"Месть скорпиона" - читать интересную книгу автора (Фруин Энтони)3: Земля слухами полнитсяНа следующий день Винс отвез Сида в Хитроу и они сели на рейс до Ньюкасла. На послеполуденное время у них была назначена встреча с тремя братьями Хэлидей, которым нужны были деньги на строительство развлекательного центра, которое они затеяли в Уоллсенде. Предложение братьев понравилось Сиду, и соглашение было заключено без проволочек. Пару часов спустя, перекусив, Винс с Сидом вылетели в Лондон. Телефон Сида зазвонил, когда Винс, наплевав на ограничение скорости, мчал по автобану где-то к западу от Айлуорта. Звонил Дэнни Хоуп – «козлина позорный», как называл его Винс, – поп-звезда шестидесятых, в свое время обожавший вертеть задом на сцене, а теперь, в качестве антрепренера, с неменьшим энтузиазмом втягивающий в это дело других. Винс однажды сказал о нем: «Факс и мобила у него уже есть, теперь не помешала бы хоть капелька мозгов». – Сид, надо встретиться, – сказал Дэнни. – Дэнни, сынок, мне уже поздновато пробоваться в артисты, – посмеиваясь вместе с Винсом, ответил Сид. – Да нет, я серьезно. Это насчет твоего брата и Гарри. Мне кажется, я знаю, кто за этим стоит. Нам надо встретиться. – Насчет Гарри? Похоже, в этом мире ничего ни от кого не скроешь. – Я не шучу, Сид. Мы должны встретиться. – У тебя есть какая-то информация? – Да. – Где ты сейчас? – Дома. – Там и оставайся. Мы сейчас подъедем. Сид закрыл телефон и сказал Винсу: – Это малыш Дэнни. Говорит, что знает про Гарри. Кто за этим стоит. – Ну да? – недоверчиво спросил Винс. – Говорит, что так. – Эта безмозглая скотина никогда ни на что не годилась. – Никогда не знаешь, где угадаешь. Винс оставил «мерседес» у дома Дэнни на пересечении Кромвель и Эрлзкорт-роуд. Дэнни увидел их в окно и побежал открывать входную дверь. Он весь трясся от напряжения, махал руками и выглядел так, что ему не помешала бы пара таблеток валиума. Он повел их наверх, мимо дюжин вставленных в рамочки фотографий его собственной персоны образца начала шестидесятых, в гостиную, сплошь увешанную фотографиями того же образца. Дэнни уселся на обитый кожей диванчик с хромированными заклепками и тут же принялся нести какую-то чушь о компании, часть акций которой он только что приобрел; дескать, фирма занята производством пиротехники для Саудовской Аравии. Сид взглянул на Винса, кашлянул и сказал: – Эту брехню я уже слышал. Обойдемся без этого, Дэнни. – Ну конечно, – ответил Дэнни и тут же пустился в сбивчивый рассказ о том, как он получил роль в новом сериале, где играет единственного на весь Сити банкира, пробившего себе дорогу из низов. – Дэнни! – рявкнул Сид. – Ты тратишь мое время! Ты – Прости, – пробормотал вчерашний кумир шоу-бизнеса. – Выкладывай то, за чем я приехал! Ну! Винс вспомнил, как Фил Костолом однажды сказал про Дэнни, что он, наверное, спит с резиновой копией себя самого. Винс хрюкнул. Дэнни тут же повернулся и уставился на Винса. – Почему он смеется? Сид очень близко наклонился к Дэнни и негромко проговорил: – У Винса плоховато с чувством юмора. Он думает о том, что сделает с тобой, если ты будешь продолжать отнимать у нас время. Дэнни побледнел, прикрыл глаза и сказал, что ему нужно выпить. – После выпьешь. Давай, колись! – приказал Сид. – Ладно, ладно. Я немножко забеспокоился, когда узнал про твоего брата… Ведь у нас с тобой есть кое-какие общие заморочки, и прочее. Я подумал, раз Сид Блаттнер идет ко дну, значит, и я могу в любой момент пойти туда же. – Выбрось это из головы. Я не иду ко дну, заруби себе это на носу. – Нет-нет, я совсем не то хотел сказать… Не то… ты ведь понимаешь, о чем я… так показалось… Неудивительно, что его за глаза называют Бздун Гороховый, подумал Винс. – В общем, я таки забеспокоился, – продолжал Дэнни, – а в те выходные я был во «Фламинго» и болтал с тамошними своими знакомцами и с этим старпером, Мелом Келли, тоже болтал. Винсу послышалось что-то знакомое. – Откуда такой? – Из Эдмонтона, – сказал Дэнни. – Ага, – догадался Винс. Сид взглянул на Винса. – Мы его знаем? – Знаем, знаем. По-настоящему его зовут Мендель Леви. – – Он самый. – Ничего себе. Ну что ж, продолжай, Дэнни, мальчик, продолжай. – Сейчас, Сид. Мы вышли, и я сказал, что ты часто бываешь на благотворительных банкетах и всяких там мероприятиях по сбору средств в пользу людей искусств… но я ему ничего такого не рассказал. А он сказал, что я зря вожу с тобой дружбу, потому что ты очень скоро пойдешь ко дну. – Прямо так и сказал? – недоверчиво спросил Сид. – И отчего же? – Потому что Рэй Сиго решил прибрать к рукам твою империю. Так он сказал. – И когда ты это слышал? – Недели две назад. Я тогда не придал этому особого значения… Но когда, сам понимаешь, случилось Рэй Сиго? «Мерс» торчал в пробке на углу Гайд-парка. Сид колотил по щитку кулаком. – Этот гребаный Рэй Сиго! Я должен был догадаться. Я просто обязан был сам догадаться. То-то он был тихонький в последнее время; теперь понятно почему. Ну почему, почему я не догадался? – Мы ведь пока ничего не знаем. Это всего лишь слух, – остерег его Винс. Но Сид его не слушал. – И как я мог? Да, надо было разобраться с этим ублюдком, когда в 85-м году он открывал в Илфорде свой клуб. Сейчас ничего бы этого не произошло. Ничего бы не произошло. – Сид, мы не знаем наверняка. – Еще как знаем. Это он, можешь не сомневаться. Хитрый ублюдок. Ну уж на этот раз он получит то, что ему причитается, сполна получит, гад. Я прослежу за этим. Винс положил ладонь Сиду на плечо и проговорил: – Мы еще ничего не знаем, мы только выслушали сплетню, которую