"Жаркие перегоны" - читать интересную книгу автора (Барабашов Валерий Михайлович)

V.

Санька, с перевязанной головой, все еще толком не пришедший в себя, стоял вместе с Борисом у электровоза с той стороны, где «чээска» врезалась в цистерну. Вдоль всего зеленого бока локомотива тянулась длинная — глубокая и черная — полоса-вмятина, притягивая глаз, заставляя думать, что будь у поезда скорость чуть больше, или займи эта хвостовая цистерна чуть больше места на пути, и тогда бы...

Голоса пассажиров, что собрались сейчас у электровоза притихшей толпой, были негромкие, сочувствующие. Какая-то женщина было зашумела, принялась ругать железнодорожников, но на нее зашикали, показывая глазами на раненого помощника машиниста.

Бинт на Санькиной голове промок, краснел свежим пятном, и Людмила, пробившаяся через толпу, стала звать его на перевязку в вагон. Санька заотмахивался, улыбаясь, и неловко, одной рукой обнимал девушку, хорохорился, чувствуя на себе всеобщее внимание.

— Иди, иди, парень, — подталкивал Саньку пожилой гражданин в белой летней фуражечке. — Кровь-то, гляди, проступает, не случилось бы чего.

— Конечно, чего геройствовать!

— Не шути с этим, сынок!

— Веди, веди его, девушка!

Голоса были дружными, заботливыми, и Санька подчинился, пошел вслед за Людмилой, она, как маленького, вела его за руку.

Какая-то старушка, в длинной черной юбке, в белом головном платке и просторной кофте, припала друг к Санькиной груди, запричитала:

— Ой, спасибо тебе, внучек! Ой, что бы было с ми, господи-и...

— Да ладно тебе, бабка! Чего завыла?!

— Ну, устроила старая поминки!

— Чуть-чуть не считается! — закричали враз несколько молодых голосов.

Людмила первой шагнула на высокую ступеньку, не выпуская Санькиной руки, помогая тому подняться.

Выглянула в тамбур Дынькина, заахала, замахала на Людмилу руками — что ж она, бессовестная, держит человека, его ж перебинтовать надо!

Все трое вошли в их маленькое купе-спаленку. Проводницы осторожно принялись разматывать кровавый бинт, наперебой спрашивали: «Не больно?.. А так?..», и Санька терпеливо жмурился под их ласковыми руками, говорил бодро: «Нет, ничего... А вы когда назад, девчата?.. Через две недели?.. Ох ты, больновато что-то!.. Люда! Так я тебе сказать хотел... Вы числа тринадцатого июля в Красногорске будете, да? Я приду к поезду, ладно? Узнаю, когда «Россия» приходит...»

— Ладно, ладно, — кивала торопливо Людмила. Со свежей повязкой Санька спустился вниз, протискался к Борису. Окружившие того мужчины рассудительно толковали:

— Могло быть, конечно, хуже.

— Ночью б летели — сидеть электровозу на цистернах.

— Они хоть порожние?

— Да порожние, говорят. А если б с бензином или еще с чем?!

Все тот же гражданин в белой фуражечке, разбирающийся, видно, в технике, спрашивал Бориса:

— Своим ходом сможем дальше, нет?

— Вряд ли, — отвечал машинист. — Я при торможении контрток применял.

— А, ну тогда конечно, — соглашалась фуражечка.

Цистерны между тем вздрогнули, откатились немного вперед — путь перед «Россией» был свободен. Запищала в кабине рация, и Борис, оберегая колено, полез по ступенькам. Выслушав трубку, он высунулся в окно, сказал пассажирам, что сейчас подойдет электровоз от этого состава, потянет поезд в Красногорск и всем надо разойтись по вагонам. Толпа заметно уменьшилась, растаяла, но многие остались стоять, с любопытством ожидая, видно, всех этих прицепок-отцепок.

Показалась впереди зеленая туша двухсекционного грузового электровоза, он медленно, осторожно приближался к «России». Словно поцеловавшись, коснулись и легонько звякнули части автосцепки. Из кабины причалившего электровоза показался машинист, Борис не знал его, впервые видел это лицо. Но тот, как старому знакомому, подмигнул — ободряюще и с уважением: понимаю, мол, парень, что сделал ты на своей «чээске» все возможное. И все же крикнул, озорно улыбнувшись:

— Ну что — струхнул малость?

— Да было дело, было! — крикнул в ответ Борис. — А ты что же это хвосты свои наоставлял?

— Я у самого светофора стоял, можешь проверить. Чего-то тут диспетчер с дежурной но станции нахимичили.

Внизу, у автосцепки, возились помощники: Санька и второй, с грузового электровоза, — конопатый юркий парнишка с едва пробившимися на губе усиками.

— Страшно было? — спрашивал он Саньку.

— Да нет, не очень, — как можно равнодушней отвечал Санька.

Зашипел вскоре воздух: новый машинист проверял тормоза.

Через несколько минут поезд тронулся.

— Не видать вам сегодня цирка, Борис. Когда теперь притащимся! — Санька посмотрел на машиниста. — Жена твоя, наверно, планирует, как и что. А мы вот...

— Какой там цирк, Санек! — Борис поудобнее уселся в кресло, охнув, бережно расположил саднящую ногу. — Скажи спасибо, живы остались... — голос у машиниста уставший, с хрипотцой.

Санька кивнул, согласился. Расслабил тело, бездумно отдыхал. Перед глазами покачивалась задняя кабина тянущего их электровоза. До чего все-таки непривычно ехать на своем рабочем месте пассажиром!..