"Эдем в подарок" - читать интересную книгу автора (Зинченко Инна)

Глава 9 Шаманка Нида

Очнулся я в каком-то тёмном тесном каменном мешке. Несколько окошек, если можно назвать окнами то безобразие размером с кулак, которое я обнаружил под потолком. Чем-то это сооружение напомнило мне дольмены, которые я видел на Кавказе, но трудно понять, чем именно, наверное, своей теснотой. Голова трещала так, словно по ней проехался поезд. Что же произошло? Я оглянулся и полумраке обнаружил Вирку, который сидел на земляном полу и терпеливо ждал, когда же я очухаюсь. Его присутствие меня ободрило. С ним я точно не пропаду! Хотя, что такое я мелю?! Он ведь всегда со мной! Я улыбнулся своему вирусу.

— Что, оклемался? — Спросил он враждебно. — Тебе же объясняли, что возле холма нельзя разговаривать! А теперь что ты собираешься делать?

Я растерянно взглянул на него. Что это значит? Я ничего не собираюсь делать, потому что понятия не имею, что случилось.

— А что произошло? — Робко попытался выяснить я. Под рёбра заполз холодный мокрый страх и нервно заворочался там. Почему мой Вирка так зол? Он ведь может найти выход в любом положении! Или не так уж он и могуществен?

— За тобой погнались полёвки, — зло объяснил он.

— Вирка, ты же не слон, чтобы бояться мышей, — попытался я отшутиться. — Что тебе до этих полёвок?!

Вирус нахмурился и отвёл глаза в сторону, изображая то ли смущение, то ли стыд, хотя ни то, ни другое чувство ему не ведомо. Что ж, он прекрасно имитирует чувства, но мне очень хотелось бы получить ответ на свой вопрос. Я попытался подняться с пола, но голова закружилась и я упал на четвереньки. Интересно, какая-такая мышь меня так огрела? Вторая попытка оказалась более удачной.

— Ну, что ты мне скажешь, дружище, — потребовал я, сев на напротив него на корточки. — Кто такие эти самые полёвки? Почему их надо бояться?

— Видишь ли, — загнусил Вирка, пытаясь хоть как-то уйти от ответа, но понял, что ничего не получится и отвернулся, делая вид, что разглядывает каменные плиты.

— Вирка, я задал вопрос, — напомнил я.

— Слышу, не глухой, — огрызнулся он, — я просто ищу слова, чтобы тебе это объяснить. Полёвки — это полевые формы жизни…

Я не понял, а догадался, о чём он говорит. Что-то такое я, кажется, читал. А вот что именно и когда — это напрочь выпало из памяти. Конечно, если поднапрячься, то можно что-то вспомнить, но зачем, если есть Вирка, который может мне всё объяснить подробно! Я даже готов был терпеть его издевательства и разглагольствования по поводу моего слабоумия. Но он продолжал играть в молчанку, доводя меня до бешенства.

— Ты чего молчишь, животное?! — Заорал я. — Отвечай немедленно, если не хочешь, чтобы со мной, а значит и с тобой, приключилась какая-то неприятность типа смерти от неизвестных полёвок! Скажи, Вирка, ты хочешь, чтобы меня загрызли мыши?

— Не мыши, — угрюмо ответил он. — Духи! Мне кажется, что так тебе будет понятней, хотя и это не отражает сути дела, но именно так называете их вы — земляне. Духи, бесы, полтергейст, барабашка…

Ну и бес с ним! Пусть называет, как угодно, лишь бы мне хоть что-то стало понятно я этой странной ситуации. Если быть совсем уж честным, то никогда я во всю эту муть не верил и, если вирус хочет убедить меня в том, что всё перечисленное им, действительно существует, то ему придётся сильно постараться. Я — атеист и скептик и горжусь этим! Хотя…

— Ты хочешь сказать, что всё это безобразие реально существует? — Спросил я страшным голосом.

Вирка — здоровенный гладиатор с роскошными бицепсами, которых мне никогда не заиметь, хотя бы потому, что мне просто лень сутками качаться и провести остаток своей жизни в тренажерном зале — в мире есть много гораздо более интересных мест, схватил меня за горло и слегка придушил. Ему, наверное, казалось, что слегка, но я закашлялся и стал отчаянно хватать ртом воздух. Он быстро сообразил, что немного перегнул палку и отпустил мою шею.