рассказал Бздун Гороховый. Нам нужно трезво и хладнокровно все взвесить. – Как же мы поступим? – Привезем к себе этого торговца драными котами и послушаем, что он скажет. – Лучше нам всем народом поехать к этому негодяю Сиго и раз и навсегда показать ему, где его место. – А что, если мы ошибаемся? – Мы не ошибаемся. – Не знаю, Сид. Послушай, я знаю, что Сиго негодяй и готов на любую пакость, если уверен, что это сойдет ему с рук, но я не думаю, что он замешан в этом деле. Он шурует потихоньку у себя в Эссексе со своими прихлебателями и не хочет неприятностей. Он за все последние годы даже не пискнул. – Это потому, что он вынашивал план. Да и вообще, давай спихнем его – чего нам бояться? – От него самого опасности быть не может, но у него полно мелких союзничков, и, если они все затаят на нас обиду, мы, конечно, не погорим, но зубную боль себе обеспечим. Ну что, ты со мной согласен? – Значит, берем этого урода Менделя. Кого пошлем? – Руфуса и Уинстона. – Ага! Он ведь у нас, кажется, не выносит чернокожих! Мендель Леви доедал сэндвич с солониной и досматривал порнофильм, когда в дверь его кабинета, расположенного в задней части магазинчика «Меховые товары Менделя», что на Голдерз-грин-роуд, постучали. Это была Сильвия, старшая продавщица. Войдя, она сказала: – Мистер Леви, к вам двое – Ко мне? – переспросил Мендель. – А им-то я на что сдался? – Они от мистера Блаттнера. – Бог ты мой! Скажи, что меня нет! Я ушел! Вскочив на ноги, Мендель запихнул в рот остатки сэндвича, и тут Руфус и Уинстон втолкнули внутрь продолжавшую маячить в дверном проеме Сильвию. Она с криком упала на пол. Руфус взял Менделя за руку и сказал: – А ты, жиденок, поедешь с нами в Долстон. – Во-во, братан, – подтвердил Уинстон, – прогуляемся. Руфус толкнул Менделя в лапы Уинстона и склонился к лежавшей на полу Сильвии. – А ты, женщина, если пискнешь, черный вернется и вздрючит тебя. Подобная перспектива пришлась Сильвии по нраву. Когда Руфус и Мендель волокли его на второй этаж ООО «Альбион», Мендель визжал и кричал. Уинстон смазал его по лицу тыльной стороной ладони, и на какое-то время он заткнулся – хватило, чтобы связать ему запястья и лодыжки и прикрутить к «стулу допросов». – Ну вот, – сказал Руфус, – мистер Блаттнер придет, когда будет надо. У него есть для тебя несколько вопросов, а тебе бы не помешало найти к тому времени ответы, иначе кто-нибудь из наших ребят займется тобой всерьез, а мы вдвоем навестим твою женщину. У нее ведь еще никогда не было двоих сразу? Ей понравится. Затем Руфус закрепил кляп во рту Менделя скотчем. Уинстон уходил последним. Окинув взглядом комнату, он потушил электричество и оставил объятого страхом Менделя сидеть одного в лунном свете. Было раннее утро, когда Сид, Винс и клубный вышибала Рон приехали в Долстон. Мендель успел несколько раз обмочиться, лицо у него было белое как мел, а глаза – красные как у кролика. Сид убрал стягивавшую рот липкую ленту, и Мендель издал громкий вопль, эхом отозвавшийся в пустой комнате. Мендель был рад их видеть. Он обрадовался бы кому угодно. – Сид хочет задать тебе несколько вопросов, – предупредил Винс, – отвечай на них четко и без промедления. Это понятно? Мендель в ужасе кивнул и тут же сказал: – Я ничего не делал. Ничего! Клянусь! Сид подошел к Менделю, выдержал паузу, заглянул ему в глаза и начал: – Недавно мы видели нашего друга Дэнни Хоупа. Он говорил, что ты сказал ему, будто это Рэй Сиго пытается наехать на меня и якобы я долго не протяну. Это правда? – Я вам сейчас все расскажу, как все было. Я водил жену в ночной клуб в Колчестере, ну тот, которым заправляет Рэй, – «Тиберий». Знаете его? Сид кивнул. – У меня выдался свободный вечер, и мы с женой подумали, что, может быть, Рэй захочет сделать заказ. Несколько лет назад его жена уже покупала у меня норку. Бизнес, ничего больше. Рэй так и не появился, но там было несколько молодых ребят из Эссекса, язык у них длинный, а мозги – куриные. Ну и я тогда похвалился, что продавал норку вашей жене, а они начали кричать: да кто такой этот Сид Блаттнер, а я им говорю, так, мол, и так, а они в ответ: да если он только сунется к нам, в Эссекс, мы с него самого шкуру спустим. Пустая похвальба, больше ничего. Потом, через несколько дней, мы встретились с Дэнни, и я сказал только, что у Рэя подобрались какие-то грубияны и что вам там может быть опасно. Вот и все. Все. – Дэнни говорил, будто ты сказал ему, что Рэй планирует захватить мой бизнес. – Ну вы же знаете Дэнни! У него язык как помело! Он слово скажет – два приплетет! Так приврет, что черное от белого не отличишь. – Когда ты в последний раз видел Рэя? – Года два назад. – А говорил с ним? – Несколько недель назад – до того, как поехать в Колчестер. – Кто из вас звонил? – Я звонил ему. – С какой целью? – Я же говорю вам: я получил свеженькую партию норки. Норку не так-то легко продать. Я надеялся ее сбыть! – Понятно. – Он был какой-то странный. – Странный? Отпускал шуточки, что ли? – Да нет… Просто странный. Как будто занят чем-то другим и совсем меня не слушает. Сид взглянул на Винса. Винс точно знал, о чем он думает. «Занят тем, что строит козни против меня, Сида Блаттнера». Винс не был в этом так уверен, но возразить на данном этапе ничего не мог. – Значит, ты поехал в «Тиберий» и Рэя там не оказалось? Так? – Так, Сид. Не оказалось. – И больше тебе сказать нечего? – Нечего, Сид. Нечего. – Ладно. Так вот, ты сейчас – по доброй воле – оказал мне серьезную услугу, и я этого не забуду. Сочтемся. – Спасибо, Сид. Я всегда рад… – Рон, отвезешь мистера Леви