"Убик" - читать интересную книгу автора (Дик Филип Киндред)

Глава 13

Темнота окружала его, липла к лицу, как спутанная, влажная, теплая шерсть. То, чего он так боялся, наступило. Зря я не послушался Рансайтера, мелькнуло где-то на границе сознания, не надо было показывать ей эту записку…

— Что с тобой, Джо? — с тревогой в голосе спросил Денни. — Тебе плохо?

— Все в порядке… — Джо начал что-то видеть вокруг. Мрак расслоился, отступил вверх и вниз, образуя пустое серое пространство. — Просто я переутомился, наверное. — Черт возьми, ему никогда в жизни не приходилось испытывать такой сокрушающей усталости…

— Давай-ка я помогу тебе сесть в кресло, — сказал Денни, подхватывая его под локоть. Джо чувствовал, что Дон его ведет, и это его испугало — необходимость того, чтобы кто-то обязательно помогал ему идти. Он освободился от поддержки.

— Я сам. Со мной все в порядке. — Призрак Денни понемногу принимал реальные очертания, Джо сосредоточил на нем все свое внимание и через несколько секунд уже мог различить обстановку холла, хрустальную люстру под потолком, источающую желтый свет… — Мне надо бы присесть, — сказал он, нашаривая плетеное кресло.

— Что ты с ним сделала? — яростно повернулся Денни к Пат.

— Ничего она со мной не делала, — сказал Джо, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал твердо. Но все равно получался какой-то писк: будто голос был записан на магнитофон, а потом проигран с повышенной скоростью. Тонкий, пронзительный, совсем не его голос.

— Это правда — сказала Пат. — Я ничего не делала ни с ним, ни с остальными.

— Я хочу лечь — сказал Джо. — Где тут можно лечь?

— Пойду сниму тебе номер — сказал Денни нервно; все это время он парил где-то рядом, то исчезая, то возникая вновь — в такт изменениям яркости света в холле: от тускло-красного до желтого и обратно. — Посиди пока здесь, я сейчас.

Он пропал, а Пат осталась.

— Я могу тебе чем-нибудь помочь? — ласково спросила она.

— Нет, — вытолкнул из себя Джо. Это потребовало от него огромного усилия, потому что слово зацепилось за какую-то каверну в сердце. — Разве что сигарету… — эти три слова полностью истощили его силы. Сердце колотилось бешено. Тяжелая рука все сильнее и сильнее вдавливала его в кресло. — У тебя есть?

Скосив глаза, он стал смотреть на Пат. Ее силуэт был еле виден в клубящемся багровом свете. В полыхающих отсветах иной реальности…

— Нет, — сказала Пат. — К сожалению, нет.

— Что это… что со мной?

— Сердечный приступ, должно быть, — предположила Пат.

— Как ты думаешь… здесь есть врач… в отеле?

— Вряд ли.

— Ты не могла бы… поискать?

— Я думаю, у тебя это нервное, — сказала Пат. — Ты не болен. Все пройдет само.

Вернулся Денни.

— Номер я снял, — сказал он. — Двести третий… — он замолчал, и Джо ощутил исходящую от него тревогу. — Джо, ты скверно выглядишь. Из тебя будто выпустили воздух… Боже, Джо, ведь так выглядела Эди, когда…

— Ничего похожего, — сказала Пат. — Эди умерла. А Джо жив. Да, Джо?

— Я хочу подняться в номер и лечь, — сказал Джо. Кое-как он встал на ноги. Сердце его продолжало работу с каким-то сомнением: то пропускало удары, то вновь начинало биться. Оно грохотало, будто тяжелой кувалдой проламывали бетонную стену. Каждый удар сотрясал все тело. — Где лифт? — спросил он.

— Я отведу тебя, — Денни снова взял его под локоть. — Ты как перышко, Джо. Что с тобой? Ты можешь мне сказать? Ты знаешь, в чем тут дело? Постарайся объяснить…

— Он ничего не знает — сказала Пат.

— Я думаю, надо вызвать врача — сказал Денни. — Немедленно.