— Послушай, чучело, — зло сказал он, — это не шутки! Неужели ты думаешь, что тридцать, если не больше, тысячелетий кряду, твои предки поклонялись дурацким детским сказкам?! Вера в полёвок… — он запнулся и поправился, — в духов старше самой вашей цивилизации! Если всё это всего лишь фантазии, то объясни мне — глупому вирусу, как эта вера благополучно дожила до вашего «просветлённого» века и нисколько не ослабела? Миллионы точно таких вот, как ты скептиков, однажды столкнувшись с действиями полёвок и не найдя всему этому научного объяснения, очень быстро теряют свой скептицизм.

Я задумался. В его словах присутствовала логика. Действительно, почему многие люди до сих пор в это верят? Ведь это же абсурд! Нет никаких духов, барабашек, бесов! Ну, нету их!

С этим мне пришлось согласиться. Глупо спорить с очевидными вещами, но только не понятно, к чему мой гладиатор клонит. А он продолжил:

— Твои мысли и чувства тоже не материальны, но они управляют всем организмом. Так и полёвки: они бесплотны, но именно они управляют материей. Ты можешь верить в это, можешь сомневаться — это твоё право, но больше я тебе ничего сказать не могу. Просто прими это, как данность и тогда всё станет на свои места. Не на все вопросы есть ответы.

Мысли в моей голове начали путаться. Может, он прав и нечего ломать голову над тем, чего я всё равно не смогу понять? Они есть? Ну и чёрт с ними, пусть будет так! Они опасны? Почему?

— Хорошо, — покорно согласился я, — но почему они напали на нас? Что мы им плохого сделали?

Белёк ответил сразу, как будто давно ждал этого вопроса:

— Потому что мы нарушили табу. Видишь ли, здесь много разных запретов, которые установили полёвки и людям ничего не остаётся, как жить по их правилам, а иначе обязательно последует наказание. Зачем нужны эти запреты? Не знаю, трудно понять логику того, кто так сильно отличается от тебя. У них другая мораль, другие ценности, они для нас непостижимы. Кстати, а у тебя ещё не начались галлюцинации?

Как я мог об этом забыть?! Белёк ведь обещал мне шоу со спецэффектами! Я осмотрелся по сторонам, но ничего необычного не заметил.

— Не-а, нет глюков, — грустно признался я, — запаздывают почему-то.

Мне даже стало обидно, что и здесь у меня всё не как у людей, но в этот момент я увидел, как в нашу темницу кто-то вошёл. Я присмотрелся, но в полумраке так и не смог разглядеть лица человека до тех пор, пока он не подошёл ближе. От неожиданности у меня даже дыхание перехватило, я замер и даже дышать перестал.

— Началось! — Радостно сказал я, — Вирка, глюки начались!

Вирус посмотрел в направлении моего взгляда и спокойно сказал:

— Нет, Лёлик, это не глюк, это реальность!

В такую реальность я поверить никак не мог! Передо мной стояла Надюха! Правда, выглядела она довольно странно, но это была именно она! Разве мог я её с кем-нибудь спутать? Никогда!

— Лёлик, — увещевал меня Вирка, — это не она, просто очень похожа и только. Успокойся, ты весь дрожишь.

Ещё бы мне не дрожать! Я представил себе, что Надежда, не найдя меня дома, отправилась в погоню, может даже на метле. А, что, у каждой уважающей себя ведьмы должна быть персональная реактивная метла!

— Ты уверен, что это не галлюцинация? — С сомнением поинтересовался я и мне стало не по себе. Найти на другой планете своего близкого человека — это уже походило на сумасшествие.

— Не она! — Уверенно ответил Вирка.

