СКРОМНОЕ ОБАЯНИЕ КПРФ

С приходом Путина партия Зюганова утратила роль альтернативы

Нечто странное происходит с крупнейшей партией страны. С одной стороны, КПРФ остается самой большой по численности и самой мощной по структуре политической организацией. С другой стороны, в Думе вопросы решаются уже и без участия коммунистов. Партию почти не видно в политических дискуссиях. Ее позиции невнятны, ее отношение к власти двусмысленно и неопределенно. Но вместе с тем партия Геннадия Зюганова регулярно выигрывает выборы в регионах, причем, по утверждению некоторых социологов, ее рейтинг зашкаливает за 40%.

Коммунист Геннадий Ходырев выиграл выборы в Нижнем Новгороде, считавшемся опорой либералов. Сергей Левченко, кандидат компартии, был в двух шагах от победы в Иркутске. Собственно говоря, по нашим сведениям, он и выиграл. Да только включился административный ресурс, и итог выборов несколько подкорректировался. В Нижнем тоже соответствующие попытки предпринимались, но преимущество Ходырева было столь огромным, что подобные корректировки не имели смысла. Как сказал один из представителей команды Ходырева, у властей «даже и фальшивых бюллетеней не оказалось в достаточном количестве».

Северокавказский наместник генерал Казанцев в Ростове-на-Дону решил проблему с армейской прямотой - просто снял с дистанции Леонида Иванченко, кандидата КПРФ, имевшего хорошие шансы повторить успех Ходырева. Но считать такое победой могут лишь генералы.

Казалось бы, все это говорит об успехе КПРФ. Но в том-то и дело, что подобные успехи лишь обостряют политический кризис внутри партии. Причем говорят об этом уже не только сторонние наблюдатели, но и многие представители партийных кругов.

Прежде всего резко изменился избиратель, голосующий за коммунистов. В 1993-1999 годах КПРФ завоевывала свои голоса главным образом среди жителей деревень и мелких городов, а также среди пожилых людей. В 2001 году ситуация перевернулась. В деревнях и мелких городах люди голосуют за кандидата власти. То есть там и раньше, и сейчас голосовали консервативно: просто после распада СССР прошло 10 лет, и политическое содержание этого консерватизма изменилось. Теперь консерваторы - за Путина и за тех, кого воспринимают в качестве «его людей». В этом плане стремление Зюганова дружить с Кремлем понятно. Он бежит за уходящим электоратом. Но в это самое время у партии появляется новый избиратель. Кампании Ходырева и Левченко (точно так же, как и опросы в Ростове-на-Дону) показали: кандидат КПРФ побеждает прежде всего в крупных промышленных и университетских центрах, лидирует среди более молодых избирателей.

Это оказалось сюрпризом для самих организаторов предвыборной кампании в Нижнем Новгороде и Иркутске. Хотя ничего странного тут нет: в России начинает воспроизводиться общеевропейский тип голосования: промышленные и университетские центры голосуют за левых, а «глубинка» - за правых. «Вписавшиеся» в новую жизнь люди далеко не обязательно удовлетворены своим положением в ней и тем, как она устроена. Зато они куда лучше понимают правила игры. Сегодня на поведении избирателей сказываются три года промышленного роста. Да и вообще за десять лет люди более или менее вросли в новую действительность, осознали свои интересы и начали делать свой выбор не на основе эмоций, а на основе этих интересов.

Проблема в том, насколько КПРФ сама готова к этой новой ситуации. Если говорить о зюгановской команде, то ответ однозначен. Эти люди в принципе умеют только проигрывать. Однако, несмотря на жесткий контроль Геннадия Зюганова и Валентина Купцова над центральным аппаратом КПРФ, в партии далеко не все спокойно. КПРФ представляет собой конгломерат политических групп, жестко скрепленных воедино силой центрального аппарата. На местах же эти группы действуют совершенно самостоятельно.

Вот, например, группа Юрия Маслюкова, к которой принадлежит и губернатор Нижнего Новгорода. По существу это совершенно отдельная команда с собственными кадрами, источниками финансирования, политтехнологами, средствами массовой информации и даже идеологией. Как-то в пылу внутрипартийных разборок генерал Макашов пытался узнать, к какой парторганизации принадлежит товарищ Маслюков. А ни к какой. Во время выборов в Нижнем Новгороде ходыревцы от КПРФ ничего не получали просто так. По их словам, все услуги партии оплачивались на коммерческой основе. Что же касается поездок Зюганова в Нижегородскую область, то это был вообще анекдот. Ходыревцы возили Зюганова по деревням и мелким городкам, пытаясь по возможности скрыть его присутствие от жителей областной столицы. Средства массовой информации, близкие к Ходыреву, молчали о приезде Зюганова, как партизаны на допросе. Зато праволиберальные телеканалы и газеты изо всех сил рекламировали визит лидера КПРФ. «Зюганов обладает колоссальным негативным рейтингом, - жаловался один из коммунистических политтехнологов. - Стоит ему где-то появиться, как все рушится».

Дело, конечно, не в личности Зюганова, а в воплощаемой ею политике. У этой политики нет перспективы. Она неприемлема ни для левых, ни для правых. Первые никогда не согласятся с заменой идей классовой борьбы националистической риторикой, а вторые тоже испытывают дискомфорт от зюгановских лозунгов, но предпочли бы им не призывы к социальной борьбе, а прагматичную программу мероприятий по подъему производства в рамках «социального партнерства».

