"Викиномика. Как массовое сотрудничество изменяет всё" - читать интересную книгу автора

2. Идеальный шторм

Каждое утро Кори Доктороу,[49] тридцатипятилетний писатель-фантаст, начинает с нескольких часов непрерывной работы над книгой. Однако день 31 октября стал для него не таким, как остальные — и не только потому, что наступил Хеллоуин. Как только Доктороу включил компьютер, то сразу увидел сообщение от Марка Руссиновича,[50] исследователя систем компьютерной безопасности. В сообщении говорилось о том, что компания Sony-BMG была уличена в том, что тайно устанавливала на компьютеры миллионов любителей музыки программное обеспечение, связанное с управлением правами на цифровую информацию (DRM).[51] Это программное обеспечение в определённых ситуациях приводило компьютеры в негодность. Ничто не раздражает Доктороу так сильно, как технологические промахи крупных корпораций, и в этот раз Sony-BMG предстояло получить по полной.

Компании Sony-BMG крайне не повезло. Доктороу является соредактором сайта Boing Boing: A Directory of Wonderful Things, одного из наиболее популярных и влиятельных сайтов в Сети. Его аудитория составляет 750 тысяч читателей и продолжает расти. Этот показатель сопоставим с показателями крупнейших традиционных средств массовой информации (к примеру, аудитория Wall Street Journal составляет 2,5 миллиона человек и постоянно снижается). Его редактор, описывающий себя как «общественного деятеля, блоггера, публичного оратора и технолога», не видит никаких препятствий для того, чтобы использовать этот посещаемый ресурс для поднятия большого шума. Возможно, неверные шаги Sony были вызваны неправильными техническими решениями, однако как только Доктороу открывает все шлюзы, этот вопрос превращается в информационный пожар мирового масштаба, который может крайне дорого обойтись компании.

Разумеется, руководители Sony делают ответный ход и заявляют, что их действия были вызваны исключительно попытками защитить права компании на интеллектуальную собственность. Её DRM-система была создана только для того, чтобы предотвратить массированное копирование. Когда клиенты вставляли диск Sony, он копировал программное обеспечение на диск и закапывал его глубоко в недрах операционной системы, позволяя пользователю в дальнейшем использовать программу только три раза.

На первый взгляд всё выглядит нормально. Однако, как оказалось, этот программный продукт устанавливался негласно и передавал частную информацию о действиях пользователей обратно в компанию. А что ещё хуже, этот действовавший «под прикрытием» продукт способствовал заражению компьютеров вирусами. К тому моменту, когда компания приняла решение об отзыве диска, заражёнными оказались миллионы компьютеров. Те пользователи, что пытались самостоятельно избавиться от DRM-программы, рисковали разрушить операционную систему Windows своих ПК. Sony-BMG не признала своей неправоты, назвав случившееся безобидной ошибкой. «Большинство людей даже не представляет, что творится в глубинах систем их компьютеров, — заявил президент Sony-BMG по глобальным цифровым проектам. — С чего они вдруг будут беспокоиться сейчас?» В то время как Sony-BMG пыталась управиться с возникшим кризисом, Доктороу продолжал поднимать шум, посвящая сотни слов на своём ресурсе Boing Boing тщательному документированию каждого ошибочного шага, реакции и неприятия компанией каких-либо фактов, тем самым заставляя руководителей Sony выглядеть полными олухами.

Когда Доктороу не пишет в своём блоге, не занимается общественной деятельностью или чтением лекций, он сочиняет фантастические произведения. Подобно многим другим творческим «отказникам», Доктороу не разделяет близорукого и традиционного для индустрии взгляда на права интеллектуальной собственности — его произведения можно бесплатно загружать с его сайта, а читатели в развивающихся странах могут даже перепродавать их, извлекая прибыль. По меньшей мере, это необычно. Однако для Доктороу это выглядит просто ещё одним способом привлечь внимание.

Сам он считает, что основная проблема заключается не в пиратстве, а в неясности, то есть риске того, что чьё-то произведение попросту потеряется в огромном цифровом пространстве, наполненном контентом и голосами. «Интернет снизил стоимость поиска развлечений, — говорит Доктороу. — Любой, кто пытается помочь людям организовать досуг, соревнуется не только со своими прямыми конкурентами в той же категории. Он соревнуется с любым родом занятий, который вы можете выбрать, перейдя на другую страницу всего несколько раз щелкнув кнопкой мыши».

В сегодняшних условиях, когда информация буквально сочится отовсюду, писатели и другие создатели контента вынуждены искать новые способы проникновения в человеческое сознание. Возможность бесплатной закачки и построение связей на основе лояльности всё чаще используются креаторами в битве за внимание аудитории.

Раздавая преданным читателям свои электронные книги, Доктороу заручается их безвозмездной поддержкой в деле продвижения своих трудов. «Я доверяю моим читателям электронные копии моей книги, — говорит Доктороу, — и это каким-то образом делает меня их приятелем». Сегодня это стало частым явлением в Интернете. Авторы постоянно общаются со своими читателями, а фанаты панибратски обращаются к ним по имени.

Когда читатели выстраивают когнитивную и эмоциональную связь, их общение с автором происходит не просто по их усмотрению, а приобретает некоторое социальное измерение. Такие социальные сети, безусловно, позволяют Доктороу продавать ещё большее число книг через традиционные каналы продвижения, такие как Amazon.

Философия Доктороу в области издательских вопросов связана также с определённым технологическим реализмом. Как многие другие в кибер-пространстве, он верит в то, что «биты и байты существуют для того, чтобы их копировали». Он считает бизнес-модели, предполагающие невозможность копирования, попросту «глупыми» и ставит знак равенства между законодателями, пытающимися поддерживать такие бизнес-модели, И «правительствами, расходующими целые состояния на то, чтобы защитить людей, желающих жить на склоне извергающегося вулкана».

Это этическое построение определяет, чем становится новая Сеть: огромным игровым полем, на котором единицы информации открыто перемешиваются и обмениваются, образуя гибкую и свободную ткань. Если раньше Сеть развивалась как достаточно статичная форма представления информации, то сейчас она стала основой для новых динамичных форм сотрудничества и творческого самовыражения. Дайте ей возможность переварить предпринимательские идеи, и вы получите отличную возможность для совершения экономической революции, угрожающей не только очевидным целям, таким как средства массовой информации, развлекательная индустрия и создание программного обеспечения, но и другим секторам экономики. Ведь массовое сотрудничество возможно в любой деятельности — от научных изысканий до производства.

Расширение этой революции возможно потому, что новая Сеть является естественным полем обитания новой когорты «сотрудников», называемой «сетевым поколением».[52] Для них Сеть не является библиотекой (то есть просто хранилищем информации или ещё одним способом покупок по каталогу). Они воспринимают Сеть как клей, соединяющий их социальные сети. Такие феномены, как MySpace, Facebook, Flickr, 43 Things, Technorati или Del.icio.us,[53] не являются простыми веб-сайтами, это динамичные онлайн-сообщества, в которых формируются расползающиеся и вибрирующие паутины связей. Молодое и активное поколение пользователей таких ресурсов формирует подобный интерактивный этос[54] в своей повседневной жизни, образовании и потреблении.

Новая Сеть и сетевое поколение объединяются благодаря силам глобализации, а в результате — мы близки к идеальному шторму, в котором сходящиеся волны изменений и инноваций выносят на поверхность новую экономическую мудрость. Как говорит Доктороу, «естественная склонность человека к самовыражению, общению и предпринимательству объединяется с всё возрастающим проникновением Интернета и растущей доступностью новых удобных для пользователя инструментов общения». Вбросьте всё это в вибрирующую глобальную среду с её растущей конкуренцией, и вы получите такую смесь, которая заставит практически все существующие компании изменить свою стратегию и структуру.[55]

Ниже мы попытаемся изобразить картину такого идеального шторма. Сначала мы изучим архитектуру Сети с точки зрения присутствия пользователей. Дальше мы подробнее поговорим о сетевом поколении — поколении, которое привнесёт в нашу работу, наши рынки и сообщества новую культуру открытости, соучастия и интерактивности. А закончим мы кратким изучением мировой экономики с точки зрения новых законов деятельности и новых возможностей для сотрудничества.

Начиная с момента изобретения Интернета его создатели представляли его себе как некий универсальный субстрат, связывающий всё человечество и всё, им созданное, в безграничную, взаимосвязанную паутину знания. В этом состояло основное отличие Всемирной паутины: она выглядела как Александрийская библиотека, содержащая всю информацию, возникшую в прошлом и возникающую прямо сейчас, и как платформа для сотрудничества, объединяющая разнообразные сообщества в разнообразных формах творческого созидания.

Сегодня Сеть превращается из сети веб-сайтов, информирующих о деятельности компаний, в самостоятельный гигантский вычислительный центр. Любой элемент компьютера — или компьютерной программы — может быть передан в рамках Интернета кому-то ещё, и, при необходимости, скомбинирован каким-то другим образом. Интернет становится гигантским компьютером, на котором может программировать буквально каждый. Он предоставляет глобальную инфраструктуру для творчества, соучастия, совместного использования ресурсов и самоорганизации.

Насколько сильно это отличается от Интернета в момент его возникновения? Представьте себе Сеть в виде цифровой газеты. Вы могли открыть её страницы, читать содержимое, но не могли с ней взаимодействовать или что-то менять. Также вы вряд ли могли общаться с авторами (максимум, что было вам под силу, — это отправить электронное письмо редактору).

Новая Сеть фундаментально отличается — как с точки зрения архитектуры, так и применения. Теперь представьте себе не цифровую газету, а холст, на котором каждый мазок краски, нанесённый одним пользователем, позволяет следующему пользователю изменить его или что-то к нему добавить. Неважно, что делают люди — создают, совместно используют или просто общаются, — новая Сеть основана на участии, а не на пассивном получении информации.

