"Архиведьма" - читать интересную книгу автора (Комарова Мария)

Глава 9

Утро встретило меня ласковой барабанной дробью в дверь.

— Вставайте, лежебоки! — звонко орала дверь голосом Воладира. — Завтрак уже на столе. Еще пять минут и ничего не останется.

— Он всегда такой зануда? — спросила я у Мираэль, переворачиваясь на другой бок и потягиваясь.

— Относительно ранних побудок да, — душераздирающе зевая, пролепетала подруга. — Который час?

Я глянула в окошко. Е-мое, ночь на дворе! Заря только-только занималась над горизонтом.

— Иди ты в пень ежиков пугать, — невежливо ответила я двери, которая опять ходила ходуном от пудового кулака. Или он уже ногой стучал?

— Короче, я предупредил, — дверь обиделась и перестала громыхать и сотрясаться. — Через час начало ваших занятий, я ушел в Академию. Если не встанете сейчас, до обеда будете сидеть голодные. Учитель с вами церемониться не будет, выкинет из кроватей, как есть в ночнушках.

Мы с Мирой переглянулись и нехотя заворочались, принимая вертикальное положение. Наскоро умывшись, мы привели себя в порядок и пошли завтракать, хотя я бы такое назвала скорее очень поздним ужином.

В столовой на первом этаже был накрыт длинный стол, во главе которого восседал Магистр Викториан.

— Доброе утро, леди. Приятного вам аппетита. Как позавтракаете, идите в сад, — я удивленно подняла брови, Викториан смутился и поправился, — в беседку в южной части имения. Там я буду вас ждать. Первое занятие будет посвящено концентрации мысли и энергии.

— А если ни того, ни другого с утра не наблюдается, — поинтересовалась я, — можно мы тогда дальше спать пойдем?

— Выпей кофе, поможет, — посоветовал Магистр, наливая мне какую-то зловонную черную жижу из расписного чайника и полностью игнорируя конструктивное предложение. — Я жду вас через час.

— А если опоздаем, — не сдавалась я, — можно не приходить?

— А потом я лично приду и притащу вас на занятие связанных, причем волоком по земле!

Магистр встал и степенно удалился.

Мира тихо посмеивалась.

— Зря ты так, он же выполнит угрозу. Как ты думаешь, почему мой братец такой резвый по утрам. Сколько раз его по территории Академии вот так таскали: в пижаме, сонного, орущего. Теперь не просыпает.

Нда, — я понюхала гадость, которой меня решил отравить будущий учитель. Горький пряный запах бил в нос. Попробовав сие средство ото сна, я поморщилась — горчило страшно. Подумав, сыпанула туда пару ложек сахара и помешала, получилось вполне сносно. Мираэль же спокойненько прихлебывала маленькими глоточками кофе и наблюдала за мной.

— Ты никогда кофе не пила?

— Откуда? Я даже не представляю, что это за колдовской отвар такой.

— Это отвар из молотых зерен растения, которое растет на самой южной части материка и некоторых ближайших островах. Оно не обладает никакими колдовскими свойствами вообще. Но бодрит здорово.

— Ха, да у нас и чай-то по великим праздникам выдавали, а ты про южную экзотику говоришь. Я же в глухой деревне родилась, забыла?

— Извини, не подумала. Сливок добавь, вкуснее будет, — посоветовала подруга.

Она-то явно не из простых. Все эльфы сами по себе аристократы от рождения, а уж Ливиндальские — столичные жители — и подавно.

Я навалила себе в тарелку каши с горкой разных ягод и сушеных фруктов.

— Можно вопрос нескромный? — через пару минут чавканья я оторвалась от тарелки. Подруга кивнула, ибо рот у нее тоже был занят поглощением завтрака.

— А вы с Воладиром по какой линии родственники?

Мира подняла на меня страдальческие глаза и быстро стала дожевывать. Разговор явно будет длинный.

