"Веселый прогульщик" - читать интересную книгу автора (Кораблев Артем)

Глава V ВСЕ НЕ ТАК

Родители были уже дома, на сей раз Федя этому порадовался. Во-первых, все время без них тоже плохо, во-вторых, он проголодался, но особенно ему нужен был папа, который наверняка владел еще кое-какой информацией о студенте факультета журналистики. Вот за ужином Федя и попытался выудить эту информацию. Начал он, как ему показалось, хитро.

— Пап, а когда ты компьютер купишь?

— С чего это он тебе вдруг понадобился? — отец даже вилку с насаженным на зубцы куском жареного картофеля до рта не донес, так и застыл с ней.

— Как с чего? Вещь-то нужная. Необходимая даже.

— Тебе-то зачем? В игры играть?

— Игры тоже не помешали бы, — согласился Федя, вспомнив «Дальнобойщиков». — Но не это главное. Сейчас без компьютера образованному человеку просто делать нечего. Ты, папа, отстаешь от жизни.

— Смотри ты, какой прогрессивный сын растет, — возмутился папа. — Тебя этому что, в школе научили?

— Угу, — кивнул Федя с полным ртом и поспешно прожевал и проглотил, даже не разбирая вкуса, кусок жареной свинины. — Ив школе тоже. Да я и сам вижу, куда ни глянь — компьютеры. Даже ты на работе им пользуешься, помнишь, ты говорил?

— Пользуюсь, — кивнул отец.

— Вот и я хочу научиться. А то поступлю в институт, там и вовсе без компьютера никак.

— Ты сначала школу закончи, — хмыкнул папа и, считая разговор оконченным, принялся за еду.

— Нет, правда, — Федя сдаваться не собирался и заговорил вполне серьезно: — Надо же научиться работать хотя бы в «Виндоус-97». Купи какую-нибудь Пи-Си-шку, что ли, подержанную, лучше «четверку». Нам ее оперативки пока хватит, — Федя выдал почти все новые слова, которые успел усвоить, общаясь с Артемом.

— Да зачем тебе это сейчас-то? — контраргумент задавленного терминами папы прозвучал на сей раз очень слабо, почти беспомощно, будто он в панике прикрывался руками от наступавшего на него беспощадного монстра из какого-нибудь фильма ужасов.

— Как зачем? — уверенно гнул свою линию «монстр». — Чтобы быть современно подкованным человеком. Вот студент тот, как его…

— Какой студент?

— Ну тот, что тебе рассказы притащил.

— Саша?

— Во-во, Саша. Он ведь их на компьютере нашлепал, я у тебя на столе видел.

— На компьютере, — согласился отец. — Но тут другое дело. Он ведь уже профессионально работает. Ему надо очень быстро писать. Да и некоторые издательства принимают материал только на дискетах. А он еще и детективы пишет, и…

— Детективы?! — удивленно перебил отца Федя.

— Ну да.

— Какие?

— Откуда я знаю, я их не читал. Знаю, что какой-то из них он хотел назвать «Ключ от квартиры, где деньги лежат», да в издательстве это название забраковали. И правильно. Я бы книгу с таким названием никогда не купил. Нечего тени классиков тревожить… Федя положил вилку на стол.

— А тебе он что принес?

— Рассказы.

— Детективные?

— Слава Богу, нет. Очень даже приличные, хотя…

— А называются как? — опять перебил Федя.

— А что? Один — «Дом», другой «Охота в ноябре», кажется. Ты-то чего так заинтересовался?

— Да просто интересно, что люди пишут. — Федя взял вилку и принялся вяло ковырять ею в тарелке.

— Ну, раз тебе так интересно, попроси его почитать эти рукописи, когда он придет за ними. Я думаю, не откажет.

— А когда он придет?

— Не знаю, пока не звонил.

— А у тебя есть его телефон?

— Есть. Но я звонить ему не буду, пока все не прочитаю. Да что он тебе дался? — Теперь уже отец положил вилку и с удивлением воззрился на сына. А мама, та уже давно глаз с Феди не сводила.

— Да не нужен он мне, — заметил внимание родителей Федя. — Честное слово, не нужен. Просто интересно… Да и вообще я насчет компьютера говорил. Компьютер…

— Пока и компьютер тебе не нужен, — отрезал оправившийся от натиска папа.

