"Сожженные мосты" - читать интересную книгу автора (Маркьянов Александр)

03 июня 2002 года

АМО ровно забухтел дизелем, тронулся с места. Проехал пару десятков метров, повернул налево, ровно пошел по дороге. И тут тормознул - да так, что на казаков едва не посыпались какие-то ящики.

- От бисов сын... - выругался Чебак

- Тихо!

- Внутренний КПП. Еще внешний будет - спокойно сказал Петров, наблюдая за происходящим через дырочку в борту...

Это была первая по-настоящему разведывательная операция, которая затеяла группа Велехова. Ведь хороший пластун не рыщет по лесам взад-вперед в поисках непонятно чего. Хороший пластун сначала узнает, где лежит то, что нужно искать, потом тихо выдвигается к месту, тихо это берет и тихо смывается. Это только в дурном синематографе весь этот нехитрый процесс сопровождается взрывами и стрельбой до неба.

Целью была небольшая деревенька, между Люблинецом и Мужковом, верней не сама деревенька, а то что в ней находилось. Даже не так - то что должно было в ней находиться по здравому размышлению. Как раз в таких вот деревеньках, почти нам самой границе находятся промежуточные склады спирта и прочей контрабанды. Замаскированные склады. Поскольку, режим особого положения на этой территории не действовал, казаки не могли вламываться в дома и обыскивать их без ордера. Вот если в лесу кого поймали или бесхозный спирт в землянке нашли - дело одно. А в дома - без ордера не моги. А ордер подписывает прокурор. А прокурору - нужны доказательства. А какие тут могут быть доказательства. В любом случае, ордер будут пару дней вписывать - за это время можно не склад со спиртом небольшой - целый винокуренный завод с места на место можно перевезти.

Но совсем другое дело - если, к примеру, казаки, патрулируя, наткнулись на людей, грузящих в машину бочки со спиртом, или водку, не казенную, а самопальную - тут дело другое. Тут, получается - застигли на месте преступления, и задерживать, а равно конфисковать "паленый" спирт и водку казаки имели вполне законное право. На этом - и решили сыграть.

Сыграть решили без особых изысков. Гнали в любой деревне приграничной, куда ни ткни пальцем, поэтому и искать не надо было. Взяли первую попавшуюся удобную с точки зрения возможности выдвижения к деревне.

Проблема была как раз в выдвижении. Точнее - в скрытом выдвижении. Везде, где были казаки - у пункта временной дислокации, на маршрутах патрулирования - были люди. Как дети, так и взрослые. У каждого - сотовый телефон. Заметили что - позвонили - телефоны, куда стоит звонить в таких случаях, знали все. За это даже не платили денег, звонили бесплатно, только чтобы насолить проклятым москалям. Поэтому, все передвижения казаков были под постоянным контролем, за исключением леса, и стоит только какому-нибудь доброхоту заметить их на подходе к деревне ... на операции можно было сразу ставить большой и жирный... крест. Никакого спирта уже не найти. Да и не дураки контрабандисты чтобы днем орудовать. Загрузят машину ночью - да и пойдут проселками в обход контрольных постов на дорогах. На одну дорогу - десять проселков, из десяти проселков максимум на один можно было выставить временный КПП. А если учесть, что как минимум в четырех случаях из пяти этот временный КПП заметят местные жители и сразу позвонят, куда надо... Понятно, в общем, да? Что вы сказали? Минировать дороги? Да вы с ума сошли, это же территория Российской Империи, какие тут могут быть мины на дорогах. Иногда саперы выезжали, перекапывали такие проселки канавами. И то - со скандалом, потому что сразу выяснялось, что ближайшей деревне эта дорога нужна, чтобы ездить на поле или за лесом. Частенько - погнали экскаватор дорогу перекапывать - а там уже пикет. Женщины, дети с яйцами с гнилыми овощами, иногда и с камнями. Те ямы, которые все же удавалось выкопать, закапывали всей близлежащей деревней. Вот так и шла эта война, где задерживали в лучшем случае один литр контрабандного спирта из пяти и то если повезет.

Но они собирались работать совсем по-другому. Так, как до сих пор здесь, в этих контрабандных краях не работал никто.

Выдвигаться на точку они решили с колонной. Два Выстрела - головной и замыкающий - и четырнадцать абсолютно одинаковых АМО, армейских транспортных грузовиков. Такие вот колонны возили со складов на пункты временной дислокации все имущество, необходимое в процессе службы - только кое-какие продукты покупали на месте. Все остальное - завозили.

