"Эдем в подарок" - читать интересную книгу автора (Зинченко Инна)

Глава 24 Изгнание беса

На рассвете я проснулся от непонятной тревоги. Что-то не так! Странное чувство, неприятное. Не соображая, что делаю, я, вместо того, чтобы вновь уснуть, выбрел в коридор, как будто собирался там найди ответ. Тишина и покой. Все спят или делают вид, что спят. Что же меня разбудило? Это не звук, не яркие вспышки, это вообще что-то непередаваемое, словно кто-то сжал моё сердце в кулаке, да так сильно, что даже дышать стало больно. Тревога и боль, больная тревога…

За спиной послышалось цоканье когтей по металлу. Оглянувшись, я обнаружил Еву, вид у дейнониха был странный. Мне сразу вспомнилось её ненормальное поведение, когда я допрашивал Йёсу. Бросив короткий взгляд на ряд острых зубов и жуткие когти, я впервые за всё время подумал: «А ведь она — хищник, дикий зверь. И никому неизвестно, что придёт ей в голову в следующую минуту». От этой мысли внутри всё съёжилось, но мне удалось взять себя в руки.

— Ну, что, Ева, пойдём, подышим свежим воздухом?

Динозавриха направилась к выходу. «Вот и хорошо, — подумал я, — нечего ей делать на корабле. Пора уже эту дамочку выпускать на свободу».

Влажная от росы трава напомнила мне о Земле. Ева пронзительно закричала, словно радуясь возвращению в привычную среду, хотя, вполне возможно, она звала своего Адама. Я был так уверен в доброжелательности Эдема, что даже не побеспокоился о скафандре. Визг Евы привёл меня в чувство. Я на чужой планете, нельзя быть таким легкомысленным. Как будто в подтверждение этой мысли вернулась тревога. Но теперь она стала ещё ярче. Я становлюсь параноиком.

Лес обступил нашу поляну, тёмный, незнакомый, опасный. С чего мы взяли, что эта планета не представляет для нас никакой опасности? Напридумывали себе непонятно чего! Наивные, легковерные…

Солнце ещё не взошло, но небо уже утратило свои глубокие тёмные краски. Оно как будто выцвело под лучами восходящего Солнца и стало напоминать блеклую застиранную тряпку. Не верилось, что это чужая планета. Я вскинул голову и внезапно в поле моего зрения попало нечто.

Это было похоже на то, как в мультфильмах рисуют привидений, только не белое, а чёрное, непроглядно чёрное. Крылатое, хвостатое нечто зависло над поляной, раскинув антрацитовые крылья. Потом появилось ещё одно и ещё.

Ева испуганно зашипела и с рекордной скоростью рванула в лес. Не соображая, что делаю, я побежал за ней. В душе родилась паника. И теперь я понял, что причиной моей тревоги были именно эти неизвестные животные, не похожие ни на одно живое существо, которое мне приходилось видеть в жизни. От них исходило такое острое чувство опасности, что мой разум полностью отключился и работали только инстинкты. В тот момент я не задумывался о том, насколько опасно разгуливать в незнакомом лесу и как я смогу вернуться обратно. Я просто бежал, задыхаясь, спотыкаясь о выступающие корни деревьев. Оглянувшись, я обнаружил, что стая неизвестных тварей с лёгкостью преодолевает ветви деревьев и вот-вот нагонит меня.

Кое-как собравшись с мыслями, я представил, что сжимаю в руках рукоятку пистолета и, не целясь, стал палить по крылатым монстрам. Пули проходили сквозь них, не причинив ни малейшего вреда. Тогда, отбросив бесполезное оружие, я вновь бросился бежать. Откуда только взялась такая прыть?! И тут же запнулся о поросший мхом камень и упал. Сердце ухнуло в пятки и там осталось.