— Зачем ты так говоришь? Очень даже нужен, — вмешалась молчавшая до сих пор мама. — И ему нужен, и мне нужен, да и тебе нужен.

— Фу, — папа замахал в воздухе вилкой, старательно глядя в тарелку, чтобы не встречаться с мамой взглядом, — вдвоем на одного, да? И передовое же у меня семейство…

Федя, довольный тем, что сумел перевести разговор в новое русло, быстро доел свой ужин, налил стакан чая и поскорее убрался с ним к себе в комнату.

— Ты посчитай, сколько я за набор моих переводов плачу! — донеслась до него последняя фраза мамы, когда он закрывал за собой дверь.

«Значит, этот Саша пишет детективы да еще называет их цитатами из книг Ильфа и Петрова, — думал Федя, сидя уже за своим письменным столом. — И компьютер у него есть, без которого не мог обойтись тот, кто пугал Олю». Опять совпадения? Да, информация, выуженная за ужином у отца, оказалась действительно интересной. Неожиданно интересной. Нет, конечно, Федя не почерпнул никаких новых фактов, улик или там вещественных доказательств. Но кое-какие зацепки наметились…

С самого начала было ясно, что Олю пугает человек весьма образованный. Итак, что о нем известно? Во-первых, он читал «Золотого теленка», во-вторых, у него есть компьютер, в-третьих… «Уж не придумал ли неизвестный и эту странную игру с апельсинами? — вдруг догадался Федя. — Интересно, можно ли самому такую игру сделать? И насколько это сложно?» Феде явно не хватало знаний. Да, это упущение. Шерлок Холмс, живи он в наши дни, небось, сек бы в компьютерах. Великий сыщик с Бейкер-стрит даже не подозревал, что Земля вращается вокруг Солнца, зато досконально изучал все, что может иметь хоть какое-то отношение к криминалистике. А компьютер, оказывается, очень даже может иметь отношение к преступлению. Новый тип преступников появился — хакеры, Федя о них в газетах читал и по телевизору не раз слышал. А Артем рассказывал, что один такой взломал компьютерную сеть Пентагона.

Опять Артем… Федя вспомнил свои размышления в лесу. Да, Артема, при всем хорошем к нему отношении, он тоже никак не мог исключить из круга подозреваемых. Во-первых, он знает больше других — ну, тут уж Оля сама виновата. Она же ему, наверное, все выложила, как единственному другу… Федя с горечью подумал о том, что второго друга Оля пока не признала.

Ладно, не стоит отвлекаться на грустное, если он хочет докопаться до истины. А теперь ему это просто необходимо. Хотя бы для того, чтобы перед Олей не выглядеть дурачком. Итак, Артем…

Он лучше других знает Олю — а значит, наверное, знает, и чем ее напугать, — и компьютер у него тоже есть. Больше того, Артем единственный, кто знает адрес Олиной электронной почты, — по крайней мере, она так думает. Да-а, много, очень много фактов против Артема. Интересно только, мог ли Артем сам состряпать игру с апельсинами и вообще откуда у Оли эта игра, есть ли такая в продаже? Вон сколько вопросов, на которые Федя не знает ответов. Далековато ему еще до Шерлока Холмса, далековато. Был бы у него хотя бы доктор Ватсон какой-нибудь в помощь… И самое обидное, что половина этих вопросов отпала бы сама собой, если бы Оля поговорила с ним по-человечески.

Что ж, решил Федя, если ему сейчас не хватает знаний, чтобы сразу делать выводы, он будет действовать не методом гениального Шерлока Холмса, а методами Пуаро, Мегрэ и Дюпена. Пуаро — наблюдение, Мегрэ — слежка, Дюпен — четкий логический анализ полученной информации. Наблюдать он будет за всем, что творится в классе и вокруг Оли, следить — за Артемом и писателем Сашей, а дома будет рассуждать и анализировать, вот как сейчас за письменным столом.

Федя чувствовал, что за три дня стал совсем другим человеком. Будто не на новую квартиру переехал и школу сменил, а, как в сказке, в трех водах искупался. Но задумываться над своим поведением у него сейчас не было времени. Каждое утро он спешил в школу, как фанат «Спартака» на матч любимой команды. Он боялся опоздать, посещал все уроки, мало того, стал готовить все домашние задания. На четвертый день он не взял даже с собой в школу никакой книжки, кроме учебников. Это потому, что даже на всех уроках он теперь боялся упустить малейшие детали из поведения одноклассников, а прежде всего Артема. К тому же он перестал избегать общения с ребятами, наоборот, старался включиться в разговоры и игры с единственной целью — выведать что-нибудь новенькое.

