"Не дразни герцога" - читать интересную книгу автора (Каллен Гейл)

Глава 3


Кристоферу не составило труда спрятать злость и смятение. Он, шестой герцог Мэдингли, готов выполнять все обязательства, связанные с его положением. Даже если они заключаются в том, что ему нужно прогуливаться верхом по Роттен-роу и выставлять себя напоказ перед разряженной аристократией, словно он не человек, а павлин. Его сестра Элизабет стала появляться в свете, и он понимал, как важно для нее удачно выйти замуж. Сознавая, что многое зависит и от его поведения. Пора бы уже привыкнуть к тому, что все эмоции следует прятать под маской любезности.

Кристофер не любил сюрпризов, и его мать это знала. Толпа гостей в поместье, которая проведет тут не один день! Боже правый, а он-то вернулся домой, надеясь спокойно провести тут неделю и разобраться в своих мыслях.

Кристофер не мог не заметить леди Гвендолин, леди Мэй и леди Теодосию. Те самые девушки, которых он упомянул в разговоре с матерью. Он думал, что может свободно обсуждать кандидатуру своей будущей жены с женщиной, которая его родила, но оказалось, что это не так. В толпе Кристофер заметил холостых мужчин и понял, что они приглашены специально для Элизабет.

Может быть, его сестру это обрадовало, чего не скажешь о Кристофере. Гости расступались перед ним, когда он направился к матери. Его подчас раздражало, когда все буквально бросались врассыпную, когда он появлялся. Леди Мэй выглядела растерянной, увидев его. Леди Гвендолин, как обычно, мило улыбалась. Кристофер несколько раз беседовал с ней и пришел к выводу, что у нее необычный склад ума, полный разных противоречивых и несвойственных женщинам идей.

Рядом с ней Кристофер заметил ту самую брюнетку, которую видел в Гайд-парке неделю назад. Рядом с высокой леди Гвендолин она казалась миниатюрной и очень изящной. Девушка смотрела на него так, словно хотела понять, что он за человек. Может, это еще одна охотница за его титулом и состоянием? Кристофер вспомнил ее замечание насчет обнаженных тел в живописи и вдруг понял, что слишком долго смотрит на нее. В этот момент он уже дошел до софы и едва не наступил на платье матери.

Герцогиня с трудом сдерживала свою радость. Кристофер наклонился и поцеловал ей руку:

— Здравствуйте, матушка.

— Здравствуй, Мэдингли, — ответила она, — я так рада, что тебе удалось отложить дела и приехать к нам.

— И как замечательно, что вы пригласили гостей именно сейчас, когда, как я вам говорил, я решил пожить в поместье.

На щеке герцогини появилась ямочка. Она изо всех сил старалась не улыбаться.

— Да, конечно.

Она склонила голову, и Кристофер понял, что мать прячет торжествующий взгляд. Это была старая игра. Уже несколько лет она пыталась женить его, хотя ему было всего двадцать семь. Он же откладывал выбор, сосредоточившись на том, чтобы укрепить свою репутацию, добиться влияния в парламенте и при дворе королевы. И в последнее время у него это стало получаться.

А потом он сделал ошибку, рассказав, матери о девушках, которые, на его взгляд, достойны, стать будущими герцогинями. И вот все три благородные дамы тут. А также подруга леди Гвендолин. Может, она ее компаньонка? Но Кристофер тут же исключил такую возможность. Ее наряд, хоть и не роскошный, все же говорил о достатке, и она на равных общалась с леди Гвендолин и остальными гостями.

Давно уже Кристофер не испытывал такого интереса к женщине. Они всегда так явно показывали, что жаждут завоевать его расположение — или просто лечь к нему в постель. Конечно, как уже случалось не раз, этот таинственный ореол должен исчезнуть после первого же разговора с ней.

За столом мужчины и женщины сидели поочередно, поэтому Эбигейл оказалась между двумя джентльменами. Справа от нее лорд Гринвич громко говорил что-то своей супруге, сидевшей напротив, как будто она была туга на ухо. Слева от нее лорд Кейн, холостяк с сардоническим выражением лица и взглядом знатока, изучал, присутствующих дам. Гвен сидела рядом с ним и разговаривала с герцогом, восседавшим во главе стола. Лорд Кейн, наблюдавший за ними, покачал головой.

— Что-то не так, милорд? — спросила Эбигейл, глядя на свою тарелку, где лежали котлеты из баранины и шпинат. Выглядели они очень аппетитно.

— Конечно, нет, — с усмешкой ответил он. — После приезда герцога все внимание Девиц будет сосредоточено на нем.

— А вы разве обделены вниманием?