— Нет — сказал Джо. Я лягу, и станет легче, подумал он. Какая-то неодолимая, как океанское течение, сила овладела им и приказывала: ляг. Ляг, вытянись, отдохни… в покое, в одиночестве… Я должен, должен дойти, должен остаться один… почему? Нужен ли ответ? Его просто охватила непреодолимая жажда одиночества.

— Пойду приглашу врача, — сказал Денни. — Пат, побудь с ним. Не спускай с него глаз. Я постараюсь скоро вернуться.

Он ушел, и Джо еще несколько секунд мог видеть удаляющуюся фигурку. Денни сжимался, усыхал, потом просто исчез. Осталась Пат, но ее присутствие не делало Джо менее одиноким. Его изоляция от мира стала абсолютной.

— Итак, Джо, — чего ты хочешь? Что я могу для тебя сделать?

— Лифт, — сказал Джо.

— Ты хочешь, чтобы я довела тебя до лифта? С радостью. — Она зашагала вперед, и Джо изо всех сил устремился за ней. Ему казалось, что она движется со сверхъестественной скоростью. Пат не останавливалась и не оглядывалась, и только чудом ему удавалось не терять ее из виду. Не может быть, что она на самом деле идет так быстро, подумал Джо, это я замедлен, придавлен силой тяжести… весь окружающий мир был скоплением чистой массы, а у него самого осталось единственное свойство: притягиваться к ней, испытывать давление колоссального собственного веса… и единственная способность: ощущать инерцию…

— Не так быстро, — выдохнул он. Пат исчезла из поля зрения. Упорхнула. Джо остановился, не в силах сделать ни шагу. Пот заливал глаза. — Подожди… — прошептал он.

Пат снова оказалась рядом. Наклонилась, чтобы посмотреть на него поближе. Его поразило ее лицо: спокойное, бесстрастное, выражающее разве что научную заинтересованность.

— Вытереть тебе лицо? — спросила она, доставая кружевной платочек.

— Посади меня в лифт… — Джо заставил свои ноги сделать шаг. Потом еще шаг. Он уже видел вдали дверь лифта и ожидающих кабину людей. Стрелка старомодного указателя стояла на цифре 4. Потом она заколебалась и поползла влево, прошла 3…

— Сейчас подойдет — Пат достала из сумочки сигареты и зажигалку, закурила и выпустила дым из ноздрей. — Это очень древний лифт. По-моему, там такая открытая железная клетка. Ты не боишься?

Стрелка миновала цифру 2, задержалась на единице, потом опустилась до конца. Дверь распахнулась.

Джо увидел ажурные железные решетки кабины, лифтера в форме… Лифтер сидел на табуретке, держа руку на рычаге.

— Поднимаемся наверх, — сказал лифтер. — Входите.

— Я не поеду, — сказал Джо.

— Почему? — удивилась Пат. — Ты боишься, что оборвется трос? Да? Ты этого боишься? Я же вижу, что ты чего-то боишься.

— Это то, что видел Эл, — сказал Джо.

— Как хочешь, — сказала Пат. — Остается лестница. Но ты ведь не дойдешь…

— Дойду, — сказал Джо. Он двинулся вперед в поисках лестницы. Ничего не вижу, ничего… не могу найти… Перехватило дыхание. Он остановился и сосредоточенно сделал вдох. А вдруг это и вправду сердечный приступ, подумал он. Тогда никаких лестниц… Жажда одиночества становилась нестерпимой. Лечь, вытянуться, закрыть глаза — в тишине, без свидетелей, никто не войдет, ни с кем не надо разговаривать… И чтобы никто не знал, где я. Это казалось ему самым важным: стать невидимым, неслышимым, просто исчезнуть. Особенно это касается Пат… ее присутствие непереносимо…

— Это здесь, — Пат развернула его влево. — Прямо перед тобой. Просто держись за перила и ковыляй к постельке. Ну? — Легким танцующим шагом она поднялась на несколько ступенек. — Ты сможешь?

— Я не хочу… чтобы ты… шла со мной… — сказал Джо.

— О, дорогой! — Она вздохнула с наигранным огорчением. Ее черные глаза блестели. — Боишься, что я воспользуюсь твоим состоянием? Опасаешься за свою невинность, да?