С Олей он больше не садился, а место выбирал так, чтобы видеть и ее, и Артема, и вообще весь класс — на задней парте одного из крайних рядов. Наблюдение стало сутью его жизни в школе.

Очень скоро Федя понял, что черный маркер вообще не может являться уликой. Такой маркер лежал в пеналах девяти из десяти его одноклассников. Может, только у него, Феди, да у Петьки Кочеткова, который пенала никогда с собой не носил, а ручку часто просил у товарищей, не было черного маркера.

«Хоть Петьку можно исключить из числа подозреваемых», — вздохнул с облегчением Федя, но тут же сообразил, что надпись с тем же успехом можно сделать и чужим маркером. Впрочем, Петьку он все-таки исключил, а вернее, и не подозревал вовсе, потому что, только взглянув на его простоватую веснушчатую физиономию, сразу понял предел возможностей классного шута — подножка на перемене или плевок из трубки жеваной бумагой во время урока, а на хитрое, продуманное преступление он просто не способен.

Следующее разочарование постигло Федю на географии. Он хотел посмотреть, каким почерком написана на парте зловредная для Оли фраза. Увы, парты блистали чистотой. Наверное, учительница велела дежурным отмыть их как следует. «И тут облом, — грустно заметил про себя добровольный детектив. — Не додумался посмотреть раньше. Только кто же знал, что придется стать сыщиком?»

В довершение всех неприятностей в тот день, когда Федя привычно уже подошел после уроков к Артему и спросил:

— Ну, идем, что ли? — тот уставился на него, как бы не понимая, и ответил вопросом:

— Куда? — Как куда, домой, — опешил Федя.

Вокруг них сновали, топоча и гогоча, одноклассники: всем не терпелось покинуть стены надоевшей за этот день, да и вообще, школы.

— А-а, — Артем на мгновение замялся. — Извини, чувак, нам сегодня не по пути.

При этом Артем вертел головой, отыскивая кого-то в выплескивающейся из класса в коридор шумной толпе. Оля вынырнула неожиданно, прямо из-за спины Артема.

— Ты готов? — крикнула она, на ходу хлопнув Артема по плечу, а на Федю даже не взглянула.

— Всегда готов! — гаркнул невесть откуда взявшийся Петька Кочетков и отдал пионерский салют.

Артем подхватил свой рюкзак, догнал Олю, они вышли, сели в ее «Мерседес» и укатили. А Петька, по-прежнему салютуя, четким строевым шагом проводил эту пару до дверей школы, а когда «Мерседес» рванул с места, дурашливо пропел: «В пролеты у-улиц вас умчал авто-o!»

Федя же словно жабу проглотил, так ему стало все вдруг противно и безразлично. Что он, в конце-то концов, из кожи вон лезет, когда его просто не желают замечать? Он не нужен. Он — лишний. Но зачем же тогда Ольга приглашала его смотреть ту дурацкую игру? Или это сам Артем выдумал, чтобы посмеяться? Нет, не похожа. В самом скверном расположении духа Федя поплелся домой.

Никогда еще ему не было так плохо. Даже когда Федя болел корью и гриппом с температурой за тридцать девять, и то было полегче. Потому что тогда он периодически забывался сном, а главное — знал, что когда-нибудь это мучение кончится, надо только набраться терпения. Но сейчас он вовсе не хотел, чтобы его чувство к Оле закончилось и знакомство их прервалось, так толком и не начавшись.

Весь день он провалялся на диване, пережевывая свои невеселые мысли: ничего-то у него в жизни не получается, ничего-то не он не умеет — ни подружиться с Олей, ни блеснуть перед ней умом и сообразительностью, ни разгадать загадку странной цепочки совпадений. «Что ни делает дурак — получается не так», — крутилась в голове строчка из какого-то детского стишка. Наконец хлопнула дверь в прихожей — это пришла с работы мама.