домой. – Есть, шеф. – Пошли, Винс. У нас есть дело. Винс кивнул Менделю и пошел за Сидом. В Эссексе не было человека, к которому Сид мог бы обратиться за помощью. Таких просто больше не осталось. Вот дерьмо, думал он, и кого мне теперь просить? Кто может знать, что творится в этом богом забытом захудалом графстве? Замызганное кафе Морриса Пельтца, что на Арчер-стрит, не менялось с середины шестидесятых: все те же неудобные стулья, пластиковые столешницы и даже посуда – так, по крайней мере, казалось Сиду. Но ему это нравилось. Это напоминало ему о первых днях в Сохо, когда он только приехал из Маргейта и мотался по окрестностям в поисках заработка. Да и не только поэтому: все посетители кафе выглядели так, будто им есть что скрывать, и это делало его идеальным местом для встреч. Казалось, что люди с такими озабоченными лицами слишком заняты тем, чтобы скрыть собственные секреты, и не станут лезть в твои. Винс отхлебнул чай и поморщился. Чай был горький и безвкусный одновременно. Сид заметил это и сказал: – У этого олуха Морриса, сколько я его знаю, вместо чая всегда какая-то бурда. Напротив Сида и Винса сидел Бенни Кравиц. У Бенни было бесстрастное лицо и глубоко посаженные глаза – точь-в-точь Борис Карлофф,[5] когда ему было уже немного за семьдесят. Но внимание Винса привлекло не столько лицо Бенни, сколько его чудовищных размеров серый плащ – широченные отвороты, пуговицы как блюдца – длиннющее, тяжеленное одеяние. Винс поинтересовался, не в тридцатые ли годы он его приобрел, и оказался прав. Сид чуть подвинул по столу свою пустую чашку и не свойственным ему почтительным тоном произнес: – Бенни, мне нужна твоя помощь. Бенни не ответил. – У нас Бенни вынул массивную золотую зажигалку с выгравированными инициалами и закурил сигарету. Винс поддержал Сида. – До нас дошли слухи, что за этим может стоять Рэй Сиго. Будто бы планирует вывести Сида из игры и захватить все предприятие. Бенни кивнул. Губы его слегка шевельнулись. – Ну? – Голос у него был гулкий, словно эхо от идущего по Темзе буксира. – Ну и, – шепнул Сид, – мы думаем… может быть, ты что-нибудь слышал? Бенни покачал головой. – Я ничего не слышал, но Бенни сейчас слышит уже далеко не все. Мой добрый приятель, Гарри Соломон, отошел от дел и жил там, на побережье, он бы, наверное, знал, что к чему, но уже месяц, как его нет с нами. – Так ты ничего не слышал? – переспросил Сид. – Ничего. А кто, по – Пока мы слышали только одно имя: Рэй Сиго. Это все. Бенни подался вперед и произнес: – Рэй Сиго мог быть опасен несколько лет назад, когда у него был хороший аппетит. Не думаю, что теперь эта опасность сколько-нибудь реальна. Он размяк. Твоя проблема где-то в другом месте. – Где «в другом месте»? – спросил Сид. – Не знаю. Просто в другом. Такое у меня ощущение, – мрачно ответил Бенни. – Тогда зачем, зачем они это делают? – взвился Сид. Бенни достал из серебряного портсигара еще одну сигарету, зажег ее и, только тут заметив, что в пепельнице уже дымится одна, вздохнул. – Что вы нам посоветуете? – спросил Винс. – Смотрите в оба, – ответил Бенни, – что я еще могу вам сказать? Когда Винс пришел домой, было уже за полночь. Он включил электрический кофейник и тут увидел: к дверце холодильника магниткой прикреплена написанная крупными буквами записка. ТАК МНОГО ПРОБЛЕМ, ЧТО НЕКОГДА ПОЗВОНИТЬ? ЖДАТЬ БОЛЬШЕ НЕ МОГУ. ПОЗВОНИ МНЕ, КОГДА ВЕРНЕШЬСЯ В РЕАЛЬНЫЙ МИР. ЛАЙЗА Он несколько раз перечитал записку и тяжко вздохнул. Взглянул на приколотую возле окна черно-белую фотографию Лайзы и вздохнул еще раз. Красивая девушка, но жить с ней нелегко. Винс, правда, можно сказать, и не пытался. Около полугода назад она перебралась к нему, и тогда-то стали обнаруживаться все сложности и трения совместного проживания. Но несмотря на это… Он открыл ящик и достал пакет, завернутый в фольгу. Раскрыл его и свернул себе дюймов на пять самокрутку. Сделав несколько затяжек, Винс пошел в комнату и включил CD-плеер. Под первые аккорды «Антропологии» Чарли Паркера[6] Винс упал на диван и сделал еще несколько затяжек. Ему казалось, будто он тает и растворяется в музыке. И тут зазвонил телефон. Винс лениво потянулся и снял трубку. – Алло? – Винс? Это Фил. – Как делишки, старина? – Нормально. Ты чего там, коксом балуешься? – Да нет, косячок для расслабона. Они засмеялись. – Слушай, я не хотел тебе звонить от Сида, – сказал Фил, – подумал, что лучше из дома. По домашнему. – Верная мысль, дружище. Ну что, как ваши успехи? – Успехи небольшие. Мы повидали ту женщину, которая работала у Лайонела, и кое-кого из его друзей. Чокнутые стариканы, помешаны на боулинге и прочей ерунде. Подозревать их – все равно что младенцев. Отродясь ни с кем не враждовали. – Ага. А что коппер? – Занятный мужичонка. Свое отрабатывает. Правда, строит из себя… – И что он говорит? – Да ничего особенного. Расследование зашло в тупик. Улик нет, откуда их взять – они не представляют. Правда, кое-что интересное все-таки нашли. Во-первых, они обнаружили на одежде Лайонела следы какого-то вещества. Одним словом, краску. И там в округе есть старая красильня, так они думают, что его сначала отвезли туда и там пристрелили, а потом выбросили на пляже. – Интересно. Хочешь это проверить? – Да, первым делом. А во-вторых, они выяснили, что старик Лайонел был завсегдатаем массажного салона на… где это у меня… Норддаун-роуд. – То есть любил массажную дрочку? – Похоже на то, хотя это, может быть, к делу не относится. – Верно. Не стоит рассказывать это Сиду. Вполне возможно, что это несущественно, он только расстроится. – Вот и я так подумал. Массажный