Я присмотрелся. Действительно, Надюха никогда бы не появилась на люди в таком виде! Грязная бесформенная шубейка из меха неизвестного животного полностью скрывала её роскошную фигуру, на шее болтались вульгарные бусы из разноцветных камешков и перьев, волосы грязные, да и под ногтями пуд грязи. Да, Надежда, даже мусор никогда не выходила выносить, не приведя в порядок свою внешность. Я уже не говорю о ногтях и волосах! Когда она у меня жила, то моя ванная напоминала лабораторию средневекового алхимика, столько в ней было различных пузырьков, тюбиков и бутылочек. Меня это даже бесило, помнится. Я никак не мог понять, зачем человеку нужно в ванной несколько флаконов шампуни или несколько кусков разного мыла. Но сама она считала это абсолютно нормальным…

Женщина презрительно осмотрела меня, потом Вирку и сто-то сказала на непонятном языке, как будто камешки во рту перекатывала. Я растерянно посмотрел на Вирку.

— Чего это она? — Спросил я тихо.

— Погоди, я сейчас переведу, — обнадёжил меня ой вирус и что-то ответил незнакомке.

Женщина вновь заговорила, в её голосе слышались нотки гнева и я понял, что мы влипли. Мы не просто попали в плен, мы ухитрились чем-то разозлить аборигенов. Ничего хорошего теперь от них ждать не стоит. В голове появился какой-то гул, как будто я попал на пасеку. Я даже осмотрелся по сторонам, ища рой пчёл. Ничего.

— Нида, — произнесла женщина, видимо отвечая на вопрос вируса.

Вирка услужливо перевёл мне их разговор:

— Это Нида, она местная шаманка. Она спасла нас от полёвок, но теперь нас должны принести в жертву при первом же удобном случае.

— Куда принести?! — Задохнулся я от возмущения.

— В жертву, — терпеливо объяснил Вирка. — У местных тут, знаешь ли, такие законы: когда духи гневаются, им обязательно надо принести кого-нибудь в жертву, чтобы они успокоились. Своих людей им жалко, вот и ловят таких дураков, как ты. Тем более что повод у них есть довольно веский — мы ведь нарушили табу!

«Дикари злобные, — подумал я, — нашли себе мальчика для битья. Но пусть не думают, что я так легко сдамся! Я им ещё устрою здесь Сталинградскую битву!». Если бы я был здесь один, то бы, наверное, свихнулся от ужаса, но со мной мой Вирка, а уж он-то не позволит меня со свету сжить.

Нида решила, что главный здесь Вирка и переключила своё внимание на него, я её больше не интересовал. Обидно быть на вторых ролях, но ничего не поделаешь, я ей пока ничего не смогу объяснить. Но её поразительное сходство с Надюхой сводило меня с ума. И, несмотря на исходящую от неё угрозу, я рискнул заговорить с ней.

— Нида, — сказал я вкрадчиво, — а, может, вы нас отпустите?

Но теперь мне больше не хотелось так спешно покидать эту планету. Появилось много вопросов, на которые очень хотелось бы получить хоть какой-нибудь ответ. Например, меня очень интересовало, почему она так похожа на Надежду и чем ей удалось умаслить полёвок.

Женщина резко повернулась в мою сторону и что-то затарахтела. Зачем я задал этот вопрос, ведь всё равно ни она меня, ни я её понять не смогу. Наверное, мне просто захотелось ещё раз услышать её голос. Зараза Надька, даже здесь нет от неё покоя! Даже в космосе не удаётся избавиться от этой болезненной привязанности! Немытая, зачуханная, нелепая в этой одежде, она оставалась по-прежнему невыносимо красивой!

— Она требует, чтобы ты говорил на её языке, — перевёл мне Вирка слова шаманки. — Сможешь? — И хихикнул противно.

— Пока не могу, но у меня ещё всё впереди, — обнадежил его я.

— Сваливать нам отсюда надо, не нравятся мне эти настроения. Я сейчас уничтожу эту темницу и рванём к кораблю, — сказал он так тихо, что я едва смог понять, о чём он говорит.

— Подождём немного, — резко оборвал я его, — не забывай про полёвок. Ты уверен, что сможешь справиться и с ними?

Полёвки, полёвки, что за странные существа такие? Жаль, что этой темой я никогда не интересовался. Полевые формы жизни… Они казались мне выдумкой и бредом. Полтергейст у меня в доме никогда не водился, домовых и леших встречать на своём веку тоже не случалось. Вера некоторых моих знакомых в существование бесов и прочей нечисти всегда вызывала у меня скептическую ухмылку. И вот на тебе, я столкнулся с чем-то подобным!