Когда мама заглянула в комнату к Феде, он сидел на диване. Ему не хотелось, чтобы она заметила его подавленное состояние. А то ведь решит, что заболел, начнет приставать с заботами — этого сейчас только не хватало.

Но мама все равно все заметила.

— Ты что такой грустный? — спросила она обеспокоенно и направилась от двери к дивану. — Не заболел? — и протянула руку к Фединому лбу — проверить, нет ли жара.

Федя так и отшатнулся.

— Ма, все в порядке, — сделав над собой усилие, ответил он достаточно спокойно. — Устал просто.

— Ну, тогда полежи еще. Что у вас в школе было?

— Да ничего не было, — Федя еле сдержался, чтобы не сорваться. Ну сколько можно приставать с дурацкими вопросами! Будто мама сама не знает, что в школе бывает — уроки да перемены!

— Ты обедал? — не отставала мама.

— В школе перекусил.

— Тебе надо сейчас поесть.

— Да не хочу я!

— Давай я тебе сюда супчику принесу.

— О черт! — Федя вскочил с дивана, как с раскаленной сковородки. — Мама, у меня все в порядке. Все в порядке! — по слогам отчеканил он. — Я здоров и не хочу есть.

— Да какая тебя муха укусила? — нахмурилась мама.

— Я лучше пойду погуляю, меня Артем звал, — соврал Федя, чтобы прекратить тягостный для него разговор.

— Ну иди, если звал. Только хотя бы тарелку супа все-таки съесть надо.

— Ладно, идем, — буркнул Федя. — Где твой суп? Съем, а то ведь ты замаешься.

— Вот спасибо, осчастливил, — усмехнулась мама и пошла вслед за Федей на кухню.

Оказалось, что есть Федя все-таки хотел, а суп был вкусный. Поэтому он съел целых две тарелки, а потом и второе умял. Почему-то действительно немножечко полегчало, даже уходить из дома на улицу расхотелось.

— Ну, теперь ты пойдешь к своему Артему? Или чаю попьем? — все испортила мама.

— Нет, спасибо, пойду, — Федя поспешно встал из-за стола, чтобы опять не сорваться.

— Когда тебя ждать?

— Вечером, — отозвался Федя уже с порога.

— Да ведь уже полседьмого, — крикнула вслед мама, но он ничего не ответил, будто не расслышал, и захлопнул за собой дверь.

Все-таки темнело еще довольно рано. Не декабрь, конечно, но и не май. Всего-то без пятнадцати семь, а уже чувствуется, что наступил вечер.

Федя шел куда глаза глядят вдоль Рублевского шоссе, не смотрел по сторонам, не обращал внимания на редких прохожих и не замечал почти ничего, кроме того, что солнце уже садится. Прямо перед ним из облаков, сгустившихся где-то в конце Рублевки, исходил фантастический закатный свет зловещего окраса — смесь червонного золота с вишневым вареньем. В окнах громоздких, стоящих вдоль шоссе семнадцатиэтажек этот свет отражался огнем пожара, и окна становились похожими на пещеры, в глубине которых какие-нибудь первобытные люди готовят себе на кострах ужин. Может, хобот мамонта, а может, и человечину.

Феде пришло в голову, что, наверное, так же смотрелись пещеры, которые через Центральное озеро плата Чудовищ разглядел с верхушки дерева репортер Мэлоун.

Еще через пару десятков шагов Федя осознал, что идет не куда глаза глядят, а куда ноги ведут. Ноги привели его к перекрестку Осенней улицы с Рублевским шоссе, туда, где все началось, к уголку леса, в котором он впервые встретил Олю.

Федя взглянул на часы — было почти семь. И время то самое, в которое Оля приходит гулять с пекинесом. Интересно, одна она придет сюда сегодня или в сопровождении Артема? А может, вообще не придет? Ведь такую мелкую собачку можно легко выгулять и возле дома.

Конечно, подглядывать за людьми нехорошо, но Федя не смог устоять. Убедив себя в том, что все это делает в интересах затеянного им расследования, а стало быть, на благо Оли, он, почти крадучись, стараясь не шуршать прошлогодней листвой и не трещать старыми сучьями, углубился в лес, чтобы подойти к заветной тропинке незаметно.