Погуляйте по Сети — вы увидите, что новая культура участия заметна повсюду. Больше никому неинтересен Интернет в стиле «путешествия по страницам, созданным кем-то ещё». Всё чаще люди предпочитают участвовать в деятельности сообществ нового поколения, создаваемых и развиваемых ими самими и такими же, как они.

Отличным примером такого нового способа работы Сети является Flickr, крайне популярный сайт, на котором пользователи размещают свои фотографии, делают их просмотр доступным и комментируют фотографии друг друга. Flickr всего лишь предоставляет базовую технологическую платформу и свободный хостинг для фотографий (более продвинутые сервисы доступны по подписке). Всё остальное делается самими пользователями. Они поставляют содержимое сайта — фотографии и комментарии. Они создают самоорганизующуюся систему классификации содержимого сайта (к каждой фотографии прилагается описание из нескольких слов, формирующее тэги (ключевые слова) для поиска). Более того, именно пользователи создают все основные приложения, используемые для доступа, загрузки, управления содержимым и предоставления доступа к нему. Всё чаще пользователи лицензируют свои фотографии для некоммерческого использования, поэтому теперь вы можете встретить фотографии, изначально размещённые на Flickr, в любом уголке Сети. Flickr по сути является огромным самоорганизующимся сообществом любителей фотографии, базирующимся на открытой платформе, предоставляющей собственные инструменты, услуги и развлечения.

Вывод — автономная и не поддающаяся изменениям Сеть мертва. Познакомьтесь с новой Сетью, всё больше напоминающей библиотеку, различные элементы содержимого которой постоянно взаимодействуют и общаются друг с другом. Всё чаще люди совместно создают программные продукты, базы данных и веб-сайты, причём, иногда плоды их усилий не только соответствуют изначальным ожиданиям, но и используются другими способами, которых создатели не знали или не предполагали. Именно потому становится всё проще выстраивать новые веб-сервисы из существующих компонентов — они просто соединяются в новых, свежих комбинациях.

В результате, самые успешные и заметные компании, работающие в Сети, формируют свои услуги на основе единых баз данных и кусочков программ для создания веб-ресурсов — это очень напоминает игру с кирпичиками Lego. Вместо того чтобы пытаться угадать настроения пользователи! и публиковать информацию для потребителей, эти компании используют веб-сервисы для создания платформ, позволяющих пользователям совместно организовывать свои сервисы, сообщества или делиться собственным опытом. Как только такие платформы созданы, к ним начинают приходить люди — и речь здесь может идти о десятках миллионов. Можно сказать, что в 2006 году программируемая Сеть стала стабильно одерживать победу над статичной: Flickr победил Webshots; Википедия победила «Британнику»; Blogger победил CNN; Epinions побеждает Consumer-Reports; Upcoming побеждает Evite; Google Maps побеждает MapQuest; MySpace побеждает Friendster; a Craigslist побеждает Monster. В чём состояла разница между ними? Проигравшие запускали сайты. Победители создавали гибкие сообщества. Проигравшие создавали сады, спрятанные за высокими стенами. Победители строили площади, доступные всем. Проигравшие сами занимались инновациями. Победители дали возможность проводить инновации своим клиентам. Проигравшие ревностно следили за своими данными и хранили в тайне программные продукты, формировавшие интерфейс программы. Победители делились этими данными со всеми.

В чём смысл программируемой Сети для пользователей? Каждый раз, когда вы предоставляете кому-либо доступ к фотографии, размещённой на Flickr, или к ссылке на del.icio.us или обмениваетесь комментариями со своими друзьями на MySpace, вы помогаете тем самым обогатить новую Сеть. Это относится и к преподавателю математики, редактирующему статью по математике в Википедии; и к предпринимателю, создающему приложение для электронной торговли и использующему Amazon в качестве программы для проведения сделок; и к учёному — участнику проекта «Геном человека», использующему в своей работе программу, созданную другими пользователями Сети. По сути, все мы, вольно или невольно, участвуем в заговоре по созданию одного огромного и сложного компьютера.

Чем больше людей и компаний занимаются созданием такой платформы, тем больше появляется возможностей для конкуренции и сотрудничества в новых формах. Чтобы понять, к чему это может привести, нам стоит изучить четыре основных феномена Сети: блогосферу, коллективный интеллект, новые публичные площадки и то, что мы называем внезапными открытиями или озарениями. Каждая из этих тем нашего изучения связана с различными аспектами массового сотрудничества, возникающего благодаря Сети, а также значением этого сотрудничества для бизнеса и общества.

Общаться со всем миром никогда не было просто — по крайней мере, до недавнего времени. «Конечно, вы могли создать веб-сайт, — говорит Грег Рейнакер,[56] основатель и директор по технологиям компании NewsGator, разрабатывающей приложения для организации и обслуживания новостных потоков в Интернете. — Однако вы должны были быть достаточно подкованы с технической точки зрения. А кроме того, сложно было обновлять сайты по десять раз в день. Технологии создания блогов упрощают этот процесс и дают людям шанс говорить обо всём, о чём они хотят и с кем хотят».

Блоггинг является наглядной демонстрацией того, как новая Сеть будет влиять на экономику. Блоги можно описать как самую большую кофейню на Земле. Они отображают ежеминутные настроения и мысли людей о том, что происходит с ними прямо сейчас. Сама Сеть превращается из набора статичных документов в непрекращающийся разговор. Рекламодатели уже поняли это — они создают собственные блоги для того, чтобы вовлечь в общение заинтересованных потребителей. Компании используют блоги в качестве фокус-групп, регулярно «выслушивая» мнения людей о компании или о её продукции.

Критики блогосферы заявляют, что такое многоголосие лишь добавляет лишний шум в и без того насыщенную медийную среду. Известно, что в мире существует свыше 50 миллионов блогов, в которых ежедневно размещается 1,5 миллиона записей, а ежесекундно возникает новый блог. Можно подумать, что в их словах есть рациональное зерно. Однако такая критика банальна по своей сути.

Всё чаще содержимое блогов (и других медийных форм) объединяется при помощи технологии, называемой RSS.[57] С её помощью Сеть начинает напоминать TiVo, становясь непрекращающимся потоком развлекательной информации и новостей по индивидуальному выбору, в котором часто усекаются коммерческие или рекламные сообщения.

Кроме того, поисковые системы типа Technorati или IceRocket предоставляют пользователям изощрённые инструменты для поиска нужного содержимого в блогах в режиме реального времени. Пользователи могут получать реальную картину того, кто и что говорит по интересующему их вопросу. Зачастую всплеск активности в блогосфере показывает, что происходит нечто интересное. Поэтому даже репортёры, работающие в традиционных СМИ, часто заимствуют информационные поводы в обсуждаемых блоггерами темах.

Хотя качество и наполнение большинства блогов пока не позволяет им соревноваться с коммерческими СМИ, можно заметить, что конечным потребителям становится всё проще создавать собственные новости и поводы для развлечения, минуя традиционные источники. Формируются сообщества по интересам, в которых люди активно обмениваются информацией и точками зрения по любому вопросу — от вязания до нанотехнологий.

Важность блогов будет только возрастать, особенно когда люди станут более активно включать в содержание своих сообщений аудио- и видеофрагменты. Уже сейчас можно заметить фантастический рост таких сервисов, как YouTube, представляющий, по сути, интернет-телевидение по принципу «сделай сам». «Каждый, у кого есть видеокамера, может разместить в своём блоге видеофрагмент и организовать собственную телевизионную станцию», — говорит Рейнакер, компания которого создала инструменты, позволяющие переносить видеосодержимое из Интернета хорошего качества на экраны телевизоров конечных пользователей. Теперь уже угрозе подвергаются не только печатные средства массовой информации, но и компании, создающие программы для коммерческого телевидения, радио или производящие фильмы.

Дон был одним из первых аналитиков Сети, назвавшим её коллективным интеллектом: совокупным знанием, создаваемым в результате децентрализованного выбора и суждений групп независимых участников.[58]Джеймс Шуровьески[59] называет это состояние «Мудростью толпы»[60] и исследует применение коллективного интеллекта в различных сферах, таких как наука, политика и бизнес.[61] Для нас способность объединить знания миллионов, если не миллиардов, пользователей неким самоорганизующимся образом демонстрирует то, как массовое сотрудничество превращает новую Сеть в нечто, отдалённо напоминающее глобальный мозг.

Самые продвинутые компании уже используют имеющийся потенциал для развития эффективных бизнес-моделей и систем. Когда вы, к примеру, что-то покупаете на Amazon, то можете не только воспользоваться системой рейтингов, позволяющей покупателям публиковать рецензии на книги (а другим, в свою очередь, публиковать рецензии на их рецензии). Помимо этого, на Amazon присутствует замечательная система, находящая сходные тенденции в покупательском поведении всех покупателей и способная в результате анализа предложить книги, которые могут вам понравиться. Компания Google является явным лидером среди поисковых систем именно потому, что использует в своей работе коллективные суждения пользователей, путешествующих по Интернету. Технология PageRank, применяемая в этой компании, основана на идее о том, что лучший способ найти нужную информацию — это искать не по характеристикам самого документа, а по количеству сайтов, ссылающихся на него.

Эти примеры показывают, как люди могут путём совместных усилий отфильтровывать данные в Сети (равно, как и в реальной жизни) при отсутствии экспертного заключения. Теперь же, благодаря усилиям некоторых веб-сервисов, применение коллективного интеллекта для организации и классификации информации в Сети упростилось ещё больше благодаря системе классификации, называемой «тэггинг».

