Дорожные дневники Эльфарран

В лесах 

Вот значит стою я на границе Лихолесья и решаю куда пойти такой славной эльфийке как я. Ничего не помню из уроков географии лишь только что земля плоская и довольно обширная. Наших родственников везде навалом. Ну какой эльфийский род не захочет принять такое чудо? Решено иду направо, там такая симпатичная полянка с цветочками.

Первый день в пути

Если бы я учила травоведение. ТО НЕ ВЛЕТЕЛА БЫ В ЭТО МЕРЗКОЕ БОЛОТО.

Цветочки – незабудки они же только там и растут. С виду лужайка с нежной травкой, а ногу поставишь тебя так и тянет вниз, а там вода – холодная. Простыть можно. В который раз я преисполнилась гордости за свой род, мы эльфы очень легкие на ходу и в прыжке А так же очень упрямые. Так и прыгала до сумерек, но назад ни за что.

2-й день

Прыгаю.

3-й день

Прыгаю. 

4-й день

Опять прыгаю, чувствую, превращаюсь в кролика. Морковки как-то захотелось.

5-й день

Допрыгалась. Потеряла последние тапочки, точнее одну, вторую я зашвырнула от злости и разочарования. Должен же быть конец этому болоту. Даже записи сделать не могу, тотчас засасывает. Краткость сестра таланта, значит я страшно способная, и это придает сил.

6-й день

Выбралась точнее выпрыгнула, попрыгала еще немного. Чувствую твердую землю, а остановиться не могу. Присела и еще ноги придерживала некоторое время. Они поняли, что уже хватит только к вечеру. Поэтому записи такие неровные. Ближе к утру рассмотрела окрестности. С сотню жалких березок. Все кривые и чахлые. Очень хочется пить и подкрепиться не помешало бы. Я весь хлеб съела во время прыжков. Его мне сунула чья-то добрая душа, когда выбрасывали мой ценные вещи. Пыталась договориться с лягушками, предложили комаров и водомерок, очень питательные только усики язык щекочут. Смеялась всю ночь, чем распугала всех новых друзей.

Правила поедания некоторых обитателей окраины болота.

Сначала их надо поймать. Лучше всего это сделают лягушки, а нам остается только навесить им лапшу на уши, или чего у них там есть, что мы одной крови и надо делиться, если не поймут, привязать травинкой за лапы и перехватывать их язык каждый раз, как только он будет возвращаться с добычей. Лягушка под конец совсем обалдевает и работает как пулемет, до тех пор пока ее не сморит окончательно. Затем едва трепыхающееся тельце надо спрятать, чтобы никто не подумал, что эльфы на такое способны. Репутация превыше всего.

Теперь надо все рассортировать: толстых и сладких гусениц на десерт, жестковатых жучков в маринад из фиалок, мелких комариков на пюре, водомерок в засол.

Гусеницы бывают с волосиками и без. Первых предварительно бреют, важно – против шерсти, тогда волоски не будут забивать ваш прелестный эльфийский носик, и вы не будете поминать Эру с компанией всякий раз, выковыривая их. После очистки желательно обвалять в чистейшем лунном свете, на худой конец, сгодится свечение трухлявого пенька, и живописно разложить на листе водной лилии. Самое главное, съесть данное блюдо надо очень быстро, потому что через полминуты сбегутся ваши сородичи, находящиеся на расстоянии в несколько лиг. Супернюх наша отличительная черта. Значит, начинаем с десерта, и для родственников остаются жучки плавунцы под фиалковым маринадом. Здесь тоже можно проколоться – голодный эльф жрет все без разбору, и если они не завтракали, то плакали ваши и жучки, и стрекозы, и даже водяные клопики. Маринад выпьют и не подавятся, троглодиты эльфийские.

Стрекоз лучше сушить, они дольше сохраняются, и как вкусны их крылышки, которые просто тают во рту.

Я решила записывать все полученные знания и со временем открыть свою школу, лет эдак через 600, хотя с моими способностями может даже через 559.

