"Дневник чужой жены" - читать интересную книгу автора (Соболева Лариса)

Глава 27

Остановились они на улице в районе многоэтажных зданий. Нине приладили «жучок», Дима сбегал и узнал, на каком этаже располагается квартира – на восьмом. В это время Рыков давал последние указания:

– Не бойтесь, мы будем слышать вас. Дима и другой наш оперативник Сергей поднимутся на этаж выше, так что будут находиться рядом. Обязательно оставьте открытой дверь, скажите, что боитесь обмана, потом покажите ему деньги, но в руки не давайте. Потребуйте показать кассету, чтобы знать, за что платите такие деньги. Пусть он продемонстрирует несколько кадров. Нам нужна кассета, чтобы он достал ее. Дальше уже мы вступим. Понятно?

– Да. Я пошла?

– Идите. И не бойтесь.

– Я уже ничего не боюсь.

Нина вышла из машины, ее встретили Дима и Сергей, зашли в лифт и поднялись на восьмой этаж. Когда открылась дверь, Нина попятилась:

– Как темно.

Этаж не был освещен. Дима молча подтолкнул ее, ведь перестраховщик Роберт мог подсматривать за площадкой в дверной глазок. Нина осталась одна, а лифт поехал вверх. Как ни хорохорилась она перед Рыковым, а стоять одной на темной площадке с чемоданом денег, мягко говоря, неприятно. Она услышала, что лифт остановился этажом выше, уже смелее подошла к нужной квартире, номер который едва разглядела. Позвонила. Вопреки ожиданиям дверь не отрылась. Позвонила еще несколько раз. Нина потопталась на месте, достала записку Роберта и подошла к лестничному проему, куда сверху падал свет. Заметила Диму и пожала плечами. Затем прочла записку. Нет, ошибки быть не может, это тот номер квартиры. Вернулась и принялась непрерывно звонить. Безрезультатно. Сверху спустился Дима, за ним Сергей.

– Никого нет, – сказала она. – Странно.

Дима позвонил по телефону и доложил:

– Его нет дома. Ждать? – Отключив телефон, он развел руками: – Приказано ждать. Нина, вы можете присесть на ступеньку.

Она положила кейс на ступеньку, села на него. При каждом звуке лифта Дима и Сергей мчались вверх, а она подскакивала со своего места, надеясь, что это Роберт. Но он не пришел ни через полчаса, ни через час. У Нины лопнуло терпение:

– Сколько можно ждать? Одиннадцатый час!

Вдруг лифт остановился на этаже. Два оперативника рванули вверх. К глубокому сожалению, на площадку вышел Рыков. Он осмотрел дверь и вздохнул:

– Сергей, вызывай группу.

– Какую группу? Зачем? – разволновалась Нина.

– Будем взламывать дверь, – удрученно проговорил Рыков.

– Я могу еще подождать, – предложила Нина. Ее охватила паника, которой она не могла дать объяснение. – Вдруг он задержался?

– Угу, задержался, – покивал Рыков. – Интуиция подсказывает, что задержался он надолго.

Через полчаса нагрянула милиция, взломали замок. Роберт, красивый мальчик с внешностью сказочного принца, лежал на спине посреди онокомнатной квартиры бездыханный и в крови. У Нины сдали нервы, она забилась в истерике. Ее увели на кухню, и все время, пока делали обыск, Нина сидела там, вздрагивая от беззвучных рыданий. Но вот пришел Рыков, уселся напротив: – Как вы?

– Нормально.

– Сейчас вас отвезут домой, обыск закончится не скоро, а завтра мы встретимся, хорошо?

– Не знаю.

– Зато я знаю. Вставайте. Кейс не забудьте.

Нина тяжело поднялась, Рыков проводил ее до машины, наказал Диме не только отвезти ее, но убедиться, что она вошла в квартиру и закрыла за собой дверь. Некоторое время спустя Нина забылась тяжелым сном.