С ужасом я наблюдал за тем, как вся стая бесследно рассеялась, лишь одно существо осталось и приблизилось ко мне. И вот, когда оно оказалось сантиметрах в двадцати от моего лица, я увидел, что никакое это не животное, потому что не было у него ни глаз, ни рта, вообще никакой плоти, только колеблющееся нечто густого чёрного цвета. Оно не торопилось нападать, казалось, что тварь наслаждается моим страхом, пьёт его, как живую воду. Потом резкий скачок в мою сторону и моё тело облепило что-то невесомое, но сильное, настолько сильное, что кости затрещали под его натиском. От этих объятий лёгкие сжались и не было никакой возможности вздохнуть. Я задыхался, но продолжал сопротивляться, теряя при этом последние силы. «Какого чёрта я побежал в лес? Надо было на корабль!»: — думал я, теряя сознание.

Очнулся я только у себя в каюте. Сначала даже подумал, что весь этот кошмар мне приснился, но рёбра так болели, что сомнений не оставалось — всё это происходило на самом деле! Тогда непонятно, как же я спасся, как вернулся на корабль?!

— Как, как, — услышал я в стороне недовольный голос Вирки. — Думаешь, я дал бы тебе убить меня? Я, Лёлик, редкий эгоист — это заложено в моей природе. Ох, и задал ты мне задачу! Мне не тяжело было нести тебя на руках, но… Если хочешь знать, то эту тварь я так и не смог от тебя отцепить!

Ничего не понимая, я осмотрел те участки моего тела, которые смог увидеть, но чёрной мерзости не обнаружил и решил, что вирус опять по привычке надо мной издевается.

— Не смотри, не смотри, ты его не увидишь, — грустно ответил он. — Оно теперь внутри тебя.

— Как так? — От неожиданности я даже попытался присесть на кровати, но тут же завалился от резкой боли. — Как внутри меня?!

Вирус пожал плечами.

— Откуда я знаю как. Видишь ли, я не могу тебе ничего объяснить, потому что сам мало что понимаю. И говорю лишь то, что видел: оно просочилось сквозь кожу внутрь тебя, как те огненные шары на Литаке.

В каюте воцарилось молчание. Давящее, тяжёлое, многозначительное, как не оглашённый приговор. Я попытался разрядить обстановку и с деланным равнодушием спросил:

— Это, что, какой-то паразит?

— Хуже, — ответила откуда-то из глубины каюты Нида. — Олег, ты не понял разве? Это не животное!

Я понял! Я всё прекрасно понял! Но я не хочу в это верить! Настолько не хочу, что тупо отказываюсь принимать реальность. Наверное, так чувствует себя неизлечимо больной человек, узнав о своём диагнозе. Я настойчиво убеждал себя: «Нет, это какая-то ошибка! Мы что-то не заметили, просмотрели. Этого не может быть!». Стиснув зубы и превозмогая острую боль в рёбрах, я поднялся с кровати. Рёбра сломаны, тут к бабке не ходи. Но сломанные рёбра это не страшно, гораздо страшнее то, что теперь находится внутри меня!

Нида сидела в кресле и всем своим видом выражала глубокую скорбь, словно я уже умер и она присутствует на моих похоронах. Наплевав на боль, я распрямился и подошёл к ней.

— Ты ведь шаманка, верно? Кем бы ты ни была раньше, но сейчас ты шаманка. — Я глубоко вздохнул и сразу же сломанные рёбра дали о себе знать. — Ты сможешь это из меня вытащить!

Я не просил, я приказывал. Теперь только она могла мне помочь! Больше на корабле нет никого, кто разбирался бы в этих вещах.

— Я не могу, — тихо ответила шаманка, опустив глаза. — Я их не знаю. Они другие.

Последняя надежда на освобождение с дребезгом разлетелась на мелкие кусочки. Сразу же вспомнилось то моё дикое состояние в пещере на Литаке, когда моё тело мне не принадлежало, подчиняясь приказам, проникшим в меня, полёвок. Что ж, теперь мной управлять будут это существо. Ха, я теперь одержимый и нет поблизости ни одного экзорциста, чтобы изгнать из меня беса. Мне оставалось лишь горько рассмеяться, что я и сделал. И тут же внутри меня гулким эхом отозвалось неведомое существо. Оно тоже смеялось, но смех его был слышен только мне.