Тэггинг основан на технологии под названием XML,[62] позволяющей пользователям добавлять к содержимому описательные ярлыки или ключевые слова (любители профессионального жаргона называют их «метадата» то есть данные о данных). Сооснователь журнала Wired Кевин Келли[63] описывает тэги как публичные объявления, подобное тем, что мы размещаем на папках с бумагами, в заголовках веб-страниц или на табличках около картин. Когда люди ставят тэги на каких-либо данных совместно, появляется так называемая «фолксономия»[64] — органичная таксономия, организующая содержимое Сети по принципу «снизу-вверх».

del.icio.us представляет собой социальный сервис по организации закладок, в рамках которого простая деятельность по выставлению тэгов и хранению веб-ссылок становится основой для изучения нового и знакомства с новыми людьми. Джошуа Шахтер[65] написал программу del.icio.us для того, чтобы записывать свои мысли перед тем, как публиковать их в блоге. Сам он называет этот ресурс «способом запоминания на публике». «Реальная база данных, — говорит он, — представляет собой внимание в чистом виде — на что люди смотрят, и что они пытаются запомнить».

Если вы зайдёте на del.icio.us в какой-то момент времени, то увидите, что путешественники по Сети считают самым интересным именно сейчас. Люди, применяющие одинаковые тэги, с большой долей вероятности имеют пересекающиеся интересы. Совместные интересы позволяют выяснить, какие ссылки помечают для себя люди со сходными мыслями.

История тэггинга только началась, но сейчас тэги уже применяются в документах, фотографиях, видео, подкастах, сообщениях электронной почты или в сообщениях в блогах — практически во всех типах данных, которые вы можете себе представить. Разумеется, система пока не совершенна: к примеру, точность и полезность системы может быть несколько нарушена параллельным использованием слов типа «opensource»[66] и «ореп source», слов, имеющих различный смысл (или наоборот, различных слов, обозначающих одно и то же понятие). Однако на практике тэггинг в целом справляется с этими проблемами, и в большинстве случаев наборы тэгов вполне поддаются объединению.[67]

Такая фолксономия является лишь одним из примеров того, как социальные сети вырабатывают нормы и правила, улучшающие качество связи между пользователями и социальную производительность.[68]

Когда предприниматели впервые осознали, что Сеть может являться площадкой для коммерческой деятельности, мир поразился тому, сколько барьеров для входа стало возможным преодолеть. Amazon смог обогнать Barnes amp; Noble. E-Trade начала отбирать клиентов у JP Morgan. Пьер Омидьяр,[69] сидя в своей спальне в Сан-Хосе, смог запустить eBay — революционный проект, объединяющий массу рынков «один-на-один», который на текущий момент стоит около 52 миллиардов долларов.

Барьеры на онлайновом рынке остаются более низкими и по сей день. В отличие от компаний первой волны, сегодняшним компаниям, работающим в Сети, достаточно, по сути, просто войти в Сеть и начать действовать. По мнению Ким Полиз,[70] генерального директора компании SpikeSource (интегратора программ с открытым кодом), её операционные расходы примерно в десять раз меньше тех, что были шесть или семь лет назад. Почему? Доступность программного обеспечения Linux, веб-серверов Apache, баз данных MySQL, а также языков написания скриптов РНР и Perl — обычно объединяемых аббревиатурой LAMP — означает, что существенная часть важной инфраструктуры является полностью бесплатной. «Способность начать компанию с сервером, блогом, вики и целым набором новых технологий, — говорит Тантек Челик,[71] главный технолог Technorati, — позволила любому встать и побежать — быстро и с минимальными затратами».

Джош Петерсен,[72] сооснователь компании из Сиэтла под названием Robot Coop, много лет работал в группе персонализации компании Amazon. Он ушёл в 2002 году для того, чтобы начать собственный бизнес — социальную сеть под названием 43 Things. «Разница заключается в том, — говорит Петерсен, — что теперь реализовать свою страсть стало гораздо проще. Семь человек могут быстро создать компанию из подручных материалов и достойно выступить, став одной из двадцати крупнейших компаний в Сети».

Он проводит параллель между развитием новой Сети и ранней историей кино: «В какой-то период времени кино было, скорее, искусством техники. Для того чтобы управлять камерой, нужно было обладать знаниями профессионального инженера». Дальнейшее развитие привело к тому, что режиссёры стали превращаться в рассказчиков, всё меньше связанных с инженерными проблемами и сконцентрированных на том, чтобы создать богатые и побудительные эмоции. «Мне кажется, что нечто подобное происходит в настоящее время в Сети», — говорит Петерсен.

Эта ситуация сильно контрастирует со старыми бизнес-моделями работы в Сети, которые в определённом смысле «замыкали» клиентов, не давая им сделать шага в сторону. В наши дни такие модели могут работать с большим трудом. Клиентам даётся больше прав. Точнее говоря, именно они начинают создавать содержимое ресурсов. Если взглянуть на Flickr (в котором посетители создают целые сообщества вокруг публикуемых ими фотографий), на 43 Things (где формируются сообщества людей со сходными целями в жизни) или на Technorati (ресурс, на котором происходит индексирование блогосферы, создаваемой пользователями), всюду заметна одна и та же модель: посетители являются не просто потребителями содержимого; напротив, именно они наполняют бизнес жизненной энергией. «Как только пользователи осознают, что именно они создают весь контент, — говорит Челик, — они сразу же понимают, что им необходим контроль за этим контентом».

Для нынешних новых компаний, работающих в Сети, выстраивание доверия является вполне приемлемой альтернативой контролю над посетителями. «Как только вы начинаете верить своим посетителям, происходит нечто интересное, — говорит Челик. — Они начинают верить вам». Всё больше и больше веб-компаний понимают, что открытость побуждает развитие доверия, а доверие и принадлежность к сообществу заставляют людей возвращаться на сайт. Петерсен считает это новой культурной ориентацией. «Всё дело в том, чтобы показать вашу открытость, продемонстрировать, что вы не выстраиваете высокую стену вокруг вашего сада или содержимого вашего сайта и не пытаетесь удержать посетителей, как заложников, — любой ценой», — говорит он. Это новые публичные площадки — динамичные места, куда ваши посетители приходят вновь и вновь в поисках новых побудительных эмоций. В конце концов, именно связи являются той единственной вещью, которую невозможно унифицировать.

Ещё одним следствием массового сотрудничества между людьми становится внезапное открытие — создание атрибутов, структур или возможностей, не связанных с каким-то единственным узлом в Сети. Идея сама по себе не нова. Возможно, лучшим примером внезапной характеристики является цена: на конкурентном рынке цена не устанавливается усилиями какой-либо одной фирмы — в этом процессе задействованы все участники рынка.

Оценивая сегодняшнее понимание внезапности, стоит отметить, что всё чаще мы замечаем, как из достаточно раздробленных и соединённых случайным образом действий сотрудничающих агентов (при поддержке веб-инструментов) появляются достаточно сложные артефакты. На ум сразу приходят такие примеры, как создание программ с открытым кодом, блогосфера (блоги, подкрепляемые средствами для ведения списков ссылок и RSS-каналами), Google, Amazon, общая фильтрация,[73] научные исследования и вики. Все они уже стали мощной экономической силой и основой для создания успешных бизнес-моделей (Google служит лучшим тому примером).

Другими словами, мы движемся от концепции «внезапного появления» как итога достаточно грубой самоорганизации (или идеи совместного взаимодействия независимых агентов и внезапного создания некоей новой вещи — так называемой «получи бесплатно»[74]) к признанию того факта, что даже самоорганизующаяся система может поощряться к развитию и даже управляться. Примером тому служат Google, Mozilla и IBM.

Возможно, самой главной определяющей характеристикой программируемой Сети является то, что она побуждает к сотрудничеству, предлагая открытые стандарты и открытые интерфейсы для программирования приложений (API)[75], которые позволяют взаимодействовать между собой отдельным веб-сайтам.[76] Стартапы наподобие Flickr, 43 Things, Del.icio.us и Technorati открыли свои API для того, чтобы создать новые свойства, привлечь пользователей и быстро расширить размер бизнеса. «Проблема состоит лишь в ограниченном времени в нашем распоряжении и наших личных ограниченных творческих способностях, — говорит Челик из Techorati. — Не важно, насколько ты умён или как много ты работаешь, три или четыре человека в стартапе — или даже тридцать человек в небольшой компании — способны создать лишь ограниченное количество идей».

В основе работы новых компаний лежит урок, который новое поколение стартапов в Сети вынесло из общения с сообществами разработчиков программ с открытыми кодами: вне вашего предприятия всегда будет больше толковых людей, чем внутри его. Открывая свои API, компании создают атмосферу для безрисковых экспериментов, в рамках которых каждый может производить свои дополнения к существующим платформам. Челик говорит о том, что в мире могут быть миллионы разработчиков, обладающих правильной комбинацией навыков и знаний, необходимых для создания чего-то поистине ценного. «Им не нужно посылать вам формальный запрос, — поясняет он. — Они просто берут ваши API и творят. Затем, если кому-то удастся создать новый отличный сервис или надстройку, мы договоримся о коммерческом лицензировании так, чтобы все смогли на этом заработать».

Мы вернёмся к новым экономическим экосистемам, формирующимся вокруг популярных API, в главе 7, «Платформы для участия». На данный момент самый важный урок, который мы можем извлечь, заключается в том, что этот развивающийся феномен имеет все шансы завоевать рынок. Десять тысяч взаимосвязанных агентов могут обеспечить более широкий канал знаний, интеллекта и разнообразия, чем любая, даже самая большая организация. Перед компаниями стоит задача создать — и как можно быстрее — симбиотические отношения с развивающимися структурами, поскольку фундаментальная природа самоорганизации заключается в том, что она не поддается легкому контролю. Однако её можно направлять.