Он с удивлением уставился на Эбигейл, а потом небрежно сказал:

— Разумеется, мисс…

Мистер Кейн, видимо, забыл, как ее зовут, и Эбигейл напомнила:

— Мисс Шоу. И конечно, леди Элизабет не нужно бороться за внимание брата.

Лорд Кейн кивнул и посмотрел на сестру герцога, которая громко смеялась над чем-то, что говорил ей краснеющий мистер Тилден.

— Правда, — сказал лорд Кейн. — И конечно, еще есть вы.

— Я? — воскликнула Эбигейл, предчувствуя что-то нехорошее.

— Других молодых леди явно позвали сюда ради герцога. Они — дочери аристократов с титулом. Но вы — нет.

Эбигейл никогда не смотрела на Гвен как на возможную герцогиню. Выходит, что буря, которую вызовет ее статья-расследование, может коснуться и ее дорогой подруги. Она обязательно подумает об этом, но позже.

— Меня, разумеется, нельзя отнести к многочисленной группе возможных невест герцога, — сказала Эбигейл.

Лорд Кейн рассмеялся, герцог бросил взгляд в их сторону. Эбигейл вдруг обнаружила, что не может отвести от него глаз. Почему он так пристально смотрит на нее? Эбигейл до сих пор не забыла глупость, которую сморозила при их первой встрече в Лондоне. В присутствии Мэдингли она чувствовала неловкость и смущение, что случалось с ней крайне редко. И ей это совсем не нравилось.

— Тогда почему вы здесь, мисс Шоу? — спросил лорд Кейн.

Вопрос прозвучал слишком резко, но отвлек Эбигейл от ее мыслей, и она обрадовалась.

— По правде, говоря, я жила в гостях у леди Гвендолин, когда ей пришло приглашение. Я сказала, что в таком случае мне надо раньше вернуться домой, но она и слышать не хотела о том, чтобы поехать сюда без меня.

— С вашей стороны очень храбро в этом признаться.

Услышь ее герцог, узнал бы, что она была в его поместье случайным гостем. «Как, впрочем, и он сам», — подумала Эбигейл, и ей стало смешно.

— В ваших глазах появился блеск, мисс Шоу, — заметил лорд Кейн.

Она моргнула и взглянула на него:

— Что вы имеете в виду, милорд?

— Полагаю, вы не из тех девушек, кто только и думает о том, чтобы найти себе мужа с титулом. Наверное, следующие несколько дней вы будете просто наслаждаться жизнью, в то время как мы все станем сражаться за внимание двух отпрысков герцогского древа.

— А вы хотите, чтобы на вас непременно обратили внимание? — спросила Эбигейл. — Для вас это вопрос жизни и смерти? Уж не лукавите ли вы?

— Вы очень хитры, мисс Шоу, — рассмеялся лорд Кейн. — Я буду за вами следить.

Наконец он отвернулся от нее и заговорил с Гвен. В этот момент Эбигейл снова встретилась взглядом с герцогом. Он смотрел на нее, изогнув бровь. Что ему нужно? Эбигейл вежливо кивнула ему и повернулась к соседу за обеденным столом.

Она была взволнована и смущена одновременно. Хотя Эбигейл понимала, что ей представилась возможность задать нужные вопросы герою статьи, она решила с этим повременить. Интересно, что подумают все вокруг и особенно сам герцог, если вдруг девушка столь низкого происхождения, как она, заведет разговор с хозяином поместья? Что о ней подумают? Наверняка осудят ее.

Когда обед подошел к концу, леди Элизабет поднялась и сказала:

— Дамы и господа, мы собирались отправиться в сад отдохнуть и поесть десерт. Но боюсь, нам помешает дождь. Поэтому приглашаю вас в оранжерею. А вечером вас ждет сюрприз. Необычное развлечение, которое скрасит ваше пребывание в поместье.

Раздались возгласы одобрения. Гости вместе с герцогиней и ее дочерью вернулись в гостиную, а затем перешли в библиотеку, в дальней стене которой была дверь, ведущая в оранжерею. Оказавшись внутри, Эбигейл вдохнула теплый воздух, напоенный ароматом экзотических цветов и влажной земли. Дождь едва слышно стучал по стеклянной крыше, водяные потоки стекали вниз по окнам, размывая вид на парк.

— Красиво, не правда ли? — тихо спросила Гвен, беря ее за руку.

— Впервые вижу такую огромную оранжерею, — призналась Эбигейл. Она сдержала вздох изумления, когда заметила вымощенные камнем тропинки, исчезавшие среди зарослей кустов и папоротников. Над зеленью тут и там поднимали свои кроны небольшие деревья, а стены были увиты виноградом.

Гвен подвела ее к нескольким столам, которые ломились от фруктов, сыра и пирожных. Когда они наполнили свои тарелки и встали, не зная, какой десерт съесть первым, Эбигейл незаметно огляделась.