— Что-то подсказывает мне, что ничего хорошего теперь нам ждать не приходится, — тусклым голосом произнёс я и вдруг схватил Ниду за шею и стал душить.

Девушка забилась в моих руках, но освободиться она не могла — никогда ещё я не был настолько силён! Вот она захрипела, обмякла и лишь сильный удар по больным рёбрам заставил меня ослабить хватку и отпустить свою жертву. Сложившись пополам, как перочинный нож, я застонал и осел на пол. Вирка возвышался надо мной, но в его взгляде не было ни осуждения, ни злости. Ударил он меня лишь для того, чтобы спасти шаманке жизнь, за что я ему буду благодарен по гроб жизни.

— Извини, Лёлик, — спокойно объяснил он, — я не со зла.

— Я знаю, — прохрипел я, постепенно приходя в чувство. — Со мной надо что-то сделать, я не могу себя контролировать!

Ловко опутывая меня лавсановыми верёвками, Вирка поспешил успокоить:

— Это ещё не самое страшное, что могло бы с тобой произойти.

— Куда уж хуже? — Закричал я, пытаясь освободиться от пут и тут же получив очередной удар, на этот раз под дых.

— Телом своим ты больше не владеешь, но ведь мысли твои ему неподвластны, — весело ответил вирус.

Существо внутри меня бушевало, оно металось, причиняя такую невыносимую боль, что я забыл обо всём на свете. Что-то жуткое вгрызалось в мои внутренности, выворачивало наизнанку желудок и изо всех сил сдавливало виски. Оно не хотело меня убить, лишь причинить максимальную боль. Лёжа в собственной блевотине, я стонал и извивался.

— Убейте меня! — Взмолился я, когда терпеть всё это у меня не осталось сил. — Нида, убей меня!

Я даже не подумал о том, что вместе со мной погибнет и вирус, а Нида останется одна на чужой планете без малейшего шанса когда-нибудь вернуться домой. Я просто хотел умереть.

Моя кожа горела, глаза слезились, а с губ срывалось дикое рычание. «Умереть! Сейчас! Немедленно!»:- билась в голове навязчивая мысль.

— Угомонись, Лёлик, — строго сказал Вирка, — никто тебя не убьёт. Потрепи, может оно само успокоится.

Легко сказать «потерпи»! Как можно терпеть ядерный взрыв внутри себя?! Очень болела голова! Невыносимо! Впору было помечтать о гильотине. Но, что толку мечтать? Мои друзья не доставят мне этой радости. Я нужен им живым. Больным, убогим, бесноватым, но живым! Вот уж действительно бесноватым! Что-то случилось с моим зрением, весь мир вокруг стал меняться. Ни одного узнаваемого предмета, лишь какие-то серебристые сверкающие волокна, струящиеся повсюду, свёрнутые в клубки, уходящие в бесконечность…

То, что происходило со мной, не имело никакого сколько-нибудь логического объяснения, оставаясь человеком, я перестал им быть. Даже мои чувства изменили мне! Чем же я стал? Я попытался задать этот вопрос Ниде, но из горла вырвалось что-то невнятное. Собрав все силы, я повторил вопрос, на этот раз более успешно.

— Успокойся, Олег, ты по-прежнему человек, — поспешно ответила она. — Всё, что ты видишь — это не твоё! Это оно заставляет тебя так видеть! Поверь, вокруг ничего не изменилось!

Всё верно, вокруг не изменилось, но внутри меня произошла целая революция! Я попал в мир, из которого никогда не смогу выбраться! И скоро я, наверное, перестану быть человеком.

Вирка подхватил меня на руки и, положив на кровать, укрыл одеялом. К чему такие заботы, ведь всё равно на мне можно поставить крест? Из груди у меня вырвался хриплый смех.

— А, может, попытаться провернуть этот фокус с бактериями? — Его голос звучал, словно издалека, сильно искажённый, почти неузнаваемый.

— Я бы не стала рисковать, — испуганно пролепетала шаманка. — Кто знает, на что способна эта гадина!