Как странно, как странно… Две недели, прошло всего две недели, а кажется, промелькнула целая жизнь. За две недели Нина прошла путь от стабильного предпринимателя до уголовно наказуемой личности. Начала с ненависти и азарта, присущего бездумным игрокам за карточным столом, кончила индифферентным смирением, когда понимаешь, что от тебя ничего не зависит. Разумеется, Рыков не считает ее заказчицей убийства, но кто знает, улики пока все равно остаются против нее. Возможно, Рыкова заставят признать вину Нины, он ведь тоже подневольный человек, и у них там есть план. А у нее, кроме бабулек, способных подтвердить, что она прятала Глеба, ничего нет. Ее подкосила смерть Роберта, хотя она его совсем не знала. Но именно потому, что не успела даже толком разглядеть юношу, а его уж и в живых нет, она поняла: кто-то удачно манипулирует ею, предвидит каждый ее шаг, самое страшное – он всегда впереди. И намеренно путает, заставляет делать неосмотрительные поступки, в результате чего Нина тонет. Эти две недели напоминали бурлящую реку, стремительно несущуюся через пороги! Случайно упавшего в нее человека, словно щепку, крутит и швыряет. Все его усилия выбраться сводятся на нет, наступает момент, когда он окончательно сдается и тонет. Не имея больше надежд, сдавалась и Нина.

Своими мыслями она поделилась с Рыковым, который приехал около часа дня в кафе. Он слушал, как всегда, молча, не показывая отношения к ее словам, а когда она закончила, сказал:

– Это, Нина, всего лишь усталость и отчаяние взяли верх. Я настроен более оптимистично. И если вы согласитесь помочь…

– Я уже помогла, – с безразличием произнесла она. – Что бы ни сделала, все оборачивается против меня. Роберта убили из-за меня. Я очень жалею, что не рассказала вам обо всем с самого начала. – Не корите себя, Нина, вы достаточно много выяснили и помогли мне. А Роберта убили по другой причине. Помните, вы говорили, что из вашего кабинета выкрали дневник Валентины? Вор наверняка вычислил Роберта, потому что хорошо знает круг общения семьи Печерниных.

– Теперь это не имеет значения. Вы же не нашли кассету с убийством?

– Мы нашли кассеты.

– Не понимаю. Кассеты? Какие?

– При обыске мы обнаружили кассеты из тайника Валентины, которые у вас забрал неизвестный в доме. Они так и лежали в кубке, а кубок стоял на полке в кухонном шкафу.

– Выходит, я исключаюсь из подозреваемых? – понуро спросила Нина. Почему-то этот факт не принес радости.

– В общем-то, да.

– Что значит – «в общем-то»?

– То, что убийца Валентины и Леонида найден. – Видя недоумение на лице Нины, он дополнил: – Это Роберт.

– Какая чушь, – горько усмехнулась Нина.

– Конечно, – улыбнулся он. – Но это знают очень немногие, например вы и я, еще Дима с Сергеем. Для остальных убийцей будет Роберт. Мало того, мы нашли ключ от дома Печерниных, крупную сумму долларов и орудие убийства – нож. Охотничий нож. А на нем у рукоятки следы запекшейся крови. Результатов экспертизы я не знаю, но уверен, что это кровь Валентины или Леонида. Этих улик достаточно, чтобы Роберт стал убийцей. На время.

– Но тогда кто его убил? Вы же должны дать объяснение и этому.

– Вы забыли: кассеты, компрометирующие некоторых личностей. Его убил один из тех, кого шантажировали Роберт с Валентиной.

– Ну, допустим, – вяло махнула рукой Нина. – И что?

– Нина, Роберта убил левша. Слушайте, как было дело. Левша ждал юношу на площадке, выкрутил лампочку и притаился в темном углу. Я думаю, когда Роберт, договорившись с вами о встрече, пришел домой и открыл дверь, левша налетел на него и проник в квартиру. Думаю, ему удалось заставить юношу отдать кассету с убийством, потому что ее мы не нашли, а потом он убил парня, подбросил улики и был таков. Вы теперь понимаете, почему Роберт перестраховывался? Он боялся этого человека. Но тот оказался умнее и хитрее.

– Говорите прямо: вы кого-то подозреваете?

– По всем показателям это Глеб. Но вы утверждаете, что он не левша. Значит, это кто-то из близких к Глебу людей, которые вхожи в его дом.

– Глеб оставил у меня записи с семейным архивом. Там зафиксированы застолья, пикники, празднества. Валентина писала в дневнике начальные буквы имен мужчин, по ним мои бабушки – вы с ними знакомы – определяли тех, у кого начинаются имена на эти буквы. Может, вам пригодится их работа?

– Нам все пригодится. Это хорошая идея. На кассетах, которые мы изъяли у Роберта, партнеры не употребляли имена, там записан только секс. Я не успел просмотреть все, лишь часть. Конечно, буду выяснять, кто из них кто, поэтому помощь ваших бабушек окажется ценной.

– Скажите, женщина могла это сделать?

– А что, есть такая, способная убить сразу двоих, а потом третьего?