Нида достала откуда-то из-под шубы горсть сушёной травы и стала разбрасывать по углам. Выглядело это смешно и нелепо. Ясно, что она совершает какой-то ритуал, не ясно только зачем.

В этот момент в дверь вошёл здоровенный мужик и воздух в нашей тесной каталажке мгновенно испортился. От парня воняло, как от городской свалки, всем понемногу. Я почувствовал тошноту и с трудом смог себя сдержать, чтобы не вырвать под ноги прекрасной шаманке. Думается мне, что ей бы это не понравилось. Я демонстративно зажал нос и отвернулся. Блин, они, что, никогда не моются?! Могли бы хотя бы иногда грязь с себя смывать или они ждут, когда она сама отвалится под собственной тяжестью?

Мужик сильно косил и невозможно было понять, куда же он смотрит. Выглядело это смешно. Парень яростно что-то кричал Ниде и отчаянно жестикулировал. Он весь раздулся от собственной важности. По его тону я понял, что речь идёт о нас. Ничего хорошего от такого типа ждать не приходилось. Но хуже всего было то, я вновь почувствовал голод. Под ложечкой засосало, а желудок тихим урчанием напоминал о своём существовании. Я толкнул Вирку в бок и сказал:

— Спроси их, собираются они нас накормить или нет?

— А тебе какая разница, — зло ответил он, — тебя ведь всё равно принесут в жертву. Или ты предпочитаешь умирать сытым и довольным?

— Между прочим, — назидательным тоном произнёс я, — даже приговорённым к смерти разрешают напоследок поесть! Это моё конституционное право! Пусть кормят, раз уж приволокли нас сюда! Они несут ответственность за мою жизнь!

— Идиот! — Выругался Вирка, — сколько у тебя осталось этой жизни, день или два? Говорю же, надо бежать, пока не поздно.

Эти двое — шаманка и косоглазый перешли на повышенные тона, вскоре их беседа плавно перешла в скандал. А пока они ругались, не имело смысла пытаться хоть что-то прояснить. Всё, что мне оставалось — это молча наблюдать за развитием событий, сути которых я не понимал.

Вирка с интересом слушал их разговор, ковыряя пальцем земляной пол. Нервничать он не может, но весь его вид говорил о том, что ему не по себе. Когда-нибудь мой вирус станет человеком — подумал я.

Косоглазый что-то сказал такое, от чего Нида вышла из себя и принялась кричать на него, даже ударила один раз по лицу. Интересно, а кто он такой?

— В посёлке стал дохнуть скот, — объяснил Вирка суть дела, — Муто — это вождь племени, думает, что виной всему мы и требует в срочном порядке отдать нас духам. А Нида напомнила ему, что шаманка здесь она и общение с духами не входит в обязанности вождя. Короче, Лёлик, дела наши паршивые. Теперь всё зависит от того, Кто из них победит в этом споре.

Муто постепенно утратил всю свою важность, весть сдулся и превратился в обычного неврастеника, который топает ногами, брызжет слюной и верещит на всю округу, как резанный. Повлиять на Ниду у него не получалось. Но мне показалось, что дело вовсе не в нас. По-моему, и до нашего появления между ними были существенные разногласия. Что ж, два представителя местной власти никак не могут поделить кусок пирога, каждый старается урвать побольше. Меня это нисколько не удивило: власть она и на другой планете — власть. Вот вождю надоел этот спор, он плюнул на пол, развернулся и, не переставая ворчать, покинул помещение.

Нида торжествовала победу. Лицо её светилось злым торжеством. Вождь — вождём, но у шаманки здесь особое положение, с ней так просто не справишься! Может, пока у неё настроение хорошее, напомнить о еде? Я же могу загнуться не дожив до обещанного жертвоприношения?