— Мой отец эльф, один из Ливиндальский князей, — на мою отвисшую челюсть (князьями считались все родственники правящей династии) она только отмахнулась и продолжила. — Когда он был по делам в Славнограде, то, встретив мою маму случайно на площади, влюбился с первого взгляда. Всю неделю, что он был там, они встречались каждый день. Потом ему пришлось уехать обратно в Долину Холмов, но весь год, что они не виделись, родители писали друг другу письма каждый день. Мама показывала мне некоторые, оказалось, отец мой пишет очень красивые стихи. Через год, он вернулся в Славноград и сразу попросил руки моей мамы. Естественно, что князь получил согласие сразу, они просто созданы друг для друга. После помолвки он сразу увез невесту с собой в Долину Холмов. Как ни странно, но мама вовсе даже не принцесса, она дочь сапожника, просто очень красивая, добрая и отзывчивая. Так вот, у мамы есть родной брат, мой дядя и отец Воладира. Таким вот образом, и получились мы родственнички.

— Ваше высочество, — карикатурно поклонилась я, упав носом в тарелку каши. Получилось забавно, даже серьезную Миру проняло.

— Позерша! Дай доесть, — взмолилась подруга, и мне пришлось замолчать.

К беседке в саду мы прибежали почти вовремя, Академическое опоздание на десять минут не в счет, и в проходе почти снесли Магистра, который, судя по доброму выражению лица, уже собирался идти за нами.

Беседка была внушительных размеров, пятиугольной формы, с каменными скамьями, на которых были расставлены незажженные свечи, расположенные вдоль стен. Пола, как такового, не было, вместо него, словно живой ковер, росла высокая сочная трава. От углов шли линии, высаженные невысокими ромашками, в результате чего получилась пентаграмма с белыми контурами.

— Кто первый? — спросил Магистр, глядя почему-то на меня.

Я скромно промолчала.

— Давайте я буду первой, — спасла положение Мира.

— Хорошо. Проходите в центр пентаграммы и садитесь. Начнем с концентрации мысли. Перед тем, как колдовать, маг должен достигнуть состояния равновесия. На первых этапах обучения вам придется медитировать, потом же, с опытом, вы будете входить в это состояние мгновенно, лишь направляя мысли к резерву. Закройте глаза, сделайте три глубоких вдоха, прислушайтесь к звукам вокруг, почувствуйте себя едиными с окружающим миром.

Тихий, спокойный голос Учителя завораживал, усыплял. Я услышала даже шелест крыльев бабочки, пролетавшей мимо. В траве, громко топая, маршировала орава муравьев.

— Хорошо, молодцы. А теперь, не открывая глаз, взгляните на мир вокруг, постепенно притяните свое сознание назад.

Мое сознание особо далеко не отлучалось, поэтому я сразу смогла увидеть сидящего напротив учителя. Образ был слегка расплывчат и светился малиновым цветом. На уровне глаз покачивалось черное пятно, похожее на грязь. Я протянула руку и дотронулась до светящейся оболочки, она слегка колыхнулась, тогда, недолго думая, я провела ладонью и стерла черное пятно с лица Магистра. Результат мне понравился, теперь аура, а, скорее всего, это была именно она, была однородного цвета. Открыв глаза, я обнаружила Викториана, удивленно рассматривающего, очки, которые он крутил в руках.

— Что ты сделала? — ошарашено спросил он.

— Да так, пятнышко стерла, — испугалась я. — А нельзя было?

— Это был необратимый процесс. Мне василиск в юности выжег глаза, зрение лекари вернули, но полностью восстановить его так и не получилось.

Учитель щелкнул пальцами по стеклам очков, они полыхнули синим светом и погасли. После этого он водрузил их обратно на нос.

— Ты определенно самородок. Жаль, но придется все-таки отрезать на время часть резерва, — на мой удивленный взгляд в сторону вернувшихся очков он пояснил. — Не хочу объяснять, кто меня вылечил, к тому же, очки — это часть моего образа, без них будет что-то не то. С концентрацией мысли вы справились. Мираэль, скажи мне, что ты видела, когда нашла равновесие?

— Вас, Мираю, видела, как она убрала брешь в ауре. А еще я видела ауры растений, они разноцветные — у ромашек зеленая, у осоки серебристая, а вон у той клумбы вообще черная.

— Все правильно. Эльфы всегда были склонны к магии земли. Если ты пойдешь на этот факультет, внутреннее зрение поможет тебе отличать полезные растения от ядовитых, лечебные от бесполезных. А теперь займемся концентрацией энергии. Мираэль, зажги свечу.

