 28 лет, но при условии наличия справки о сдаче анализа на вич-инфекцию…"

— Вот куда делись страусы! — сказал с понятием и поднял органы зрения от газетного обрывка молодой бог.

Он ждал отклика на свое открытие, но его не последовало. Ветер качал стебли крапивы. Цепляясь за них плыли куда-то облака. На них сидели ангелы и пели дурными голосами нечто на шумерском наречии. Под нижними конечностями хрустела скорлупа страусиных яиц. Из ямы, в которой исчез Зверь подванивало серой. Газета обернулась грязно-серой чайкой и полетела догонять облака. Световид пошел за ней.

"Хватит приключений и загадок. — думал он про себя, — У меня есть миссия. Вот и буду ее выполнять, и будь что будет!" Кстати песня сочинилась. Световид шел и пел: Мне сказал миссионер, Что я буду пионер, Если стану мылом мыть Руки, ноги и молиться… Но я не буду! И будь, что будет! А миссионера я убью И с удовольствием сожру! Мне сказал комиссар, Что я буду коммунар, Если научусь читать И сажать картошку… Но я не буду! И будь, что будет! А комиссара я сожру И предварительно даже не убью! Мне сказал буржуин, Что я буду потребил, Если буду покупать Поп-корн, гондоны и вино Но я не буду! И будь, что будет! А буржуина я сожру! И пусть потом я им сблюю! А вот скажет мне Роаль: "Пенис свой жене отдай!" Я отдам! Я не боюсь! Потому что у меня вырастет другой! И я с Роалем буду! И будь, что будет! И я с Роалем буду! И будь, что будет!