Вот, когда один из АМО подъехал на разгрузку у хозяйства Витренко - они вчетвером и начали его разгружать. Если кто и следил - вряд ли заметил что по окончании разгрузки грузчики остались в полупустом кузове.

Проверка прошла быстро, к документам особо не прикапывались. Свои - и проезжайте. Снова зафырчал дизель, АМО тронулся. Снова остановился...

- В колонну встает. Еще одна ходка - и остановятся.

Ночью колонны старались не гонять - мало ли...

Снова тронулись - теперь уже колонной. Завоняло солярным выхлопом, многоголосье работающих двигателей заглушило все остальные звуки. Сотник внимательно смотрел на часы - ориентироваться нормально было невозможно, точку сброса рассчитывали по часам...

Пошли...

В нужное время замыкающий колонну Выстрел чуть отстал - и это дало возможность бойцам Велехова одному за другим соскочить на дорогу и уйти в придорожные кусты. Как раз был крутой и глухой, непросматриваемый поворот колонна снизила скорость до тридцати в час. В Выстреле "ничего не заметили"...

- Строиться! - подал команду сотник, когда гул шестнадцати больших дизелей затих, растворился вдали.

Быстро и тихо построились. Четыре человека - минимум для разведвыхода, но тут не война - достаточно. Пулемет, бесшумная снайперская винтовка, два автомата. Рация.

- Певец - в голову колонны. Соболь - замыкающим. Дистанция - на пределе визуальной видимости. Сохранять тишину, все команды подаю рукой. Направление - юго-запад. Марш!

К деревне они подошли, когда солнце скрылось за лесистыми, мрачными горами и землю окутала тьма. Ночная тьма, любимая подруга контрабандиста сестренка удачи. Вот сейчас и посмотрим - кому же она улыбнется.

Точку для организации поста наблюдения сотник выбрал на склоне. Чем хороша была эта деревня - с юга ее подпирал невысокий, но крутой холм и с его вершины было очень удобно наблюдать за самой деревней и за дорогой, льнувшей к селу в ее прихотливом изгибе. Как будто с вертолета наблюдаешь, доминирующая над местностью высота, пусть и всего сто с небольшим метров.

На высоте, конечно же, кто-то уже побывал. Более того - они едва не столкнулись с предыдущими наблюдателями. Как раз в одном месте, там где ухнуло дерево они устроили свой наблюдательный пункт где и пребывали весь день, наблюдая за дорогой или окрестностями. Стоило только увидеть опасность - низко летящий над лесом вертолет, машина таможенного корпуса или казаков на дороге - как через минуту об этом знала бы уже вся деревня. Таких наблюдателей частенько ловили, обычно это были пацаны. Ну и что с ними сделаешь? Тем более, что они не делают ничего противозаконного - просто сидят. На время операции задерживали, потом давали пенделя и отпускали. Все по-простому.

- Чисто ... - прошипел прямо в ухо залегшему на вершине сотнику Певец

- Чисто - через некоторое время подтвердил и осмотревшийся Соболь.

Пользоваться связью сотник запретил - у местных, как достоверно было известно, были современные мультичастотные сканеры и работали они круглые сутки. Контрабандистов недооценивать было нельзя.

- Выставляемся! - решил сотник - Соболь наблюдение, остальные охранение.

Соболь кивнул, начал устраиваться на толстом, уже обжитом и еще не до конца высохшем древесном стволе, остальные бесплотными призраками растворились в лесу...

И чего только не придумают теперь. Раньше пластуну все помощники - терпение, опыт да зоркий глаз. Многие пластуны вырабатывали ночное зрение не хуже кошачьего. А теперь... а теперь есть такие дела как ночные прицелы и тепловизоры, от которых не укроешься. И любой, более-менее выучившийся дурак может их применять. Пропадает пластунская профессия....

Ночной лес жил своей жизнью - шебуршалось зверье бесшумно парил над лесом высматривая добычу филин. Стрелки часов, едва заметно светящиеся зеленым в темноте медленно ползли, отмеряя минуту за минутой. От безделья клонило в сон.

Заскрипел какой-то местной птицей Соболь - что-то нашел, что-то высмотрел. Сотник медленно пополз к нему.

- Что?

- В центре... - прошипел Соболь, передавая винтовку - у костела.