— Просто… хочу быть… один…

Цепляясь за перила, он одолел первую ступеньку. Остановился и посмотрел вверх, пытаясь сосчитать, как далеко до конца пролета и сколько ступенек предстоит ему преодолеть.

— Мистер Денни не велел мне отлучаться от тебя. Я могу читать тебе что-нибудь, приносить разные вещи. Заботиться о тебе.

Джо вскарабкался на следующую ступеньку.

— Один… — прохрипел он.

— Но я же могу просто посмотреть, как ты поднимаешься? Мне интересно, сколько времени уйдет на это. Если ты, конечно, дойдешь.

— Дойду… — Джо поставил ногу на следующую ступеньку, ухватился за перила и потянул себя вверх. Сердце билось где-то в горле. Он закрыл глаза и с трудом вздохнул.

— Я воображаю, как себя чувствовала Венди, — сказала Пат. — Она была первой, да?

— Я ее… любил… — прошептал Джо.

— О, я знаю. Джи-Джи говорил мне. Он прочел это в твоих мыслях. Мы с ним были хорошими друзьями. Немало времени провели вместе. Как ты выразился бы, у нас была интрижка. Да, ты сказал бы именно так.

— Мы были… правы… — сказал Джо. Он сделал глубокий вдох. Преодолел еще одну ступеньку. Потом еще одну. — Ты и Джи-Джи… работали на Холлиса. Внедрились… чтобы…

— Именно так, — согласилась Пат.

— Лучших инерциалов… и Рансайтера… прикончить… — Еще ступенька. — Мы не в полу… жизни… мы не…

— Да, вам предстоит полная смерть, — сказала Пат. — Вы еще живы — хотя тебя это уже не касается. Но умрут все. Только зачем нам говорить об этом? Снова напрягаться, думать? Ты же уже все это сказал мне, причем совсем недавно. И как ты мне надоел, повторяя опять то же самое. Ты просто тупой педант, Джо. Такой же тупой, как Венди Райт. Из вас получилась бы замечательная пара.

— Вот почему Венди… умерла первой… не потому… что была одна… а потому… — Он испугался внезапного прилива сердечной боли; нога соскользнула со следующей ступеньки, и Джо повис на перилах. Наверное, он потерял сознание, потому что внезапно обнаружил себя сидящим скрючившись, сжавшись… Как Венди в шкафу, подумал он. Подняв руку, он вцепился в рукав своего пиджака и потянул…

Материя расползлась. Сухая, истлевшая, она рвалась, как оберточная бумага… Сомнений не оставалось: скоро за ним потянется след из клочков распадающейся одежды. След, ведущий к двери, за которой его ждет желанное одиночество. И до которой он доползет, влекомый той же силой, что лишает его жизни… он околдован, и завершение его пути — в могиле…

Он поднялся еще на ступеньку.

Дойду, понял он. Сила, уничтожающая меня, мне же дает энергию, чтобы дойти. Мое тело тает — вот почему тела Венди, Эла, Эди… Фреда, видимо, тоже… выглядели как пустые коконы, отброшенные за ненадобностью. Эта сила позволяет мне бороться с неимоверно возросшей силой тяжести, и плата за это, плата за подъем — это само мое тело. И тела этого хватит, чтобы доставить меня наверх, за желанную дверь… и даже Пат, запустившая этот процесс, не сможет прервать его. Интересно, что она чувствует, наблюдая за этим восхождением? Испытывает восторг? Или презрение? Он поднял голову, присматриваясь. Никаких сильных эмоций на ее живом лице. Только интерес. Никакого злорадства. Совершенно нейтральное выражение. Удивления в себе он не ощутил. Пат пальцем не пошевелила, чтобы помешать — или помочь — ему. Это почему-то казалось естественным.

— Тебе получше? — спросила Пат.

— Нет, — он преодолел уже половину пути. Встал на следующую ступеньку…

— Ты выглядишь несколько лучше. Не таким бессильным.

— Потому что я поднимусь. Я знаю точно.

— Уже не шибко далеко, — согласилась Пат.