Подружка щелкнула тонкими пальчиками, и ближайшая свечка загорелась.

— Ровно один делар. Молодец! Воладир научил?

— Ага, он со мной уже пару лет занимается.

— Тогда ты можешь быть свободна, а с Мираей я еще поработаю.

Подружка кинула на меня полный сочувствия взгляд, но перечить Магистру не стала. Как только она отошла достаточно далеко, Викториан повернулся ко мне и сказал:

— Наобум пробовать зажигать свечи не будем. С твоими способностями это будет равносильно трем литрам экстракта разрыв-травы в руках мартышки.

Он засунул руку в карман и достал пару витых браслетов с подвесками.

— Это сплав серебра и мория, металла, блокирующего магическую энергию. Я долго экспериментировал, чтобы получить такой материал, в котором маги не почувствуют присутствие мория. Его часто используют при поимке преступников. Я вчера переплавил все свои запасы, чтобы получить вот эти игрушки.

— Я останусь полностью без магии?

— Нет, я все рассчитал. Морий же не полностью блокирует весь резерв. Один грамм примерно на десяток тысяч делар. У тебя останется силы примерно как у чародея среднего звена — не мало, но и не особо много. Из толпы выделяться не будешь. А если про браслеты спросят, скажешь, ухажер подарил.

Он игриво мне подмигнул и застегнул два браслета на моих запястьях. Ничего особенного я не почувствовала, только, заглянув внутрь себя, обнаружила, что в моем «озере» появилась плотина, оставив мне лишь десятую часть.

Браслетики оказались очень симпатичными — неброскими и изящными. Обод был сделан в виде двух скрученных по солнцу прутьев, а на нем, на равном расстоянии друг от друга, были расположены подвески — сердечки, ключики, зверушки. Типичная дамская побрякушка. Если Викториан делал их сам, то в нем погиб великий ювелир, а, может, и не погиб. Я покрутила руками, звеня подвесками, и потянула браслет с левой руки. Сидел он свободно, но сниматься категорически не хотел.

— Не обессудь, девочка, но снять их смогу только я, когда решу, что ты к этому готова. И, в любом случае, не раньше, чем ты окончишь Академию.

— Вот это подвох, — ахнула я. — А как же Книга? Ей же великого мага подавай.

— Не переживай, она уже признала тебя владелицей. Кстати, о Книге, отнять у тебя ее, чтобы спрятать, я не могу, но вот с глаз скрыть — это запросто. Лови.

В мою сторону полетел медальон, который Учитель вчера позаимствовал «посмотреть». Я ловко его поймала и пристроила на шее.

— А Книга-то где?

— Переверни его и увидишь.

Я послушалась. Каково же было мое удивление, когда на обратной стороне я нашла миниатюрную Вику.

— Если Книга тебе понадобится, открепи от медальона, она сама увеличится. А захочешь снова спрятать, просто уменьши и приложи обратно. Я еще накинул на нее чары для отвода глаз, поэтому вряд ли кто заподозрит в этой «безделушке» великий артефакт.

— А она не отвалится?

— Ни в коем случае. Более того, пока ты сама ее не увеличишь, никто не сможет ее достать. Я над этим заклинанием полночи сидел, — явно довольный своей работой, заявил Магистр. — А медальоном не свети, носи под одеждой. Хоть многие и считают Книгу мифом, могут найтись и те, кто лично ее видел, и те, кто про нее слышал или читал.

— Уговорили, — произнесла я, убирая свое сварливое сокровище под рубаху, где уже прятался мешочек с кусочком Гришиной шляпы. Как настоящая ведьма, я начинаю медленно обрастать амулетами. Еще пару лет, и меня из-за них видно не будет. Я живо представила себе гору из различных побрякушек с торчащим по центру носом, почему-то длинным, и с волосатой бородавкой, медленно шествующую по улице, гремя и звеня при малейшем движении. Брррр! Не, больше чем на десяток я не согласна. От моих размышлений меня отвлек Учитель.

— Теперь давай займемся делом. Расслабься, найди равновесие и зажги любую свечу.