— На всё! — Ответил я злорадно, вернее, на этот раз это был уже не я.

Я напрягал все свои силы, чтобы освободиться от пут. Верёвки врезались в кожу, но боли я не чувствовал. Ничего не чувствовал, совершенно. Существо внутри меня хотело получить свободу, ради этого оно готово было на всё, даже изувечить меня. Прочные верёвки окрасились кровью. Мир изменился настолько, что на него не хотелось смотреть, чтобы не сойти с ума, но даже с закрытыми глазами я всё видел! Эта сверкающая, бесконечная паутина сводила меня с ума. Но природа берёт своё и вскоре я прекратил эту бессмысленную борьбу, расслабился и отключился. И сразу стало легче. Можно сделать передышку. Но, как жить дальше с этим? Умереть мне не дадут, а жить с этим я сам не хочу!

— Лёлик, ты меня слышишь? — Это Вирка пытался докричаться до меня. — Потерпи немного, мы обязательно что-нибудь придумаем. Возможно, Нида сможет как-то изгнать эту полёвку…

— Не сможет, — прошипел я, — это не та полёвка, с которыми она привыкла иметь дело. Уж я-то знаю это! С полёвками мне уже приходилось иметь дело. Это что-то искусственное, противоестественное. Вы ничего не сможете с этим сделать. А бактерии нам не помогут, потому что для этого надо освободить как минимум одну руку. Ха, а этой рукой с много чего успею натворить!

Нида уселась передо мной на стуле, но я этого не мог видеть, только чувствовал её присутствие рядом. Девушка коснулась моей щеки рукой и тут же отдёрнула, словно обожглась. Я почувствовал, как неведомая сила разжимает мне рот и уже чужие губы старательно выговаривают слова:

— Глупцы! Ах, какие же вы глупцы! Вам придётся освободить меня, иначе ваш друг умрёт. От голода умрёт. Это в моей власти.

Да, он может сделать так, чтобы я не смог проглотить ни куска. А, возможно, именно этого я и хочу. Если никто не в состоянии освободить меня от этой мерзости, то лучше уж смерть. И тут, мой мозг воспротивился этой перспективе. Он лихорадочно работал и выдал, наконец, то, что до этого момента было скрыто. Возможно, спасение, всё-таки, существует.

— Ребята, — слова давались мне с трудом, — помните, что говорила Йёса? Мне кажется, то, что на меня напало…

Больше я не мог произнести ни слова. Рот настолько плотно сжался, что я почувствовал вкус крови на губах — видимо, я их прокусил. И не было силы, которая смогла бы их разжать. Тварь сопротивлялась, а это значит, что я был на правильном пути. Вот только донести свои слова до Вирки и Ниды мне не удастся — оно не позволит. Но главное уже было сказано и теперь ребята могли бы додумать сами, что они и сделали.

— Верно, Йёса говорила, что её хозяева выкачивают отсюда из нулевой вселенной нейтральных полёвок, тех, которые пока не имеют собственной личности, пустые! А потом… Ну, конечно! Потом им можно задать любой импульс с помощью той энергии, которую получают в полёвки в этих тоннелях! Я почему-то уверена, что это именно оно!

Я вздохнул облегчённо и они поняли, что именно это я и хотел сказать. Теперь вся надежда на Йёсу, надеюсь, что она знает, как избавится от этой напасти. Но, даже, если и не знает, то сможет хотя бы указать нужное направление. Шанс есть! Призрачный, но иного не дано. Будем пользоваться тем, что под рукой.

— Вирка, приведи сюда Йёсу! — Потребовала шаманка.

Спорить с ней вирус не стал, покорно вышел из каюты, оставив нас одних. Тварь решила попробовать ещё раз. Жалобно она заговорила моим голосом:

— Нида, у меня руки болят. Расслабь немного верёвку.

Мне захотелось закричать, чтобы она этого не делала, но из горла вырвался лишь сдавленный хрип. Если она это сделает, то тварь найдёт способ освободиться! В глазах потемнело, исчезла сверкающая паутина и вновь вернулся мой привычный мир. Судя по всему, существо готовилось к решающему броску.

