"Ведьма" - читать интересную книгу автора (Маккуин Дональд)

Глава 17

Лорсо побледнел.

— Командовать акульим челном? Отправиться в поход? — Это прозвучало скорее не как вопросы, а как мольба.

Домел старательно сохранял сочувственное и вместе с тем твердое выражение лица.

— Этот сброд из Трех Территорий все еще боится селиться около побережья.

— Я не могу отправиться на Мать Рек. Не теперь, когда…

— Не теперь? А в чем дело?

Лорсо едва не сболтнул правду. На языке вертелось имя Джалиты. У него перехватило горло. Заикаясь, он выдавил:

— Приближается время штормов.

— Ты — Поработитель. Что решат Навигаторы, то и будешь делать. Это не похоже на тебя, так противоречить.

— Да, Поработитель. И дитя Слез Нефрита. Посмотрим, как отнесется моя мать к плану Навигаторов! — опустив голову, пробормотал Лорсо.

Домел обратил внимание, что со скул Лорсо исчезли красные пятна. Более того, выражение раненого зверя сменилось хитроватым прищуром. Домел увидел в этом мрачном лице смерть и вдруг почувствовал груз своих годов, тяжесть в голове. У него внутри все сжалось.

— Это не мой план, Лорсо. Это план всех Навигаторов. Его подробно обсудили.

— Но не со мной. Поработитель должен присутствовать на всех заседаниях совета.

— Совета не было. План мы обсудили так.

Лорсо выпрямился. Он бросил на Домела испытующий взгляд.

— Кому-то было нужно назначить меня ответственным за выполнение обоих заданий. Я узнаю, кому именно. А пока поговорим с моей матерью.

По дороге Домел пытался завязать разговор. Лорсо отказался поддержать беседу.

Лорсо вошел в хижину Слез Нефрита. Окна были завешены медвежьими шкурами, полностью закрывавшими дневной свет. Старуха сидела перед жаровней, установленной на четырех ножках, изображавших драконов. В своих челюстях они держали поднос, на котором пылали жаром угли. Над углями был подвешен небольшой котел. Пар, густой как сироп, поднимался из глубин сосуда и растекался, как щупальца по грубому потолку хижины.

Не отрывая взгляда от своего огня, Слезы Нефрита приказала:

— Быстро закройте дверь, не то пропадет то, что вы уже потревожили! Садитесь на пол возле кровати, оба!

Она запустила руку в лежавший у ее ног плетеный мешок с сухими травами. Из повалившегося набок мешка высыпалась какая-то неприятная масса. Кривым пальцем Слезы Нефрита стала выуживать из нее что-то для своего котла. Лорсо обратил внимание на то, что теперь, после того как дверь была закрыта, дым устремился в окно за его и Домела спинами.

Едва слышным голосом Слезы Нефрита молилась:

— Сосоласса, помоги своей рабыне. Помоги мне объединить то, что ты открыл мне, открыл моей матери, открыл моей бабушке. Возношу тебе свою молитву, отец штормов, охотник из Глубокого Покоя.

В темноте на стенах хижины мягко светились полированные маски. Чучела животных наблюдали за происходящим своими агатовыми глазами, отсвечивавшими рубиновым огнем от пылавших углей.

Лорсо втянул щеки и крепко их закусил. Слезы Нефрита обращалась к божеству, и, как ему было известно из собственного опыта, она не могла в полной мере контролировать происходящее. После ее общения с Сосолассой появлялись странные микстуры и порошки. Слезы Нефрита никогда не говорила, для чего они. Тем не менее Лорсо рос и видел, как враги Слез Нефрита становились ее союзниками. Кроме тех, которые чахли и умирали. В клубящемся дыму было нечто зловещее. Чувствуя это, Лорсо бессознательно сопротивлялся. Рядом с ним Домел заметно терял самообладание.

— Этот запах, — протяжно проговорил он. — Он мне не нравится. Он проникает мне в голову. Он не раздражает. Он пугает. Но мне хорошо. Я настроен дружелюбно, понимаешь? Мне хочется говорить с тобой, Слезы Нефрита. Ты хороший человек. Гораздо лучше, чем все думают. Я люблю тебя. Когда мы с твоим сыном беседовали…

Протянув руку, Слезы Нефрита ударила его по голеням своим посохом. Домел вскрикнул и сказал:

— Ты это сделала потому, что я тебе нравлюсь, да? — Он повернулся к Лорсо: — Разве не замечательно то, как мы все любим…

— Закрой свой рот! — Слезы Нефрита еще раз ударила Домела, на этот раз сильнее.

— Вынеси котел наружу, — обратилась она к Лорсо. — Быстро. И не дыши около него.