— Не так далеко, — поправил ее Джо.

— Ты невозможный. Такой мелочный, тривиальный. Даже в агонии… вернее, в том, что тебе кажется агонией, — поправила она себя. — Мне не следовало так говорить: «в агонии». Это может подорвать твой оптимизм.

— Лучше скажи мне… сколько ступенек… осталось…

— Шесть. — Она отбежала от него, легко и бесшумно взлетела наверх. — Нет, извини: десять. Или девять? Кажется, девять.

Он поднялся еще на ступеньку. Потом еще. И еще. Он молчал и никуда не смотрел. Карабкаясь вверх, как улитка, чувствуя твердую поверхность, на которую он мог опереться, он положился на инстинкт, на вырабатывающийся навык, позволяющий экономно расходовать остатки сил.

— Ты почти на месте, — весело сказала стоящая наверху Пат. — Что ты можешь сказать, Джо? Будут ли комментарии по поводу этого величайшего восхождения? Величайшего в истории человечества? Хотя нет — до тебя его уже совершили Венди. Эл, Эди и Фред. Но только твое я видела своими глазами.

— Тебе… понравилось?

— О, конечно! Ты так старался. Как тогда, в Цюрихе — когда устроил все так, чтобы Венди провела с тобой ночь в отеле. Но сегодня будет по-другому. Сегодня ты будешь один, Джо.

— Тогда… тоже… один… — Еще ступенька. Он вдруг судорожно закашлялся. С каплями пота вытекали и исчезали без толку сэкономленные силы…

— Ну почему же — засмеялась Пат — Венди была с тобой, в твоем номере. Правда, не в твоей постели. Не стоило так крепко спать, дружок.

— Постараться… не кашлять… — Джо поднялся еще на две ступеньки. Конец уже близко… Сколько прошло времени? Не знаю…

И, боже, как холодно! Он понял вдруг, что промерз насквозь. Никогда в жизни он не замерзал так. Все внутри изо льда. Кости изо льда. Хуже, чем было на Луне, хуже, чем в Цюрихе. Там был легкий озноб… Кто сказал, что в аду пекло? Там стужа, стылость, там все превращается в лед… Тело — это вес и тепло. Но вот мой вес убивает меня, а тепло меня покидает. Оно уйдет и не вернется — если я не пройду через новое рождение. Тепловая смерть — это то, что ждет Вселенную. Что ж, я буду не одинок…

Одинок… все равно одинок. Слишком рано пришло это чувство, подумал он. Будто кто-то в нетерпении подгоняет процесс — по злобе или из любопытства… невидимый, мерзкий, подсматривающий, как я ползу — полураздавленный жук… мальчишка-дебил, получивший власть надо мной и развлекающийся моими страданиями… то есть девчонка, грязная, порочная, жестокая… Пат.

— А ключ от номера у тебя есть? — спросила она. — Представь, ты подходишь к номеру — а ключ потерял где-то…

— Ключ есть, — сказал Джо и стал обшаривать карманы. Пиджак совсем расползся, и из какого-то кармана выпал и покатился по ступеням ключ. На одну… на две ступеньки вниз. Не достать…

— Ничего, я подниму. — Пат промелькнула мимо него, подняла ключ, посмотрела, тот ли, и положила его на перила над последней ступенькой. — Вот он, поднимешься и возьмешь. Это будет приз за восхождение. Твой номер, кажется, четвертый налево. Потихоньку дойдешь, это легче, чем лестница.

— Вижу… ключ… дойду… я дойду… — Отчаянным усилием он одолел три ступеньки подряд, не отдыхая. На это ушло слишком много сил, сила тяжести возросла, а холод стал еще невыносимее — если это только возможно.

Но он дошел.

— Я ухожу, Джо, — сказала Пат. Она стояла над ним, наклонившись и уперев руки в колени. Он хорошо видел ее лицо. — И ты, наверное, не хочешь, чтобы к тебе ввалился Денни с врачом, да? Врач ведь не поможет. Так вот, я ему скажу, что отправила тебя в больницу. Так? Никто не будет тебя беспокоить. Ты будешь совсем один, наедине с собой. Согласен?

