"Червонная дама" - читать интересную книгу автора (Сыщиков Анатолий)

Глава 5

Проснулся Клотов рано. Лучи солнца, проникавшие в комнату через окно, предвещали, что день будет теплым и ясным. Клотов быстро оделся и спустился на первый этаж в столовую, где застал Олега Колосова, доедающего завтрак. На календаре была суббота, но бизнесмену надо было куда-то ехать. Олег Петрович объяснил майору, как сделать кофе и бутерброды, и поинтересовался его планами на день.

— Если не возражаешь, я побуду у тебя дома. Хочу познакомиться с Владом.

— Владислав будет только вечером. Он позвонил и отпросился по семейным обстоятельствам. Охранник, который дежурил сутки, задержится до вечера.

— Что ж, перенесем знакомство на вечер. Пока осмотрю дом и поближе сойдусь с вашей семьей. Попробую расспросить напарника Влада.

— Если я тебе понадоблюсь, звони мне на сотовый. Да, кстати, у тебя нет моей визитки, — Олег Петрович достал из кармана пиджака визитную карточку и протянул ее Клотову.

Когда Колосов уехал, майор умылся, позавтракал бутербродами и почистил зубы.

В столовую один за другим спускались члены семьи Колосовых. Клотов уже знал, что в гостиной на втором этаже семья собирается по праздникам или, когда в доме бывают гости, во всех остальных случаях, завтракали, обедали и ужинали в большой столовой на первом этаже, которая была объединена с кухней.

Сразу за Клотовым чашку кофе выпил Валера. Потом за столом пол часа сидели Светлана и Геннадий. Последней завтракала Лиза. Коля, видимо, собрался спать до обеда, поскольку учился пять дней в неделю, и по субботам в школу не ходил.

В девять часов на работу пришла Галя. Она подала майору многозначительный знак глазами, давая понять, что произошло нечто очень важное. Однако им пришлось дожидаться удобного случая, чтобы поговорить без свидетелей. Вскоре такой случай представился. Вначале уехал Валера, у которого суббота тоже выдалась рабочей. Потом Лиза и Светлана занялись на кухне приготовлением обеда, Геннадий вышел во двор. Коля все еще не высовывал носа из своей комнаты, расположенной на первом этаже.

Как только за Геннадием захлопнулась дверь, Галя оставила в детской спящего Алексея и быстрым шагом вошла в гостиную на втором этаже, где ее ждал Клотов. Лицо девушки горело от возбуждения.

— Новое письмо! — сообщила она на ходу.

Майор встал с кресла. Галя достала из кармана сложенный вчетверо листок и протянула его Клотову.

Майор в отличие от девушки был совершенно спокоен. Он взял листок и около минуты внимательно его рассматривал, потом спросил:

— Где ты его нашла?

— В кармане своего плаща в гардеробе. Я вчера специально оставила плащ на вешалке, чтобы спровоцировать автора писем на новый шаг. Так и получилось. Он снова угрожает.

В послании было написано три слова:

— В кармане больше ничего не было?

— Нет. Только это письмо.

Клотов улыбнулся.

— Не вижу ничего смешного, — обиделась Галя.

— Посмотри на эту записку, — предложил майор, все еще улыбаясь. — Она написана тем же человекам, который послал два предыдущих письма. Это — несомненно. Тот же характерный почерк, как будто автор пытался изменить манеру письма. Буквы печатные и обособленные, словно кто-то корпел над каждой буквой, меняя или наклон, или нажим, или привычные очертания букв, а может быть — все вместе. Линии неровные, словно написаны левой рукой или неудобной ручкой, специально, чтобы исказить почерк.

— Да. Всё — как в прошлые два раза — согласилась Галя.

— Потом посмотри на бумагу. Удивительно, но на сгибах — знакомая грязь, словно у того, кто писал, были чем-то испачканы руки.

— Точно.

— Что это значит?

— Ничего. Всё это мы знали и раньше.

— Совершенно верно. Но теперь мы можем проверить свои догадки.

— Андрей, объясни по-человечески. Я пока что ничего не понимаю, — попросила Галя.

— Знаешь, что я думаю про этот почерк? — спросил Клотов.

— Что?