Я послушно закрыла глаза. Уже знакомое ощущение покоя и единения с окружающим миром пришло почти мгновенно. Это как умение плавать, стоит только один раз научиться, и уже никогда не забудешь, как это делается.

— Хорошо, теперь возьми маленький кусочек силы и кинь его на фитиль.

Все бы хорошо, да только с меткостью у меня беда. Вместо свечки полыхнула шевелюра Магистра. Хоть пламя и было небольшое, да только волосы о-о-очень уж хорошо горят. По беседке разнесся терпкий запах паленой шерсти, Учитель запрыгал по кругу, колотя себя по макушке в тщетной попытке сбить пламя. Я активно помогала, то есть тоже била его по голове. О самом логичном решении мы вспомнили одновременно, но если Викториан вызвал ровно стакан воды, то я опять с перепугу просчиталась. Нет, нас не смыло, силушки-то поубавилось, его просто окатило ведром воды, ну а ведро (и откуда только взялось, надо осторожнее думать, а то еще зашибусь ненароком) просто свалилось на голову, накрыв ее, как шлемом. Через мгновенье раздалась громкая ругань, отдающая эхом по ведру. Я решила не искушать судьбу и попыталась незаметно проскочить мимо Магистра к выходу из беседки. Не вышло. Он успел снять ведро и ловко поймал меня за шкирку.

— В одном ты молодец, — злобно щурясь, прошипел Викториан, — это был ровно один делар. Косорукость, я тебе прощаю, над этим мы поработаем. Но вот за ведро ты мне ответишь.

Я сжалась в комок и стала ждать побоев. Драться на кулаках с архимагом — это самый изощренный способ самоубийства, поэтому оставалось, только молча все стерпеть. Но ничего не произошло. Я удивленно открыла глаза и посмотрела на Магистра. Он отпустил мой воротник, погладил новоприбывшую лысину, отчего та заблестела, и сказал, тыкая пальцем в несчастное ведро:

— А вот теперь убери эту гадость.

Я охотно схватила его и во второй раз попыталась спастись бегством. Не тут-то было, мой воротник опять пострадал ни за что, только в этот раз он уже жалобно хрустнул.

— Магией убери, — пояснил Учитель.

— Но как?

— А как ты его вызвала?

— Не знаю, просто представила, что над вами переворачивается ведро с водой, оно и перевернулось.

— Нда, колдуешь ты спонтанно, неконтролируемо и результативно. Учись грамотно применять силу. Не надо каждый раз, как только ты пугаешься, воплощать в реальность все свои мысли. Так никакого резерва не хватит.

Я только закивала, как болванчик, на большее я была сейчас неспособна.

— Горе ты луковое, — глянув на меня, смягчился Магистр, — ты запомнила, сколько силы брала, когда поджигала мою шевелюру?

— Ага.

— Хорошо. Теперь возьми три делар и произнеси «Arrauerinn» вложив в слово силу.

— Не могу, — жалобно пропищала я.

— Это почему?

— Силы больше нет.

— Милочка, а ты думала, легко предметы из воздуха делать? Это же надо частицы воздуха перестроить в частицы металла, придать форму и закрепить. С водой проще — одна стихия всегда перетекает в другую. Хотя должен тебя похвалить, не ожидал, что ты можешь ведро сотворить, тем более такое устойчивое — до сих пор не рассыпалось, я-то решил, что ты его просто телепортировала.

— Простите, теле-что?

— С кухни сперла. Ладно, пойдем обедать. Все равно с тебя сегодня толку больше не будет.

— Скорее убытку, поправила я и поплелась вслед за Магистром в сторону дома.

Следующие пару недель занятия проходили весело. Я играла в дротики, так как колдовать с моей меткостью мне запретили, пока я не поправлю оную, правомерно опасаясь за целостность имения и проживающих там. Сначала получалось из рук вон плохо, я не то, что в центр, даже в саму мишень попасть не могла, дротики упорно переворачивались, закручивались во все стороны немыслимыми виражами и пролетали мимо дерева, на котором висела мишень. Через недельку тренировок дело пошло на лад. До мастера еще далеко, но в десятку с разворота попадала.

Магистр с Мирой колдовали — зажигали огонь, замораживали воду, взрывали камни, особенно хорошо подруге удавалось проращивать семена и создавать воздушные подушки. Это были базовые заклятия, которые проходят в начале обучения.

