"Орёл и дракон" - читать интересную книгу автора (Alexandrov_G)
Орёл и дракон - 36
Чем всё это интересно? Ну, всё вот это, то, что повыше, ну, или пониже, понаписано? Что такое вообще - интерес? "Интерес", "интересный", "интересная". Интересный рассказ, интересная женщина. Про мужчин промолчу, они сами себе интересны до такой степени, что по сравнению с этим в мире нет вообще ничего интересного. А между тем интерес в мире присутствует и насколько мир больше одного отдельно взятого человека, настолько же и интерес этого человека к самому себе меньше мирового Интереса.
Слово "интерес" появилось в русском языке в начале XVIII века, при царе Петре Алексеевиче, пришло оно от немцев и изначально под ним понимали "выгоду". Выгода как выгодность. "Корысть". Интересность появилась уже позже, не может человек жить, только и только корыстничая, Богородица не велит, да и душа, кроме денег и "процента", требует и ещё чего-то, так и стало человеку интересным всё вокруг, даже и то, что ни за какие деньги не купишь. И это - повсеместно так. Вон и в английском языке тоже есть interest, но есть и interesting, и если история не интересна, её никто не купит. Без интересного нет и интереса.
Но это в смысле широком. Давайте мы эту ширину немного сузим, русскому человеку полезно иногда сужаться, а в данном случае без сужения смысла нельзя понять и в чём состоит извлекаемый из интересного набора фактов интерес. Начнём по порядку, с интересного.
Интересность (не интерес!) в Волшебстве.
В Волшебстве, позволяющем сделать циклопическую картину разворачивающегося в Индийском Океане противостояния "мировых сил" невидимой. "Как бы" невидимой. "Как бы" несуществующей. "Незамечаемой". Всё ведь происходит у нас под носом, никто от нас ничего не прячет, никто ничего не скрывает, а - поди ж ты! Это - удивительно, это - поразительно, это... это... ну, я даже и не знаю... "It's fucking unbelievable!" Но тем не менее - это так.
Тратятся десятки и сотни миллиардов долларов, да что там - миллирадов... Тратятся триллионы. Спускаются на воду не отдельные корабли, а - флотилии. Создаются коалиции, заключаются договора, строятся порты, базы, станции слежения, аэродромы, прокладываются дороги, тянутся трубопроводы, роются каналы, бурятся скважины, покупаются, а когда купить нельзя воруются передовые технологии, плывут пароходы, летят самолёты, падают бомбы, взрываются смертники, оккупируются целые страны и целые же страны расчленяются, мелют жернова истории и мелют не медленно, а крутятся, дымя почерневшим зерном, нельзя уже и запашка не услышать, и - слышит человечество запах, слышит, носом водит, морщится, тянет ведь горелым, отчётливо так тянет, а откуда - непонятно.
Те самые, что в зале сидят и не замечают не только ловкости рук, но даже и "мошенства". Зрители, которые всей этой лихорадочной деятельности в упор не видят по той уважительной причине, что "громадьё" Луки Мудищева прикрыто крошечным фиговым листком. "Пиратами".
Помните восхищённую Маргариту и её "всесилен, всесилен!"?
Так вот это самое всесилие Волшебника никуда не делось. Оно даже и всесильнее стало. Как же суетились двухсотлетней суетой дурачки, как же они шумели, как требовали "правды", как вожделели доступа к "информации", видя в ней некоторую даже и Свободу. Вкупе с Равенством и Братством, конечно. "Ну, что ж... - решил Волшебник, - хотите "инфы"? Да пожалуйста, их есть у меня. Нате вам инфу."
"Бельмондо так Бельмондо..."
И ведь действительно, чуть ли не информационная революция произошла, тайн вроде никаких, всё выложено напоказ. Вот вам Конгрессы, вот вам Парламенты, вот вам Думы, вот вам слушания, вот вам бюджеты, вот вам встречи на высшем и не очень уровне, вот вам авианосцы с подводными лодками, вот вам "подмётные письма", вот вам "откаты", вот вам госархивы, вот вам невозбранный обмен мнениями в Интернете, вот вам вброс и вот вам выброс, что, пахнет не шанелью? так вы же ведь именно этого и добивались, так что нюхайте теперь, нюхайте.
Ну и нюхают, ну и смотрят. И видят - что? Правильно, ничего не видят. Раньше ничего не видели, а теперь и подавно. Раньше-то три сосны было, а теперь - сосновый бор. С шишками и медведями.
