"Ничего не обещай" - читать интересную книгу автора (Хокинс Карен)

Глава 8

— Гм. Ник опустил газету и, подняв глаза, обнаружил, что Сьюзен стоит напротив его стола.

— Ты уже закончил? Я хочу посмотреть свой гороскоп.

Он сложил газету и протянул ей.

— Я проверял статистику преступности. Не знаю, где Бэт берет свои цифры, но явно не у нас.

Сьюзен открыла, газету.

— Вероятно, она их придумывает. Я слышала, что редактор Тай — размазня, и она может делать все, что захочет. — Сьюзен перевернула страничку. — Впрочем, мне все равно. Единственное, что я читаю в этой газете — это гороскопы, спортивную колонку и «Дорогой Боб».

— «Дорогой Боб»? Никто не читает эту чушь.

Сьюзен приподняла брови:

— Чем тебе не нравится «Дорогой Боб»? Или ты знаешь все, что тебе нужно знать о противоположном поле?

Ник раскрыл папку на странице с бюджетом и сделал вид, что тщательно изучает цифры.

Сьюзен опустила газету, склонила голову набок и пристально на него уставилась:

— Ты расстроен.

Ник нахмурился:

— Ничего, подобного.

— Расстроен. Я вижу.

— Каким образом?

— У тебя шея красная.

Он прикоснулся к шее до того, как физиономия Сьюзен расплылась в ухмылке. Ник поморщился:

— Тебе что, нечем заняться?

— Есть, конечно, но общаться с тобой интереснее. Ник уткнулся носом в статьи бюджета, надеясь таким образом ее отвадить.

Но Сьюзен была крепким орешком, и чтобы вывести се из себя, надо изрядно потрудиться. Она отшвырнула газету в сторону и уселась на край его стола, скрестив свои длинные, обтянутые джинсами ноги.

— Если ты мне не расскажешь, то того и гляди лопнешь.

Он опустил отчет на стол.

— Слезь с моего стола. Я не хочу, чтобы сюда вошел мэр и подумал, что наши отношения выходят за рамки служебных.

— Наши отношения давно вышли за рамки служебных. Каждый вечер в понедельник мы вместе смотрим футбол.

— Да, но он решит, что мы вместе спим.

— Это потому что у нашего мэра самого совесть нечиста. Он спит со своей секретаршей. — Сьюзен сморщила нос. — Не понимаю, что он нашел в Робин Райт. Она жадная сучка и даже хуже.

— Я понятия не имею, что Робин Райт нашла в этом брюхастом жадном старике. Она привлекательная женщина и неглупа. Она могла бы найти себе парня получше.

— Только не в Глори. Я скажу тебе, что она нашла в мэре Харкинсе. Лежа на спине и вспоминая фамилии наших президентов, чтобы не скучать, Робин смогла выудить из него новенькую «БМВ» с открывающимся верхом, маленький домик на озере и груди такой величины, что, попробовав постирать собственные трусики, она могла бы получить по синяку под каждым глазом.

Ник усмехнулся.

— Она не стирает свое белье?

— К дому на озере прилагается горничная.

— Сколько желчи, Сьюзен. Ты завидуешь?

— Я бы не отказалась от горничной, но вот без синяков я бы обошлась. — Сьюзен опустила взгляд на собственную грудь. — Я вполне довольна своими девочками. Будь они больше, они бы обвисли, и я бы выглядела старше.

Ник вскинул руку:

— Сьюзен, помнишь, как-то на днях ты сказала мне, что после второго свидания каждый из твоих кавалеров начинает тебя избегать и перестает отвечать на звонки?

— Да.

— И помнишь, я сказал тебе, что это потому, что у тебя есть склонность говорить мужчинам то, от чего им становится не по себе?

— Как вчера, когда я упомянула о том, что «Олвейз» мне нравится больше, чем «Котекс»?

Ник поморщился:

— Точно. И этот разговор о твоих девочках как раз из разряда такой информации.

— О, прости. Я просто на минуту забыла, что говорю с парнем.

Ник швырнул папку с бюджетом на стол.

— Ты пришла сюда лишь затем, чтобы меня оскорблять?

— Нет. Я пришла посмотреть, почему вот уже два дня у тебя ужасное настроение. Мистер Томлинсон пожаловался, что ты остановился у его лавки и не задал ему ни одного вопроса о рыбалке, а миссис Клинтон сказала, что ты и двух слов не произнес, когда сегодня утром приехал вызволять ее мопса.

