"Патология" - читать интересную книгу автора (Келлерман Джонатан)

ГЛАВА 1

Май принес в Голливуд лазурные небеса и калифорнийскую жизнерадостность. Петра Коннор работала ночью, отсыпалась днем. У нее были свои причины для ликования: раскрыты два убийства.

Первое произошло на свадьбе. Торжество устроили в главном бальном зале отеля «Рузвельт». Невеста —  американка японского происхождения, жених — кореец. Оба — студенты юридического факультета, познакомились в университете. Ее отец — хирург, родился в Глендейле, отец жениха — почти не говорящий по-английски иммигрант, занимался продажей электробытовой техники. Петру все еще удивляли смешанные браки.

В погибшем опознали одного из кузенов невесты — тридцатидвухлетнего дипломированного бухгалтера Болдуина Йо-шимуру. Обнаружили труп в незапертой кабинке мужского туалета. Свернутая шея невольно вызывала ассоциации с событиями фильма «Экзорцист». Эксперт считал, что убийца должен обладать огромной физической силой,, таким было и мнение медиков.

Петра снова работала без напарника. Ей пришлось поговорить со всеми друзьями и родственниками молодых. В конце концов она выяснила, что Болдуин Йошимура был большим волокитой, не обходившим вниманием и замужних, и незамужних женщин. Продолжая сбор информации, Петра уловила нервные взгляды со стороны родственников невесты. Троюродный брат погибшего по имени Уэнди Сакура случайно проговорился: оказывается, покойный Болдуин имел интрижку и с женой своего брата Дарвина. Потаскушкой.

Дарвин, паршивая овца в их высокообразованном клане, работал тренером по спортивной борьбе в Вудленд-Хиллз.

Петра с трудом заставила себя пробудиться от дневного сна. Заехав в спортивную школу, зашла на занятие по дзюдо для продвинутых учеников. Дарвин был невысоким плотным человеком, с бритой головой, приятными манерами. Когда тренировка закончилась, он подошел к Петре, вытянул руки вперед, словно предлагая надеть наручники, и сказал: «Это сделал я. Арестуйте меня».

В участке он отказался от адвоката. Ему не терпелось все рассказать. Поведение брата и жены с некоторых пор казалось ему подозрительным, поэтому в день свадьбы, заметив, что они скрылись в пустой банкетной комнате, тихо последовал за ними. Встал за перегородкой и убедился, что брат охотно принимает страстные ласки изменницы. Дарвин позволил ей довести дело до конца, затем дождался, когда Болдуин пойдет в туалет, и там не таясь убил его.

— А как насчет вашей жены? — спросила Петра.

— А что такое?

— Вы ей ничего не сделали?

— Она женщина, — сказал Дарвин Йошимура. — Слабый пол. Болдуин — другое дело.

История раскрытия второго убийства началась с изучения кровавых пятен в Лос-Фелис, а закончилась в национальном лесном заказнике Анджелес Крест. Жертва преступления — бакалейщик по имени Бедрос Кашиджан. Кровь обнаружили позади магазина на Эджмонт, на автомобильной стоянке. Кашиджан и его пятилетний «кадиллак» исчезли.

Два дня спустя лесничие заказника Анджелес Крест наткнулись на «кадиллак», стоявший на лесной дороге, на месте водителя — труп Кашиджана. На щеке и рубашке — засохшие пятна крови, вытекшей из левого уха, видимых ран на теле не обнаружено. Обследование позволило установить — смерть наступила примерно два дня назад. Похоже, вместо того чтобы после работы отправиться домой, бакалейщик зачем-то проехал тридцать миль в восточном направлении. А может, его туда кто-то отвез?

Петра выяснила, что бакалейщик был вполне добропорядочен: женат, трое детей, имел хороший дом, а больших долгов за ним не водилось. В следственных материалах, собранных за неделю, удалось найти зацепку — за два дня до исчезновения Кашиджан участвовал в потасовке.