Феномен этот не только очень хорошо, но и чрезвычайно доходчиво визуализирован в фильме (киноискусство - великая сила, это ещё Владимир Ильич понимал, а Иосифа Виссарионовича это понимание завело в такие глубины смысла, что он даже режиссёром режиссёров стал) Swordfish.
Фильм весь хорош, но некоторые диалоги просто восхитительны, как вот этот, например:
Gabriel Shear: Have you ever heard of Harry Houdini? Well he wasn't like today's magicians who are only interested in television ratings. He was an artist. He could make an elephant disappear in the middle of a theater filled with people, and do you know how he did that? Misdirection.
Stanley Jobson: What the fuck are you talking about?
Gabriel Shear: Misdirection. What the eyes see and the ears hear, the mind believes.
Именно, именно! Именно - так. Разум верит в то, что видят глаза и слышат уши. А если мы видим "сомалийца" (а ведь мы его видим, чёрта, и рады бы не видеть, но - никуда не деться) и слышим про "пиратов" (а мы про них слышим, сколько уши не затыкай), то во что верит вещество, которым наполнена наша голова? И это ещё в том случае, если голова полна, а ведь бывает и так, что у некоторых голова полна только наполовину, а то и вовсе наполовину пуста. Но вот глаза и уши есть у всех. О, какие большие глаза и о, какие развесистые уши.
Интересность - в этом.
Но помимо интересности есть и интерес. Пошлый интерес, выражаемый в цифрах. А цифрами этими могут быть километры обычные и километры квадратные, могут быть метры кубические, могут быть тонны, могут быть галлоны, могут быть доллары, могуть быть евро, могут быть юани. А ещё бывает интерес, который куда как круче интереса исчисляемого. Тот интерес интересов, который никак не измеришь и никак не взвесишь, называется Государственным Интересом.
Государственный Интерес и позволяет, вообще-то, интересам маленьким "проявиться", обрести ту форму, в которой они смогут быть "исчислены". Исчислены мерами длины, мерами объёма, мерами денег. Но считать можно не только этим, считать можно и "по головам". По человеческим. Считать можно человеческими жизнями. "Душами". Можно и без кавычек, души, наши с вашими, не закавычишь. Но считать ими можно всё равно.
А теперь я вам признаюсь, зачем я всё это написал.
Ну, вот это, про орлов и про драконов, про игрища государств друг с другом и про игрища государств с нами, грешными.
Смотрите - Бог устроил наш мир очень умно, если можно, конечно, применить к Богу само человеческое слово "ум". Но тем не менее, а даже и более наш мир устроен так, что в каждом явлении заключена и его противоположность. Любому из нас известно, что каждая палка о двух концах. И когда мы говорим, что какое-то дело обстоит плохо, то мы (кроме самых распоследних пессимистов) догадываемся, что в этой ситуации кроме "плохости" есть и "хорошесть". Безысходность (самая чёрная) не является безысходностью беспросветной, свет где-то брезжит, нужно просто найти его источник. А, двигаясь к свету, найдёшь и выход. Он есть всегда.
Всегда.
В каждой победе скрыто поражение. Рано или поздно, но проигрывают все. Но точно так же и в проигрыше заключена победа. В нынешнем проигрыше посеяны зёрна будущей победы. И само по себе поражение это тоже не катастрофа, мало того, из поражения можно извлечь даже и пользу, умного поражение - учит. И этого тоже мало, иное поражение может быть даже и источником гордости.
Но вот чем гордиться никак нельзя, так это неумением распорядиться плодами не только своей победы, но и своего поражения. Самое большое сокровище нашего мира - время. Наш мир смертен и смертен он потому, что им правит время. Время и смерть это одно и то же. И вот с этой точки зрения двадцать лет, минушие с поражения России в Холодной Войне, были потеряны впустую. Жизнь поколения была отдана смерти, была расточена.