— А тебе все надо знать, да?

— Я — диспетчер, и мне положено все знать. Кроме того, миссис Клинтон спросила меня, уместно ли, по моему мнению, послать тебе немного выпечки.

Ник вздохнул:

— Я ей позвоню.

— Не утруждайся. Я сказала ей, что у тебя от жары сыпь на теле и ты из-за этого куксишься. Она сказала, что у ее мужа такое случалось каждое лето на протяжении двадцати двух лет — до самой его смерти.

Ник посмотрел на Сьюзен. Она усмехнулась:

— Ладно, может, я этого и не говорила, но если ты не объяснишь, отчего у тебя такое настроение, скажу.

Хотел бы Ник все ей рассказать. Совет ему бы не помешал. Последние два дня он маялся от того, что в очередной раз выставил себя дураком перед Рокси. Он просто не мог держаться от нее в стороне. Каждое утро Ник давал себе слово соблюдать дистанцию, но, стоило Рокси замаячить на горизонте, он обнаруживал, что не способен сдержать слово. Если она была близко, то он делал все, чтобы она стала еще ближе, и если в процесс включались ее губы, он совершенно терял волю.

Ситуация оказалась сложнее, чем представлялась ему изначально. Дело в том, что новая Рокси ему нравилась не меньше, если не больше, чем прежняя. Не раз она заставляла его смеяться. У нее развилось весьма ироничное чувство юмора. Или оно всегда у нее было? Теперь он уже не мог сказать с уверенностью. Всякий раз, как она оказывалась в зоне досягаемости, страсть туманила ему голову.

Но сказать об этом Сьюзен — все равно, что велеть слону принести тарелку из посудной лавки, шуму и грязи будет не меньше. Вот Ник и молчал.

— Если у меня и плохое настроение, то это из-за меморандума мэра. Там говорится, что если я не найду способ урезать расходы до следующего окружного собрания, тебе придется совмещать не только обязанности диспетчера и моего секретаря, но еще и вести счета для отдела водоснабжения.

Сьюзен вскочила со стола как ужаленная:

— Он не посмеет!

— Он угрожает. Я сказал ему, что ты слишком занята, чтобы брать на себя дополнительные обязанности, но он и слушать не хочет.

Сьюзен скривилась:

— Чертов тупица!

— Да. Я стараюсь его избегать.

— Я знаю. Он трижды звонил. Сказал, что ждет тебя в три.

— Ты мне этого не говорила.

— А ты хотел бы, чтобы я сказала?

Ник усмехнулся:

— Нет.

Сьюзен фыркнула:

— Видишь, какой я ценный, сотрудник?

— Ты лучший диспетчер, — сказал он вполне откровенно.

Сьюзен приподняла бровь.

— А ты лучший шериф. Но на мой вопрос ты так и не ответил. Что тебя гнетет?

— Я в порядке.

— Ты уже два дня как не в себе, и я от этого устала. Когда ты зашел сегодня в офис, ты даже не поздоровался.

— Неправда.

— Ну да, ты пробурчал что-то вроде «пошла к черту».

— Я сказал «какого черта», потому что кофе не было.

— Мой вопрос остается в силе.

Ник потер щеки ладонями. Ему нравилась Сьюзен, но иногда у него так и чесались руки заклеить ей рот скотчем.

— Это из-за Рокси, верно?

Ник уронил руки и уставился на Сьюзен:

— Что?

— Ты меня слышал. Разве главная причина твоего плохого настроения не Рокси Тремейн?

— Она тут совсем ни при чем, хотя…

Сьюзен пристально смотрела на него. Ник махнул рукой:

— Ничего. Забудь.

— Давай же, Ник. — Сьюзен сложила руки натруди.

— Если тебе нужен совет, то дать его могут двое: либо я, либо «Дорогой Боб».

Ник вздохнул. От нее не отвяжешься. Ни за что.

— Не тяни резину. Просто расскажи, и сразу станет легче.

— Ладно. Когда я поехал навестить свою тетю Клару, Рокси была там и… — Ник потер шею, — я ее поцеловал.

— Правда? — Сьюзен вновь присела на край его стола.

— Да. И это было не в первый раз.

— Хм. Ей понравилось?

— Да. — Ник посмотрел на Сьюзен так, словно ждал от нее нападок и готовился их отразить. — Я знаю, о чем говорю.

— Это хороший знак. А потом что произошло?