7-й день

Сегодня я сделала открытие. Увидев на стволе сборище насекомых, прикинула чем они там занимаются, оказывается, сок пьют. Нет и не стыдно, из дерева соки выпивать? Разогнала всех. Не пропадать же добру попробовала сама. Божественно. Пила и пила пока береза не стукнула меня веткой, сказав, что я потеряла всякую совесть. Объяснила – что я нездешняя, в первый раз и больше не буду. Вся березовая роща оказалась небольшой семьей а, точнее, гаремом одного энта.

Пристроился неплохо. Всех оставшихся энтих сманил. Забыла написать, его имя кажется Листвень или что-то вроде того. До вечера доказывала, что принадлежу к эльфийскому роду, а никакая не троллиха. ТОЛЬКО УШИ И ВЫРУЧИЛИ. Энты очень удивились моему незнанию их жизни и просвещали всю ночь. Они очень даже неплохое существа, и стволы у них не кривые, а изогнутые, и каждый изгиб имеет свое значение. Например, у моей кормилицы есть изгиб возле самой земли, это оттого, что в детстве были очень сухие годы, и все дерева жались к земле. Хранили утреннюю свежесть. Много тогда погибло молодых березок, в основном, неразумных выскочек, что стремились к солнцу и не берегли того, что у них было. Еще один изгиб связан с первой любовью Молоденькая березка потянулась к великолепному стройному тополю и переплелась бы с ним, только старейшины обеих родов воспротивились союзу. Долго плакала она, на сладкие слезы слетались бабочки, и вся округа казалось, была населена летающими цветами. Не захотела она разгибаться, хоть в этом взбунтовалась против мнения сородичей. Так и осталась. Сердце было разбито, и ствол изогнут. На прощание я выучила несколько фраз, которые, если не перепутаю, пригодятся в путешествии.

Словарь наиболее употребляемых энтских выражений.

Кто к нам с топором придет, тот уже не уйдет.

Расти но не отрывайся от коллектива.

Каждой белке – по феньке.

8-й день

Набрала полные карманы семян, чтобы посеять на протяжении всей дороги. С какой грустью их родители стряхивали своих деток мне в подол и давали наказы насчет выбора места посадки. Хорошо, все сделаю, если не забуду. Но все красивые и удобные местечки оказались уже заняты, придется тащить этот детский сад подальше. Насчет родственников, моих разумеется, ничего не узнала: вроде как на востоке видели длинноволосых но то ли эльфы, то ли гирфилды, непонятно. До чего тупые эти энты: мы ведь так просто различаемся – глазами – у нас как утреннее небо, а у них как грозовое небо. При встрече только загляни в глаза и сразу ясно, что делать дальше – улыбаться и обнюхиваться или, негромко взвизгнув, расцарапать эту наглую морду.

9-й день

Высадила самых нахальных деток, точнее, зашвырнула подальше, устав от их обсуждений моей прически. Остальные притихли – то-то, уважайте старших.

Дорога, а точнее, полное ее отсутствие, ведет меня на восток. Это так необычно, идти навстречу солнцу, каждый день встречая его первые лучи и нежась в предутреннем мятном тумане. Налетела на волколака, будь проклято это молочное марево. Так быстро никогда не бегала, даже от сумасшедшего учителя легкой походки. Тот впал в тихую истерику после тысяча второго объяснения, как ставить ноги в первую позицию. Говорят, он убежал на самый край леса и гонялся там за зайцами, с всхлипыванием объясняя им основы балетных па. То-то стали появляться обалдевшие орлы, резко ставшие вегетарианцами. Не могли загубить талантливых длинноухих.

10-й день

Какой упорный попался волколак: я его долго гоняла по всем кочкам и оврагам, или, точнее, он – меня. Ближе ко второму рассвету оборотень свалился в небольшую яму, и пришел мой черед поиздеваться. Я рассказала ему свою историю. Он выл не переставая еще два рассвета. На третий – вылез, и мы снова побегали. Прям соревнования какие то. Загнал меня на дерево. Ждет когда сама свалюсь, тошнит от его настойчивости.