— Да, — сказал Джо.

— Вот твой ключ, — она вложила ему в руку холодный металлический предмет и сжала его пальцы. — Держи хвост пистолетом, как говорят в этом тридцать девятом. А еще тут говорят: самый вкусный сыр лежит в мышеловке… — Она выпрямилась, постояла, разглядывая его, а потом повернулась и быстро пошла через холл к лифту. Нажала кнопку. Створки двери разошлись, потом сошлись. Пат исчезла.

Сжимая ключ, Джо медленно распрямился — насколько позволил холод. Опираясь о стену, он стал медленно, шаг за шагом, продвигаться по коридору. Пот заливал глаза, и непонятно было, то ли в коридоре просто не горит свет, то ли глаза утратили способность видеть.

Наконец, он добрался до первой двери — ползущая закорючка. Поднял голову. Увидел номер. Нет, не тот.

Он пополз дальше.

Он дополз.

Теперь нужно распрямиться настолько, чтобы можно было вставить ключ в скважину. Это усилие отняло все, что еще оставалось, ноги подогнулись, и Джо упал лицом на пыльную ковровую дорожку. Он лежал, вдыхая запах тлена, распада, равнодушной смерти. Мне никогда не подняться, подумал он.

И все-таки он поднялся. Здесь его могли увидеть.

Повиснув на дверной ручке, он слепо совал ключ туда, где мог быть замок. Как только ключ повернется, дверь распахнется и пропустит его внутрь, он упадет, захлопнет дверь за собой… Потом ему удастся как-нибудь доползти до кровати.

Замок заскрежетал, язычок сдвинулся, и дверь распахнулась. Джо рухнул головой вперед, успев вытянуть руки. Рисунок на ковре: зигзаги, узоры, цветы — все красное с золотом, но уже изрядно потертое. Очень старый ковер, подумал Джо, лежа на нем и почти не чувствуя боли, старый номер, старый дом… наверное, когда его строили, действительно использовали те допотопные лифты в виде железных клеток…

Он долго лежал без движения, потом шевельнулся, будто кто-то позвал его. Подтянул колени, уперся руками… Боже, это мои руки! Узловатые, покрытые желтой пергаментной кожей, как гузка пережаренной индейки… нечеловеческая кожа, в зачатках перьев, будто меня отбросило на миллионы лет, превратив в ящера с кожными перепонками вместо крыльев…

Открыв глаза, он огляделся в поисках кровати. Он увидел окно, из которого сочился серый свет. Маленький столик на тонких кривых ножках. Кровать… облезлые деревянные спинки с медными шарами по краям… всему этому тысяча лет. Как же я хочу лечь на нее! Он рванулся вперед, бессильно скребя ковер локтями и коленями…

…и тут увидел наконец сидящего в глубоком кресле человека. Молчаливого наблюдателя. Он подумал так, и, словно отозвавшись на эту его мысль, человек встал и подошел к нему.

Это был Глен Рансайтер.

— Извини, я не мог помочь тебе раньше — не хотел, чтобы она меня увидела, — сказал Рансайтер. Лицо его было сурово. — Я очень опасался, что она войдет за тобой, и тогда появились бы серьезные проблемы… — Он наклонился, подхватил Джо и поставил его на ноги так легко, будто веса в нем совсем не осталось. — Поговорим позже. А пока… — Он подхватил Джо на руки, перенес через комнату и опустил в кресло, в котором до этого сидел. — Продержись еще пару секунд, я запру дверь. Вдруг она изменит свои планы?

— Да, — сказал Джо.

Рансайтер подскочил к двери, повернул ключ и тут же вернулся к Джо. Открыв ящичек туалетного столика, он достал аэрозольный баллончик с ярко разрисованной этикеткой.

— Это «Убик», — сказал он. — Все, что могу…

Встряхнув баллончик, он направил струю на Джо. Воздух засверкал, будто в нем высвобождались спрятанные частицы света. Солнечный блеск озарил полутемный гостиничный номер…

— Тебе лучше? — с тревогой спросил Рансайтер. — Он действует мгновенно. Ты уже должен почувствовать…