Драка произошла в баре на Альварадо. Публика там в основном латиноамериканская, но Кашиджан положил глаз на одну из сальвадорских официанток и частенько туда захаживал, пил пиво и крепкие напитки, после чего заваливался в ее комнату над салуном. В баре разгорелся скандал: подрались двое пьяных посетителей. Кашиджан оказался рядом и случайно получил удар по голове. Бармен клялся, что удар кулаком был единственным. Кашиджан покинул бар на своих ногах.

Вдова Кашиджана в одночасье получила два удара — потерю мужа и факт его супружеской неверности. Она сказала, что супруг жаловался на головную боль, причину боли объяснял тем, что нечаянно ударился о стеллаж с хлебом. Две таблетки аспирина вроде бы принесли ему облегчение.

Петра позвонила коронеру, весельчаку по натуре, Розенбергу. Она хотела уточнить, можно ли единственным ударом кулака раскроить череп так, чтоб жертва через два дня отдала богу душу. Розенберг ответил, что сомневается в этом.

Но вот в страховых документах Бедроса Кашиджана нашлось кое-что интересное: пять лет назад на пятой северной автостраде бакалейщик попал в автомобильную аварию, в которой пострадало девять автомобилей. Именно в этом происшествии он получил серьезную черепную травму и внутреннее кровоизлияние в мозг. В больницу его доставили в бессознательном состоянии, положили на операционный стол и произвели трепанацию черепа, удалили раздробленный сегмент костной ткани размером с пятидесятицентовую монету, чтобы через отверстие убрать гематому. Затем костный сегмент — «окошко», как тут же назвал его Розенберг, сшили кетгутами и закрепили винтами, после чего поместили на прежнее место, чтоб края распила срослись.

Услышав об этом, Розенберг изменил свое мнение.

— «Окошко» было более уязвимо, чем остальная часть черепа, — сказал он Петре. — К несчастью для вашего парня, оно и пострадало в потасовке. Любая черепная кость перенесла бы удар без страшных последствий, но «окошко»… Скрепы, держащие осколки сегмента, лопнули и кости вонзились в ткань мозга. Началось медленное кровотечение, и, наконец, — бум-с.

— Бум-с, — повторила Петра. — Ну вот вы опять сбиваете меня с толку своим жаргоном!

Коронер засмеялся. Петра тоже невольно улыбнулась. Никому из них не хотелось думать, что Бедросу Кашиджану так жутко не повезло.

— Единственный удар, — сказала она.

— Бум, — повторил Розенберг.

— Скажите, доктор Розенберг, а не могло ли это травматическое состояние послужить причиной того, что он ехал, не сознавая куда, в лес?

— Дайте подумать. Осколки костей, врезавшиеся в серое вещество коры головного мозга, медленное кровотечение… да, он мог быть дезориентирован.

— Однако это не объясняет, почему он выбрал именно Анджелес Крест.

Петра спросила у капитана Шулкопфа, следует ли ей возбуждать дело против парня, нанесшего роковой удар.

— Кто он такой?

— Пока не знаю.

— Это же обыкновенная драка в баре.

Шулкопф взглянул на нее так, как будто говорил с недоразвитой.

— Напиши в протоколе «смерть в результате несчастного случая».

Поскольку желания спорить не было, она уступила и пошла оповестить вдову Кашиджана о прекращении расследования. Вдова считала, что муж поехал в Анджел ее Крест, потому что именно там в юности они любили гулять.

— По крайней мере, он оставил мне хорошую страховку, — сказала женщина. — Главное, что наши дети останутся в частной школе.

Когда оба дела были закрыты, подступило одиночество. Она явно сделала ошибку, вступив в интимные отношения с напарником. Теперь Петре приходилось работать и жить одной.

Объектом ее привязанности стал странный, неразговорчивый детектив Эрик Шталь. За его плечами была армия, в которой он служил в качестве офицера по особым поручениям. Их роман развивался медленно. Когда Петра впервые увидела его черный костюм, бледную кожу и пустые темные глаза, она подумала: предприниматель. Он ей не понравился, оказалось, что взаимно. Впоследствии все переменилось.

