Окрестности Кандагара    Штаб Третьего армейского корпуса Армии ДРА    Вечер 04 октября 1986 года

   Похолодало - под вечер. Сентябрь есть сентябрь, и уже нет той иссушающей летней жары. Раньше конец сентября обещал скорый конец проблем - на зимовку духи уходили за нитку, в Пакистан.

   А сейчас уже был октябрь...

   - Товарищ генерал!

   Генерал Куракин - он сидел на снарядном ящике на крыше одного из корпусов штаба, том, на котором не было огневых точек с трофейными ДШК не оборачиваясь, сказал

   - Теряешь квалификацию. Я услышал тебя еще внизу. И присваивать мне лишние звания вслух не надо - здесь у меня такого звания нет.

   Помолчали, вглядываясь в темнеющую даль, в редкие огоньки на дороге. Совсем недалеко была зеленка - проклятая зеленка, изрезанный кяризами зеленый ад. Каждый из тех, кто служил на этой базе, потерял там как минимум одного своего друга. Генерал сам неоднократно был в зеленке. В отличие от подавляющего большинства советников он хорошо знал Восток и знал, что командира, который отсиживается в штабе, который сам лично не показывает примеры мужества - такого командира просто никто не будет уважать. А он хотел чтобы его уважали.

   - Дорого дал?

   Подполковник усмехнулся

   - Дорого. Пять миллионов афгани и героин конфискованный отдать пришлось. Узнают - голову снимут.

   - За то, что выручали своих это нормально - ответил генерал.

   Никто другой в штабе 40 ОА так бы не сказал. По крайней мере, вслух. За передачу духам конфискованного героина однозначно грозил трибунал, вне зависимости от того, что удалось выручить из плена двух своих солдат.

   - Просили еще пару пулеметов больших - я не дал.

   - Правильно...

   Только дурак отдаст из трофеев пулеметы, которые потом по тебе же и палить будут.

   - Что думаешь?

   Подполковник-осетин подумал.

   - Крепкие ребята. Не сломались. Толк есть.

   - Как взяли?

   - Обманом

   - Гэбье?

   - Оно.

   Генерал подумал.

   - Я вот что думаю. Бери-ка ты их к себе.

   - Как кого?

   - Неважно. Оформить можно - порученцы, телохранители, адъютанты.

   - Из спецназа? Не жирно будет для скромного подполковника?

   Генерал задумался

   - Может ты и прав. Тебе два телохранителя их спецназа - жирно. Да они тебе и не нужны, если так разобраться. Но кое-кому они нужны. Догадываешься?

   Подполковник кивнул

   - Масуд?

   - Он самый. Ему как раз хорошие телохранители будут кстати. Опять-таки, можно их оформить так, что они смогут ходить на нашу сторону. И тебе проще - не в одиночку в горы лазать. Полазаешь с этими двумя.

   - С этими пацанами? - презрительно усмехнулся подполковник - да мне одному проще будет. Эти двое в горах мне - обуза.

   - Ну вот - и передашь опыт. Каждый офицер обязан проводить работу с личным составом, верно?

   Подполковник ничего не ответил - он ждал, пока объяснит генерал.

   - На них охота объявлена. И она просто так - не прекратится. То, что они будут у Масуда - это вызов. Вызов тем, кто против нас. Они не смогут не предпринять активных действий против них. Верней смогут - но это будет смертельно опасно для них же самих. А ты их отследишь.

   - И только? А если их все-же грохнут?

   - Сделай так, чтобы не грохнули.

   Подполковник хмыкнул, скептически. Генерал заговорил вновь.

   - Ты что мне в душу срешь?! Ты думаешь, мне не тошно?! Идет война, твою мать! Война с врагами, которые у нас за спиной. И кого-то приходится подставлять, потому что без этого - никак. На мое место - встань!

   - Простите... - просто сказал подполковник, после долгого молчания

   Генерал махнул рукой

   - Пустое. Кстати - как Масуд?

   - Сомневается. Но он почти наш. Тех, кто отсиживается в Пакистане, торгует наркотой и гуманитаркой - он ненавидит.

   - Вот и хорошо. Как раз этих двоих обкатаешь.

   - Звать?

   - Завтра с утра зови.