"Рождество Желтофиолей" - читать интересную книгу автора (Клейпас Лиза)

Глава четвертая

К удивлению Ханны, отчет о визите к Рэйфу Боумену совсем не шокировал Натали, наоборот, он ее чрезвычайно развеселил. К тому времени, когда Ханна закончила рассказывать о поцелуе под лестницей, Натали корчилась на кровати в приступе смеха.

— Натали, — скривившись, сказала Ханна, — ясно, что я не сумела донести до тебя, насколько он ужасен. Он просто варвар. Животное. Болван.

— Очевидно так. — Все еще хохоча, Натали села. — Я с нетерпением жду встречи с ним.

— Что?

— Он умеет манипулировать людьми, наш мистер Боумен. Он знал, что ты расскажешь мне о его проделке, и что я буду заинтригована. И когда я встречусь с ним в Гемпшире, он будет вести себя как безупречный джентльмен в надежде сбить меня с толку.

— Ты не должна быть заинтригованной, ты должна ужасаться!

Натали улыбнулась и похлопала ее по руке.

— О, Ханна, ты не знаешь, как управлять мужчинами. Не стоит воспринимать все так серьезно.

— Но ухаживание — это очень серьезное дело, — возразила Ханна.

Именно в такие моменты, как этот, девушка понимала, насколько отличаются она и ее младшая кузина. У Натали, казалось, было намного более полное представление о светских интригах, процессе преследования «жертвы» и поимки ее на крючок, чем когда–либо вообще будет у Ханны.

— О, небеса, едва только девушка начинает относиться к ухаживанию как к серьезному делу, то сразу проигрывает. Мы должны охранять наши сердца и тщательно скрывать наши чувства, Ханна. Это единственный путь к победе.

— Я думала, что ухаживание — это обоюдное раскрытие сердец, — сказала Ханна. — А не игра до победы.

Натали улыбнулась.

— Я не знаю, откуда ты набралась таких идей. Если хочешь заарканить мужчину, то никогда не раскрывай ему сердце. По крайней мере, не сразу. Мужчины ценят только то, что заполучили, приложив немало усилий. — Она приставила указательный пальчик к подбородку. — Ммм… Я должна придумать хороший ответный ход.

Поднявшись с кровати, Ханна собрала раскиданные по полу перчатки, чулки и другие предметы туалета. Она всегда без возражений убирала за Натали. Ханна знала многих компаньонок, подопечные которых портили им жизнь, относясь к ним с презрением, делая объектами всевозможных пакостей, заставляя страдать. Однако Натали была добра и щедра. Правда, иногда она могла быть легкомысленной и эгоцентричной, но это мелочи, которые исправят время и зрелость. Раскладывая вещи по ящикам комода, Ханна повернулась лицом к Натали, все еще обдумывавшей план.

Натали, распростертая на белой разобранной кровати, представляла прелестное зрелище: красавица с ниспадающими локонами золотых волос и со сверкающими голубыми глазами, которые за ее первый сезон украли не одно мужское сердце. И даже отказы, вежливые и полные сожаления, не смогли уменьшить рвение ее поклонников. Сезон давно закончился, а огромным букетам цветов, которые доставляли в особняк Блэндфордов, и визитным карточкам, скапливающимся на серебряном подносе в холле, все не было конца.

Натали рассеянно накручивала на палец локон блестящих волос.

— Мистер Боумен ставит на то, что если я за весь сезон так и не отдала никому предпочтения, то, должно быть, мне наскучили эти вежливые респектабельные праздные лорды. А так как после окончания сезона прошли месяцы, он также предполагает, что я скучаю и мне хочется внимания, — хохотнула она. — И он прав во всех отношениях.

— Накидываться на компаньонку — не самый правильный способ добиться твоего внимания, — пробормотала Ханна.

— Он не накидывался на тебя, а только поцеловал. — Глаза Натали озорно сверкнули, когда она спросила, — Признайся, Ханна, он приятно целуется?

Вспомнив жаркое эротическое прикосновение рта Боумена, Ханна почувствовала, как снова покрывается этой проклятой краской.

— Не знаю, — сказала она. — Мне не с чем сравнивать.

Глаза Натали расширились.

— Ты хочешь сказать, что тебя прежде никогда не целовали?

Ханна покачала головой.

— Но, мистер Кларк наверняка …

— Нет. — Ханна приложила ладони к своим горящим щекам.

— Он, должно быть, пытался, — настаивала Натали. — Ты так много времени провела в его обществе.

— Я работала на него, — возразила Ханна. — Помогала ему с рукописью и бумагами.

— Ты имеешь в виду, что на самом деле писала под его диктовку?