салон «Цезарь». Ну и ну! Там заправляет некая перезрелая мадам по имени Вики Браун. Я с ней побеседовал. – Что, за старичком замечались какие-нибудь странности? – Да нет, вроде бы только ручная работа. Она в точности не знает. С ним всегда занималась одна и та же шлюшка по имени Кэнди Грин, она у них приходящая. Других он не брал. – Ты уже видел эту деваху? – Нет. Пока никак не поймаю. – Ну хоть кого-нибудь ты там уже поймал? – Только твою сестру. – Но не мою маму? – Чао. – Чао. Винс сделал еще несколько затяжек, закрыл глаза и заснул под «Ночь в Тунисе». Через час его разбудил запах перегоревшего кофейника. – Ну так что, они до сих пор топчутся на месте? – спросил Сид у Винса, когда они свернули на Уордор-стрит и пошли на юг, вглубь Сохо. – Следы краски – это шанс. Фил сейчас над этим работает, – ответил Винс, поднимая воротник пальто: начинал накрапывать дождик. – Не слишком обнадеживающий шанс, верно? – Они ищут. – А что бравые ребята полицейские думают по поводу мотива? – Они в тупике. Не могут ничего понять. Надеются свалить на ошибку, типа киллер обознался. Сид остановился и повернулся к Винсу. – Мы все на это надеялись, ведь так? А потом исчез Гарри, и эта версия лопнула как мыльный пузырь. – Да, Сид. – Скажи им, что мне нужны конкретные результаты. Конкретные. И побыстрее. – Они делают все, что могут. – Смотри-ка – таксист. Эй, такси! Сид помахал таксисту рукой, велел ехать к клубу на Керзон-стрит и залез внутрь. Винс последовал за ним. – Ну вот что, – сказал Сид, – есть еще кое-что, и тут нужно уже получить конкретный результат. Этот козел из Эссекса, Рэй Сиго. Мы должны выяснить, в чем там дело. – О чем это ты? Мы же не уверены, что он хоть как-то к этому причастен. – Ну вот и выясним. Я позвоню ему и скажу: «Давай встретимся. У меня к тебе дельце, Рэй, и как раз по твоей части». – Ну встретитесь вы. И что? – Лиха беда начало. Изобрету какой-нибудь план и по его реакции пойму, не обманщик ли он. Я смогу разобраться, что у него на уме. Я хорошо читаю чужие мысли. – И что дальше? – А дальше мы вытрясем из этого мешка с дерьмом все дерьмо, что в нем есть, покажем, кто в доме хозяин. А потом он пойдет на корм рыбам. Все другие методы тут просто бесполезны. Винс нахмурился. – И ты собираешься таким образом все устроить? – А ты можешь подсказать способ лучше? – Он все равно придет на встречу не один. – Пусть приводит хоть всю свою банду, у меня людей вдвое больше, чем у него. Этот ублюдок только зря поганит землю, общество скажет нам спасибо, если мы его избавим от Сиго. Но Винс знал, что на деле все никогда не выходит так просто. Расположившись в своем кабинете при казино, Сид ел сэндвич и просматривал конторские книги. – Хорошие цифры, Винс. Кругленькие цифры. – И не только цифры. Посмотри, какие формы. Сид поднял глаза. – Да уж, что правда, то правда. Те крупьешки, которых вербовал Эрни Иссакс, все были такие серенькие мышки, все на одно лицо, словно родные сестры. Но эти, которых находит Марио, – настоящие красотки. Все до единой. Просто отпад. – Они поднимают тонус, и бонус, и все, что хочешь. – Да, ты прав. А вообще-то… давай позвоним этому козлу в Эссекс и будем считать, что операция «Сумерки богов» началась. Есть у тебя его новый номер? Винс протянул ему листок с номером. Глаза у Сида словно светились в полумраке. – Это начало конца для мистера Рэя Сиго. Он набрал номер с серьезностью и решимостью льва, наметившего свою жертву. – Ну, молись, гнида. Ответил мужской голос. – Алло… Рэй? Это Сид. Сид Блаттнер… Ах вот как, а когда он вернется? Ага… А вы не знаете, И Сид принялся что-то писать на клочке бумаги. – Что такое? – спросил Винс, когда он повесил трубку. – Это был его сын. – И что? – Говорит, что Рэй уже несколько недель как в больнице. У него депрессия. – Депрессия? – Да, и он сейчас в частной клинике, возле Данмоу. – А он не наврал? – Не знаю. Может, они вообще все это придумали для отвода глаз. – Надо проверить. – Вот и проверим. Я тут записал название клиники. «Корниш» свернул с автострады 120 и устремился в направлении Брокстеда – так, по крайней мере, следовало из указателя. День стоял ясный, но было холодно. Сид сидел сзади, с Кенни и Натаном, на переднем пассажирском расположился Микки. Все это были отчаянные головорезы, кулаки, которым не надо было указывать, куда бить. Все они были вооружены до зубов и одеты в костюмы от «Хьюго Босс», которые выглядели так, будто достались им с чужого плеча. – Приехали, – сказал Винс, свернув на дорожку, ведущую к частной лечебнице Глиб-Грейндж. Прямо перед ними возник большой дом – судя по всему, построенный еще в середине девятнадцатого века. Все было тихо, никого не было видно. – Невеселое местечко, – заметил Сид. – Они нас тут не ждут, – сказал Натан. – Мы – хозяева положения. Винс подкатил к главному входу и выключил мотор. Крутые парни вышли все разом, зорко наблюдая за надворными постройками и главным зданием. Затем вышел Винс, и лишь затем из машины вылез Сид. Не теряя времени, он стал подниматься по ступенькам из песчаника. В дом, однако, первыми вошли Кенни и Натан и жестами показали, что путь свободен. Приемная была обставлена дорогой и со вкусом подобранной мебелью, но витающий в воздухе запах антисептиков не давал забыть о том, что это не то место, куда приходят, чтобы хорошо провести время. Появившаяся откуда-то из недр здания молоденькая медсестра спросила, не может ли она им помочь. Сид сказал, что они приехали навестить старого приятеля. Назначено ли им? Нет. В таком случае она позовет старшую медсестру, и пусть он поговорит с