– Глеб подозревал жену Леонида Надежду. Он говорил, что у них давно разлад, а измену она не простила бы. Кстати, она не скрывала, что рада кончине мужа. И с Робертом хорошо знакома, он сам мне говорил об этом.

– Заказать могла, но убить – нет. Убивал физически сильный человек. И потом, Нина, Роберт же вам рассказывал о мужчине-убийце.

– Больше я ничем не могу помочь, – вздохнула Нина.

– Послушайте, вы ведь прятали Глеба. Он сегодня приезжает…

– Да не уезжал он никуда.

– Почему же, ему ведь нужны оправдательные документы, что его не было в городе. Вполне может быть, он съездил и купил их, подкупил свидетелей, чтобы те подтвердили его алиби. Кстати, это умный ход, деньги купят любых свидетелей. Поэтому нужны неоспоримые доказательства. Не будет их, он останется гулять на свободе и неизвестно, что натворит еще. У таких людей появляется кураж, когда они ловко выворачиваются. Нина, не могли бы вы сблизиться с их семьей?

– Как это?

– Ну, договоритесь о встрече с Глебом, убедите его, что вы верите ему и он правильно сделал, что сбежал от вас, вы его понимаете, ждете… не мне вас учить.

– И лечь с ним в постель? Ни за что! Я не гожусь в разведчицы. Мне вся эта история осточертела. Кстати, вам не кажется, что он пошлет меня? Я свою миссию выполнила, навлекла на себя подозрения, больше не нужна ему.

– М-да, повод нужен серьезный, – согласился он.

– И потом, что я должна узнать? Кого найти?

– Левшу, – думая о чем-то своем, произнес Рыков.

– Господи, да возьмите семейный архив и посмотрите, может, там увидите левшу.

– Мне кажется, этот человек владеет обеими руками одинаково, но в экстренных случаях левая срабатывает быстрее, – так же задумчиво произнес он.

– Я не представляю, как проникнуть в их дом, чтобы они не выставили меня. Вы их не знаете, особенно маму и папу, это чудовища. А Глеб, мне теперь думается, повторение папы и мамы, только хуже, потому что совместил обоих в себе. Мне нелегко это признать, но никуда не денешься – гены.

– Жаль, – встал Рыков. – Я надеялся на вас. Понимаете, мне сейчас выгодно, чтобы убийца знал: он вне подозрений. Этот тип не должен догадываться, что следствие продолжается. Значит, ни я, ни мои помощники не имеем права появляться у Печерниных, опрашивать свидетелей. Он очень осторожен, наверняка контролирует себя и окружающих. Ну, ничего, подумаю о других методах. А кассеты с бабушкиными комментариями заберу. Еще, Нина, будьте все же осторожной. Что-то мне неспокойно насчет вас. Он следил за вами, следил так, что его не заметил даже Дима. Этот человек на все способен, а вы много знаете.

Он ушел. Нина задумалась над его словами, но недолго. В сущности, она действительно устала, Рыков ее исключил из подозреваемых – прекрасно. Преступник знает, что убийца найден, тоже неплохо. Зачем теперь ему Нина? Зачем излишне рисковать? Рыкову нужно раскрыть убийства, получить статус высококлассного следователя, через Нину это проще сделать. А ей хочется выкинуть всю эту грязь из головы и заняться работой. Хватит допросов, тюрем, трупов и стрессов. К счастью, она не Валентина, которая жить не могла без адреналина. Как ни странно, но Валентина и толкнула Нину в бурлящую реку, а Нине захотелось доказать прежде всего себе, что она лучше жены Глеба во всех отношениях. Нелепо, глупо. За глупость чуть не поплатилась свободой, а возможно, жизнью. Все, хватит.

Нина надела очки, опустила вуаль на лицо, вошла в зал и остановилась. Ну, вот же ее счастье – кафе, клиенты, блюда, дополненные фантазией Нины, прибыль и расходы, штат рабочих. А она вдруг захотела победить мертвую Валентину, несчастную и одинокую Валентину. Нина подумала, что причина всех людских бед – заблуждения. Видит человек звезду и тянет ручонки, чтобы достать, лестницу подставляет. Но это же не брошка…

– Что это меня на образы потянуло? – пробормотала Нина тихо. – Река! Звезда! Бред какой-то. Я кухарка. И мое дело – кухня, кастрюли, сковородки. Лучше стоять на земле, чем падать с лестницы, доставая звезды. Миша!