Ханна удивленно посмотрела на нее.

— Да. А что еще я могла делать?

— Я всегда предполагала, когда ты говорила, что «писала под диктовку», что ты позволяла ему целовать себя.

От изумления у Ханны открылся рот.

— Когда я говорила, что «писала под диктовку», я и имела в виду, что «писала под диктовку»!

Натали была явно разочарована.

— Боже мой! Если ты провела с ним столько времени, и он ни разу не поцеловал тебя, то вот что я скажу: это доказывает, что его страсть к работе затмевает все остальное. Даже жену. Мы должны подыскать для тебя кого–то другого.

— Я не возражала бы быть для мистера Кларка на втором месте после его работы — искренне сказала Ханна. — Когда–нибудь он станет великим человеком. Он столько полезного делает для других…

— Великие мужи не обязательно становятся хорошими мужьями. А ты слишком мила и прелестна, чтобы достаться такому. — Натали раздраженно покачала головой. — Да любой из моих поклонников прошлого сезона был бы для тебя лучшей партией, чем глупый старый мистер Кларк.

Беспокойная мысль посетила Ханну, но она почти боялась высказать свои подозрения.

— Натали, а ты прежде позволяла кому–нибудь из своих ухажеров целовать тебя?

— Нет, — заверила ее Натали.

Ханна облегченно вздохнула.

— Я им всем разрешала меня поцеловать, — радостно продолжала Натали. — Но в разное время, конечно.

Ошеломленная Ханна обессилено прислонилась к комоду.

— Но… но я не выпускала тебя из виду…

— Ты — ужасная компаньонка, Ханна. Ты бываешь настолько поглощена беседой, что забываешь следить за мной. Это одна из причин, почему я тебя так обожаю.

Ханна никогда не могла подумать, что ее красивая и пылкая кузина позволит так далеко зайти какому–нибудь молодому человеку. Тем более нескольким.

— Ты же знаешь, что не должна позволять такие вольности, — слабо сказала она. — Поползут слухи, тебя могут назвать ветреной, а потом…

— И никто не женится на мне? — Криво улыбнулась Натали. — В прошлом сезоне я получила четыре предложения руки и сердца, и если бы захотела, то могла бы получить бы еще с полдюжины. Поверь, Ханна, я знаю, как управлять мужчинами. Подай мне щетку, пожалуйста.

Выполняя просьбу подопечной, Ханна вынуждена была признать, что у Натали есть серьезные основания для такой самоуверенности. Она была, или могла стать, идеальной невестой для любого мужчины. Ханна подала Натали отделанную серебром щетку и смотрела, как та расчесывает волны густых белокурых локонов.

— Натали, почему в прошлом сезоне ты так и не приняла ни одно из предложений?

— Я жду кого–то особенного, — последовал глубокомысленный ответ. — Я не хочу соглашаться на брак с кем–то заурядным. — Натали улыбнулась, и беспечно добавила: — Когда я целую мужчину, то хочу слышать песни ангелов.

— Как на счет лорда Трэверса?

Из всех мужчин, заинтересовавшихся Натали, Эдвард, лорд Трэверс, вызывал у Ханны наибольшее уважение.

Это был приятный во всех отношениях серьезный и спокойный джентльмен. Хоть лорда Трэверса нельзя было счесть красивым, черты его лица отличались решительностью и правильностью. Он не был ослеплен Натали, но каждый раз при ее появлении выказывал ей почтение и уважение. И его богатство и знатность, наряду с другими качествами, делали его превосходной партией.

При упоминании о Трэверсе Натали нахмурилась.

— Он единственный мужчина из моих знакомых, который не воспользуется ситуацией, даже если для этого представится отличная возможность. Я приписываю это его возрасту

Ханна не могла сдержать смех.

— Его возрасту?

— В конце концов, ему за тридцать.

— Он зрелый мужчина, — признала Ханна. — А также уверен в себе, умен, и, ко всему прочему, в полном расцвете сил.

— Тогда почему он не поцеловал меня?

— Потому что он относится к тебе уважительно? — предположила Ханна.

— Я предпочитаю, чтобы ко мне испытывали страсть, а не уважение.

— Ну, тогда, — скривилась Ханна, — должна сказать тебе, что мистер Боумен — твой тип мужчины.

Упоминание о Боумене восстановило хорошее настроение Натали.

— Возможно и так. А сейчас, Ханна, пойди и поведай маме и папе, что мистер Боумен вел себя, как истинный джентльмен. Впрочем, нет, этому они, конечно, не поверят, ведь он — американец. Скажи им, что он был весьма презентабелен. И не единого намека на поцелуй под лестницей.