ней. Старшая медсестра оказалась полной рыжеволосой женщиной лет около пятидесяти. Разговаривала она очень доброжелательно. – Я старшая сестра Рини. Мне сказали, вы приехали повидать друга и заранее не договаривались. – Именно так. Я Сидней Блаттнер. Я приехал навестить своего закадычного приятеля Рэя Сиго. – Ах вот как, мистера Сиго. – Мы были тут неподалеку и подумали, что ничего странного не будет, если просто заскочим на минутку. – Так-так. – Может быть, вы скажете ему, что приехали его друзья? Если кто-то может его взбодрить, так это мы. – Боюсь, что этого все же будет недостаточно, – сказала сестра. – Вот как? – Да. У мистера Сиго очень тяжелое депрессивное состояние. – Можно нам с ним увидеться? Мы взбодрим его, верно, парни? В лице Рэя Сиго не было ни кровинки. Бледность его отдавала даже как будто синевой, и Винс с Сидом поежились от неприятного ощущения. Запавшие, темные, полные слез глаза уставились в никуда. Казалось, в них сосредоточились печаль и страдания всего человечества. – Рэй, это я, Сид. Я тут тебе цветочки принес. На лице Сиго не промелькнуло и тени узнавания. Он сидел в постели, прямой как палка, погруженный в свои мучительные переживания. Винс посмотрел на медсестру и спросил: – Давно он такой? – Уже два года. Ему то лучше, то хуже. Когда становится получше, мы отпускаем его домой, а через несколько недель он снова к нам возвращается. – И что с ним стряслось? – спросил Сид. – Если б мы знали, то поняли бы, как его лечить, – негромко проговорила сестра. – Неужели ему ничем нельзя помочь? – Делаем все, что можем… Поблагодарив медсестру, Винс с Сидом, не задерживаясь, вышли в коридор, где их ждали остальные. – Ну что? – спросил Натан. – Возвращаемся в Лондон. Хватит на сегодня, – буркнул Сид. – Хватит? – недоуменно отозвался Натан. Сид и Винс переглянулись: каждый знал, о чем думает другой. – Не говори ничего, – сказал Сид, – я и так знаю. Он уже никому не доставит хлопот. Разве что своим кредиторам. Фил выглянул из-за нагромождения ржавых металлических бочек и посмотрел туда, куда уходила заброшенная узкоколейка и где в отдалении располагалась красильня. Да, там он его и заметил. Какое-то движение. Приземистый блондин в синих джинсах: это он, прячась в тени, зашел в здание через боковую дверь. Движение движением, но он ли это? Фил не разобрал. Наверняка он. Наверняка. Кто же еще? Больше здесь никого нет. Фил глянул туда, откуда пришел, – на неряшливую сортировочную площадку, границы которой очерчивали устрашающий забор да задворки каких-то ветхих строений. Нет, не там. Это здесь. Запах плесени и покинутого жилья. Время остановилось. Из бочек, словно гной, сочится масло и еще какая-то химическая отрава; земля под ногами такая же голая и чуждая всему живому, как мраморная плита. Фил подумал о том, что́ могло находиться в этих бочках и почему их бросили тут гнить. Постепенно Фил начал замечать еще один запах: здешний воздух пахнул смертью. Ее вкус ощущался на кончике языка. И что это за смерть? Прошлая? Грядущая? Нынешняя? Он не знал, но никак, никак не мог перестать ощущать во рту ее сладковатый привкус. Вот оно! Опять! Там, где выбитые стекла, первый этаж, у самого поворота за угол. Незаметное такое движение. Словно тени сместились и загадали ему загадку. Он там, точно. Фил достал из наплечной кобуры смит-вессон, убедился, что барабан полон, и снял оружие с предохранителя. Сжимая револьвер в правой руке, подался назад и двинулся вдоль завала из бочек к маленькому загону для вагонеток, построенному из унылого кирпича. Деревянные двери сарая рассохлись и еле держались на петлях. Фил сумел раздвинуть их ровно настолько, что ему, при его худощавости, удалось пролезть внутрь. Кровля прогнила, и сочившегося из дыр света хватило, чтобы Фил успешно миновал груды строительного мусора и щебня и сумел подобраться к боковой двери. Отсюда хорошо просматривалась вся заброшенная фабрика. Это было трехэтажное здание из красного кирпича. Ему должно было быть не меньше века. В окнах не осталось ни одного стекла. Из щелей в кладке росла трава, из форточек и отдушин лезли разлапистые папоротники. Между первым и вторым этажами все еще виднелась нарядная белая надпись: «Красильня Прескотта и Форстера». Где-то там, где-то там прячется эта сволочь, думал Фил, и, когда я до него доберусь, я кое-что наконец-то узнаю. Шанс этот никак, никак нельзя упускать – и Сиду, и всей его музыке будет приятно… он будет просто в восторге. Я добуду ему эту информацию. Но сначала… Фил снова пересек сарай с вагонетками и выбрался из пролома. Осторожно завернул за угол – туда, где не было заметно ни движения, ни шума – вообще ничего. Словно дрянной фотоснимок. По расчетам Фила, единственным способом подобраться к красильне было прокрасться вдоль стены сарая с вагонетками, а потом в несколько прыжков одолеть двор, где негде спрятаться. Двор был чуть меньше двадцати метров в ширину, и Фил решил, что, если будет действовать тихо и никто в это время не выглянет из окна, он успешно справится с этой задачей. Необходимым условием успеха было, конечно, то, что мистер Синие Джинсы не знал, что за ним следят, и ничего не опасался. Никаких если, подумал Фил. Есть только один способ: действуй. Он двинулся вдоль стены и, дойдя до угла, огляделся. Все тихо, нигде никакого движения. Пора. Фил рванул через двор и благополучно, не потревожив ни камушка, достиг здания фабрики. Прижался спиной к стене, подождал, прислушался. Тишина. Тяжелая, звенящая тишина. Представление начинается, подумал Фил и поднял смит-вессон. Сейчас посмотрим. Одетый в шелковый