Толковые компании уже сосредоточились на том, как вести себя на поле открытых технологий (а не традиционных, защищенных правами интеллектуальной собственности), и задумались о том, как они могут использовать в своих интересах силу самоорганизации поставщиков, сотрудников и клиентов. Это становится особенно важным в инновационных индустриях и управлении знаниями, хотя может оказаться полезным и в других функциях бизнеса.

Если задаться вопросом, можно ли вывести главный принцип, определяющий, что такое новая Сеть, то, пожалуй, этот принцип заключается в том, что мы все вместе выстраиваем нечто — будь то сообщение в блоге, подкаст или «мэшап»[77] — переходя от одного к другому. Сеть в наше время — это не просто переход с одной страницы на другую и пассивное чтение, слушание или смотрение. В наше время всё завязано на сотрудничестве: предоставлении доступа, социальном общении, совместной работе над проектами, а самое главное, на создании тесно связанных сообществ. Как любит говорить основатель Socialtext (компании, создающей промышленные программные продукты на базе вики-технологий) Росс Мэйфилд,[78] «новая Сеть основана на глаголах, а не на существительных».

Люди индивидуально или коллективно программируют Сеть, а следовательно, получают всё больше прав командовать ею. У них не просто появляется выбор, теперь они могут всё больше полагаться на самих себя. Возникает некая новая рыночная сила покупателей. Теперь можно не только сменить своих поставщиков одним щелчком мыши или заставить поставщика внести индивидуальные изменения в продаваемый продукт (это всё было уже в прошлом веке). Новая сила означает возможность стать своим собственным поставщиком, то есть создать некую индивидуальную экономику. Куда ни посмотри, везде можно встретить следы сильной новой экономики, основанной на предоставлении прав и массовом сотрудничестве, в рамках которых люди на равных производят собственные товары и услуги. Эту новую культуру сотрудничества в полной мере олицетворяют представители молодого поколения, общественная жизнь которых протекает в эпоху цифровых технологий. Совсем скоро эти молодые люди станут новыми лидерами, а наше исследование демонстрирует, что они будут совсем другими.

Все поколения в развитых странах (и всё больше в развивающихся) используют Сеть. К примеру, у старшего поколения много свободного времени и причин выйти в онлайн — например, чтобы пообщаться со своими внуками. Однако молодое поколение выросло в Сети, поэтому привносит новую этику открытости, готовности к участию и интерактивности на свои рабочие места, в свои сообщества и рынки. Именно по этой причине его представители заслуживают специального изучения. Они являют собой новую породу работников, учеников, потребителей и граждан. К ним стоит относиться как к демографическому двигателю сотрудничества. Именно поэтому идеальный шторм — это не просто громкие слова, а будущая реальность, которая станет набирать силу по мере взросления этого поколения.

Демографы называют это поколение «эхом бэби-бума», но мы всё же предпочитаем термин «сетевое поколение», использованный Доном в его книге «Цифровое взросление»,[79] изданной в 1997 году. Существенная часть описываемого ниже исследования была взята из этой книги и дополнена Данными недавнего исследования, проведённого нашим коллегой Робертом Барнардом,[80] руководителем компании D-Code.

Поколение, родившееся в период между 1977 и 1996 годами, превышает количество людей в поколении бэби-бумеров. Этот демографический мускул будет управлять XXI веком. Хотя его объём несколько ниже в некоторых странах (например, в Западной Европе), во всемирном масштабе сетевое поколение огромно и достигает двух миллиардов человек. Это первое поколение, выросшее в цифровую эпоху и поэтому становящееся силой, способной к сотрудничеству. Оно с самого рождения купается в битах. Подавляющее большинство подростков в Северной Америке знают, как управляться с компьютером, а более 90% тинейджеров в Америке заявляют, что пользуются Сетью. То же самое справедливо и для большого количества других стран мира. Более того, пропорция подростков, использующих Сеть, в Китае выше, чем в США. Это поколение является поколением сотрудничества хотя бы по следующей причине: в отличие от своих родителей в США, которые двадцать четыре часа в неделю смотрят телевизор, эти подростки растут, постоянно взаимодействуя между собой.

Вместо того чтобы пассивно поглощать продукты массовой культуры, представители сетевого поколения проводят время в поиске, чтении, исследовании, идентификации, сотрудничестве и в процессе организации (чего угодно — начиная от музыкальных МРЗ-файлов и заканчивая акциями протеста). Благодаря Интернету, молодые люди получают возможность постоянно вступать в массовое сотрудничество, что безумно нравится этому поколению. Они даже не могут представить себе жизнь, в которой люди не имеют инструментов для критического осмысления, обмена точками зрения, уточнения, идентификации или разоблачения обмана. Если их родители были пассивными получателями информации, молодые люди являются активными создателями медийного контента и испытывают страсть к взаимодействию.

Это — поколение исследователей. Они более скептичны по отношению к авторитетам, так как способны мгновенно просеивать информацию, самостоятельно, либо с помощью соратников или соседей по Сети. Они уверены в себе больше, чем предыдущие поколения, но они всё равно беспокоятся о своём будущем. Однако предметом их беспокойства являются не собственные способности (или их отсутствие). Они беспокоятся о внешнем взрослом мире и том, что в нём недостаёт возможностей для них.

Как показывает исследование, это поколение склонно ценить права личности, включая право на личную жизнь и выражение своей точки зрения. Вырастая, они обычно начинают противодействовать цензуре правительства и собственных родителей. Они также хотят, чтобы к ним относились справедливо — к примеру, для них вполне нормальна фраза «Я должен иметь долю в том, что создаю». Они хорошо представляют себе, что такое общее благо, а также коллективная социальная и гражданская ответственность.

Более того, пожалуй, впервые в истории человечества, дети управляют чем-то по-настоящему важным. В наши дни молодые люди становятся экспертами в области цифровой революции, изменяющей все институты в нашем обществе.

Основные положения книги о сетевом поколении начали сбываться. Однако за последние десять лет мы узнали гораздо больше о том, как именно сетевое поколение будет переписывать правила деятельности сообществ, рынков и рабочих мест. Давайте же вкратце поговорим об основных из них.

Сетевое поколение имеет свой modus operandi[81] — это сети. Молодые люди являются основной аудиторией таких огромных онлайновых сообществ, как Facebook или MySpace. Они проводят на этих ресурсах свободное время, общаются и сотрудничают по различным вопросам, начиная с оценки продукции и услуг тех или иных компаний и заканчивая созданием собственного развлекательного контента или вспомогательных услуг.

MySpace является крупнейшей в мире социальной сетью. Проект был запущен в 2003 году и предназначался для того, чтобы помочь двадцатилетним жителям разобраться с тем, кто есть кто в независимой музыкальной тусовке Лос-Анджелеса. Однако вскоре минимальный возраст для доступа на ресурс был снижен до четырнадцати лет. А вскоре после этого на ресурсе появились новые сервисы и свойства, позволившие ему догнать своего основного конкурента, Friendster. В настоящее время на MySpace проводят время свыше юо миллионов молодых людей — по объёму трафика сайт превышает такие ресурсы, как Yahoo, MSN, Google и eBay.

Обширное социологическое исследование, проведённое Даной Бойд,[82] исследователем из университета Беркли, даёт нам несколько важных идей для понимания социальных сетей, таких как Livejournal, MySpace и Facebook. Её этнографические исследования широко известны в Сети, где она пользуется репутацией глубокого исследователя реального состояния Дел, связанных с социальным использованием технологий.

В недавней речи для Американской ассоциации содействия развитию науки[83] Бойд говорила о том, что для современных подростков время, проведённое на MySpace, напрямую связано с их частным пространством. «Взрослые контролируют дом, школу и большинство прочих площадок, где подростки могут развить свою деятельность, — сказала Бойд. — Подросткам говорят, где им нужно находиться, что и как делать. Дома им с избытком хватает родительского контроля, и многие из них не рассматривают свои дома как частное пространство».

Новые частные пространства легко найти в Сети, где молодые люди собираются вместе и делятся своим пространством. Это напоминает спальню с закрытыми дверями. Только в случае с Сетью туда можно пригласить тысячу друзей.

Физический мир вокруг нас становится всё менее дружелюбным, потому онлайновое пространство обретает для них всё большие значимость и привлекательность. Бойд считает, что у подростков остаётся всё меньше и меньше возможностей доступа в общественные заведения. «Классические места 1950-х для «зависания» подростков, типа ролердромов или кафе с бургерами, постепенно исчезают, — говорит она, — а вход в торговые центры или круглосуточные магазины типа 7-Eleven[84] возможен только в сопровождении взрослых. Поход в лес или по окрестностям считается опасным из-за хищников, распространителей наркотиков и извращенцев».

В виртуальном пространстве подростки свободны в управлении своими взаимосвязями, формировании собственных сетей и определении собственной индивидуальности. И хотя опасения встретить в сети обманщиков не безосновательны, Бойд полагает, что количество реальных инцидентов, связанных с сетевым обманом, гораздо ниже, чем количество сообщений об этом в СМИ.

В сердце MySpace лежит личный профиль. Участники сети указывают в нём свои интересы, вкусы и ценности, а также имеют возможность доба вить туда любимую музыку, фотографии и видеоклипы для того, чтобы сделать свой профиль более привлекательным. Личные профили есть даже у звёзд рок-музыки и кино, поэтому другие пользователи могут легко включить их в список своих так называемых «друзей».