Вирка услышал мои мысли и что-то сказал Ниде. Женщина, всё ещё оставалась под властью эмоций и спорить не стала. Кивнула головой, что-то шепнула себе под нос и не спеша направилась к выходу. Уже у самой двери она остановилась и, обернувшись, произнесла короткую и непонятную мне фразу и вышла. А я с тоской смотрел на то место, где она только что стояла. Нида — Надя, даже имена у них похожи и характер, судя по всем, тоже. Сглотнув подступивший к горлу комок и прогнав прочь крамольные мысли, я обратился к Вирке:

— Давай, теперь подробно мне объясни, что всё это значит?

Отвечать он не стал. Поднялся молча с пола и подошёл к маленькому круглому окошку. Потолок здесь был настолько низким, что могучий гладиатор почти касался его головой. Вирка прижался к стене и с интересом стал наблюдать за тем, что происходит снаружи. «Что бы это значило? Он, конечно, и раньше не страдал от избытка вежливости, но сейчас-то уж мог бы ответить на мой вопрос — жить осталось совсем ничего!» — подумал я почти враждебно.

— Ты что там разглядываешь, чучело, — поинтересовался я. — Смотришь, как нам эшафот сооружают гостеприимные туземцы? Или они решили, что негоже добру пропадать и решили просто и без затей мной отужинать и теперь чистят большой котёл для варки мяса?

Вирус не оценил моей иронии и предложил:

— А ты сам посмотри. Интересно, между прочим.

Я последовал его примеру, правда мне пришлось встать на цыпочки — рост у меня не гренадёрский, как у Виркиного гладиатора, чуть выше среднего. Но пожалеть мне не пришлось, потому что впервые я стал свидетелем таинственного обряда, так сказать, прикоснулся к неведомому.

…Нида разожгла на большом валуне небольшой костерок. Потом стала обходить его по кругу, швыряя в огонь пучки сушёной травы, какие-то бурые комочки сомнительного происхождения и обильно брызгала в него из небольшой бутылочки, вызывая этим яростные вспышки пламени. Вскоре повалил густой тёмный дым, пахнущий травой и палёной шерстью.

Женщина закинула голову к небу, сделала движение плечами, словно освобождаясь от невидимых пут и из её горла вырвались нечеловеческие звуки, не скажу, что такие уж ужасные, но необычные, напоминающие синтезированные голоса. Её песня чудным образом вибрировала и слова, произносимые ею, хоть и были мне не понятны, но почему-то пугали. От них мурашки побежали по телу. Шаманка принялась исполнять дикий яростный танец, доводя себя до изнеможения. Движения и пение слились в одно чудовищное шоу, оторвать взгляд от которого я уже не мог.

— Во её колбасит-то! — шепнул я тихо, совершенно завороженный небывалым зрелищем и дрожа всем телом от чудных незнакомых ощущений.

— Тише ты! — Шикнул на меня Вирка, — Это она полёвок на разговор вызывает, доводит себя таким образом до транса, — помолчал немного и поправил сам себя, — Или не себя, а их. Известно же, что эти полевые формы особенно сильно реагируют на звуковые вибрации. Кстати, именно поэтому нельзя было разговаривать возле того холма.

А между тем Ниду стали окружать её соплеменники. Они, словно по команде ударили в ладоши, да так дружно, что их хлопки слились в один громкий звук. Потом они так же синхронно выкрикнули что-то вроде «бу-у-ухр!» и тоже принялись выкидывать такие коленца, что у меня создалось впечатление, будто я нахожусь в сумасшедшем доме, причём в палате для буйных. Но уже минут через двадцать мне и самому захотелось выскочить наружу, втиснуться в их плотный круг и так же танцевать, орать и хлопать в ладоши.

Вот шаманка опустилась в изнеможении на землю и задрожала так, что это увидел даже я. Толпа мгновенно разбежалась и Нида осталась одна. Смотреть на то, что с ней происходило потом, было больно. Женщина билась в конвульсиях, что-то кричала и мне показалось даже, что у неё приключился эпилептический припадок, тем более, что изо рта у неё пошла пена. Сколько это всё продлилось, я не знаю, но вскоре тело шаманки обмякло и распласталось на холодной земле, она казалась мёртвой.

— Она жива? — Испуганно спросил я.

— А что с ней станется, — равнодушно ответил Вирка, — живее всех живых. Сейчас оклемается и всё будет в полном порядке. Что хотела узнать, она уже узнала.