халат, Сид вошел в гостиную своего «Сидимира». В руках у него было две бутылки пива; одну он дал Винсу. Тот лежал на диване и смотрел по спутниковому каналу футбольный матч. – Кто играет? – поинтересовался Сид. – Понятия не имею, – отозвался Винс. – Я думал, ты смотришь. – Смотрю, но репортаж, похоже, на испанском. – Ясно. Винс глотнул из бутылки, а Сид закурил сигару и удобно расположился в кресле. – Только зря день потратили. Гоняли, как идиоты, в Эссекс. – Сид потянулся к пульту и начал переключать каналы. Винс сделал еще глоток. – Совсем не зря. Теперь мы точно знаем, что бедняга Рэй не тот, кто нам нужен. – Положим, так. И что теперь делать? Как там два наших мудозвона? Узнали они что-нибудь в Маргейте или нет? – Давай позвоним и узнаем. Винс достал свою тонкую записную книжку и пролистал странички. – Вот. «Уютный уголок». Ночлег, завтрак и все такое. Сид посасывал сигару; Винс набрал номер. В трубке раздался гудок. И еще гудок, и еще. – Они что, остановились в такой дыре, где никто не подходит к телефону? – прошипел Сид. – Кто-нибудь должен подойти. Подождем. – Позвони еще раз. Может, ты неверно набрал. – Сейчас. В трубке по-прежнему раздавались длинные гудки. В «Уютном уголке» телефон располагался на стене, в нескольких шагах от входной двери. Он все звонил и звонил, и звон наполнял кухню и разносился по лестнице. Дверь раскачивали сильные порывы налетавшего с канала ветра. Маленький серый котенок хотел было зайти со двора в коридор, но дверь захлопнулась, он испугался и убежал. Хозяйка дома миссис Пегги Хатчерд при нормальном положении дел всегда отвечала на телефонные звонки, но сегодня ее положение было явно ненормальным: она лежала на полу гостиной, убитая двумя выстрелами в грудь. В сообщавшейся с гостиной столовой находились ее гости – супруги из Лимингтон-Спа, обоим было за шестьдесят. Они тоже были мертвы. На втором этаже, в комнате номер 2, лежал, уставившись остекленелыми глазами в потолок, Лео. Изо рта его текла красная струйка. Он был убит выстрелом в голову. Фил крался вдоль стены второго этажа красильни. Прозрачные сумерки сменились кромешной ночью. Сердце его грохотало, как соло свихнувшегося барабанщика, руки, лицо и плечи покрылись каплями ледяного пота. Это оказалась совсем не такая простая работа, как полагал Фил. Он понял это, как только поднялся по лестнице, но к тому времени мышеловка уже захлопнулась. Его заманили в мышеловку. Это было частью их плана. Приглушенный выстрел из пистолета-автомата застал его врасплох. Фил упал навзничь и успел понять, что они продумали свои действия не хуже, чем это сделал он. Тяжелые шаги, потом вдруг снова тишина. Я знаю, что они здесь. Они знают, что я здесь. Как же все-таки много просчетов, с самого начала. Их могло быть двое или трое, а мог быть и один. Не существовало способа проверить. Все, что он мог, – это красться, прижимаясь к стене, и ждать, что возникнет какое-то движение, что они поскользнутся, оступятся и тем выдадут свое местонахождение. Они где-то там, в темноте, но где? Окно. Фил опустился на четвереньки и медленно, бесшумно прополз под ним. Какой-то звук. Сверху? Или, может, впереди. Кто-то идет. Ноги Фила приросли к полу. Он боялся пошевелиться. Он ждал. Он все ждал и ждал, и казалось, что прошло уже несколько часов. Каждая секунда звучала в ушах, словно набат. Ничего. Одна глухая тишина. Там точно кто-то есть, это наверняка. Но где же, господи боже, где именно? Если бы только он заставил Лео пойти с ним. Все было бы настолько неизмеримо проще. Вдвоем они бы обстряпали это дельце в два счета – это уж точно. Можно даже не сомневаться. Но теперь – теперь слишком поздно раскаиваться. Все придется делать ему одному – здесь и сейчас. Да уж. Но ведь я же был и в худших ситуациях, и всегда из них выпутывался. И если рассчитывать не на кого, я всегда могу рассчитывать на себя самого. Я выпутывался из каких угодно передряг, и это всего лишь одна из них. Вот снова шум. Это оттуда, от лестниц. Кто-то оступился. Я знаю, где они. Теперь-то я знаю точно. Тишина. Такая, что лопаются барабанные перепонки. Ну вот, еще одну секундочку – и рванем туда, к лестницам. Ты сделаешь его, Фил, малыш, можешь даже не сомневаться. Телефон. Мобильный телефон Фила. Резкий, настойчивый звук раскатился по всему этажу. Фил растерянно схватился за карман, где лежал телефон «нокия», и тут же мрак разрезала огненная очередь пистолета-автомата. И хотя лишь две пули из двенадцати попали в Фила, этого оказалось достаточно для того, чтобы в тот момент закончилась его жизнь. Телефон звонил еще несколько минут; потом рука, принадлежащая не Филу, открыла его и отключила прием. – Похоже, сейчас звонить Филу бесполезно, – заметил Винс, убирая телефон. – Может, он пошел в город, а мобильник оставил в гостинице? Сид в ярости трахнул пустой пивной бутылкой по стеклянной столешнице кофейного столика. – Я послал туда этих двух идиотов, а теперь получается, даже не могу с ними связаться! На что это похоже, спрашиваю? На что? Это меня просто бесит! – Я потом еще раз попробую, – миролюбиво предложил Винс. – Скажи им, чтоб завтра же были здесь. Ясно? – Да, Сид. – Всё. Я пошел спать. А ты мотай домой, здесь переночует Натан. Можешь считать, что у тебя двухдневный отпуск. – Спасибо. Хоть переоденусь. – Вот-вот, сынок, переоденься. В десятом часу утра Винса разбудила гроза. Он полежал немного, глядя на бегущие по стеклу ручьи, потом встал, пошел в кухню и сделал себе чашку растворимого кофе. Он хотел еще поджарить и пару тостов, но тут из спальни донеслось верещанье мобильного