За три дня даже здесь, в тени сосен, снег стаял полностью, но все-таки было еще сыро. Под влажной подстилкой из прошлогодней листвы чавкала вязкая и склизкая каша черного перегноя. Идти не очень приятно, к тому же Федя боялся потерять ориентацию в этом почти не знакомом ему месте и забрести куда-нибудь к лешему в гости. А еще больше он боялся попасться на глаза Оле, особенно если с нею Артем. Поэтому Феде приходилось не только смотреть под ноги, но и поминутно вглядыватсья сквозь голые заросли орешника в ту сторону леса, где он предполагал увидеть Олю.

«Как увижу ее, сразу спрячусь за ствол», — решил для себя следопыт. И тут же увидел. Она шла по тропинке совсем одна, без Артема, без охранника, даже пекинеса не было видно.

Федя привалился плечом к шершавому боку сосны. На ветках кустарника уже появились первые светло-зеленые почки, но смотреть они не мешали, да и Федю спрятать ни от кого не могли. Однако до Оли было довольно далеко, и шла она не поднимая головы, точь-в-точь как тогда, когда он принял ее за лесную фею.

Подойти к ней или нет? Сделать еще одну попытку поговорить? Или лучше здесь распрощаться навсегда со своими надеждами?

— Попался, паршивец!

Крепкая лапа жестко и больно шлепнула Федю сзади чуть ниже затылка и сразу же сжалась в кулак, цепко ухватив ворот куртки, исцарапав и ущипнув Федину шею.

От испуга и неожиданности у Феди перехватило дыхание. Он попробовал обернуться — не тут-то было. Держащий за шкирку железный кулак зло ткнул его в затылок костяшками пальцев и притиснул щекой к стволу дерева.

— Стоять. Не двигаться, — скомандовал бесстрастный, мертвый голос. — Ноги шире плеч. Еще шире. Вот так. — Чей-то твердый ботинок бесцеремонным пинком помог раздвинуть ноги на требуемую ширину.

— Руки на дерево! Выше. Выше! Упрись в ствол. Вот так. Не оборачиваться! — продолжал командовать голос, и Федя даже не удивлялся своей послушности, исполняя, как автомат, все приказания.

— Чего… — начал было он.

— Молчать! Только отвечать на вопросы. «Да я хотел только спросить, чего ему надо», — подумал про себя Федя, но благоразумно замолчал. Жесткие ладони охлопали все Феди-но тело сверху донизу, даже ноги.

— Кто такой? — рявкнул голос.

— Гуляю я здесь, — немного невпопад ответил Федя и тут же получил сильный тычок между лопаток.

— Имя. Фамилия. Ну!

— Федор Чудинцев.

— Что тут делаешь?

— Да говорю же, гуляю.

Еще удар, теперь ниже — справа под ребра.

— Ну!

— О-ох, гуляю!.. Что вам от меня надо? И снова тычок.

— Молчать. Отвечать только. Почему за деревом прячешься?

— Я не прячусь. Ох! Федя получил еще тычок.

— Ты мне сейчас все расскажешь, гаденыш. Или знаешь, что я с тобой сделаю…

Но что именно должен был сделать с ним незнакомец, Федя так и не узнал. Он только услышал звук удара, довольно гулкого, как в кино, когда Чак Норрис лупит кого-нибудь ногой по роже. А потом глухой стук падающего тела. Не меняя позы, Федя боязливо оглянулся через плечо и увидел рядом Сашу, того самого парня с бультерьером, что принес его отцу свои рассказы. Где-то поблизости в лесу пару раз брехнула собака, и белый, крепкий, словно каучуковый пес с треском выскочил из-за куста собственной персоной.

— Все, все, Тами, все. Ты опоздал. — Хозяин ухватил бультерьера за шкирку, накинул на шею шипастый ошейник и привязал к дереву.

— Ты ноги-то сдвинь, — обратился он к Феде.

— Что вам от меня нужно? — спросил Федя, принимая более естественную позу, но все еще стоя лицом к сосне.

— Ты это у меня или у сосны спрашиваешь? Федя развернулся и увидел лежащего в нелепой позе, но лицом вниз человека в приличном костюме.

— Он мертв? — дрожащим голосом спросил Федя.

— Ну, ты скажешь! — рассмеялся Саша. — Ничего ему не будет. Через пару минут очухается, что я, душегуб, что ли? Чего ему от тебя было надо?

— Не знаю, — пожал плечами Федя, для которого ситуация отнюдь не прояснилась, скорее еще больше запуталась.