Зеленый свет ночного прицела неприятно резанул сотника по глазам уже адаптировавшего свои глаза к ночи. Окрестности в ночном прицеле выглядели как будто погруженные в мутный зеленый сумрак донской заводи. Казаки нынче были не те, что в начале века - сотник например, имел за плечами краткий курс подготовки легких водолазов, три месяца занимался на высокогорном озере Балхаш. Потом, когда судьба давала возможность побывать дома - занимался подводной охотой на Дону, один раз чуть не попал на обед сому[69]. Поэтому, такую картину, какая сейчас предстала перед ним в прицеле, сотнику хорошо знал...

Изображение чуть плыло, как это и было в ночных прицелах - там картинка преобразуется, это тебе не оптика. Перед глазами плыла узенькая мощеная улица пригожие, обнесенные заборами дома по обе стороны, площадь. Шпиль невысокого, разлапистого костела...

Вот те на...

- Вот ведь богохульники... - негромко сказал сотник - это придумать же надо, в божьем доме спирт хранить.

Жизнь в поселке кипела - верней не в самом поселке, на площади. Сам то поселок уже засыпал, то тут, то там гасли желтые прямоугольники окон. А вот на площади кипела жизнь - трое, подогнав к костелу большой крытый грузовик, торопливо надрываясь, таскали в него и грузили небольшие квадрантные емкости. Сотник уже достоверно знал, что это такое - пятидесятилитровые канистры со спиртом. Сейчас загрузят машину и отправят ее дальше.

- Тонн шесть в машине... - прошептал Соболь - куш неслабый...

Да уж и в самом деле куш неслабый. По казачьим традициям, полученное от казны вознаграждение шло на кошт, но и тем, кто непосредственно дал результат - перепадало немало. Государство спирт принимает по пять целковых за литр, если нормальный и по целковому - если метиловый или еще какой непригодный. Если они всю машину собираются грузить то выходит...

Неплохо выходит... [70]

Сотник негромко каркнул вороном, вороны по ночам не летают - но тут вряд ли кто слушает. Общий сбор...

- В центре поселка машина. У костела. Спирт тонн шесть. Делаем так. Выдвигаемся мы трое, работаем пэбэшками[71], остальное - на край. Соболь, выбирай позицию.

Соболь осмотрелся в прицел.

- Сто метров левее по дороге. На крыше.

- Собака?

- Успокою.

Сотник подумал.

- Чебак - подстрахуешь. Потом присоединишься к нам, но не светись - сработаем я и Певец. Ты - сиди тихо. Рабочий план - вяжем этих, кидаем в кузов и тикаем. Либо до ППД, либо до первого поста, там и сдаем все. По дороге забираем Соболя. Я и Певец в кабине, Чебак и Соболь - в кузове. По машине не стрелять, полыхнет - сгорим зараз. С этими - осторожнее, Соболь - если что вали, но не наглухо. Живыми брать треба.

- Есть!

- Тогда - с богом, казаки...

Теперь шли двумя парами, как и предстояло работать: Город и Певец первыми, Соболь и Чебак вторыми. Город и Певец, как идущие первыми забросили за спину свое основное оружие, достали пистолеты, накрутили на удлиненные стволы длинные трубки глушителей. Опустили на глаза приборы ночного видения. На каждом пистолете был лазер, работающий в невидимом невооруженным глазом режиме - а в очках лазерный луч был виден, он словно шпага пронзал пространство. Как на учениях, или за линией фронта во вражеском тылу. Хотя земля эта - своя.

Взвыла собака - одна, затем другая. Собачий перебрех покатился по селу - собаки не могут молчать если слышат лай сородичей. Город поднял сжатую в кулак руку, затем растопырил пальцы - все мгновенно присели, укрылись на местности.

- Подождем, пока утихнут - одними губами прошептал он на ухо Певцу, тот согласно кивнул.

В крайнем от околицы села доме открылась дверь - пышущий желтым прямоугольник на черном фоне стены. Разбуженный спросонья поляк какое-то время оглядывался, пытаясь понять, не забрались ли в хозяйство воры, потом чем-то кинул в мешающую спать собаку. Собака взвизгнула и замолкла...

Желтый прямоугольник погас...

Сотник указал рукой направление - вперед.

Огородами решили не идти - и в самом деле собаки, может у кого собака на ночь отпущена с цепи. Проблем не оберешься. Ломанулись улицей, внаглую - перебегая от столба к столбу, избегая желтых конусов света от горящих вовсю фонарей. На Дону по ночам без дела свет не жгли. А тут - Европа...