Сердобольная шаманка наклонилась надо мной, перевернула на живот и принялась распутывать узлы. Тварь во мне задрожала от нетерпения. Когда верёвка расслабилась, я изо всех сил рванул руку и, сдирая кожу, освободил её! Дальше всё происходило стремительно. Девушка ничего не успела понять, когда мои пальцы впились в её плечо. Шаманка вскрикнула от неожиданности и страха.

В коридоре раздались шаги. С силой толкнув Ниду к противоположной стене, я спустил ноги с кровати и принялся развязывать прочные путы. Надо было торопиться, пока в каюту не вошли Вирка с Йёсой. Я чувствовал, как это существо дрожит от нетерпения. Долгожданная свобода уже так близко! Но как же постарался этот мерзавец вирус! Он так всю запутал, так накрутил, что времени почти не оставалось. Ну, же! Ну, быстрее! А потом они ничего не смогут мне сделать! Я вырвусь на свободу и смогу выполнить поставленную передо мной задачу! Меня бил озноб, от напряжения пальцы свело судорогой, но боли я не почувствовал. Надо торопиться!

Дверь открылась, когда последняя верёвка упала на пол. Терять нечего! На моей стороне внезапность. Они не ожидают того, что их здесь ждёт. Я схватил со стола ручку — её я собирался воткнуть в глаз своему врагу! Не я! Нет! Всё моё существо противилось тому, что должно произойти. Но отступать некуда. Они вошли. Последнее, что я увидел — это было вытянувшееся лицо Вирки. Он соображал быстро, мой друг. Заслонив собой Йёсу, он решительно шагнул навстречу врагу. Остриё ручки вошло точно в глаз вирусу, но он даже не заметил этого. Сильным ударом он отправил меня в нокаут. Меня, но не полёвку, поэтому ему пришлось отказаться от гуманизма и следующий удар едва не расколол мою голову пополам. Повалив меня на пол, перевернув на живот и заломив руки за спину, он старательно опутывал их слипшимися от крови верёвками.

Как же жутко смотрелось его лицо с вытекшим глазом и торчащей из него шариковой ручкой!

Тварь сопротивлялась, но сил у меня почти не осталось, поэтому никакой бес не смог бы выжать больше из моего измотанного тела. Поверженный и связанный, дрожащий от гнева, я лежал на полу и яростно скрипел зубами.

— Ну, и зачем ты его развязала? — Спокойно спросил вирус Ниду.

Девушка поднялась с пола, отряхнулась и грустно сказала:

— Я увидела его руки, это так страшно, сплошное месиво. Но я не думала, что так получится, всё произошло так быстро.

Йёса всё это время молча стояла у двери и равнодушно разглядывала тот погром, который я устроил в комнате за столь короткое время. Впрочем, возможно и не равнодушно, как тут разберёшься, если по её лицу вообще невозможно ничего прочитать. Потом она подошла ко мне и стала пристально смотреть в глаза. Взгляд этих чёрных, без белка, зрачка и радужки, глаз заставил существо внутри меня запаниковать.

— Да, — тихо сказала она, это оно. Наги уже здесь.

Возможно это очень важное известие, но на тот момент меня больше интересовало другое и, преодолевая чудовищное сопротивление полёвки, я выдавил из себя несколько коротких слов:

— Скажи, ты можешь освободить меня от этого?

Йёса пожала плечами и спокойно ответила:

— Ну, это-то не проблема! А вот здоровье тебе поправить надо прямо сейчас! Помимо сломанных рёбер, сорванной с рук кожи, у тебя ещё и сотрясение серьёзное имеется.

От души отлегло и я успокоился. Руки, рёбра, сотрясение, разве же это меня волновало больше всего?! Единственное, чего я хотел, так это избавиться от этого наглого квартиранта, поселившегося во мне! А всё остальное не так уж важно.

— Ты поможешь ему? — Строго спросил Вирка.

— Вылечится? — Не поняла сути вопроса Йёса. — Да я могу ему помочь!