Когда Лорсо вернулся в хижину, Домел трясущимися руками снимал с окон медвежьи шкуры. Солнечный свет прямоугольным светлым столбом сиял в остатках дыма. Лорсо смотрел, как в этом столбе поднимался, опускался и завивался дым. Протянув руку, он отогнал тоненькую струйку и счастливо засмеялся.

Потом он вспомнил о чем-то, что его беспокоило. О чем-то злом. Он был очень зол. Нет, не был. Все было прекрасно. Какой замечательный этот дым! Он играл с его клубами. Его рука превратилась в рыбу. У рыбы вырос рот.

Посох щелкнул его по лбу, как кнут. Он тяжело шлепнулся на землю у двери в хижину, держась обеими руками за выраставшую на лбу здоровенную шишку. Над ним, держа Домела за ухо, как нашкодившего ребенка, стояла Слезы Нефрита. В другой ее руке была миска. В ней тлели смятые листья. Отпустив Домела, который с глупой улыбкой немедленно растянулся на траве, она глубоко вдохнула этот новый дым и потом сунула миску Лорсо.

— Дыши. Глубоко. Быстрей.

Лорсо повиновался. Дым щипал и отдавал горечью во рту. Он вспомнил о драгоценном порошке, который доставали у Коссиаров и называли сушеной апельсиновой кожурой. Потом дым вдыхал Домел. На какое-то мгновение Лорсо стало смешно: голова старика болталась на шее, как зрелая тыква на лозе.

Потом к Лорсо возвратилась прежняя злость. В его воображении возникла Джалита с издевательским выражением на лице. Затем она стала уменьшаться и вовсе исчезла.

Слезы Нефрита передала миску Лорсо, чтобы тот отнес ее на место. Он направился было в хижину, но потом, передумав, поставил ее на лавку у двери. Когда Лорсо повернулся обратно, Слезы Нефрита нежно прикоснулась к шишке на его лбу.

— Боль обостряет ум. Я видела, как ты соединяешься с дымом. Это меня напугало. Ничто не должно к тебе прикасаться, сын мой, ничто.

Он посмотрел на ее сухое, сморщенное лицо. Он рассмотрел в этих древних чертах то, что никто другой никогда не видел. Любовь. Любовь к нему.

Ему было знакомо то зло, та враждебность и алчная жажда власти, которые отражались на этом лице. Все Скэны знали это лицо так же хорошо, как они знали море. И только Лорсо знал о ее любви.

Это выражение любви уводило страх, успокаивало. Лорсо чувствовал, что оно его защищает.

Но не в этот раз. По его лицу стекал пот.

— Случилось что-то плохое.

Ему страстно хотелось взять ее руку и приложить к своей щеке.

— Расскажи мне, что случилось. Мы всегда разрешали твои проблемы. Позволь мне еще раз оказать тебе помощь, сын мой.

Лорсо повернулся к Домелу. Ему было проще говорить, глядя на другого мужчину.

— Навигаторы провели без меня тайное собрание. — Он вкратце пересказал принятое решение. — Пусть переговоры о заключении союза поручат кому-нибудь другому, лучше подготовленному, чем я. Пожалуйста, мать, разреши мне остаться здесь, — закончил Лорсо.

Безразлично слушавший Домел посмотрел на Слезы Нефрита.

— Почему моему сыну не позволили присутствовать? — спросила она.

— Собрания не было. Люди просто встретились и обсудили этот вопрос. Они обратились ко мне и попросили, чтобы я передал их решение Лорсо. Никакого заговора не было. Все было сделано с полным уважением и для того, чтобы обеспечить славу и могущество Скэнов.

Слезы Нефрита долго хранила молчание. С каждым ударом сердца у Лорсо нарастала тревога. Наконец женщина сказала:

— Навигаторы — мозг Скэнов. Это сказал первый предок. Моему сыну, Поработителю, это известно. — Казалось, что Лорсо стал ниже ростом. Слезы Нефрита ласковым тоном продолжила: — Поработителю приказали. Поработитель может подать в отставку. Такое случалось, в этом нет ничего позорного.

— Тогда я пойду в отставку. Навигаторы меня обманули. Поработитель сражается. Прочие болтают. Спасибо, мать. Ты мне указала путь. Спасибо. — У Лорсо сдавило горло.

— Не принимай поспешных решений, — сказала Слезы Нефрита, взяв Лорсо под руку. Она повернула его лицом к заливу, где, освещенные солнцем, грациозно покачивались акульи челны. — Уйди на небольшой лодке туда, где Скэны получают ответы на свои мысли. Выслушай море и небо. Постись два дня. Потом мы поговорим, и ты примешь решение.

Лорсо открыл рот, чтобы что-то сказать, но его остановил взгляд Слез Нефрита. Старуха подтолкнула его по направлению к заливу. Лорсо ушел, опустив голову и шаркая ногами.

Домел подождал, пока Лорсо не отошел достаточно далеко.