Чебак показал знак опасности - и сам мгновенно упал на землю. Его примеру тут же последовали остальные...

- Еще Польска не сгинела...[72] - донеслось негромкое...

Человек, который шел по улице в такой поздний час вовсе не был пьяным или загулявшим. Наоборот, он шел ходко не шатался от выпитого, посматривал на дома. Сотник приготовил пистолет, хотя понимал, что нарвутся - и наглухо его валить нельзя. Идет человек - и идет, преступления же в этом нет. По башке рукояткой пистолета и связать, наверное, так...

Разгадка была простой - человек остановился около богатого, двухэтажного дома, что-то поднял на земле, резко распрямился, размахнулся рукой. Едва слышно звякнуло окно.

Через несколько секунд в одном из окон второго этажа призрачно мелькнул огонек свечи, потом открылась форточка - и из нее что-то выбросили, что-то, что едва слышно звякнуло о камень. Человек огляделся по сторонам подобрал выброшенное и полез через высокий, каменный, ограждающий дом забор.

Понятно... к паненке своей пошел.

Они ждали еще минут пять, прежде чем убедились, что все тихо и их никто не заметил. Потом пошли к площади, прежним порядком.

В любом польском поселении есть площадь. Так же как и в казачьих куренях - в русских поселениях площадь не обязательна, а тут она есть всегда. Вокруг площади крутится вся общественная жизнь села, тут обязательно есть костел, есть каварня[73], есть и присутствие[74] местное. Сама площадь обычно круглой формы, обрамленная каменными домами, замощенная камнем и аккуратно убираемая. Европа...

Выйдя на площадь, Певец и Город пошли в разные стороны, как бы обхватывая ее. Ни присутствие ни каварня уже не работали - это тебе не трактир, где до утра шумят. Только фонари, чьи кованые чугунные столбы красиво обрамляли площадь подобно стражникам, берегущим ее покой, светили мертвенно-бледным светом, и вокруг них вертелась мошкара

Шаг. Еще шаг...

Машина была уже совсем рядом, так рядом что чувствовался запах соляра, тяжелые шаги по мостовой, запаленное дыхание - трое мужчин носили что-то тяжелое, стремясь перетаскать все что нужно как можно быстрее.

Сотник откинул с глаз уродливый прибор ночного видения, подождал, пока глаза немного адаптируются к темноте. Проверил пистолет.

- Здорово вечеряли, панове! - улучив момент, сказал Велехов, ступая вперед и выходя из-за кузова машины - никак винокурите здесь...

Один из грузчиков, самый молодой выронил из рук тяжелый, пятидесятилитровый пластиковый бочонок со спиртом себе на ногу и заполошно взвыл.

- У... матка боска...

- Руки в гору[75]! - негромко, но внушительно сказал сотник

Второй, постарше - у него в этот момент не было в руках ничего, он только что бросил бочонок в машину, сместился влево, рука змеей скользнула за спину...

Хлоп...

Лязг затвора был слышнее, чем выстрел, десятимиллиметровая тяжелая тупая пуля врезалась в правую руку, напрочь перебив кость...

- И-ы-ы... - взвыл поляк, хватаясь за искалеченную руку, кровь из которой мгновенно пропитала рукав.

Третий бухнулся на колени

- Нэ пуцай! Нэ пуцай! Ми слю цивилы, цивилы, нэ пуцай![76]

С противоположной стороны с таким же пистолетом в руках выступил из тени Певец, красная точка лазерного прицела плясала на спине третьего...

- Ты серб?

- Арнаут! Арнаут[77], нэ пуцай!

- Руки в гору! Второй - вяжи их!

Пока сотник держал контрабандистов под прицелом, Певец осторожно приблизился, заковал в наручники сначала того что выл, стоял на коленях потом того кто уронил канистру себе на ногу. Пошел к третьему.

- Осторожно! У него ствол!

- Бросай оружие! - крикнул Певец, стоя сзади так чтобы контрабандист не мог его видеть...

Здоровой рукой контрабандист осторожно достал из-за пояса пистолет, отбросил. Глухо стукнул о брусчатку металл.

- У... москальско семя!

- Мы казаки! Руки держать в виду!

Сыто лязгнули раз за разом наручники, защелкиваясь на запястьях.

- Проверь подвал.

- Есть! - Певцов развернулся, пошел к подвалу...

- Все едно мы вас вобьем, москальско семя... - злобно сказал раненый - це польска не сгинела...[78]

- Не надорвись... - спокойно посоветовал сотник - как с каторги выйдешь, милости просим за добавкой...