— Герцога тут нет, — тихо проговорила она. Гвен, нахмурившись, обернулась.

— Мне кажется, я видела, как он сюда входил. Впрочем, я могла ошибиться. Он не ожидал, что в поместье окажутся гости, потому что у него, наверное, были тут незаконченные дела.

— Или он хочет показать матери, что она не может его все время контролировать.

Гвен изумленно охнула.

— Прости меня, — быстро проговорила Эбигейл. — Стоит мне представить, что он, судя по слухам, не понес должного наказания за свои проступки только потому, что он герцог, как я тут же готова обвинить его во всех смертных грехах. Это очень непрофессионально.

Когда к столу подошли остальные гости, Эбигейл кивком указала подруге на растущее в отдалений апельсиновое дерево, и они направились к нему, чтобы никто не помешал разговаривать.

Но в этот момент их увидела леди Элизабет.

— Леди Гвендолин! — махая им рукой, воскликнула девушка. Подойдя ближе, она спросила, понизив голос: — О чем вы разговаривали с моим братом за обедом? Я так за вас рада!

Гвен удивленно посмотрела на Эбигейл и осторожно ответила:

— Мы просто вспоминали наших общих лондонских знакомых. А почему вы за меня рады?

— Потому что мама пригласила вас специально для того, чтобы вы пообщались с моим братом. О Боже, наверное, мне не стоило этого говорить. Я всегда сначала говорю, а потом уже думаю.

Чтобы спасти подругу от необходимости что-то отвечать, Эбигейл решила вмешаться в разговор.

— Значит, герцог все-таки собирается жениться? — спросила она.

Леди Элизабет покраснела.

— Он намекнул о такой возможности нашей матушке. Да и время подходит. Я постоянно твержу ему, что, когда он женится, у меня, наконец, появятся подруги, которые будут общаться со мной ради меня самой.

Эбигейл и Гвен с сочувствием посмотрели на девушку, но она покачала головой и рассмеялась:

— Не беспокойтесь за меня. У меня есть настоящие друзья.

— Простите за любопытство, — сказала Эбигейл, — но почему ваш брат вдруг изменил свое отношение к женитьбе? Может, тут кроется какая-то тайна, о которой мы, дамы, должны знать?

Эбигейл надеялась получить первый ключ к разгадке характера герцога. Даже Гвен, казалось, замерла в ожидании ответа.

Леди Элизабет лишь рассмеялась:

— Ему уже двадцать семь, мисс Шоу. Полагаю, он, наконец, понял, что жена может ему помочь, послужить утешением в его загруженной делами жизни. — Она коснулась плеча Эбигейл и сказала: — Вы такая интересная!

Вскоре леди Элизабет отошла от них, и Эбигейл почувствовала, будто из нее выпустили воздух. — Неплохое начало, — сказала Гвен. Эбигейл со вздохом произнесла:

— Уверена, искренний ответ принес бы и тебе немало пользы.

— Что ты имеешь в виду? — удивленно спросила Гвен. Эбигейл оглянулась, но герцога все еще не было видно. Понизив голос, она сказала:

— Боюсь, мое расследование может тебе сильно повредить.

— О чем ты говоришь? — Глаза Гвен округлились от изумления.

— Ну… он ведь подыскивает себе жену, разве не так? И его мать сказала, что он о тебе высокого мнения. Здесь есть только три девушки, которые годятся на роль будущей герцогини. Неужели не понимаешь, что он отдает предпочтение тебе?

Гвен молча смотрела на нее целую минуту, а потом расхохоталась. Леди Суортбек и леди Гринвич повернулись и уставились на них.

— Эбби, дорогая, ты же меня хорошо знаешь, — посерьезнев, сказала Гвен. — С чего ты взяла, что я хочу стать герцогиней?

— Потому что у тебя есть все шансы выйти за него замуж. То есть… да ты просто посмотри на него!

— Ну, сейчас я не могу этого сделать, потому что его пока тут нет. Разумеется, он чертовски красив, но я не питаю к нему никаких чувств, кроме жалости.

— Жалости? — изумленно воскликнула Эбигейл.

— Да, конечно. Богатство, привилегии и власть — это прекрасно, но титул, прежде всего ответственность и долг. Стань я герцогиней, мне пришлось бы разделить их с мужем. А ты знаешь, сколько сил и времени отнимает светская жизнь? Я вынуждена была бы отказаться от благотворительности. При одной мысли о том, что со мной будут обращаться как с принцессой, мне становится плохо. А меня тяготит даже то, что я — дочь графа. Если бы я полюбила герцога, тогда другое дело. Но он такой надменный, такой загадочный. — Твен похлопала подругу по руке. Эбигейл ушам своим не верила. Неужели Гвен не прельщает перспектива выйти замуж за герцога, жить у него в доме, делить с ним постель?