— Это очень рискованно. Мы пытаемся вытащить кита, пользуясь снастями для ловли окуней. Я знаю, что дым размягчает мозг, заставляет воспринимать твои слова как собственные мысли, но каждый раз я боюсь, что когда-нибудь это может не сработать.

Слезы Нефрита осторожно опорожнила котел, тщательно растирая крошечной ступней остатки варева.

— Ты бы лучше больше беспокоился о другом — когда-нибудь станет известно, что мы работаем с тобой вместе. Племени не понравится, что мы манипулируем им. А что касается этого плана — он надежен. Там, где речь идет о славе Скэнов, не может быть большого риска. Лорсо поступит именно так, как я пожелаю.

— Ты, старая, всех нас держишь в руках, не так ли? Ты когда-нибудь слышала о культе Медведя у северных Ква? Они украшают стены своих ритуальных домов черепами медведей. Некоторые даже держат медведей как духовных наставников. Они как домашние животные. Живут в доме и так далее. Огромные гризли. Я знал одного такого человека. Его медведь ни на шаг не отходил от него, выполнял все его команды. Но однажды медведь убил своего хозяина. Съел его голову и удрал. Ква берут медвежьи головы, медведь взял голову Ква. Они были так напуганы, что переселились всей деревней в другое место. Мы их застали прежде, чем они смогли подготовить оборону. Этот набег дал нам сорок рабов.

Слезы Нефрита безразлично фыркнула.

Домел еще не вернулся в форт, а Лорсо уже вышел из залива. Направляя лодку вдоль побережья, он наблюдал за стариком и улыбался, невзирая на легкое головокружение. Он был уверен, что дым Слез Нефрита каким-то образом был с этим связан. Она явно использовала дым, чтобы унять его злость. Она была очень мудрой.

И Домел, и Слезы Нефрита считали себя весьма искушенными интриганами. Но они забыли о силе любви. Лорсо громко рассмеялся. Казалось, его смех наполняет парус и становится частью ветра. Два дня, сказала Слезы Нефрита. Это означало три ночи.

Для человека с опытом Лорсо причалить и скрытно подойти к хижине Джалиты было не труднее, чем прогуляться в звездную ночь.

Она ждала его, белея в ночи. Переступая через порог, он поразился этому совершенству образа их любви — этим потаенным формам, скрытым от посторонних глаз, почти не различимым их собственными глазами. Им принадлежала любовь в ночи — чувство, не допускающее света, но расплавлявшее без огня. Их время отмеряли звезды, беседа ограничивалась жаркими вскриками страсти.

Однако сегодня протянутые руки Джалиты удерживали его на расстоянии. Она зарыдала. Лорсо так резко отступил, что его подвела хромая нога, и он неуклюже оступился. Он подошел к сидевшей на краю кровати Джалите и обнял ее колени, но она снова удержала его.

— Как ты мог это сделать? Я думала, что ты меня любишь. Ты говорил, что любишь. Ты лгал мне!

— Лгал? Я? Когда? Конечно, я люблю тебя.

— Ты говоришь просто так, чтобы получить, что хочешь. Ты себя так же вел сегодня со Слезами Нефрита, да? Ты думаешь только о себе!

Совершенно сбитый с толку, Лорсо присел на корточки.

— Что она сказала?

— Она сказала, что ты больше не будешь Поработителем.

— Чтобы мы могли быть вместе, Джалита. Чтобы мне не нужно было отправляться на Мать Рек. Чтобы на время штормов я мог быть вместе с тобой.

— И что случится со мной? Когда ты попросишь меня у Слез Нефрита, Навигаторы отдадут меня простому воину? Или даже капитану акульего челна? Слезы Нефрита говорит, что Навигаторы решают, кому достается рабыня для постели, лишь бы этот человек внес плату за рабыню. Ни у одного капитана нет достаточно мехов, нефрита или золота, чтобы заплатить за меня. Поработитель мог бы владеть мной бесплатно, ведь он встречается с Навигаторами. Но ты меня не хочешь!

— Хочу. И ты это знаешь. — Он двинулся вперед. Тихо взвизгнув, она перекатилась на другую сторону кровати.

— Меня хочешь ты, а не Поработитель. Я люблю только Поработителя!

В душе Лорсо, подобно волне, гонимой северным ветром, бушевали и разбивались о его «я» ярость, сила, гордость. Он вскочил, готовый зареветь, но превозмог это желание, вложив все свои чувства в хриплый шепот, обжигавший его горло:

— Что бы ты ни хотела, что бы тебе ни было нужно, я тот, кто тебе это даст. Любой, кто скажет иначе, кто скажет, что дотронется до тебя, погибнет. Если ты любишь Поработителя, иди ко мне!

Ее расплывчатый белый силуэт зашевелился. Кожаные ремни кровати вздохнули. Как и Джалита, приглашая Лорсо в свои объятия.