По мнению Бойд, профиль на MySpace практически идентичен описанию личности. Комментарии сетевых друзей создают канал для обратной связи или выражения признательности — а это содействует развитию взаимодействия. «Когда наши друзья комментируют наш профиль или размещённую на нём фотографию, — говорит Бойд, — то ожидают, что мы дадим в ответ свой комментарий». Многие из этих связей не будут развиваться, однако, по мнению Бойд, такой процесс играет важную роль в социализации подростков и осознании ими таких понятий, как общественное положение, уважение, сплетни и доверие.

Легко отмахнуться от социальных сетей, считая их очередной непостоянной молодёжной причудой. Посмотрите, к примеру, на Friendamp;er, первую социальную сеть, ставшую известной во всём мире. Так же, как и MySpace, она была запущена в 2003 году и быстро выросла с нескольких тысяч пользователей до двадцати миллионов. Серверы компании не выдерживали такой массивной нагрузки. Менее чем через шесть месяцев большинство членов сообщества покинуло корабль. Они перешли на MySpace, предлагавший больше возможностей для формирования профиля, в частности, позволявший публиковать музыкальные композиции.

Будет ли другой судьба самих MySpace или Facebook? Не случится ли так, что подростки просто переключатся на другую крутую новинку? Крупные медийные компании типа News Corp. или Viacom вкладывают в приобретение таких сетей миллиарды долларов и надеются, что этого не произойдёт. Но кто может быть уверен? В любом случае, судьба News Corp. или Viacom в каком-то смысле не так важна. Важно, что социальные сети становятся естественным образом связаны с культурными привычками N-Gen и станут частью будущего социального процесса. Это доказывает тот факт, что сегодняшние молодые люди предрасположены к связи и взаимодействию с такими же, как они, для достижения собственных целей. Когда N-Geners самоорганизуются в онлайновую силу, которая сама на себя работает, сама себя развлекает и сама себе помогает, традиционные компании рискуют превратиться в ничего не решающих зрителей. Только самые честные и лучшие компании смогут выстоять в этой схватке и стать значимыми участниками в сетях, создаваемых представителями сетевого поколения.

Средства массовой информации (и родители) часто сомневаются в глубине связей в MySpace. Как ты можешь иметь тысячу друзей, удивляются они. Разумеется, страхи преувеличены. Однако не все социальные сети служат для обмена фотографиями, бездумного изучения списков друзей друг друга или обмена музыкальными файлами в пиринговых сетях.

Одним из лучших примеров того, как сетевое поколение использует цифровые технологии для изменения окружающего мира, является TakinglTGlobal. Этот веб-сайт с версиями на семи языках, имеющий по тысяч зарегистрированных пользователей из двухсот стран мира и пять миллионов уникальных посетителей, можно спутать с Организацией Объединенных Наций. И в определённом смысле вы не ошибётесь. Ведь некоторые его участники сидят плечом к плечу с лидерами бизнеса и государств на Всемирном экономическом форуме в Давосе или на Всемирной встрече на высшем уровне по устойчивому развитию. Кроме того, на сайте размещено свыше 2 тысяч проектов, инициированных и поддерживаемых молодёжным сообществом по самым разным вопросам, начиная от того, как преодолеть отставание в освоении цифровых технологий в сельских районах Индии и заканчивая мерами по нераспространению СПИДа в Уганде. Эта Организация Наций управляется не дипломатами высокого ранга, а молодыми людьми в возрасте от тринадцати до двадцати четырёх лет. Подобно MySpace и Facebook, TakinglTGlobal использует все основные современные инструменты, такие как блоггинг, служба мгновенных сообщений и совместное использование медиаресурсов. Однако сайт представляет собой совершенно другой вид социальной сети. Вместо того чтобы перечислять имена любимых звёзд кино или названия песен, участники сети указывают, сколько языков они знают, страны, в которых они побывали, и вопросы, которые волнуют их больше всего. Участники сообщества со сходными интересами связываются друг с другом, а эти связи формируют основу для новой дружбы и начала новых проектов. Сооснователь проекта Дженнифер Корриеро[85] называет TakinglTGlobal «платформой, поддерживающей сотрудничество между молодыми людьми в развивающихся проектах, понимание проблем и способность разрешать их, умение влиять на процесс принятия решения, особенно по вопросам, напрямую касающимся молодых людей».

Корриеро и её партнёр Майкл Фурдюк[86] начали работать в полную силу над проектом TakinglTGlobal в сентябре 2000 года. Они получили поддержку нескольких общественных и частных спонсоров, и к началу 2001 года сайт был запущен и быстро набирал членов. Скелет организации управлялся командой из пятнадцати менеджеров, находившихся в Торонто, однако Фурдюк и Корриеро рассчитывают на помощь добровольцев в решении огромного количества задач. «Интерес к компании есть у сотен людей по всему миру, у некоторых из них есть доля в ней — и все эти люди сотрудничают каждый день, для того, чтобы она работала», — говорит Корриеро.

Следующая задача TakinglTGlobal — реформа образования. Спросите у Фурдюка, почему западные системы образования терпят поражение, и вы получите, без сомнения, исчерпывающий ответ. Проблема не в низкой дисциплинированности студентов и не в плохой работе преподавателей, и даже не в беззубых стандартах. По его мнению, настоящая проблема состоит в недостаточности содержания.

Исследования последних тридцати лет показали, что интерес и энтузиазм молодых людей постоянно снижаются от года к году. «Всё остальное вокруг стало более интересным», — говорит Фурдюк. Те из N-Geners, кто регулярно играет в онлайновые игры или общается со сверстниками на MySpace, ожидают большего от занятий в классе. Взгляните на сегодняшние учебные планы — вы не найдёте в них много интерактива. «Мы, так же как и многие годы назад, продолжаем учиться читая и выслушивая нескончаемые лекции».

Ответом TakinglTGlobal на это стал набор инструментов и видов деятельности, которые заставят учащихся сотрудничать со своими сверстниками из разных стран в работе над совместными проектами, в результате чего обучение будет происходить в ходе реализации проектов, действительно что-то меняющих к лучшему в их собственных сообществах. «Это по-настоящему активное обучение, требующее присутствия, — говорит Фурдюк. — Преподаватели из Канады и Нигерии списываются друг с другом, устраивают виртуальный класс и поручают учащимся совместно заниматься исследовательскими проектами, в ходе которых они могут вести блоги, размещать свои работы и сотрудничать в развитии вики своего класса». Благодаря помощи со стороны Microsoft, проект будет запущен в школах Северной Америки к 2008 году.[87]

И если N-Geners могут изменить будущее образовательной системы, что же последует за этим? Ну, для начала, вся экономика в целом.

Это поколение купается в возможностях получения информации и развлечений. Бюллетени, сайты сравнения цен, блоги, мгновенные сообщения — все эти инструменты предоставляют им простую и доселе невиданную возможность выбора между различными предложениями.

Поскольку N-Geners путешествуют во всей этой сумятице, нет ничего удивительного в том, что на их выбор сильно влияет мнение людей, которых они знают (или думают, что знают). «Наше поколение не верит СМИ и рекламе настолько, насколько мы верим мнению равных нам участников пиринговых или социальных сетей», — говорит Майкл Фурдюк. В настоящее время, пожалуй, впервые после взрыва массового маркетинга в середине XX века, репутация и устные рекомендации стали мощной силой, которую должны учитывать специалисты по маркетингу, иначе эта сила раскрутит пружину и приведёт к непредсказуемым последствиям.

N-Geners не собираются оставаться пассивными потребителями, напротив, они во всё большей степени хотят удовлетворять свои желания относительно возможности выбора, удобства, соответствия личным пожеланиям. Более того, они хотят контролировать процессы, связанные с товаром, — начиная с дизайна и непосредственного производства и заканчивая его дистрибуцией. Впервые мы заметили это, когда заработала система Napster (а потом и Kazaa, BitTorrent, Lime Wire). Это была настоящая революция в дистрибуции и пересылке музыки, телевизионных шоу, компьютерных программ и кинофильмов. Предоставление доступа к файлам занимает в настоящее время половину мирового трафика Интернета — к великому огорчению Голливуда. Это служит чётким сигналом того, что сетевое поколение пересматривает понятие копирайта и интеллектуальной собственности.

По сути, N-Geners создают не только новые формы искусства, но и помогают оформиться новой творческой и философской открытости. Они считают естественными свои способности делать ремиксы на музыку или видео, взламывать программы или каким-то другим образом вмешиваться в традиционную культуру потребления. Разумеется, они не позволят вышедшим из моды законам об охране интеллектуальной собственности встать у них на пути.

Исследование американских тинейджеров, проведённое Pew Internet и American Life ProjecL, показало, что свыше половины (а точнее, 57%) подростков, заходящих в Сеть, являются так называемыми «создателями контента». Это составляет примерно половину всех подростков в возрасте от двенадцати до семнадцати лет, то есть около 12 миллионов человек в одних только США. И их количество растёт с каждым годом. Эти творцы контента занимаются огромным количеством дел: созданием блогов или личных веб-страниц; размещением оригинального контента для совместного использования, например, произведений искусства, фотографий, текстов или видео, а то и ремиксов или новых версий контента других пользователей, найденного в Сети.

Самым популярным способом создания контента является размещение авторского контента, зачастую на блогах. Эти коллекции личных мыслей, мнений и интересных фактов представляют собой нефильтрованное самовыражение. Также популярны ремиксы найденного в Сети контента, представляющие собой собственное оригинальное произведение. Наш коллега, профессор из Стэнфорда Лоуренс Лессиг[88] соо6щил нам, что за последние несколько лет фанаты исполнителей, записывающихся на студии Wind-up Records, потратили 250 тысяч часов на создание и распространение более 3 тысяч музыкальных видеоклипов. Но речь здесь идёт не о привычных для вас видеоклипах, которые можно увидеть по телевизору.