- Пан казак, пан казак... - зачастил второй - деньги возьми... диты малы, есть просят. Пусти Христом-Богом прошу.

Сотник не ответил - контрабандисты, бандиты всякие как припрет - еще и не такое скажут. Навидался.

Тенью скользнул из-за костела Певцов

- Чисто. В подвале - тонны три еще.

Велехов прикинул

- Грузим этих! Живее!

- А ну - встать! - рыкнул Певцов, поддал одного ногой, тот взвизгнул как баба.

Сотник повернулся, достал фонарь, задел красный светофильтр - мигнул несколько раз - Чебаку и Соболю. Чебаку - немедленно сюда, Соболю - быть готовым...

Через несколько секунд подскочил Чебак - прятаться было нечего и он перебежал прямо через площадь, не таясь.

- Помоги с погрузкой! - сотник был немногословен - Певец, как закончишь, запри подвал в костеле. Будто все сделали - и уехали.

- Есть!

Сам сотник прошел к кабине, держа пистолет наготове распахнул дверь - чисто! Нет никого. Сама кабина - удобная, даже со спальным местом. Оружия, конечно же, нет - им через посты, а потом по дорогам ехать, оружием светить не годится.

Легко забросил себя в кабину - гражданская машина садиться проще, чем на БТР. Коробка обычная, механическая, ключи... нет ключей.

Зараза...

Выскочил из машины, едва не столкнувшись с Чебаком.

- Погрузили - не дожидаясь вопроса, доложил он

- Добре. Пошмонайте по карманам - ключей нет.

Ключи нашлись быстро - тот, кто уронил на ногу канистру и сейчас мучался болью, был водителем, а грузил сам - для скорости.

- Стрелять только в самом крайнем случае - напоследок дал напутствие сотник тем, кто оставался в кузове, сидя у самого борта, на пленных - один трассер и костром полыхнем.

- Есть... - досадливо отозвался Певец, которому совсем не нравилась идея ехать в кузове, сидя на бочках со спиртом. Но приказ есть приказ.

- Вот так...

Машина завелась с первого же поворота стартера, сотник аккуратно снял стояночный тормоз, выжал сцепление, врубил передачу и медленно, стараясь не слишком шуметь двигателем, тронулся, объезжая площадь по кругу...

- Фары здесь где... - сказал он сам себе.

Нашел, включил - узкий, неяркий световой поток разрезал тьму, на фарах у машины стояли армейские маски. Видно было хреново.

- Да и бис с ними - выругался сотник, выключая фары и опуская на глаза ночной монокуляр. Машину с прибором ночного видения он последний раз лет пять назад водил - но в этом нет ничего хитрого, только ехать потише. Лощеные польские домики плыли в зеленой мути прибора...

Тормознули их на дороге километрах в десяти от села. Пост казаки организовали справно - за поворотом дороги, причем поворотом глухим, непросматриваемым. Если не знаешь что там пост - влетишь и развернуться не успеешь. Едва большой, тяжело груженый ФИАТ на малой ввинтился в поворот - как луч прожектора безжалостно высветил его, а из мегафона металлически громыхнуло:

- Стоять! Заглушить двигатель!

- От бисовы дети! - выругался сотник, прожектором ему резануло по глазам и капитально засветило ночник, отчего в глаза ему как песком сыпануло. Это ладно, пройдет, а вот если матрица ПНВ не выдержала перегрузки...

ПНВ - вещь дюже дорогая...

- Выходить из машины с поднятыми руками!

Сотник осторожно открыл дверь, выбрался наружу, подняв руки

- Свои, браты казаки! Велехов с Донского! Сектор Ченстохов!

- У них оружие! - крикнул кто-то за стеной света

Прожектор погас

- Отставить!

Двое, с оружием подошли к машине.

- Огнев, ты что ли? - спросил сотник

- Я. Ты пошто по команде не доложил? Могли бы и врезать.

- По команде доложишь - результата не будет. Информация как сквозь решето текет.

- Взял? - Огнев кивнул на машину.

- Взял. Тонн пять с лишком.

Огнев присвистнул

- Богато.

- Так и ты не зевай. Там под костелом - подвал, в нем еще тонны три спирта. Как раз Выстрелом твоим и вывезешь. Давай, бери машину и вперед, мы пока на пост встанем. Я тебе Чебака дам, он покажет.

- Так мы ж и зараз! - обрадовался Огнев