— Я пришел в себя.

Сьюзен нахмурилась:

— Что это значит?

Ник стиснул зубы.

— Послушай, Сьюзен, мне не нужны проблемы, которые такая женщина, как Рокси Тремейн, непременно мне создаст.

— Такая женщина, как Рокси. Что бы это значило? Сексуальная женщина? Красивая женщина? Женщина, которая интригует? Так какая она?

— Она только что развелась. Ты была права — Брайан ей изменил.

— Знаю-знаю. Со своим партнером по бизнесу Ларри. — В ответ на удивленный взгляд Ника Сьюзен лишь пожала плечами. — Я вчера была в парикмахерской. Если тебе захочется что-то узнать, достаточно прийти в «Укладку и завивку».

— Они и обо мне там говорят?

— Они говорят обо всех. Ник, так какая у тебя самая главная проблема с Рокси?

— Когда она рядом, у меня в голове нет ясности. А для полицейского ясность мысли и непредвзятость очень важны. Чертовски важны. — Он потер лоб. — Рокси просто… Когда я вижу ее, я не могу… словно… О, да пошло все к черту! Мне просто надо держаться от нее подальше, и все будет как надо.

Сьюзен задумчиво пожевала губу.

— Внеси ясность, — сказала она после непродолжительных раздумий. — Ты ее поцеловал, и ей это понравилось.

— Да.

— И тебе тоже.

— Да.

— Но… Ты уверен, что она тебе по-настоящему нравится?

— Сьюзен, эта женщина не для меня. С какой стороны ни посмотри, она мне не подходит. Так было всегда.

— Ник, ты этого не знаешь.

Он вздохнул:

— Нет, не знаю. Но это не важно, потому что Рокси надолго в Глори не задержится. Как только ее матери станет лучше, она улетит в Париж. Она сама мне это сказала.

— Сейчас Рокси сама не знает, чего хочет. Знаю, что она сейчас чувствует. По крайней мере я думаю, что знаю.

Глаза Сьюзен подернулись грустью, и Ник счел за благо промолчать. Когда-то Сьюзен была помолвлена с владельцем самой крупной сети супермаркетов в Эшвилле. Они расстались после того, как Сьюзен застукала его с одной из его сотрудниц.

— Когда сталкиваешься с изменой, проходишь несколько стадий, пока не излечишься. — Сьюзен стала загибать пальцы: — Вначале ты не веришь в очевидное и пытаешься все отрицать. Затем наступает боль, и лишь затем приходит гнев.

— Разве со всяким горем не то же самое?

— Ты прав, все похоже. На первом этапе она не хотела верить в то, что Брайан способен на обман. Стадия номер два наступила после разоблачения.

— Разоблачения?

— Ну да. Когда ты застаешь их в ситуации, которую можно трактовать лишь однозначно, например, в постели с другой женщиной. Или в случае с Рокси с парнем в неглиже.

— Да уж.

— А потом приходит обида. На этой стадии женщины хотят измениться. Рокси сейчас на этой стадии. Она только что развелась, и ей еще предстоит разобраться в себе. — Сьюзен сделала паузу. — У Рокси все еще осложняется тем, что ее воспитывала эта ядовитая змея по имени Лила Тремейн, заставляющая всех ощущать себя неполноценными. — Сьюзен зябко повела плечами. — Только представь, каково расти с такой мамашей.

Лила была даже хуже, чем думала о ней Сьюзен. Он достаточно часто имел удовольствие получать от нее ядовитые укусы, и, возможно, это ее яд изменил его самого и его жизнь навсегда.

Внезапно Нику стало слишком неуютно от своих мыслей, к он встал, взяв шляпу.

Сьюзен широко улыбнулась:

— Идешь повидаться с Рокси?

— Нет, сделаю обход. Если то, что ты говоришь, верно и Рокси проходит через эти стадии, то она вне зоны досягаемости и, возможно, так и останется там навсегда. — В этом как раз и прокололся Ли — он полюбил женщину, которая была неспособна полюбить его. Ник никогда не допустит такой ошибки.

Он проверил оружие и сунул пистолет назад в кобуру.

— Кстати, ты уже закончила составлять каталог по письмам из коробки Дойла?

Сьюзен с улыбкой соскочила со стола.

— Да, закончила. Пришлось потрудиться. У него ужасный почерк. — Она достала синюю папку с верхней полки шкафа. — Я хитроумно замаскировала его в папке, которую озаглавила «Записки Дойла Клойда».