Фанаты (в основном, дети) используют свои компьютеры для того, чтобы синхронизировать японские аниме-мультфильмы с популярными песнями, в результате чего создаются новые формы искусства — аниме-клипы. По данным Лессига, 3 тысячи музыкальных видеоклипов, связанных с Wind-up Records, представляют примерно 5% всего контента, созданного фанатами и размещённого на одном популярном сайте. Этом сайт регулярно посещается полумиллионом пользователей, а свыше 30 тысяч любителей музыки и аниме регулярно размещают там свой контент.

Однако Wind-up Records умудрилась упустить прекрасную возможность задействовать своих слушателей в качестве проповедников творчества артистов. Компания потребовала, чтобы видеоматериалы были удалены с сайта, хотя на создание некоторых из них потребовались тысячи часов работы. К сожалению, такое отношение типичным. Большинство компаний попросту не могут правильно управляться с безграничной креативностью N-Geners. Однако толковые компании в такой ситуации не станут рассылать угрожающие письма — напротив, они найдут творческие способы вовлечения N-Geners в процессы создания и дистрибуции продукта.

Возможность привлечения N-Geners (и других клиентов) в деятельность предприятия в качестве соавторов ценности представляет собой самый волнующий процесс — он помогает создать невиданный ранее двигатель изменений и инновации. Однако мы должны пересмотреть понятие самого процесса инновации, так как в противном случае компании имеют все шансы упустить предоставившиеся возможности. Мы обсудим новое понятие инновации в главе 5, «Просьюмеры».

Каждое из прежних поколений привносило свои уникальные характеристики для рабочих мест, однако степень принятия высоких технологий, уровень творчества, глубина социальных связей и разнообразие, присущие сетевому поколению, существенно отличают его от других. Выступая в качестве наёмных служащих, представители этого поколения до неузнаваемости изменят само понятие рабочего места и способы ведения бизнеса, и это окажется посильнее, чем концепция «человек организации»[89] 1950-х.

Старая корпорация представляла собой чёткую иерархию, в которой босс являлся авторитетом для любой части бизнеса. В наши дни 80 миллионов молодых американцев занимают рабочие места и выходят на рынки — это новая сила, которая будет способствовать всевозможным видам неортодоксальных связей. «Возможно, мы будем теперь по-другому смотреть на управление, — говорит Майкл Фурдюк. — Если у каждого из нас есть собственная сфера полномочий, то мы сможем для достижения лучших результатов взаимодействовать с различными командами, представляющими разные дисциплины».

Концепция работы сетевого поколения лучше всего описывается набором нестандартных атрибутов или норм, выявленных нами в исследовании, проведённом совместно с нашим коллегой Ричардом Барнардом. Эти нормы N-Gen — скорость, свобода, открытость, инновационность, мобильность, аутентичность и готовность к игре — могут сформировать основу для обновлённой и инновационной рабочей культуры, однако могут, с другой стороны, создать проблемы для сотрудников, пытающихся адаптироваться к новым ожиданиям. Мы обсудим эти новые нормы работы более подробно в главе 9, «Рабочее место в стиле вики».

Подводя итог, можно сказать, что этика работы сетевого поколения позволяет ему стать поколением настоящих новаторов. Представители этого поколения постоянно находятся в поисках нового. Они открыты к новым идеям. Они склонны верить, что разнообразие возможно практически во всех сферах жизни. Их стремление к свободе приведёт их на новые, ещё не отмеченные на карте территории. Есть основания считать, что N-Geners будут добиваться того, чтобы их работа требовала высокой степени сотрудничества и совместного обсуждения и позволяла им удерживать баланс между работой и личной жизнью. Это поколение будет в особой степени ценить удовольствие. Их готовность к игре будет привносить в работу элемент развлечения. А их желание аутентичности будет означать активное противодействие попыткам старшего поколения мешать им «говорить на своём языке». Поэтому компании, способные адаптироваться к новым требованиям сетевого поколения, смогут приобрести отличный источник конкурентоспособности и инноваций. Те же, кто не смогут или не захотят делать этого, останутся на обочине, так как не смогут обновить кровь в своей компании — ведь N-Geners просто выберут не их, а другие из имеющихся возможностей.

Идеальный шторм технологии, демографии и глобальной экономики базируется на трёх исторических силах. Мы уже описали первые две из них: рост Интернета второго поколения и взросление нового поколения, которое мы называем «сетевым поколением». В этом последнем разделе мы опишем экономику сотрудничества, саму по себе являющуюся результатом взаимодействия двух сил. Во-первых, это глубокие изменения в корпоративных структурах, заставляющие компании уничтожать стены и начинать сотрудничать с целью создания ценности с внешними ресурсами. Во-вторых, это рост по-настоящему глобальной экономики, которая требует новых способов экономического сотрудничества и делает их возможными, открывая целый мир работников, обладающих требуемыми знаниями, для компаний, которые ищут людей с уникальными мозгами для решения своих проблем.

Идея о том, что самоорганизующиеся сети производителей знаний способны помочь или даже бросить вызов традиционной корпорации как основной производственной единице, кажется фантастической. Картины, изображающие производителей как гигантов индустриальной эпохи, настолько въелись в память общества, что мы вряд ли способны представить себе мир, в котором у этих гигантов нет монополии на производство.[90]

Однако можно заметить, что способ, используемый компаниями для организации инноваций и создания ценности, меняется существенным образом. Лучшие компании с оборотом в миллиарды долларов начинают постепенно понимать, что инновации начинаются не на верхушке компании. Всё чаще эти иерархические структуры превращаются в самоорганизующиеся структуры, напоминающие сеть или паутину и основанные на принципах сотрудничества. Эти структуры вовлекают в процесс создания ценности потребителей, сотрудников, поставщиков, партнёров по бизнесу и даже конкурентов. При этом в таких структурах отсутствует прямой управленческий контроль. Почему это происходит? Всё дело в снижении стоимости сотрудничества.

Как ни странно, история начинается не с 1990-х годов, когда о существовании Сети стало широко известно, а в 1937 году. В этом году молодой британский социалист Рональд Г. Коуз[91] опубликовал статью, озаглавленную «Природа фирмы».[92] Незадолго до этого Коуз посетил Соединённые Штаты и побывал на предприятиях Ford и General Motors. Эти промышленные монстры озадачили его. Каким образом, удивлялся Коуз, экономисты могли говорить о том, что Сталин ошибается, управляя СССР как огромной компанией, в то время как Генри Форд и Альфред П. Слоун-мл. сходным образом управляли своими гигантскими компаниями?[93] В конце концов, с теоретической точки зрения именно рыночный механизм лучше всего уравновешивает спрос и предложения, устанавливает цены и извлекает максимальную пользу из имеющихся ресурсов. Так зачем же люди не действуют в качестве индивидуальных продавцов и покупателей, а собираются в компании, состоящие из десятков тысяч сотрудников?

Коуз считал, что для существования вертикально интегрированных компаний, несмотря на их кажущуюся противоречивость, имеются свои резоны. Один из них связан со стоимостью информации. Такие процессы, как производство буханки хлеба, сборка автомобиля или процесс реанимации в больнице состоят из этапов, на которых тесное сотрудничество и общая цель становятся абсолютно необходимыми условиями производства. В обычной практике не имеет смысла разбивать производственные и другие процессы на ряд последовательных этапов, в каждом из которых производится переговорный процесс. Если бы это произошло, то расходы по каждому этапу перевесили бы любые преимущества, возникающие благодаря действию механизмов конкуренции.

Во-первых, появились бы расходы на поиск поставщиков и определение того, насколько их предложение приемлемо. Во-вторых, появились бы расходы на переговоры по согласованию цены и условий поставки. В-третьих, возникли бы расходы, связанные с координацией процессов создания различных продуктов (Коуз называл эти расходы «трансакционными издержками»). Чтобы избежать всего этого, большинство компаний принимали решение о самостоятельном выполнении максимального количества необходимых функций.

Всё это привело к формулированию того, что нам с коллегами известно под названием «закона Коуза»: компания будет расширяться до тех пор, пока стоимость новой трансакции внутри фирмы не превысит стоимость аналогичной трансакции на внешнем рынке. До тех пор пока проведение каких-либо операций внутри фирмы обходится вам дешевле, продолжайте делать это. Однако если дешевле купить это на открытом рынке, даже и не пытайтесь делать это сами.[94]

Как же повлиял Интернет на действие закона Коуза? С формальной точки зрения, закон остался прежним. Однако Интернет привёл к столь быстрому и значительному снижению трансакционных издержек, что стало полезнее читать закон Коуза наоборот, а именно: компании следует ужиматься до тех пор, пока стоимость проведения трансакции внутри неё не станет ниже, чем на внешнем рынке. Безусловно, трансакционные издержки всё ещё существуют, однако на внешнем рынке их значение не столь важно и обременительно, как внутри самой компании.

Давайте ещё раз рассмотрим три вида расходов, связанных с сотрудничеством. Генри Форд и Альфред П. Слоун должны были физически искать хороших поставщиков, инспектировать фабрики и обдумывать вопросы ценообразования. В большинстве случаев использование сторонних поставщиков обходилось слишком дорого, поэтому компании пытались обезопасить себя, выстраивая права собственности по всей производственной цепочке создания автомобиля (хотя это и мешало им воспользоваться преимуществами рыночных механизмов). Типичным примером такого подхода стал печально известный завод Форда в городе Ривер-Руж — с одной стороны загружались каучук и сталь, а с другой стороны выезжали готовые автомобили. В наши дни производители просто набирают «ось» или «ветровое стекло» в производственных поисковых системах и начинают обсуждать цены с помощью Сети. Если они хотят, то могут легко проверить добросовестность поставщика — для этого им достаточно просто изучить материалы аналитических исследований, также доступных онлайн.