телефона. Винс выждал немного, но телефон не умолкал, и стало ясно, что, кто бы это ни звонил, Винс ему был нужен позарез. – Алло? – отозвался Винс, снова ложась в постель и надеясь, что ничего срочного. Это был Сид, и тон его говорил о первостепенной срочности. – Видел новости? – Какие новости? – По ТВ. Новости по ТВ. – Да нет. Я только проснулся. Что случилось? – Включи. Всё к черту. Жду тебя в полдень в зале заседаний. Ясно? – Ясно. Сид отключил телефон. Спустя десять минут Винс смотрел в экран на фотографии Фила и Лео: черно-белые размытые снимки, парочка буйно помешанных из психушки. Безобразные снимки. Откуда они их взяли, подумал Винс. Не понимаю. И тут услышал голос женщины-диктора: «…были опознаны полицией как торговец подержанными автомобилями Филипп Уотерхаус и администратор фирмы Лео Риммер. Оба из восточного Лондона». Затем следовало изображение какого-то маленького пансиона в Маргейте; за протянутой поперек входа лентой ограждения стояло несколько полицейских. «Также была убита миссис Пегги Хатчерд, хозяйка пансиона „Уютный уголок“, и двое ее гостей, их имена не разглашаются, пока не будут оповещены ближайшие родственники». Появившийся на экране полицейский выглядел растерянным: «Это самое ужасное злодеяние за всю историю острова Занет…[7] контроль на самом высоком уровне… будет задействован весь личный состав… обыщем метр за метром… наши сограждане… можно не сомневаться…» Но Винс уже не слушал, больше того – он не верил своим ушам. Это просто не могло быть правдой. Фил и Лео… неужели мертвы? Уничтожены? И хозяйка пансиона, и ее гости? Да что творится там, в Маргейте? К чему все это приведет? Винс зажег сигарету и бездумно уставился в окно на дождь. Что он знал наверняка, так это к чему все это приведет. В этом можно было не сомневаться. И только в этом. Сидя в председательском кресле, Сид смотрел прямо перед собой и с отвращением гонял во рту сигару. Слева от него сидел Винс, справа – Натан. В зале повисло угрюмое молчание. Винс думал о Маргейте и пытался поставить себя на место их врага – кто бы он ни был. Сначала Лайонел – и об этом убийстве мы так ничего и не знаем. Потом мы поехали на похороны. Так, похороны. Про них писали в газетах. Любой мог выяснить, где они состоятся и когда, и проследить за приехавшими. Это объясняло «случайную» смерть Гарри. Но почему они тогда удовлетворились одним Гарри? Почему не захотели большего? Может быть, потому… что «они» – всего один человек? Может это быть причиной? Может. Или нет. Причина может быть какая угодно. Море причин. И вот теперь Фил и Лео… Начнем с того, что нельзя проследить за всеми, кто приезжает в Маргейт. Таких ведь тысячи – отдыхающие, заезжие работяги, рассыльные… да кто угодно. Фил и Лео, должно быть, как-то раскрыли свое присутствие, дали знать, что они там. Кто-то узнал, кто они такие и что делают в Маргейте, и за ними стали следить. Кто-то дал кому-то знать, что двое приезжих интересуются сам-знаешь-чем. Это немного суживает поиск. Суживает от всего населения острова Занет до тех людей, которых Фил и Лео расспрашивали о… сам-знаешь-о-чем. А таких куда меньше. Так что стоит поехать туда, навести справки, и наш загадочный незнакомец – или незнакомцы – не заставит себя долго ждать. Они сразу явятся по твою душу. Будь к этому готов, будь настороже. Винс унесся мыслями в начало семидесятых, в летние денечки, которые длились словно целая вечность… сколько там было красивых телок, смеха и юношеского восторга; все это было четверть века назад… Дверь отворилась, и в комнату, размахивая экземпляром «Таймс», вошел сильно поддатый Уолли. – День добрый, Сидней, день добрый и вам, джентльмены. Джентльмены пробормотали что-то невнятное и кивнули. Сид рявкнул: – Сядь, Уолли! И расскажи, как продвигается расследование – все до мельчайших подробностей, только без обычной чухни. Уолли выдвинул стул и уселся поудобнее. – А как насчет того, чтобы промочить горло? Сид ткнул в его сторону сигарой и сказал: – Давай, рассказывай. Что ты раскопал? Что там такое творится? – А помнишь, как в старые добрые времена, Сид? – Валяй, Уолли, или быстренько отправишься червей кормить, и я лично за этим прослежу. – Похоже – так, по крайней мере, мне чирикнула моя маленькая птичка в голубом мундире, – у них две версии. Обе, прямо скажем, не блестящие. Первая – что это разборка между бандитскими группировками, промышляющими наркоторговлей. Вторая – просто наезд одной банды на другую с целью захвата капитала. Выбирай сам, что тебе больше нравится. – Значит, – проговорил Сид, – они решили отложить это в долгий ящик? – Да, ты же знаешь, с точки зрения раскрываемости… – подтвердил Уолли, – но будем надеяться, что когда они наведут справки касательно Лео и Фила, то не приедут брать у тебя интервью. – Вряд ли, и если даже так – что такого? Что они мне скажут? Поваляют дурака и уедут. – Будем на это надеяться, – повторил Уолли. Винс посмотрел на Уолли и спросил: – Фила и Лео убили из одного и того же оружия? – Похоже на то. И там и там сорок пятый калибр, хотя экспертиза еще не проводилась. Винс глянул на Сида, оба знали, о чем подумал каждый: из пистолета 45-го калибра был застрелен Лайонел. – Они говорят, что Фила убили примерно на час позже, чем Лео? – продолжал спрашивать Винс. – Да, так они думают, но вряд ли это можно доказать. Хозяйка и ее гости тоже были застрелены из 45-го. Полиция думает, что они случайно увидели киллера, когда тот уже уходил, и он решил не оставлять свидетелей. Они наверняка не имеют никакого отношения к этому делу. – Что меня реально интересует, – сурово