"Медстар II: Джедай-целитель" - читать интересную книгу автора (Ривз Майкл, Перри Стив)

Глава 6

Примерно в полудюжине метров за домиком Баррисс была небольшая полянка, окруженная с трех сторон густыми, c восково-зелеными листьями, ворчащими кустами — так их назвали за странные звуки, которые издавали их листья на ветру. Плотные заросли были вполовину выше ее роста, и сюда Баррисс приходила отрабатывать технику боя со световым мечом. Подобные тренировки не были чем-то, чем джедай обычно занимались на публике, но это место было самым уединенным из того, n что она могла найти. Увидеть ее кто-либо мог с единственного направления — и для этого ему потребовалось бы зайти с открытой стороны поляны. Поскольку уже через дюжину метров тут начиналось небольшое болото — вряд ли кому-либо пришло бы в голову устраивать оздоровительные прогулки по грязи.

Жара придавила маленькую пустошь словно мокрое одеяло. Под ее покровом и под широкой мантией которую она носила — она истекала потом, влага пропитала волосы и липла к коже, совершенно не испаряясь из-за высокой влажности. Неприятно — но таковы реалии жизни на Дронгаре. Она быстро привыкла все время носить с собой запас воды; поступать иначе значило рисковать обезвоживанием.

Как и бессчетное число раз до того, Баррисс пробежалась по базовым разминочным упражнениям для рук и плечей, разрубая и нарезая тяжелый тропический воздух простыми двух-и трехзвенными движениями, перебрасывая оружие из руки в руку. Боевые связки которые она танцевала были в основном из Формы-3, одной из семи боевых систем, которые джедай вырабатывали веками. Учитель Ундули предпочитала Форму-3 всем остальным, даже при том, что кое-кто пренебрегал ей как, главным образом, защитной техникой. Да, верно было то что, изначально она разрабатывалась как защита от бластерного огня и прочего дистанционного оружия, но за столетия она превратилась в гораздо большее.

Из всех семи форм — говорила ей учитель — Форма-3, с ее акцентом на ожидании и блокировке скоростных энергетических выстрелов, требует высочайшей связи с Силой. Дорога длинна, но путешествие стоит того, ибо настоящий мастер Формы-3 непобедим.

Низкий гул светового меча был успокаивающим звуком, острое лезвие энергетического луча было ей привычно, словно собственная рука. Она не могла вспомнить то время когда она не носила бы световой меч. В детстве это были маломощные учебные модели, на которых сражались она и другие падаваны. Они были достаточно мощны, чтобы оставить хороший ожог; когда один из них касался тебя — ты это знал.

Боль была самым убедительным инструктором.

Когда ей исполнилось шестнадцать — она создала собственный полноценный клинок, выбрав синий кристалл для отличительного оттенка ее лезвия. С тех пор он всегда висел на ее поясе, она знала каждую его деталь также, как свои собственные пальцы. Как часть ее тренировок она рабирала его на части и собирала заново, пользуясь только лишь Силой. Это было больше чем оружие — это было продолжение ее тела, почти что органическая часть ее.

Она улыбнулась когда, шагнув вперед, быстро закрутила световой меч перед собой, создав подобие широкого щита из света. Опять слишком много раздумий. Концентрируйся на моменте.

В это мгновение налетел порыв холодного воздуха, шокирующий своей силой, словно кто-то открыл дверь холодильника позади нее. Он исчез почти что раньше, чем она поняла что это было, но сочетание ее рассеянных мыслей и леденящего ветра заставило ее вздрогнуть. И сразу же она поняла, что световой меч двигавшийся сейчас вокруг ее ног и направлявшийся вверх и вбок был слишком низко…

Она скорее услышала чем почувствовала как кончик пульсирующего лезвия прошел сквозь верх ее ботинка. Ботинок был из ортолика — отформованного под давлением нитепластика, гибкого но крайне прочного.

Когда она покупала ботинки — они поставлялись с гарантией: если они износятся в течение жизни их хозяина — производитель заменит их бесплатно. Нитепластик мог выщербить острое дюрастиловое лезвие, или даже вибронож. Было несколько материалов способных устоять перед световым мечом, однако каким бы прочным он ни был — нитепластик к ним не относился.

Баррисс быстро отдернула световой меч. Она присмотрелась и увидела кровь, показавшуюся в хирургически аккуратном разрезе ботинка.

Она была ошеломлена — не раной, но ошибкой которая повлекла этот несчастный случай. Сколько раз она исполняла эту комбинацию? Пять тысяч? Десять? Это была ошибка новичка, просчет который был непростителен для ребенка-падавана и рядом не стоящего с ее уровнем.