— Это — почерк ребенка.

— Не понимаю, — на лице Гали отразилось искреннее изумление. — Какого ребенка?!

— В этом доме есть только один ребенок, который уже умеет писать. Коля, — спокойно объяснил майор.

— Коля?! Но ведь это — абсурд!

Клотов остался невозмутимым.

— Ещё раз посмотри на этот почерк, — предложил он. — Создается впечатление, что кто-то специально искажал почерк. Возможно, так оно и было, но лишь отчасти. На самом деле, кто-то тщательно выводил каждую букву, но, на мой взгляд, только потому, что еще толком не научился писать. Поэтому буквы печатные. Поэтому сразу бросается в глаза, что почерк не беглый, не доведенный до автоматизма, как у взрослых. Именно поэтому в первой записке есть грамматическая ошибка, и во всех пропущены запятые или тире. К тому же, грязные руки — это характерная особенность большинства детей, особенно мальчишек.

Майор видел, что не убедил Галю.

— Зачем Коле писать такие письма? — спросила она.

— Его возрасту свойственны подобные шутки, — заметил Клотов и рассказал случай из своей собственной жизни. — Когда мне было двенадцать, отец наказал меня за двойку по поведению. Я был на него так рассержен, что решил отомстить. Друг дал мне несколько полезных советов. Я, последовал одному из них, — взял листок бумаги, написал на нем: «Увидимся в пять. Целую. Рая», и положил записку в карман отцовского пиджака… Потом отец неделю жил у своей мамы. Из-за этого я пропустил цирк, а, когда стало ясно, что поездка на рыбалку с отцом тоже накрывается медным тазом, я во всем сознался матери…. Тогда я понял, что отец никогда не наказывал меня по настоящему….

Майор улыбнулся, вспомнив о своей детской шалости.

— Что касается нашего случая. Мне кажется, что Коля — типичный шалопай. Он мог придумать такую шутку из любви к пакостям или из-за избытка фантазии. А, может быть, он тебя почему-то невзлюбил, и хотел таким образом напугать и избавиться от тебя.

Галя недоверчиво покачала головой.

— Ты хочешь сказать, что меня напугал одиннадцатилетний мальчишка?! И именно из-за его розыгрыша я попросила тебя приехать сюда и разобраться с моими проблемами?!

— Да. Хотя я пока не берусь утверждать, что Коля не имеет отношение к смерти Валентины Яковлевны и к нападению на Нину Леонидовну. Но, если здраво рассуждать, едва ли кто-то стал бы брать мальчика в сообщники преступления. Разве что, мог использовать его косвенно.

— Нет. Я не верю.

— Мы скоро сможем это проверить.

— Как?

— Ты сказала, что не нашла в кармане плаща ничего, кроме этой записки. Правильно?

— Да.

— Я и раньше подозревал, что письма с угрозами — это Колины проделки. Поэтому вчера вечером во время ужина я взял со стола несколько шоколадных конфет. Потом я спустился в холл и положил конфеты в карман твоего плаща. Я подумал, что если Коля подкинет новое письмо, он не устоит перед соблазном и возьмет конфеты. А, учитывая, что у него аллергия на шоколад, он разоблачит себя сам — покроется сыпью, или станет чесаться. В любом случае, аллергия обязательно даст о себе знать.

Клотов усмехнулся, показывая крайнее удовлетворение своей хитростью.

Галя не нашла, что сказать.

— Скоро мы узнаем, прав ли я, — добавил майор.

Девушка задумалась. Она почти целую минуту молчала и забавно хмурила подкрашенные брови. Слишком темные брови и чрезмерная серьезность одинаково плохо шли к ее светлому усеянному веснушками лицу.

— И что потом? Ты уедешь? — Наконец, спросила Галя.

Пришла очередь майора задуматься. Честно говоря, он не видел смысла продолжать начатую игру. Однако….

— Я уже говорил, что двух дней недостаточно, чтобы разобраться с тем, что произошло в этом доме за пол года. Я бы на это даже не рассчитывал. Но, раз я сюда приехал, то я хочу хотя бы узнать продолжение странного разговора, который вчера случайно подслушал.

— Какого разговора?