А что же с расходами на переговоры и координацию? Вам нужна сталь из Китая, резина из Малайзии или стекло из города Вичита, штат Канзас? Нет проблем. В Сети найдется достаточное количество клиринговых палат для каждого из этих продуктов. Они позволяют покупателям найти приемлемые цены, качество и сроки поставки с помощью нескольких щелчков мыши. Каждый руководитель или сотрудник может проверить состояние дел по любой поставке с помощью виртуальной карты, на которой показано точное расположение груза в любой момент перевозки.

Закон Коуза, когда-то объяснивший смысл развития гигантских корпораций, в наши дни объясняет, почему традиционные корпорации всё чаще отодвигаются на обочину бизнеса другими, новыми типами компаний.

Так называемая деловая сеть,[95] или b-web — это новый тип компании. B-web несколько компаний, совместно представленных в Интернете. Каждая из них сохраняет свою индивидуальность, однако взаимодействует с другими, создавая тем самым больше, чем каждая могла бы создать в отдельности (даже в самых радужных мечтах).

Деловые сети представляют собой новый тип сотрудничества между предприятиями. Это не простая надстройка к старой корпорации, вроде нового сорта сигар, предлагаемого в яхт-клубе для высших руководителей. B-web — это волна, которая вот-вот нахлынет и с головой накроет весь этот яхт-клуб.

Всего лишь пару лет назад музыкальный бизнес контролировался небольшим количеством компаний, ведущих свою историю с индустриальной эры, наподобие Sony или PolyGram. Они были крайне обеспокоены развитием МРЗ, бесплатного протокола сжатия цифрового аудио. Однако, несмотря на все их усилия, деловая сеть, связанная с МРЗ, быстро приобрела ясные очертания и представляла собой в конце 1990-х поставщиков контента, наподобие MP3.com; производителей оборудования, например Rio МРЗ-плеера (предшественника iPod); технологии распространения, такие как программа Napster, созданная девятнадцатилетним Шоном Фэн-нингом[96]; и огромное количество тинейджеров, у которых была большая любовь к музыке, мало денег и убеждение в том, что «информация хочет быть бесплатной/свободной».

До появления Интернета эти многочисленные группы людей не могли найти друг друга — затраты на поиск были слишком высоки. В Интернете такие затраты практически не существуют. Тинейджер находит в ходе странствия по Сети сайт MP3.com, рассылает письмо с новостью о сайте своим друзьям по электронной почте, и с этого момента b-web начинает существовать.

К 2000 году, когда звукозаписывающая индустрия соизволила обратить внимание на эти факты, b-web МРЗ-файлов достигла критической массы. Через Интернет стало возможным загружать десятки тысяч музыкальных файлов, деятельность одного лишь Napster, по оценкам компаний, обошлась им в 300 миллионов долларов упущенных продаж.

Музыкальная индустрия пытается запускать один за другим дорогостоящие судебные процессы против компаний, распространяющих музыку в Интернете, и даже против клиентов этих компаний. Звукозаписывающие компании упорно пытаются защитить старый способ ведения бизнеса, не стараясь при этом хотя бы подумать о каком-либо новом.

Рост сетей не означает, что компании перестанут вертикально интегрироваться и привлекать знания и способности внутрь своей структуры. Любой компании нужно постоянно оценивать свои границы для того, чтобы соответствовать изменчивым требованиям и возможностям в каждый момент времени. Это означает, что решения о границах бизнеса лежат в самой сердцевине стратегии. Какие способности сотрудников нужны нам внутри, а какие можно оставить снаружи? Если наша сеть распадается, как мы делим её останки? Как мы можем быть уверены в том, что получим свою часть заработанного?

Хорошую работу недавно проделала компания Apple. Она выстроила сеть, в которой получает основную часть заработанного. Компания взяла микрочипы (разработанные Motorola и другими компаниями), поместила их в iPod (созданный компанией Foxconn), наняла разработчиков для создания программы iTunes, а затем предоставила доступ к цифровым музыкальным файлам (созданным музыкантами). В результате появился уникальный и крайне успешный проект, интересный для покупателей. Тем не менее большая часть денег в этой b-web перечисляется звукозаписывающим компаниям, потому что на ваш iPod ценой 300 долларов можно записать песен на 8 долларов. Поэтому, если компания Apple хочет увеличить долю собственных поступлений от проекта, ей имеет смысл подумать о собственном музыкальном бизнесе. Так что будьте готовы к возвращению Apple Records. На самом деле Apple уже сейчас предлагает музыкальный контент, который можно заказать только через iTunes.[97]

Нетрудно заметить, что сотрудничество в деловых сетях строится не на основе взаимной любви. Нередко участие или руководство такой сетью требует изрядной гибкости в определении взноса каждого из участников и распределении результатов деятельности. Для компаний, управляющих сетью, обычной проблемой и источником головной боли может стать сговор партнёров.

Некоторые из упомянутых нами выше компьютерных компаний крайне обеспокоены ростом тайваньского производителя под названием Foxconn — компании с оборотом 30 миллиардов долларов, ставшей в последнее время крупнейшим игроком в отрасли. Foxconn предлагает отличные цены, так как имеет огромные производственные мощности в Китае. Однако, как сказал нам один руководитель компьютерной компании, «я боюсь того, что проснусь как-нибудь утром и узнаю, что они переместились вверх на одно звено и стали моим конкурентом, а не поставщиком. Их низкие цены — как наркотик, я их люблю. Но я им не верю».

Нечто, что можно назвать «предприятием 2.0», уже ставит свои паруса и готовится плыть в идеальном шторме. Тем временем, усиление глобализации требует от лидеров b-web глобальных действий.

Разумеется, как только речь заходит о создании глобальных деловых сетей, на ум большинству менеджеров приходят Индия и Китай. Бизнес-пресса обычно пишет об аутсорсинге и офшоринге. Это правда, но на самом Деле картина гораздо шире. Вопрос заключён не только в этих двух понятиях. Мы видим, как перетряхивается вся социальная, политическая и экономическая ткань, покрывающая нашу планету. То, что происходит сейчас, в долгосрочной перспективе будет иметь куда более серьезные последствия, чем промышленная революция.

В заключении отчёта Национального совета по разведке США[98], озаглавленного «Создание карты глобального будущего»[99], сказано: «Комментаторы называли 1900-е американским столетием. Лидеры XXI века уже занимают своё место — это Азия, во главе с Китаем и Индией». Китай уже стал мировым производственным цехом, а Индия — мировым офисом. Потенциал этого региона (уже получившего название Chindia, или Киндия) — население, составляющее треть мирового, огромные внутренние рынки, дешёвая и высококвалифицированная рабочая сила, а также правительственная политика, способствующая притоку капитала. Всё это заставляет полагать, что мир в настоящее время находится на переломном моменте истории.[100]

Некоторые высказывают сомнения в том, что у этих стран хватит ресурсов для глобального лидерства в сферах научных исследований или создания по-настоящему инновационных продуктов и услуг. Обе страны вынуждены отдавать существенную часть своего финансового и людского капитала на решение проблем инфраструктуры, здравоохранения, систем социального обеспечения и школьного образования. Не решив эти проблемы, они не смогут оставаться конкурентоспособными в условиях экономики, основанной на знаниях.[101] Тем не менее Мадхав Бхаткули[102] из индийского фонда TCI New Horizon Fund говорит: «Перед глазами Китая и Индии находится много низко висящих фруктов. Наши низкие производственные издержки позволяют нам выбрать любой из них — например, технологию, позволяющую послать человека на Луну!»[103]

Такая точка зрения заслуживает внимания, однако крайне опасно предполагать, что преимущества и способности сохраняются вечно. Крупнейшие азиатские компании и экономические системы, тем не менее, справляются со стоящими перед ними структурными и организационными проблемами, а скептики зачастую недооценивают их способность и желание быстро учиться.[104]

ICICI Bank, изначально основанный в Мумбаи, менее чем за десять лет стал вторым по величине розничным банком в Индии. Банк является лидером в каждой категории розничных услуг, которой он занимается. Прямо сейчас ICICI уже стучится в двери родных домов мировых банков — он уже открыл свои представительства в Канаде и Великобритании. Активы этих представительств каждый день растут на 1 миллион долларов.

Частично успех ICICI связан с самостоятельным проведением услуг клиентами (клиенты осуществляют свои операции самостоятельно в электронных операционных залах), а частично — с низкой стоимостью рабочей силы в Индии. Однако издержки ICICI также невелики из-за инновационных технологических систем-серверов, работающих на программном обеспечении с открытым доступом. Такой подход обходится банку примерно в десять раз дешевле, чем стоимость аналогичной инфраструктуры, используемой в средней западной финансовой компании.

По всему Китаю развиваются «инновационные города», в которых тысячи взаимосвязанных компаний используют новые технологии, низкозатратные структуры и близость друг к другу для того, чтобы уничтожить своих конкурентов во всём мире. Эти аморфные деловые сети атакуют одну индустрию за другой — начиная от мотоциклов и заканчивая мобильными телефонами — и всюду пытаются применить свои инновации при производстве аналогов продукции западных конкурентов. Они не только производят сходную продукцию по более низким ценам, но иногда не используют сколько-нибудь известного названия для своей продукции, тем самым легко ускользая из поля зрения крупных конкурентов.

Китай и Индия прошли огромный путь за короткое время и пойдут ещё дальше. Глобализация в наши дни связана не только с использованием полуграмотных рабочих в трудоёмких отраслях в странах третьего мира. Речь уже идёт о высококачественном дизайне или профессиональных услугах. И этот тренд вряд ли будет сужаться. Индия смогла даже заняться экспортом услуг в области здравоохранения. Лидирующие медицинские центры в Индии предлагают проведение операций на открытом сердце примерно за четверть стоимости аналогичной операции в Европе или США.