Она гордо вскинула голову и призналась:

— Мой народ уже давно изучил то, до чего другие ещё не скоро дойдут! Но наги украли наши знания и обратили против нас! Теперь мы их рабы.

Нида не понимала не единого слова из этой беседы, язык Йёсы был для неё не более чем бессмысленным набором звуков. Но она внимательно вслушивалась в чужую речь, пытаясь по интонациям догадаться о сути разговора.

— Так вытащи из меня это! — Простонал я.

Дальше началось настоящее представление! Йёса наклонилась надо мной и изо всех сил дунула в ухо. Было щекотно и я не сдержавшись, рассмеялась. Потом она что-то тихо защебетала. Тварь во мне заметалась, причиняя невыносимую боль. Инопланетянка разорвала рубашку у меня на груди и тонким пальчиком начертила на коже небольшой круг. Да уж, обряд экзорцизма у них довольно своеобразный! Потом она насильно октрыла мне рот и пронзительно закричала что-то в него. Нормальные люди кричат в уши, а не в рот или она думает, что так правильнее? Полёвка внутри меня прилипла к тому месту, где Йёса начертила круг, больше она не носилась по всему телу. Мне даже показалось, что я чувствую её страх, хотя сомнительно, что подобное существо может кого-то бояться.

— Как долго это будет длиться? — Решил уточнить дотошный вирус.

Но Йёса его не слышала, держа узкую белую ладонь над моей грудью, она крутила пальцами, как будто что-то наматывая на них. И вот я увидел, как у меня из-под кожи высунулся тонкий дрожащий чёрный хвостик и медленно потянулся к руке девушки. Он намертво прилип к её пальцам и стал наматываться на них, как нить на веретено. Когда она вытащила всю полёвку, то ей оставалось лишь плюнуть на неё и то, что я считал чудовищем, рассыпалось в пыль, разлетелось мелким грязным облачком! Теперь я смог вздохнуть с облегчением. Но вздох этот оказался очень болезненным и я скривился. Девушка заметила мою гримасу и поспешила успокоить:

— Не переживай, сейчас я тебя вылечу.

Её руки запорхали надо мной, как две белые бабочки. От них по всему телу разлилось мягкое тепло и боль мгновенно прекратилась. Потом от пяток до макушки прокатилась легкая вибрация, как будто меня облепила целая стая мурчащих котов. На душе стало тихо и спокойно, безумно захотелось спать. Веки отяжелели. Но я отчаянно сопротивлялся сну, мне хотелось посмотреть, чем же закончится весь этот сеанс. А ещё было много такого, о чём я хотел бы расспросить нашу гостью. Чувствуя, что долго я не продержусь, я поспешил задать, мучивший меня вопрос:

— Йёса, кто эти наги? И почему полёвка на меня напала?

— Наги — это мои хозяева, — грустно призналась она, — только ты никогда не называй так их в глаза. Сами они зовут себя иначе. На их планете наги — это каста изгоев, отщепенцев, которых отвергло общество за какие-то преступления и проступки. Они очень не любят, когда их так зовут, могут даже убить.

Весь наш разговор Вирка старательно переводил Ниде. Услышав про касту изгоев, шаманка улыбнулась.

— Как мне это всё знакомо, — почти весело сказала она. — Это почти то же, что наши северяне! Похоже, во вселенной нет ничего нового.

Теперь уже возмутился Вирка:

— А вот здесь ты не права! Мои создатели не такие! У них нет ничего подобного! — Заявил он гордо.

— Да? — Лукаво спросила Нида. — А как же они наказывают преступников?

Вирка задумался и выпалил, наконец:

— Никак! Их просто нет!

А дальше в разговор вновь включилась Йёса, она спешила объяснить поведение полёвки:

— Она напала на тебя, потому что ей был отдан приказ привести на корабль кого-то из вашей команды и, если бы он, — кивок в сторону Вирки, — не помешал, то сейчас бы тебя допрашивал сам Капитан! — Она содрогнулась, вспомнив что-то неприятное. А я незаметно для себя уснул.