Хорошо бы, не хотел бы я, чтобы эта загадочная женщина умерла и не только потому, что от неё зависит моя жизнь, нет, дело в другом…

— Дело в том, что она похожа на твою бывшую женщину, — продолжил мою мысль Вирка. — Не могу я вас, людей, понять! Какая разница одна женщина или другая? Как по мне, то все они одинаково малопривлекательные и невыразительные. Люди вообще существа несимпатичные. Как ты их различаешь?

От неожиданности я даже задохнулся. Ничего себе заявочки! Получается, что для него мы все на одно лицо.

— Можно подумать, что вы — вирусы все такие разнообразные и очень симпатичные, — вступился я за человечество.

— Мы — другое, но тебе этого не понять. Я ведь тебе объяснял, что мы — коллективный разум. А, да чего там, всё равно тебе этого не понять никогда!

И он отмахнулся от меня, как от назойливой мухи.

А к Ниде подошли две пожилые женщины, помогли ей поднять и, придерживая её, чтобы не упала, куда-то увели. Всё, представление, смысл которого мне так и остался непонятен, закончилось. Не уверен, что результаты всего этого безобразия когда-нибудь станут мне известны.

— Лёлик, нам надо уходить, — настаивал Вирка. — Вождь требует крови. Я не знаю, что узнала шаманка от полёвок, но может статься, что мы доживаем последние часы. Давай, я сейчас съем эту тюрьму — я ведь всеядный, и мы рванём к кораблю!

— А как же полёвки? — Напомнил ему я. — С ними ты тоже сможешь справиться?

— Не смогу, — признался вирус, — но мы постараемся прорваться.

— А, если, не получится? Что меня ждёт, если убежать от них не удастся?

Меня действительно волновал этот вопрос. А как они могут меня наказать? Эти таинственные полевые формы жизни, что они могут мне сделать?

— Всё, что угодно! — Грозно признался вирус, — Они-то могут всё! Ты прав, только Нида может нам помочь покинуть эту планету. Только она умеет с ними общаться. Но я сомневаюсь, что шаманка согласится нас освободить. Вождь её со свету сживёт. Скот у них стал дохнуть.

Скот им жаль, а меня нет! Я уже готов был согласиться с Виркой и бежать отсюда, но тут обнаружил нечто странное. Земляной пол вдруг вздыбился волнами, как будто под ним ползла большущая змея. Я с трудом смог устоять на ногах.

— Что с тобой? — Обеспокоено спросил гладиатор Вирка. — Чего ты шатаешься?

Он, что, ничего не заметил? Я тупо уставился на пол, но всё это безобразие прекратилось и я вздохнул облегчённо.

— Тут под землёй что-то происходит, — шёпотом ответил я ему, — непонятно что, но там, как будто кто-то ползает… большой такой. А ты разве ничего не заметил?

Вирус смотрел на меня испытывающим взглядом, как будто хотел понять, что это такое на меня нашло. Чего он дурака валяет, может же прочитать мои мысли?!

— Ничего такого не было, — спокойно возразил он.

Я разозлился не на шутку. Он, похоже, действительно считает меня сумасшедшим! Я же знаю, ЧТО я видел!

— Конечно, — заметил я с сарказмом, — куда тебе заметить, ты ведь и людей друг от друга отличить не можешь.

— А зачем мне это нужно? — Спросил он равнодушно. — Но, я повторяю, ничего того, что ты рассказал, я не видел.

Мне захотелось послать его подальше, но в этот момент чудеса продолжились! В дверях появилась жуткая морда. Нет, не жуткая, просто очень странная. Существо напоминало большую кошку длинноухую и человека одновременно. Оно скалилось и роняло слюну на пол. Существо стояло на задних лапах или ногах и внимательно меня разглядывало. От его взгляда у меня подкосились ноги. Мне показалось, что оно разумно и вот-вот заговорит со мной. Запахло чем-то терпким, острым…

— Вирка, смотри! — Выкрикнул я и указал пальцем в направлении двери.

Существо злобно зашипело и сделало шаг навстречу мне. Вид у него был грозный. Голова его упиралась в потолок, руки длинные с острыми длинными когтями.

— Кто это, Вирка? — застонал я, вжимаясь в каменную стену.