Боже правый, о чем только она думает! Эбигейл залилась румянцем. Куда девалась ее журналистская объективность?

— Ты видишь вон там того милого викария? — спросила Гвен.

Эбигейл повернулась и увидела у стола мистера Уэсли. Викарий казался очень приятным молодым человеком, но немного застенчивым, и явно чувствовал себя не в своей тарелке.

— Вот человек, чьей жизнью я восхищаюсь, — заявила Гвен. — Его главная цель — спасать человеческие души. — Она рассмеялась. — Иногда я говорю забавные вещи. Я покину тебя на минутку. Приятного аппетита!

Гвен оставила Эбигейл одну. Подруга смутила и озадачила ее.

А еще успокоила. Теперь ей не надо волноваться, что статья, которую она собирается написать, может навредить будущему Гвен.

Поставив тарелку на маленький столик у скамьи, Эбигейл решила осмотреть оранжерею. Она пошла по извилистой дорожке, между раскидистыми папоротниками и цветущими камелиями, и вскоре добралась до стеклянной стены с дверью, ведущей на улицу; Тут мощенная камнем тропинка резко сворачивала в сторону.

Отсюда открывался восхитительный вид на сад, блестевший под дождем, и Эбигейл пошла вдоль стены, чтобы лучше рассмотреть, пока путь ей не преградили густые кусты.

Вдруг она услышала голоса и замерла.

Она узнала глубокий баритон герцога. Он разговаривал со своей матерью. Ее первым порывом было немедленно удалиться, как и следует воспитанной молодой леди.

Но она — журналист. И судьба дала ей превосходный шанс, который она не может упустить.

Герцогиня сидела на скамейке напротив стеклянной стены с видом на сад. Ее сына Эбигейл видела лишь наполовину, но сразу заметила, что герцог раздражен.

— Мама, тебе следовало сделать так, чтобы Элизабет была главной на этом празднике. Ей, да и мне тоже это было бы больше по душе.

— Ерунда, Кристофер, — возразила герцогиня, взмахнув рукой. — Сестра очень рада, что ты присутствуешь при ее первом появлении в свете. Я знаю, она храбрая девочка, но ей все равно страшно оказаться в центре внимания.

Эбигейл не понимала, почему герцог был так расстроен. Гвен рассказала ей, что герцогиня впервые пригласила гостей пожить у нее в поместье. Может быть, сын просто считал этот дом — этот дворец — своим неприкосновенным убежищем?

— Мама, ты намеренно искажаешь причину волнения Элизабет. Она не такая хрупкая, как ты утверждаешь.

— И ты тоже, Кристофер. Пришло время исполнить долг перед семьей и предками. Я пригласила молодых леди, которые тебя особенно интересуют. Пообщаешься с каждой из них, и все.

— Мама, я успею выбрать себе невесту. Ты говорила, что я узнаю ее при первой же встрече, что вы с папой обменялись одним взглядом и сразу поняли, что это судьба.

Кристофер говорил с сарказмом, однако герцогиня на него не обиделась. Хотя Эбигейл полагала, что у нее было на это полное право. Но на каком основании она так сурово судит герцога, если сама злилась на попытки отца выдать ее замуж?

— Меня беспокоит не только твой будущий брак, — заметила герцогиня с завидным терпением, — меня волнуешь ты сам. Ты редко приезжаешь домой, а когда появляешься тут, кажешься рассеянным и печальным.

Кристофер сложил руки на груди и посмотрел в окно. Он избегал взгляда матери. Он явно что-то скрывает.

— У тебя всегда много дел, — заметила мать, — даже в юности.

Его губы искривились в улыбке.

— Но тогда я был занят нехорошими вещами.

Значит, герцог, который так крепко держит себя в руках, не всегда был образцом совершенства. Он сам в этом признался.

— Тебе нужно расслабиться и наслаждаться своим положением, — сказала герцогиня. — Ты давным-давно искупил грехи юности.

Слабая улыбка исчезла с лица герцога. Он помрачнел, но через мгновение лицо его приняло прежнее выражение. Жизнь научила его скрывать свои чувства, подумала Эбигейл.

— Мама, я давно покончил с прошлым. Чего только я ни делал, чтобы забыть о нем?

Эбигейл затаила дыхание. Герцог вдруг поднял голову, и взгляды их встретились. Он увидел ее. Если она сейчас убежит, то признает себя виновной. Но если останется, сможет ли оправдаться?

Эбигейл поняла, что обязательно должна это выяснить. Иначе не успокоится.