Региональные элиты расколоты, многие понимают, что жилищно-коммунальная реформа и другие проекты нынешней кремлевской команды, обогатив кучку новых олигархов в Москве, в очередной раз разорят население и подорвут все еще слабый экономический рост. Поэтому бизнесмены стали охотно вкладывать деньги в кандидатов от КПРФ. В Иркутске выборы проходили на фоне острого конфликта вокруг «Иркутскэнерго», и избирательный фонд Левченко охотно пополняли структуры, близкие к Потанину: по их мнению, это был лучший способ насолить действующему губернатору.

В свою очередь, региональные лидеры КПРФ обнаружили, что средние слои, ранее настроенные антикоммунистически, начали смещаться влево.

Но в то время как средние слои левеют, коммунистические политики не находят ничего лучшего, как демонстрировать свою умеренность, лояльность к власти. Когда в Ижевске началась кампания по выборам мэра, кандидат КПРФ Ануфриев немедленно заказал плакаты с обещанием навести порядок: «В Москве - Путин, в Ижевске - Ануфриев». Такие вот коммунисты.

В сущности, прагматики от КПРФ попадают в ту же ловушку, что и зюгановцы. В долгосрочной перспективе политика «умеренных» грозит обернуться таким же стратегическим тупиком, как и зюгановщина. Ибо уже очевидно, что во власть деятелей КПРФ не пустят, а единственный шанс победить для них - массовое недовольство Путиным и его политикой. Если это недовольство выйдет на поверхность и примет политические формы, у думской оппозиции появляются шансы. Победа в Нижнем Новгороде и успех в Иркутске заставляют многих региональных лидеров партии поверить, что победить можно и на федеральном уровне. Но тогда кандидатом оппозиции должен быть не Зюганов, а другой политик, реально способный сплотить вокруг себя широкий блок и действительно собирающийся бороться за власть.

Разумеется, не надо забывать и поразительный разрыв, существующий в России между «электоральной политикой» и реальной жизнью. В том числе и жизнью политической. Выборы в Иркутске были в этом смысле показательны - в них участвовало не более трети населения.

Безразличие людей к выборам губернатора (да и к выборам вообще) - признак отчуждения между народом и политической системой. Появление значительного числа «красных губернаторов» было главным и, возможно, единственным реальным политическим успехом КПРФ после 1996 года. Население, однако, обнаружило, что «красные» губернаторы в большинстве случаев не сильно отличаются от «белых». Нижегородское противостояние в этом смысле показательно: и «красный», и «белый» кандидаты вышли из одного обкома партии. Либералы насквозь номенклатурны, а коммунисты теснейшим образом связаны с бизнесом, который и оплачивает им все более дорогие избирательные кампании. Причем расходы коммунистических политиков возрастают по мере снижения активности их сторонников в массах.

Политическая система функционирует сама по себе, а жизнь идет сама по себе. Тем более что по-настоящему важные для страны вопросы все равно решаются не на выборах, а в недрах кремлевской администрации. До тех пор, пока нынешняя система существует, КПРФ гарантировано место крупнейшей оппозиционной партии страны. В этом смысле и КПРФ, и власть равно заинтересованы в сохранении сложившегося политического порядка, который гарантирует им их нынешнее привилегированное положение. Но точно так же очевидно, что в рамках этой системы КПРФ обречена оставаться даже не вечной оппозицией, а скорее вечной тенью партии власти. Что, в общем, устраивает и власть, и окружение Геннадия Зюганова. Другое дело, что это удовлетворяет далеко не всех в самой КПРФ. Отсюда деморализация активистов. Отсюда и критические настроения в самом партийном аппарате. С одной стороны, выразителем этих настроений стал лидер московской организации Александр Куваев, критикующий Зюганова за нежелание проводить последовательно оппозиционный курс. А с другой стороны, среди депутатов, региональных партийных лидеров и «красных» губернаторов формируется своя оппозиция, кандидатом которой мог бы стать Геннадий Ходырев.

И все же политическая головоломка КПРФ остается неразгаданной. Партия сильна до тех пор, пока играет по правилам, но единственный способ выиграть для нее, если изменятся правила. А если изменятся правила, партия может утратить свою силу.

В рамках действующей системы избиратель не получит никакой другой альтернативы, кроме КПРФ. Об этом заботятся и средства массовой информации, и законодатели, всячески ограничивающие активность низов, препятствующие образованию новых политических организаций. Но положение дел не останется неизменным. Рано или поздно отчуждение между населением и политической системой достигнет критического уровня, после чего неизбежен кризис. В 1995-1996 годах КПРФ могла представить себя в качестве единственной альтернативы режиму Бориса Ельцина (в этом Зюганову помогли и либеральные журналисты, пугавшие обывателя «реставрацией коммунизма»). С приходом Путина партия Зюганова утратила роль альтернативы даже на символическом уровне.

Нынешнее благополучие КПРФ грозит обернуться серьезными политическими неприятностями для партии. Но лишь в том случае, если пробудятся те самые массы, о которых по праздникам принято вспоминать на партийных мероприятиях.