Ей это показалось? Было сооблазнительно думать так, но когда двигающийся воздух всколыхнул заросли бормочущих кустов, она отчетливо услышала их характерный, печальный звук. Порыв был реален.

Она повесила световой меч на пояс, подняла ногу и стянула ботинок, легко балансируя на одной ноге.

Разрез был узким и неглубоким, примерно три сантиметра длинной, в нескольких сантиметрах выше ее второго и третььего пальцев. Кожа по краям была обгоревшей, но разрез свободно кровоточил; очевидно нитепластик поглотил как раз достаточно энергии, чтобы не произошло полного прижигания раны. Баррисс стояла на месте, все еще балансируя на одной ноге, разглядывая рану. Она потрясла головой.

Она потянулась к Силе, почувствовала как она течет сквозь нее, и сконцентрировалась на порезе. Ей не грозит опасность истечь кровью из-за него, но ей точно не улыбается прискакать обратно на базу для лечения, оставляя за собой кровавый след.

Ровное кровотечение уменьшилось, затем прекратилось. Она почувствовала как, наконец, начинает пульсировать боль; она глубоко вздохнула, освободила для нее место и заперла ее там. Затем он снова коснулась Силой раны. Края, кажется, чуть-чуть сдвинулись навстречу друг другу, потом разошлись снова…

— Лучше дай мне взглянуть. — раздался голос сбоку. Она удивленно вскинула взгляд. Это был лейтенант Дивини, новый хирург.

— Я могу справиться. — ответила она.

Парень — Ули, вспомнила она — чей рабочий комбинезон был вымазан в болотной грязи до середины бедер, шагнул впред и пригляделся к ее ноге.

— Судя по виду — ты зацепила пару сухожилий. Их надо будет обработать синостатом, плюс тебе потребуется наложить как минимум три или четыре шва. И в этом месте роится куча мелких но злобных микроорганизмов. — Он повел рукой указывая на всю планету. — Лучше потерпеть и залатать, чем подхватить заразу и жалеть потом, как думаешь?

Он, разумеется, был прав. Баррисс кивнула.

— И как ты намерен это делать?

Он ухмыльнулся.

— Нет проблем — все свое ношу с собой. — Он снял небольшую коробку с пояса. — Я как раз прихватил свой верный набор. — Он указал на относительно сухой клочок земли. — Садитесь, м'леди.

Баррисс села, удерживаясь от улыбки, и Ули сел на пятки рядом с ней в такой свободной манере которая доступна только тем, у кого тренированные лодыжки. Он открыл аптечку, вытащил завесу стерильности и включил ее, затем сунул в нее руки в паре кожеперчаток, пока она вытягивала ногу. Поле защекотало, когда она проталкивала ступню сквозь него.

Он применил к ране флаш-стерилизатор, яркая вспышка голубого, уходящего в ультрафиолет и сопутствующий «щелк!» возвестили, что повреждение очищено от бактерий и микробов, потом потянулся за распылителем с нулликаином.

— Мне это не нужно. — остановила она.

— Верно. Забыл.

Он сунул анестетик обратно в аптечку. Он смазал резектор синостатом и использовал гемостат чтобы расширить порез. Наклонившись ближе, Баррисс увидела что на оболочке сухожилий, идущих от пальцев имеются небольшие надрезы, выглядящие как пара бледных, жемчужно-белых эллипсов. Она сконцентрировалась на удержании боли в ее загоне. Ули нанес синостат на порезы и подождал. Через пять секунд порезы сменили цвет на не отличающийся от неповрежденной оболочки.

— Ты забыл — что? — спросила она.

— Я проходил практику в «Большом Зоопарке» на Альдераане. — ответил он, потянувшись к биосшивателю. — Я как-то лечил раненого джедая. Великолепный контроль над телом; способность остановить небольшое кровотечение, отключить боль — очень полезные умения.

Он ввел кончик сшивателя в рану и включил его. Скобка — которая, как знала Баррисс, была сделана из биорастворимого пластика с эффектом памяти — свернулась крошечной спиралью. Она будет держать неделю или около того, затем рассосется в ее теле. Но к тому времени рана заживет.

— Как это случилось? — спросила она, подразумевая его историю. — У джедай есть свои целители на большинстве миров Ядра, включая Альдераан. Они обычно не обращаются к врачам со стороны.

Он подцепил еще одну скобку на кончик аппарата.

— В один прекрасный вечер, кучка пьяных буянов решила разнести на части кантину в пригороде Альдары. Начались беспорядки, которые выплеснулись на улицу. Мимо презжала республиканская сенаторша, и ее флиттер застрял посреди заварушки. У нее был джедай-защитник. Там было тридцать-тридцать пять бунтовщиков, которые вознамерились перевернуть ее флиттер. Джедай — цереанец, насколько я понимаю… возразил против таких действий. Толпа решила преподать джедаю урок…

— И что случилось?