США или Европе не стоит — более того, было бы просто безумием — считать, что они будут так же легко доминировать в высокотехнологичной экономике, как делали в прошлом. Совсем скоро американские и европейские компании будут соревноваться в условиях, когда они создают лишь одно из четырёх или пяти крупнейших изобретений; в условиях, когда их расходы на заработную плату или здравоохранение в несколько раз выше, чем у растущих конкурентов, а основные рынки или технически грамотная рабочая сила находятся в других странах.

Тем не менее будущее — за сотрудничеством, невзирая на границы, культуры, компании и принятые правила. Страны, сужающие свой фокус До «национальных целей» или обращающиеся внутрь, не смогут преуспеть в новой эре. Таким же образом компании, не способные распределить свою Деятельность по всему миру и создать сети, занимающиеся глобальной инновацией, попросту не смогут конкурировать в условиях глобального рынка. По сути, альтернатива следующая: стань глобальным или умри.

Посмотрите на Celestica, канадского производителя электроники. Подобно многим другим западным компаниям, занятым в сфере производства электроники, компания прошла период значительной реструктуризации, передав часть операций в страны Восточной Европы, Латинской Америки и (в основном) Азии. Если раньше 80% предприятий Celelestica находилось в развитых странах, а 20% — в странах с низкими издержками, то сейчас пропорция стала обратной. «Если бы мы не произвели такие значительные изменения за последние несколько лет, — говорит Стив Делейни,[105] руководитель компании, — то, честно говоря, я не уверен, что мы бы до сих пор остались на плаву».

Глобализация ведёт не только к рационализации цепочек снабжения. Она также влияет на географию инноваций. В мире существуют различные варианты среды для инноваций, зависящие от таких факторов, как технологическая инфраструктура, навыки, присущие определённой стране, уровень дохода и динамика конкуренции. Инновационные многонациональные компании уже давно разрабатывают различные среды для новых идей.

Произошли две важные вещи.

Во-первых, расширился уровень технологической зрелости. США находятся по этому показателю не на первом месте, а скорее, ближе к середине. Например, Южная Корея обогнала США по уровню проникновения широкополосного доступа в Интернет. То же самое можно сказать и о доле пользователей высокоскоростной мобильной связи. Это превращает Южную Корею в крайне интересное место для поиска технологических инноваций, ориентированных на потребителей.

Во-вторых, ввиду ускорения цикла разработки продукции исследовательские команды могут с помощью инструментов Сети с большей лёгкостью взаимодействовать, невзирая на географические расстояния.

Западные фармацевтические гиганты, такие как GlaxoSmithKline или Eli Lilly, затягивают пояса, передавая на сторону исследовательские функции практически по всем ценностным цепочкам: от ранних исследований, в которых небольшие фирмы уже доказали свою эффективность, до крайне затратных клинических тестов. По расчётам, от 20 до 30 % мировых клинических исследований уже сейчас проводится в Азии.[106]

Многие беспокоятся о том, что императив «стань глобальным или умри» приведёт к постепенному загниванию Запада. Недавние исследования, однако, показали, что глобализация не так страшна, как может показаться на первый взгляд. К примеру, руководители замечают, что передача на сторону (аутсорсинг) связана не только с дешёвой рабочей силой за границей, но и с ростом компании, более эффективным использованием потенциала квалифицированного персонала, а иногда — и с созданием новых рабочих мест.

Как объясняет глава IBM Сэм Палмизано,[107] «вопрос не в том, захотите ли вы использовать глобальные ресурсы таланта, а в том, есть ли у вас способность это сделать». Разумеется, экономия на издержках от более дешёвого труда может быть значительной. Но это просто ерунда по сравнению с ростом результативности, производительности, качества и прибыли, возникающих при правильном использовании объёма таланта, доступного во всемирном масштабе.[108] До тех пор, пока мы продолжаем помогать тем, кто не может найти себя на переходном этапе, глобализация обещает больше рабочих мест и процветания для всех.

Даже небольшие и средние компании видят плюсы в более открытой глобальной экономике. В отличие от крупных фирм, они не настолько обременены огромным количеством рабочих мест, инвестициями в основные активы или жесткими организационными принципами. Видя перед глазами действительно глобальную инфраструктуру, они могут купить, практически как с полки супермаркета, любую функцию, необходимую им для управления компанией. Просто хлопните в ладоши — и вам будет доступно всё, начиная от маркетинговых исследований и офисной работы и заканчивая контрактным производством. И почти каждой из этих функций вы можете управлять через Интернет. То есть небольшое может почти моментально стать большим, потому что суперэффективные модели бизнеса позволяют любой компании использовать возможности мирового класса.

В условиях экономики сотрудничества настоящим преимуществом глобального аутсорсинга является не экономия на издержках, а практически неограниченные возможности роста, инноваций и разнообразия. Новые продукты и услуги будут создаваться куда большим количеством людей с разными мозгами, чем когда-либо раньше. Глобальный рынок сегодняшнего дня предоставляет много возможностей для выбора из разнообразных вариантов. Основными двигателями развития в XXI веке станут деловые сети, создающие уникальные и непревзойдённые комбинации ресурсов и способностей из развитых и развивающихся стран. В условиях глобальной экономики никто — ни человек, ни компания, ни страна — не может считать себя изолированным островом. Новый закон бизнеса, относящийся к конкуренции, гласит: «Сотрудничай или исчезни». И это справедливо для всего мира.

В этой главе мы попытались рассказать об основных достоинствах и императивах сотрудничества. Мы говорили о том, что в настоящее время одновременно присутствуют глобальная платформа для сотрудничества, поколение, выросшее в условиях сотрудничества, и глобальная экономика, делающая возможными новые формы экономического сотрудничества. Это создаёт условия для возникновения идеального шторма, который существенно изменит стратегию и архитектуру компаний. Старые пароходы индустриальной эпохи утонут под обрушивающимися на них волнами, а фирмы, которые смогли создать живые сетевые структуры и присоединились к внешним источникам идей и энергии, обретут плавучесть и смогут выжить. Компании, готовые к изменениям и руководящие ими, получат существенные преимущества в рамках своих индустрии.

Когда мы поделились нашей метафорой идеального шторма с одним из наших коллег, он напомнил нам о том, что новые формы организации на основе сотрудничества не новость, — они стары, как сама история человечества. И, хотя мы и начали нашу главу с обсуждения новой Сети и сетевого поколения, можно было с тем же успехом вернуться на двести тысяч лет назад, когда, по мнению специалистов по эволюции, у человека как биологического вида возникли и начали развиваться способности к абстрактному мышлению и коммуникации. А поскольку мы оба любим историю, то хотели бы завершить главу одним, последним погружением в прошлое.

Наши предки примерно шестьдесят или семьдесят тысяч лет назад оставили нам зримые свидетельства нашей предрасположенности к социальному сотрудничеству. Это отображено в наскальных рисунках, об этом свидетельствуют и примитивные инструменты сообществ охотников и собирателей, сохранившиеся до наших дней. Люди быстро поняли, что группы, обладавшие навыками сотрудничества, становились более успешными с материальной точки зрения, чем группы, в которых нормой считалось более узкое следование собственным интересам. Примерно за восемь тысяч лет до нашей эры племена начали вести оседлую жизнь.

Вместо того чтобы сражаться за еду, они стали выращивать зёрна, собирать травы, а затем хранить их в небольших поселениях, что снижало уровень мобильности. Люди выбрали для себя разделение труда между различными группами, основанное на сотрудничестве, и создали для поддержания такого порядка определённые правила и общественные институты. Города, армии, империи, предприятия, национальные государства и социальные движения — все эти институты развивались естественным образом в ходе дальнейшей эволюции.

В наше время люди участвуют в процессе разделения занятий, и сложность этого процесса не всегда подвластна человеческому восприятию. Многие из нас получают существенную часть своих средств к существованию от неизвестных людей — тех, с кем мы не связаны ни кровными узами, ни узами брака. Наши системы производства, торговли и финансов стали поистине глобальными, оперирующими информацией в режиме реального времени и привлекающими ресурсы со всего света.

Мы можем использовать в своей работе способности и навыки большого количества специализированных производителей, работающих над единым проектом, будучи разнесёнными в пространстве и времени. И с учётом крайне небольшого временного интервала, в течение которого мы располагаем достаточными для размышления ресурсами, нам удалось накопить значительный объём знания.

Теперь же, успешно решив большинство вопросов, связанных с окружающей нас физической средой, мы становимся перед решением следующего вопроса, связанного с умственной средой, — активно развивающимся виртуальным миром знаний, средств массовой информации и развлечения; миром, наполненным информацией, создаваемой миллиардами соединённых между собой людей; миром, к которому может без особых проблем подключиться каждый, а взаимодействие между различными группами является modus operandi каждого дня. Мы называем это мир миром «викиномики», в котором грядущий идеальный шторм технологии, демографии и глобальной экономики станет безжалостной силой изменений и инноваций.

Что могут получить руководители бизнеса от этого шторма? Как смогут адаптироваться к нему компании? Следующие семь глав книги расскажут вам о новых стратегиях и бизнес-моделях, которые компании используют для создания инноваций и переписывания правил конкуренции. Каждая из них — производство на равных, идеагоры, сообщества просьюмеров, новые александрийцы, открытые платформы, глобальные цеха и рабочие места в стиле «вики» — представляет новый способ использования компаниями массового сотрудничества для улучшения своих инноваций и ускорения роста. Надеемся, что вам понравится полёт вместе с нами.