проговорил Сид, – как это они так быстро нашли труп Фила в таком глухом месте? И как поняли, что два убийства связаны? Уолли глотнул из своей фляжки, вытер губы рукавом пиджака, вздохнул и сказал: – Там играли какие-то детишки, а что до личности – его имя было в книге постояльцев. Когда его нашли, полицейские уже знали, кто он такой. Вдобавок при нем были спички с названием пансиона на этикетке. Винс спросил, есть ли у полицейских какие-то наметки. Уолли улыбнулся. – Если и есть, то про них знает только высшее руководство, но мой скромный трудяга осведомитель говорит, что у них нет и дырки от бублика, не то что наметок. Ни-че-го. Почти шесть десятков ребят в форме прочесывают окрестности, заглядывают под каждую кочку, допрашивают всех подряд. На них уже так здорово надавили, что они пришьют к делу что надо и чего не надо. – Они уже знают, что это связано с убийством Лайонела? – спросил Сид. – Вряд ли. Откуда им знать? А если и знают – что это им даст? Дохлый номер. При этом напоминании Сид поморщился. Его покоробила безапелляционность, с какой эта обезьяна с Флит-стрит говорила о непосредственно касающихся его вещах. Да, может, сейчас это и дохлый номер, но так будет не всегда, уж он об этом позаботится. Держу пари, что так, подумал Сид. Вечером в клубе, в своем кабинете, Сид лежал навзничь на диване, облаченный в одни только шелковые трусы, а его спину массировала эффектная блондинка из числа работниц клуба. Глаза у Сида были закрыты, он лежал молча и лишь тихонько постанывал от удовольствия. Винс сидел за столом и в свете лампы изучал карту Маргейта и острова Занет. Он не нашел такой карты в Лондоне, и ему пришлось заказывать ее из Рамсгейта. Карты всегда поражали Винса – с тех самых пор, как ребенком он нашел разрозненные листы «Атласа Великобритании». Карты приоткрывали дверь в мир, полный тайн, романтики и великих исторических событий, но сегодня его цель была более прагматичной. Вот она, Маргейтская железнодорожная станция, вот Дримленд, Марин-террас, Сесил-сквер, Хай-стрит, старинная часть города вокруг Рыночной площади. Вот побережье, Нейланд-Рок, гавань, бульвар, вот волнорезы, эллинги и скалы, окаймляющие Клифтонвилл. И вот многие десятки улиц, все расширяющиеся, все удлиняющиеся по мере удаления от своего изначального ядра – маленькой рыбацкой деревушки, из которой возник Маргейт. Где-то там, думал Винс, на одной из этих улиц, живет человек, который и есть ключ к разгадке. Он просыпается утром, ест и пьет, спит, смотрит телевизор, ходит по магазинам, трахает баб и знает ответы на все вопросы. Где-то там. Может быть, на Мадейра-роуд, а может – на Рэйлвей-террас или на Лав-лейн, а то и на Зайон-плейс. Ясно одно: он где-то там. И он ждет. Теперь Винс был более чем уверен, что они имеют дело с Он. И может, один-два помощника, не больше. Он сидит и ждет там, он не торопит события, он ждет, пока мы приедем туда и попадем в его паутину. Он завлекает нас в ловушку. Холодный и расчетливый мозг, человек, умеющий ждать и имеющий для этого время. И он хочет, чтобы битва произошла на его земле. Он медленно-медленно вытягивает из Сида жилы. Он подбирается к самому сердцу. Особенно это стало заметно за последние две недели. Сид стал нервным, в голове – разброд, он делал ошибки, не замечал очевидного. Прежний Сид таким не был. Сид нынешний держался с достоинством и энергией, но уже не обладал тем, чем отличался Сид прежний. Он стал разбрасываться. Он и сам отдавал себе в этом отчет, старался компенсировать это обилием новых проектов, брался то за один, то за другой и почти ничего не доводил до конца. Винс подметил тысячу разных перемен в его поведении. – Заснул, – услышал он нежный женский голос, протяжные гласные выдавали в ней уроженку южного Лондона. Винс оторвался от карты и не сразу увидел стриптизершу: она стояла в изножье дивана и поправляла лифчик. – Отрубился, – пояснила она. – Он устал, – сказал Винс, – спасибо. – Может быть, вашим ногам тоже хочется расслабиться? – Попозже, – улыбнувшись, ответил Винс. Она улыбнулась в ответ и неслышно вышла из комнаты. А Винс уже снова смотрел на карту и шарил глазами по улицам и улочкам Маргейта так упорно, словно именно здесь был ключ к разгадке. Было раннее утро, и улицы были безлюдны. Винс вез Сида домой в «ягуаре». Тот сидел на переднем пассажирском месте. Винс искоса на него поглядывал. С той минуты, как они покинули клуб, Сид не произнес ни слова. Он находился во власти какого-то нового настроения, которое порядком раздражало Винса. Когда они проехали под Арчвейским мостом, к Сиду наконец вернулся дар речи. – Никак не могу выкинуть это из головы. Наваждение какое-то. Винс понял, о чем он, но промолчал. Сиду, возможно, и не нужен был его ответ, потому что он тут же сказал: – Когда все это разрешится и мы узнаем, в чем дело, я уйду на покой. И только тогда. Не раньше. – Сейчас мы все равно почти ничего не можем сделать, – вставил Винс. – Знаю, – ответил Сид, – нам надо запастись терпением. Нет нужды ездить в Маргейт, он сейчас и так кишит копперами. Мы и без того скоро будем знать о ходе расследования. Подождем. Подождем и посмотрим, что они накопают. – Правильно, Сид. – Так или иначе, впереди лето. В Суонси вот-вот откроется новое казино, а нам еще надо съездить в Лас-Вегас. Это поможет забыть о неприятностях. Есть масса самых разных дел, которые требуют нашего внимания. Сид угрюмо засмеялся. Винс подхватил его смех. – Да уж, – сказал Сид, – мы ведь не допустим, чтобы эта проблема выбила нас из обычного ритма? – Нет, Сид, мы этого не допустим. |
||
|