Она засмеялся, когда накладывал третью скобку. Баррисс внимательно присмотрелась к его лицу. Однажды, когда он станет достаточно зрелым, чтобы появились морщины от смеха — он будет потрясающе обаятелен.

— Случилось так, что четыре хирурга-практиканта, включая меня и двух аспирантов, провели остаток ночи, пришивая бунтовщикам ладони, руки, ноги и ступни. Световые мечи оставляют чистые, хирургические разрезы. Пришлось распечатать каждый бакта-контейнер какой там был. Сенатор не пострадала но ее, разумеется, привезли для обследования, а с ней и ее телохранителя. У него была рана от виброножа на одной руке, хорошего такого размера разрез, прямиком до локтевой кости. Хотя он не кровоточил и непохоже было, что он его беспокоит. Я сделал ему чистку и зашил его.

Баррисс усмехнулась. Хотела бы она знать — кто был этим джедаем. Ки-Ан-Мунди был единственным джедаем-цереанцем которого она знала, а таланты учителя-джедая в нынешнее время не тратили бы в роли телохранителя, даже ради сенатора. «Возможно — один из многих, погибших на Геонозисе,» — подумала она. «Нас так мало сейчас, так мало…»

Ули поставил внутрь четвертую скобку, затем осмотрел внешние края раны…

— Даже под кожным фиксатором, думаю, не помешает еще парочка скобок. — заметил он.

Она кивнула. Это удержит края заживающего надреза от расползания, когда она будет идти.

Он начал дополнительную обработку, его движения были очень точны и аккуратны.

— Вы великолепно справляетесь с работой, доктор Дивини.

— Зови меня Ули. — ответил он. — Доктор Дивини — мой отец. Как и мой дед. И мой прадед. И все они, вместе взятые, все еще практикуют.

— Ты их разочаровал, когда не стал актером, верно?

Он засмеялся.

— Джедай с чувством юмора. Похоже, чудеса никогда не кончатся.

Когда он закончил, она поблагодарила его. Он поднялся и отвесил изысканный поклон.

— Рад был оказать вам услугу. — сказал он. — Это моя работа. — Он с задумчивым прищуром смотрел как она натягивала ботинок. — Теперь обычному человеку или гуманоиду потребуется пять или шесть дней для излечения. В твоем случае… сколько? Три?

— Два. В крайнем случае два с половиной.

Ули покачал головой.

— Хотел бы я, чтобы мы могли разливать это по бутылкам.

Мрачная картина существ, умирающих в операционной, непроизвольно всплыла в ее памяти и по выражению его лица она поняла, что он подумал о том же. Она сменила тему.

— Ты часто проводишь время в прогулках по окрестным болотам?

Он улыбнулся и снова стал выглядеть четырнадцатилетным.

— Моя мать коллекционирует Альдераанских огнекрылок. — ответил он. — Некоторые насекомые в этом мире выглядят очень похоже на них; может быть по причине панспермии. Так что я поймал для нее нескольких.

Его имя внезапно прозвучало словно знакомый аккорд.

— Я видела как-то выставку в Корускантском Музее Ксенозоологии. Самая обширная коллекция огнекрылок в известной галактике. Занимала три самые большие комнаты в здании. Предоставлена известным мадоптеристом Эланой Дивини. Родственница?

— Мама ничего не делает наполовину. — Он взглянул на хронометр. — Пора бежать. Через десять минут мне снова на работу.

— Еще раз спасибо за помощь.

— Спасибо за повод.

Когда он ушел, Баррисс прошлась по полянке. Нога была в порядке и она быстро заживет. Но того внезапного холодного ветра который она ощутила сейчас уже не было. Она была в этом тепличном мире столько, что почти забыла на что похож холодный воздух. Откуда вообще на Дронгаре возможно было взяться холодному ветру, без помощи машин? И внутри силового купола? С самого момента включения тут всегда стояла температура человеческого тела, и она никогда не опускалась заметно ниже, даже ночью.

И более важно — даже если ее и коснулся порыв холодного ветра — как она могла позволить себе потерять концентрацию настолько что она порезалась собственным световым мечом? В последний раз такое случилось когда ей было девять лет — и то была царапина на запястье, совсем не такая серьезная как эта.

Насчет этого не было двух мнений — она среагировала как зеленый новичок.

Баррисс направилась к своему домику. Это скверный признак. Чем дольше она остается на Дронгаре, тем сильнее она уклоняется в сторону от ее цели — стать рыцарем джедай.

Она поежилась. На секунду показалось, что она все еще чувствует холодный ветер — на этот раз не кожей, а самим сердцем.