— Умница. — Он раскрыл папку и принялся читать. Через минуту он тихо присвистнул: — Да тут целый гроссбух!

— И это только половина. Другую половину я не могла прочесть из-за почерка. — Сьюзен нахмурилась. — Ты думаешь, это что-то значит? Я всегда считала, что его смерть была несчастным случаем.

Ник закрыл папку и переложил ее к себе на стол.

— Я не знаю. Ты не могла бы вытащить все файлы по смерти Дойла?

— Конечно! Давно хотела заняться настоящим делом. — Сьюзен постучала тоненьким пальчиком по подбородку. — Я еще соберу на него все, что смогу, из других источников — свидетельство о рождении, водительские права, что когда нарушал, какие сделки с недвижимостью совершал, все такое.

— Хорошая мысль. — Ник посмотрел на коробку Дойла, стоявшую на длинном рабочем столе у двери. На боку черными буквами было написано имя Дойла. Вероятнее всего, это тетя Клара написала. — Если она тебе больше не нужна, убери ее в помещение для вещественных доказательств.

— Ладно. — Сьюзен взяла коробку и направилась к двери. — Ник, если ты едешь в город, ты не мог бы сделать для меня одолжение?

— Какое?

— Ты не мог бы заехать в «Укладку и завивку» и спросить Терезу, не заскочит ли она к моему отцу на этой педеле? Его надо постричь. Он не может подняться с постели, и она стрижет его на дому.

Ник не торопился соглашаться. Ему совсем не хотелось наведываться в это «бабье царство». Но одно из качеств, за которые он любил Сьюзен, — это ее надежность и преданность. Когда он, Ник, сбежал из Атланты, чтобы заново строить свою жизнь, она осталась в Глори, чтобы заботиться об отце-алкоголике, который заслуживал чего угодно, только не такой дочери, как Сьюзен.

Ник нахлобучил шляпу.

— Заеду туда первым делом.

Сьюзен улыбнулась:

— Спасибо. Скажи ей, чтобы приезжала во вторник, если ей удобно.

— Ладно. — Он вышел на улицу, раздумывая над словами Сьюзен о его реакции на Рокси. Сьюзен говорила дело, как обычно.

Жаль, что между ним и Сьюзен не возникло никакой «химии». Ему нравилась ее манера одеваться, ее манера себя вести, хотя лично он считал, что она намеренно скрывает свою суть за небрежным фасадом.

И все же Сьюзен заставила его по-новому взглянуть в глубь переливчатых и манящих вод под именем Роксана Тремейн. В ней мириады слоев, и чем глубже слой, тем труднее его расшифровать. Он чувствовал себя слепцом в лабиринте, который знает, что в центре таится сокровище, но которому все меньше верится, что он сможет когда-либо до него добраться.

Ник стиснул зубы, злясь на себя за свое пылкое воображение. Если так и дальше пойдет, то он того и гляди вообразит себя рыцарем на белом коне, вызволяющим Рокси из высокой башни из слоновой кости или там из пасти огнедышащего дракона. Однажды он уже предпринял попытку, и все, что ему досталось, — это резкая отповедь и обида, не заживающая долгие годы.

Возможно, через несколько лет, когда Рокси излечится после развода, она будет готова к новым отношениям. Как правило, у мужчин подход к проблеме под названием «развод» совсем не такой, как у женщин. Раненую гордость они лечат неумеренным употреблением алкоголя и бездумным сексом. Некоторые женщины прибегают к тем же методам, но большая часть возводят вокруг себя стену и остаются там, за прочной оградой, отваживая каждого, кто осмелится войти с ними в контакт.

Покачав головой, Ник направился в «Укладку и завивку». Лучше сразу проглотить эту неизбежную пилюлю эстрогена, а затем уже двинуться к мэру и выяснить, чего от него надо Харкинсу. Мэр был трижды болван, но при этом оставался «боссом».

После этого он сделает обход, вернее, объезд города, а вечером укроется в тихой гавани магазина рыболовных принадлежностей Кенни. Интересно, появились ли у него новые блесны? Рыбалка — лучший способ избавиться от ненужных мыслей. Рассекая в лодке водную гладь, невозможно испытывать раздражение. Ник это давно понял.

И если в Глори и было что-то хорошее, так это славная рыбалка. Жаль, что Рокси Тремейн не увлекается рыбной ловлей.