В кафе вошел Михаил, Нина еще не поблагодарила его за помощь. Но сейчас позвала не для этого:

– У тебя есть время? Отвези меня в одно место, мне необходимо вернуть долг. Я не могу вести машину, голова трещит.

– Хорошо, поехали, – согласился тот. – Я только воды выпью.

Нина вышла раньше его на улицу, подставила лицо солнцу. Оно приятно ласкало, а в воздухе стоял едва уловимый аромат лопнувших почек и влажной земли. Весна. Не хочется думать, напрягаться. Хочется покоя, вдыхать свежесть, на худой конец послушать Долькин роман про дикую, страстную, безумную любовь. Да, обо всем этом куда приятней читать, чем стать участником страстей, которые ведут к пропасти и смерти. Не хочется ни о чем беспокоиться, ни о чем.

– Куда ехать? – вывел ее из задумчивости Миша.

– В центр, – сказала Нина, садясь в авто.

– Долли сказала, что убийца найден, тот парень, с которым ты встречалась в парке. Это правда?

– А ты сомневаешься?

– Сомневаюсь. Я во всем сомневаюсь, чтобы избежать разочарований.

– А есть вещи, в которых ты не сомневаешься?

– Хм! – улыбнулся он, уверенно покручивая руль. – Конечно, есть. Я не сомневаюсь в себе. Что сейчас весна, а не зима. Не сомневаюсь в Долли, она хороший друг, в тебе… ты заслуживаешь уважения и поклонения…

– Ты не сомневаешься, что мне это нужно говорить?

– Сомневаюсь, – смутился он. – Я понимаю, что тебе не хочется меня слушать. Понимаю, что могу испортить наши отношения…

– Бог с тобой, Миша, у нас ведь нет отношений, – поспешила упредить дальнейшие распространения «по поводу» Нина. – Потом поговорим, а сейчас мы приехали… Мишенька, подожди меня, пожалуйста. Я скоро.

Паша удивился и несколько разочаровался, когда Нина поставила перед ним кейс.

– Пересчитывать будешь? – улыбнулась она, если можно назвать улыбкой перекос на лице.

– Да нет, – захлопнул он крышку.

– Паша, расписку, – напомнила Нина.

– А! Сейчас поищу…

– Паша, ты не тот человек, чтобы терять такие дорогие расписки.

– Ох, Нинуля, ты опасная и коварная женщина, я давно это подметил. Ну, вот, вот твоя расписочка… А как твой джип? Не нашла его?

Нина небрежным движением выхватила расписку и сказала:

– Когда отберу у вора, я продам тебе джип. Идет?

– Если много не запросишь.

– Скажи, Паша, деньги были настоящие?

– Нинуля, – протянул он, – ты же неглупая женщина. Ну, какой болван отдаст девяносто тысяч баксов в женские ручки? Конечно, фальшивые.

– Ах ты, жулик, – кокетливо пожурила его Нина. – Расписку взял на настоящие вещи, а деньги дал фальшивые! Как это называется, Пашенька?

– Это бизнес, Нина, – нарочито серьезно ответил он. – В бизнесе два дурака: один поставщик, другой клиент. Кто кого обдурит – это основа, иначе обанкротишься.

– Видно, мне долго постигать науку бизнеса, – вздохнула Нина. – Что ж, спасибо за ликбез и деньги.

– Нина, возникнут проблемы, приходи.

– Паша, делаю ответное предложение: будут за тобой гнаться менты, милости прошу ко мне, спрячу.

– Тьфу, тьфу, тьфу! Вечно ты каркаешь! Нина, Паша Кореец этого никому не позволяет говорить. Есть в тебе нечто чертовское.

– Ценю. Чао, дорогой.

– Погоди, дорогая. Есть кое-какие детали, которые нам необходимо обсудить. Паша Кореец выручил тебя аж два раза, долг, так сказать вернул в двойном объеме. Поэтому, Нина, налагаю на тебя ежемесячную мзду. По дружбе небольшую: пять процентов от прибыли.

– Как это называется? – вытаращилась она.

– Бизнес, Нина. Это тоже бизнес.

– Это, Паша, грабеж средь бела дня. Ты меня разорить хочешь?

– Нет, – ухмыльнулся он. – Я подталкиваю тебя к хорошей работе. Это отличный стимул: заработать столько, чтобы и Паше отдать, и себе хватило.

– Спасибо за заботу, – желчно сказала Нина и вылетела из его шикарного кабинета. По пути к машине она ругалась, как сапожник, но тихо, под нос.