А ведь двадцать лет это очень много. Очень, очень много. Ну вот возьмите Германию. Сравните Германию 1945-го и Германию 1965-го. Эти две Германии далеко не два Шапиро. Все знают, кто такие Битлз. Четвёрка молодых людей из Англии, прославившаяся на весь мир своими песнями. Ну и точно так же всем известно, что начинали они свою карьеру, набивали руку, выезжая на приработки (грошовые, надо сказать) в Германию. В Гамбург. Во время войны Германию вообще, как и Гамбург в частности - бомбили. К 1945-му Гамбург был практически полностью разрушен. Не город, а груда развалин. Битлз попали туда в самом начале 60-х, через семнадцать лет после окончания войны. Так вот то, что они увидели, повергло их в шок. Они никогда не видели ничего подобного, с их точки зрения они попали в какой-то футуристический город. В фантастику, в сказку. Их реакция ничем не отличалась от реакции советского провинциала, прилетевшего в начале 60-х из Саратова в Нью-Йорк. Притом, что, в отличие от нашего выдуманного саратовца, Битлз до Гамбурга уже видели Лондон. И притом ещё, что восемнадцатилетним "жучкам", поведшимся на внешние красоты, даже и не приходило в голову задуматься про "два мира", про то, что за декорацией "Гамбург" скрывалась трудно охватываемая умом картина усилий, потребовавшихся для переустройства не одного, пусть и большого города, а - всего Государства! Всей государственной машины. Одна исчезла, а на её месте появилась другая. Совершенно другая. Напомню, что с окончания войны прошло семнадцать (всего лишь!) лет.
Я сознательно не провожу сравнений между СССР-1945 и СССР-1965. И даже не потому, что Россия была не побеждённым, а победителем. Дело в другом, война - это очень плохо (в первую очередь очень трудно) для живущего в государстве человека, но для самого государства война - это благо. Не только выигранная, какою была Вторая Мировая для превратившихся в сверхдержавы США и СССР, но и для проигравших, таких, как Германия и Япония. Это тот самый случай, когда проигравшим нужно было в беспросветности найти свет. И они его нашли. И немцы, и японцы. Парадоксально, но проигравший, чья "экономика" разрушена, получает известное преимущество, ему не нужно что-то пере-страивать, он получает возможность начать с чистого листа, с нуля. Новое государство получается новым и во всех своих материальных ипостасях. Новые не только здания в Гамбурге, но и новый госаппарат, новые media, новые технологии, новые заводы, новые формы организации труда, новый транспорт, новые дороги, новые... новый... новая.
Новая жизнь.
Так вот эта возможность была Россией упущена. Она ничего не извлекла из своего поражения.
Плохо ли это? Да конечно же, плохо. Чего уж тут хорошего. Фатально ли это? Нет, не фатально. Во всяком случае пока. Даже несмотря на то, что упущены не семнадцать мгновений, а упущены двадцать лет, всё ещё не поздно. И выгода потеряна не вся. Я имею в виду выгоду положения.
Россия проиграла и отброшена на обочину. На обочину дороги, по которой едут другие. Как вам такой образ? Наверняка не нравится. И ничего удивительного. Образ-то, национальному самолюбию не льстящий.
А теперь встроим эту картинку в роман, который вы наверняка читали. Роман фантастический, написан он был давным-давно и двум братьям, его написавшим, и в голову не приходило, что его можно будет использовать в качестве иллюстрации так, как мы это сейчас сделаем. Называется роман "Попытка к бегству".
Там прилетевшие из своего коммунистического будущего на какую-то заснеженную планету земляне обнаруживают местный ГУЛАГ, заключённые в котором люди-дикари занимаются не строительством Комсомольска-на-Амуре, а попытками разобраться в неких машинах. Машины же через "подпространство" (часть которого проходит через данную планету) перегоняет некая сверхцивилизация, об обитателях планеты не подозревающая или на их существование плюющая, в общем, как бы то ни было, но по куску планеты проложена "дорога", ведущая из ниоткуда в никуда, и по этой дороге движется нескончаемый поток машин неясного назначения. А местная жестокая ВОХРа, для которой едущие по дороге чудесные машины это что-то вроде грома, дождя или снега, то-есть некая неподвластная желаниям человека стихия, заставляет заключённых забираться на ходу в машины (это примерно как в наших, земных условиях привязать к себе громоотвод, выйти в таком виде в грозу в поле и посмотреть, что из этого получится) и методом тыка определять, как этот самый "тык" на машину подействует. Ну, там, сунул палец в эту дырку, машина остановилась, в эту - машина поехала налево, в эту - ничего не случилось. Добровольцев на такой самоотверженный труд не сыскалось по той причине, что сверхцивилизация на дураков не рассчитывала и над дырками в кабинах машин не красовалось не только схематического изображения черепа с костями, но не было там и надписи "наебнёт!" ни на русском, ни на украинском, ни даже и на английском, и случалось так, что палец сунешь, да тут же и обуглишься. Так что в том, что в качестве лётчиков-испытателей одетые в шубы вохровцы использовали заключённых, таился глубокий и с первого взгляда прекраснодушными землянами не распознанный смысл.
Таков фон, на котором разыгрывается действие романа. Та самая стена, на которую писатель вешает свою историю.