Они стали напарниками, расследуя дело под названием «Ледяное сердце». Работу координировали с Майло Стеджисом. Предстояло покончить с подонком-психопатом, расправлявшимся с людьми творческих профессий. Довести дело до раскрытия оказалось не просто: Эрик едва не погиб от ножевых ран. Просиживая часами у дверей больничной палаты, Петра познакомилась с родителями Эрика и узнала, почему их сын так молчалив и держится отчужденно.

Когда-то у него была семья — жена и двое детей — но он всего лишился. Хизер, Дэнни и Дон. Их отняли у него жестоко, убили. Эрик восстановился в армии и целый год жил на антидепрессантах, затем пошел служить в полицию Лос-Анджелеса. Связи помогли ему получить должность детектива голливудском участке, и Шулкопф определил его в напарники Петры.

Если Шулкопф и знал о прошлом Эрика, то держал информацию при себе. Петра, ни о чем не подозревая, начала налаживать с напарником приятельские отношения и наткнулась на холодную стену. Вскоре она оставила свои попытки. Они отдалились друг от друга и до минимума сократили общение.

Затем наступила та ужасная ночь. Даже сейчас Петра все еще подозревала, что Эрик думал о суициде, отчаянно бросаясь на преступника, вооруженного ножом. Эту тему она никогда не поднимала. Не видела смысла.

Она была не единственной женщиной в его жизни. Еще работая над расследованием «Ледяного сердца», он встретил экзотическую танцовщицу, глупенькую блондинку с точеной фигурой. Девушку звали Кайра Монтего, хотя она была известна также как Кэт Магари. Она сидела возле палаты в обтягивающей одежке, сморкалась в платочек, разглядывала ногти. Было заметно, что она не в состоянии читать глянцевый журнал — то ли из-за беспокойства, то ли, как подозревала Петра, из-за врожденного нарушения внимания. Петра пересидела девицу, и когда Эрик проснулся, именно ее рука сжала его ладонь, именно она заглянула, в его страдающие карие глаза.

Эрик лечился несколько месяцев, Кайра регулярно навещала его в арендованном бунгало в Студия-Сити, принося суп из ресторана, пластиковые столовые приборы. А также свою силиконовую грудь, накладные ресницы и бог знает что еще.

Петра сама готовила для Эрика. Она выросла в семье вдовца из Аризоны, где кроме нее было пятеро братьев, и научилась отменно стряпать. Во время недолгого замужества она создавала настоящие деликатесы. После развода полуночница Петра редко включала духовку. Но, желая выздоровления Эрику, снова ощутила острую необходимость в ней.

Глупая блондинка в конце концов исчезла за горизонтом, и Петра немедленно заняла ее место. Они с Эриком, преодолев первоначальную неловкость, постепенно сдружились, а потом и сблизились. Любви он отдался с пылкостью, как освобожденный из неволи зверь. Утолив острый сексуальный голод, Петра обнаружила, что лучшего любовника у нее еще не было: он был то нежен, то страстен, при этом всегда знал, чего она ждет от него в тот или иной момент.

Потом они перестали быть напарниками на службе, но остались любовниками. Жили врозь: Эрик — в одноэтажном коттедже, Петра — в своей квартире на Детройт-стрит, возле музея Роу. Затем грянуло 11 сентября, и сотрудники Эрика, зная о его службе в войсках специального назначения, нашли ему новое применение. Его перевели из убойного отдела во вновь созданный отряд национальной безопасности и откомандировали за океан для антитеррористической подготовки. Целый месяц он учился в Израиле распознавать смертников и делал многое другое, о чем не мог ей рассказать.

Когда была возможность, звонил, иногда посылал письма по e-mail, а ее электронных посланий получать не мог. Последняя весточка от него пришла неделю назад. Иерусалим — прекрасный город, израильтяне — люди жесткие, бестактные, но компетентные. Он планировал вернуться через две недели.

Два дня назад пришла открытка с изображением башни Давида. На ней аккуратным почерком Эрика выведены слова.

П.

Думаю о тебе, все в порядке.

Э.

Работа в одиночку ей нравилась, но она знала, что не за горами день, когда ей навяжут нового напарника.

Закрыв дела Йошимуры и Кашиджана, она взяла два отгула, чтобы немного отдохнуть.

Но вместо отдыха получила кровавую баню и Айзека Гомеса.