— Сегодня Светлана тайно с кем-то встречается. Я хочу за ней проследить.

— У Светланы есть любовник?!

Галя, как водится у женщин, первым делом подумала об амурных делах.

— Эта встреча, скорее всего, имеет деловой характер. И это мне кажется особенно странным. Если речь — не о любви, то какие секреты могут быть у домохозяйки?

Клотов спросил, не рассчитывая получить ответ. Он надеялся, что вопрос разрешится сам собой в ближайшее время.

Девушка открыла рот для того, чтобы высказать свое предположение, но неожиданно вспомнила о чем-то более важном.

— Приблизительно неделю назад днем Светлане звонил какой-то мужчина, — сообщила Галя. — Я взяла трубку в гостиной, а потом позвала к телефону Светлану. Не знаю, о чем они говорили, но Светлана после этого разговора несколько часов была чем-то очень взволнована. Потом я поняла, что она ждала своего брата. Когда он приехал, они почти целый час о чем-то перешептывались, а потом вместе уехали. Может быть, это как-то связано с сегодняшней встречей?

— Не исключено. Но тогда это дело должно касаться не только Светланы, но и ее брата.

— Может оказаться, что Геннадий не случайно гостил у сестры, когда погибла Валентина Яковлевна, — заметила девушка, — и, когда напали на Нину Леонидовну.

— С тех пор больше не было странных звонков?

— Кажется, нет. Но Геннадий со Светланой стали вести себя немного подозрительно. Они несколько раз разговаривали с глазу на глаз, уезжали куда-то вдвоем.

— Светлане могли звонить на ее сотовый телефон, — задумчиво произнес Клотов. — Кстати, ты встретилась с Ниной Леонидовной, как я просил?

— Да. Я напросилась к ней в гости вчера поздно вечером.

— И что?

Галя прислушалась. Ей показалось, что в соседней комнате проснулся малыш. Но тревога была ложной.

— Нина Леонидовна напоила меня чаем и настойчиво советовала бросить работу. Она убеждена, что в доме Колосова происходит что-то скверное. По поводу нападения на себя она почти ничего нового не сказала. Нина Леонидовна уверена, что напал на нее мужчина. Когда ей зажали тряпкой рот, она попыталась высвободиться и отнять руку напавшего от своего лица. Другой рукой он держал ее сзади за шею. Она уверена, что ее держали сильные мужские руки. При этом Нина Леонидовна нащупала кольцо на руке, которая сжала ей рот…. Я уже обратила внимание на всех интересующих нас мужчин. Все они носят обручальные кольца.

— И охранник Влад?

— Все: Олег Петрович, Валера, Геннадий и Влад.

— Это всё?

— Да. Кажется, больше ничего важного она не сказала.

В холле на первом этаже послышались шаги и голоса.

Разговор пришлось прервать. Галя быстро ретировалась в детскую, а майор спустился по лестнице в холл. На первом этаже он увидел обеспокоенную Лизу и Геннадия, а потом Светлану, которая стояла возле комнаты Николая и настойчиво стучала кулаком в дверь. Светлана была сильно встревожена, видимо из-за того, что мальчик не отвечал на ее просьбы откликнуться. Клотов подошел к Лизе и Геннадию.

— Может быть, он крепко спит? — предположил Геннадий.

Вскоре Коля подал голос, успокоив тем самым собравшихся. Однако, открывать дверь мальчишка не спешил. Жене Колосова пришлось провести что-то вроде переговоров. Через несколько минут, щелкнул замок, Светлана вошла в комнату и уже с порога разразилась громкими негодующими восклицаниями. Лиза и Геннадий удивленно переглянулись. Светлана выглянула из комнаты Коли и, негодуя, выпалила:

— Представляете, этот сорванец где-то раздобыл шоколад! Мне скоро придется закрывать шоколад на ключ! Я и так прячу его на верхнюю полку кухонного шкафа! Как он мог туда добраться?! Теперь он весь красный как рак! Что прикажете делать?! Неизвестно, сколько он съел шоколада. Может быть, нужно вызвать скорую?!

Даже не видя пострадавшего, Геннадий сразу дал несколько полезных советов:

— Аллергия?! Надо дать ему тавегил. А еще можно воспользоваться народным средством, — привязать на запястье чеснок.