Так вот сегодня населенцы РФ стоят на обочине того, что называется "столбовой дорогой цивилизации". А по дороге мимо них едет машина. Неизвестно где сделанная. Красивая и сложная. Беда только в том, что никто не знает, что будет, если палец не в ту дырку засунешь. И в кабине машины - Американец. Всего двадцать лет назад он делил кабину с Русским. Они наперегонки пальцы в дырки совали, они друг друга даже и отпихивали. Бывало, что и пальцы они теряли, и машина ехала не прямо, а зигзагом, но вот теперь Американец остался один. И фигачит он по дороге в гордом одиночестве. Покоситься на соперника, подсмотреть, что он там делает, Американец не может, нет соперника, соперник вон он там стоит, с ноги на ногу переминается, и суёт теперь Американец пальцы в дырки на свой страх и риск. Трудно ему, Американцу, нелегко. Но жалеть его не стоит, он сам этого хотел, он к себе жалости не ждёт, ну и я уж не говорю о том, что он и сам других не жалеет.
А теперь оцените своё положение: Бог (неверующие могут вместо Бога подставить какое-нибудь другое слово, вроде Судьбы) сделал так, что у вас появилась передышка. Может быть в первый раз за всю долгую и нелёгкую русскую историю, когда русские цари и генсеки вынуждены были всё время принимать решения в условиях непреходящего цейтнота.
Вас отодвинули, вы ничего не делаете, так не теряйте времени зря, постарайтесь хотя бы привести мысли в порядок и хоть что-то понять в себе и в других. Хоть что-то!
Вы не можете превратиться в американцев. Это исключено. Точно так же и американцы не могут обернуться русскими, даже если и очень этого захотят. Казалось бы, что поэтому и чужой опыт никакой ценности собою не представляет. Это не так. Чужой опыт чрезвычайно ценен. Бывает, что и жизненно ценен. Только не так, как это обычно преподносится. Опыт ценен вот почему - Истории разных народов разные и несть им числа, и чужая История невоспроизводима, но вот Политика - штука универсальная и есть и ещё кое-что, дело в том, что и число политических комбинаций конечно, и те или иные ситуации повторяются вновь и вновь. Сунул палец вот в эту дырку и машина поехала налево. "Надо же..!" И стоит лишь это сложное действие запомнить, а если с памятью у вас не очень, то существует такая вещь как шпаргалка, как машина у вас отныне будет ехать налево только тогда, когда вы этого захотите. И не надо будет машину сбивать в сторону, наваливаясь на неё толпой, не нужны будут вохровцы и уж совершенно точно не нужна будет "мотивация" в виде обгаживания собственной истории, себя и своих предков до седьмого колена. А нужен будет всего лишь палец. Пальчик. Мизинчик.
А теперь подумайте над ситуацией, когда вы сумели подсмотреть, как кто-то другой во что-то там пальцы суёт и что в результате этого у него получается.
Война это дело такое - заранее предсказать результат нельзя, можно было бы, так люди никогда и не воевали бы. И двадцать лет назад американцы могли проиграть точно так же, как и русские. И сегодня уже они бы стояли на обочине и, вытягивая шею, старались бы хоть одним глазком увидеть, какие пальцы и в какие дырки русские суют-посовывают. Американцы устроены так, что уж они бы возможности научиться чему-то на чужом опыте не упустили бы.
И есть в этой картинке ещё и такое второе дно - представьте себе, что Холодную Войну выиграл бы СССР, так вот это означало бы следующее - никуда бы не делся Китай, никуда бы не делась Европа, никуда бы не делась Индия и никуда бы не делся "мусульманский мир". И победителю, России, пришлось бы иметь дело со всей этой пахучей сложностью и сопутствующей ей целой кучей "вызовов", а, имея это самое "дело", Россия вынуждена была бы делать примерно то же, что и делает сегодня Америка. Различия между данной нам реальностью и "альтернативщиной", в которой победила бы Россия, если бы и имели место, то лишь тактические, незначительные, но вот "дорога" и едущая по ней "машина" остались бы теми же.
И в будущем они теми же и останутся.
Будущее близко, непредсказуемое, загадочное и очень интересное будущее. Каким оно будет, мы с вами не знаем. Может быть так, что России повезёт. Может быть - нет. Надежда на Бога - дело хорошее, но и плошать никак нельзя. Передышка, подаренная русским, не вечна. Как не вечен не только ишак, но и падишах. Попытайтесь хоть чему-то научиться, тем более, что вы первые русские, кому подарена возможность учиться не на своей шкуре, а на чужой.