— Да ты не бойся, — догадался Саша, — я просто мимо шел. Вижу, кто-то кого-то к дереву поставил. Подкрался поближе, гляжу — Федора Михалыча какой-то урод пытает, ну как тут не помочь? Хорошо еще, пес далеко был, а то бы он так легко не отделался.

Федя взглянул на неподвижно лежащего человека еще раз и подумал, что вряд ли ему так уж легко.

— Так чего он от тебя хотел-то? — снова спросил Саша.

— Да говорю же, не знаю. Я сам его об этом пытался спросить. А он: «Молчать! Отвечать только!»

— Значит, он тебя о чем-то спрашивал?

— Ну да.

— О чем?

— Кто я и что тут делаю.

— А ты что ответил?

— Гуляю.

— Да-а, непонятно, — протянул Саша.

— Мне тоже, — опять пожал плечами Федя.

— Ну ничего, сейчас он оклемается, мы его сами обо всем спросим.

Саша присел рядом с лежащим без сознания и надавил ему пальцем куда-то под ухом. Человек замычал.

— Сейчас очнется. — Саша обернулся к Феде. — Ты его совсем не знаешь?

Федя подошел поближе и наклонился. Саша повернул лежащего за плечо так, что стало видно лицо.

— Да это же Олин охранник! — ахнул Федя.

— А говоришь, ничего не знаешь, — заметил Саша. — Тихо, Тамерлан, — прикрикнул он на пса, который заскулил со скуки, а может, и от любопытства тоже. Его-то ведь к поверженному врагу не допустили.

Тем временем охранник открыл глаза.

— Ты чего к пацану пристал? — сурово спросил Саша, когда его взгляд прояснился.

— Да ты сам пацан, — процедил охранник.

— Хошь, еще вырублю? Или буля отвяжу? — предложил, улыбаясь, Саша.

Охранник приподнял голову, глянул на заворчавшего, напрягшегося у дерева пса, и втянул ее в плечи.

— Так чего тебе от него было надо?

— Пошел ты, — еще не сдавался охранник.

— Ну тогда я свяжу тебя и снесу в милицию, — Саша произнес это очень серьезно и деловито. — Сто шестьдесят девятое отделение тут недалеко, за лесом. Я допру. Или сам дойдешь?

— Пошел ты, — еще раз повторил охранник, но уже не так уверенно. Он помолчал, оценивающе посмотрел на Сашу, который сидел над ним, не отводя глаз, и сказал: — Я вам ничего отвечать не буду, что хотите со мной делайте, Только как бы вам потом не пожалеть, ребята. Не знаете, с кем связались, козлы…

— Ладно, — бодро поднялся Саша, — Федя, отвяжи пса и подойди с ним сюда. Тихо, Тамерлан.

Федя не без опаски исполнил Сашину просьбу. Охранник испуганно покосился на оскаленную белую морду.

— Ну, что дальше? — тоже опасливо произнес охранник.

— Спустишь пса, если рыпнется, а я его обыщу, — Саша снова нагнулся и быстро, вполне профессионально обыскал лежащего. Откуда-то из-под мышки он вынул поблескивающий вороненой сталью пистолет. «Как я и думал», — отметил про себя Федя.

— Вставай, — скомандовал Саша, — пойдем в отделение. Или мне пса попросить помочь?

— Мужики, — неожиданно миролюбиво заговорил охранник, — я вас не знаю. И вообще, мое дело охранять, человека я тут вожу. Ты, — охранник кивнул на Федю, — за ним из-за дерева следил, а я свое дело делал. Хотел тебя просто припугнуть. Разойдемся по-хорошему, а? Я вас не видел, вы меня.

— Он правду говорит? — Саша повернулся к Феде.

— Ну-у… Ну, да, — сознался тот.

— Точно «да» или все-таки «ну»?

— Точно да, — подтвердил Федя.

— Тогда другое дело.

Саша вынул из пистолета обойму, щелкнул затвором, проверив, нет ли патрона в стволе, и бросил беззубое оружие на землю рядом с охранником. Обойму же с размаху выкинул в лес.

— Сам найдешь, — сказал он охраннику на прощание. — Пошли, Федор, поговорить надо.

Саша взял из рук Феди поводок, и они пошли прочь через лес быстрым шагом.