— Кажется, это помогает от насморка, — заметил майор.

— И от аллергии тоже, — не согласился Геннадий.

Геннадий, Клотов и Лиза подошли к Светлане, в замешательстве стоящей в дверях, и заглянули в комнату.

На не заправленной кровати сидел Коля и понуро смотрел в пол. Поскольку мальчик был только в трусах и в майке, хорошо была видна красная сыпь, покрывающая его тело. Ноги и руки сладкоежки были расчесаны, и в этих местах его кожа была розовой словно у поросенка из какой-нибудь детской книжки.

Брат Светланы зашел в комнату и сел на кровать рядом с Колей. Майор воспользовался случаем и проследовал за ним. Если Геннадий в этот момент играл роль доктора, то Клотов мог сойти за его ассистента.

Геннадий с умным видом посмотрел на мальчугана и осторожно потрогал пальцем его плечо. Наверно, он не знал точно, заразна ли аллергия.

— Так сколько ты съел шоколада? — спросил Геннадий.

Коля надулся и отвернулся, не желая отвечать.

— Разговаривать не хочешь? — с пониманием произнес брат Светланы. — Обиделся? Зря. Ты сам виноват. Ведь знал, что тебе нельзя есть шоколад. Где ты его стянул?

Мальчишка упрямо молчал.

— Если ты не скажешь, сколько съел шоколада, мы не будем знать, как тебя лечить, — уговаривал Колю Геннадий.

Но мальчик отвечал ему враждебными взглядами.

Пока Геннадий определялся со способом лечения, Клотов осмотрел комнату. Больше всего его интересовал стол, за которым Коля делал уроки. На столе среди разного хлама, учебников и тетрадей майор увидел половину листа бумаги, и небольшие ножницы, которыми, судя по неровной линии разреза, лист писчей бумаги был разделен на две равные части. Другая половинка листа лежала в кармане брюк Клотова, — именно туда майор спрятал послание с угрозой. Еще в гостиной, рассматривая записку, Клотов обратил внимание на то, что она написана на половинке листа, отрезанного ножницами с короткими концами.

Майор некоторое время стоял посреди комнаты, всем своим видом выражая сочувствие пострадавшему, после чего, словно осознав свою бесполезность, тихо и незаметно удалился из комнаты, предоставив брату с сестрой самим решать, как лечить мальчугана.

«С Колей пока все ясно», — подумал майор, выходя во двор.

Через час он стал свидетелем истязания, которому подвергли любителя шоколада.

Коля сидел за столом в гостиной. Его лицо со следами высохших слез было покрыто большими красными пятнами. Перед мальчиком стоял большой стакан кипяченного молока с медом. Коля с отвращением отхлебывал молоко из стакана.

— Меня сейчас вырвет, — жаловался Коля.

Сидящий рядом Геннадий подбадривал его:

— Пей. Молоко и мед выводят токсины.

Мальчик, испытывая нечеловеческие муки, брался за стакан и обиженно хныкал:

— Не лезет. Я молоко ненавижу.

Клотов подошел к Светлане, которая стояла поодаль и хладнокровно наблюдала за пыткой.

— Думаете, поможет? — тихо спросил ее майор.

Жена Колосова хмуро посмотрела на гостя.

— Вряд ли. Но, может быть, это отучит его есть шоколад.

— Тоже, верно, — согласился майор и брезгливо скривился, когда Коля на его глазах засунул в рот склизкую наваристую пенку.

Клотов тоже ненавидел кипяченое молоко.

Коля истошно закашлял, пытаясь избавиться от молочной пенки, прилипшей к гортани. Майор отвернулся, чувствуя, как комок отвращения зародился у него в горле.

— Мне надо в город. Вы не знаете, кто-нибудь поедет туда в ближайшее время? — поинтересовался он.

— А вам куда? — спросила Светлана.

— На Столетие.

— Можете поехать со мной. Я собираюсь пройтись по магазинам. Столетие — как раз по дороге, — предложила Колосова.

— А когда вы выезжаете?

— Через час.

«Хочет успеть на встречу в двенадцать», — прикинул в уме майор и поблагодарил Светлану за обещанную услугу.