Первые два курса нам предстояло учиться всем вместе, познавая азы и теорию магии, бытовые заклинания, и простенькие боевые приемы по всем стихиям. Затем шло разделение по способностям и, соответственно, факультетам, которых было семь — факультет огня, воды, земли, воздуха, некромантии, ментальной сферы — это телепатия и ясновидение — и хиллерства, то есть лечения и травоведения. Зачастую у магов было несколько наиболее подвластных им стихий, поэтому занятия проходили сразу в нескольких направлениях, и совершенно четкого разделения факультетов не существовало. Только разнесчастный факультет некромантии почти пустовал. Магия смерти подчинялась немногим, а кому и давалась, те старались это не афишировать или вообще отказывались от своих способностей. Я бы тоже поостереглась человека, который одним взглядом (с добавлением семи делар и определенного заклятия) мог вырвать душу из тела.

Жизнь текла плавно и размеренно. Ранних побудок больше не было, поскольку Учитель с утра был в Академии и к нам возвращался после обеда. Воладир вернулся в студенческое общежитие и сейчас готовился к приближающейся сессии, после которой должен был перейти на пятый курс. Иногда он заскакивал к нам на чай и рассказывал веселые баечки про своих коллег. Мираэль учила меня этикету, вернее пыталась вбить начала вежливости. Получалось неважно, эта часть социальной жизни у меня всегда прихрамывала на обе лопатки. Кира резвился и пакостничал, объедая клумбы. Магистра чуть удар не хватил, когда мы в очередной раз пошли в беседку с пентаграммой из ромашек и обнаружили там равномерно подстриженный газон и Киру, доедавшего последний цветочек. В наглеца тут же полетела паутинка, но он, наученный горьким опытом, смылся на миг раньше.

Тяжелее всех приходилось Вике. Когда у нас были теоретические занятия, конспекты я повадилась писать в ней. Книга долго возмущалась, но потом сдалась и согласилась, что новые знания не повредят. Если какой-то раздел уже был записан, она просто мне его показывала, если нет, я прилежно выводила каракули по древним страницам.

Так пролетел месяц. Колдовала я уже вполне сносно, точнее хорошо, только теперь еще и метко. Мираэль отточила свои практические умения, и теперь вступительные экзамены могла бы сдать хоть связанная по рукам и ногам. По выходным мы выбирались в город и гуляли по базару, ходили вокруг Академии, поскольку пока нам туда не было доступа кроме как по приглашению кого-то из Магистров или в дни открытых дверей, когда и проводились вступительные испытания. Викториан звать нас в святая святых лонгской гильдии магов не спешил, заведомо зная, что не специально, но что-нибудь, да разобьем, а до экзаменов оставалось всего несколько дней.

В городе мы облюбовали один милый трактир в центре под названием «Красный Лев». Помещение было довольно просторное и уютное, по стенам висели картинки и различные афоризмы в рамочках, сводчатый потолок и развешенные по стенам подсвечники говорили о хорошем вкусе хозяина заведения, который и обслугу подобрал расторопную и вежливую. Кормили там вкусно и недорого, девушкам по вечерам бесплатно разливали игристое вино, хоть и дешевенькое, зато в неограниченном количестве, чем мы и пользовались по выходным, когда оставались ночевать в городе у дальней родственницы Мираэль.

Звали эту добрейшую женщину Лисандра. Своих детей у нее не было, она рано овдовела, а повторно замуж выходить отказалась. В свои сорок пять она выглядела на тридцать — стройный стан, моложавое лицо и вечно смеющиеся глаза. На первом этаже своего дома она оборудовала небольшую швейную мастерскую, где трудилась она сама и несколько помощниц.

В нас с Мирой она души не чаяла, принимая, как дочерей, о которых всегда так мечтала. Узнав о том, что нам придется первые несколько лет обязательно жить в общежитии во избежание проблем с «домашними заданиями», которые в лучшем случае просто разбегутся, она очень расстроилась. С горя перекормив нас плюшками (впрок), Лисандра взяла с нас обещание всенепременно последние года обучения жить у нее, а там, как судьба распорядится.