 14-й день

Не видать ему нежного эльфийского мяса, во всяком случае сегодня. Посыпала его сверху семенами. Не помогло. Боюсь, как бы молоденькие энтики не заразились бешенством и не нахватали блох.

Из всех средств выживания остались два флакона лака для волос, набор расчесок и пилочек, неполный маникюрный набор. Все веши жизненно необходимы, и я буду умирать только с ними. Есть лук, попробовала стукнуть им этого нахала по голове. Он сначала офигел от этого удара, потом долго смеялся. Это его и погубило. Лопнул.

15-й день

Для верности посидела еще немного на дереве.

Кажется, 16-й день

Сегодня нашла обалденно вкусные ягоды, черные такие. Несколько костей в зарослях меня не смутили, надо же зверям где-то умирать, почему бы не здесь. Такая легкость во всем теле – кажется, сейчас улечу. Вот уж не знала, что умею летать. На небе три солнышка. Веселые медвежата порхают. Стоп. Что-то здесь не то.

(Далее неразборчиво.)

Счет потеряла, значит, начну сначала.

1-й день

Где я, и что со мной? Почему медвежата по прежнему порхают? Все куда-то несется! Волколак играет на арфе. Звездочки о чем-то спорят.

Кто-то усиленно пытается напоить меня какой-то гадостью, плююсь и отворачиваюсь – не тут то было, хватка железная, проглатываю остатки все внутри сводит И за что мне такое наказание!

Провал.

Медвежонок отвлекся от созерцания большой миски и убежал. Может, я умерла и по ошибке попала в медвежий рай. Надо прояснить ситуацию.

Провал.

Ну вот и все семейство в сборе: один большой медведь, один поменьше и два или три совсем маленьких, не разгляжу.

Может, хватит проваливаться.

С чего мне мерещились медведи? Не пойму. Лежу я в довольно тесной комнатке на чем-то жестком, никого не трогаю, приглядываюсь.

Дались мне эти провалы.

Довольно милая женщина в переднике пытается пригладить мне волосы и что-то напевает. Точно, я реинкарнировалась и теперь живу в этом прекрасном доме. Но кто я? После взгляда в зеркало окончательно запутываюсь. Несколько вариантов отметаю сразу, остановившись на драконе или панкующем ирчи. …Или рамолоке, фаире, науко, минерассе, эала – тьфу, я же эльф или эльфийка. Так, сейчас причешусь, ногти подровняю. Нет, все равно, что-то не то. МОЖЕТ, СМЕНИТЬ ПРИЧЕСКУ?

Несколько дней спустя, уже в приличном состоянии

Мне опять повезло. Начну с того что правильно напишу название этих ягод: морне квалмэ – Черная смерть. Восхитительно. Весь поселок ходит на меня смотреть, никто не верит, что после поедания данного продукта можно выжить.

Думаю, мои хозяева сделали неплохой бизнес на своем зелье для отпаивания отравленных. Меня как рекламу демонстрировали всем желающим. Правда волосы прикрыли, излишний шок только навредит их кампании.

Хозяина дома зовут Урсус. Обалденный мужчина с густой бородой и ростом под два метра. Широкие плечи, крепкие руки. Вот кто меня держал. Другой бы вряд ли справился. Жаль, что нам надо связывать свою судьбу только с соплеменниками – межрасовые браки не приветствуются.

Может, поэтому наши потенциальные женихи предпочитают так называемую дружбу с людьми, гномами и прочим отребьем.

Ой, прошу прощения.

Теперь я поняла, что это за дружба. А мы, чистокровные светлые эльфийки, должны только вздыхать, закатывать глаза и ждать, чего ждать, если они уже на стороне надружились. Вырождаемся помаленьку.

Его жена, Мелиса, тоже ничего, вот только злоупотребляет пением: я понимаю, утром на рассвете, днем и ночью. Но, зачем на вечерней заре – это неприлично, хотя, может у них другие понятия. Лучше промолчать.

Детки – прелесть. Двое. Хотя, несколько дней назад я не была в этом столь уверена. Мальчик и девочка. Варик и Рута. Первое время близко не подходили, но сейчас осмелели. Играю с ними в желуди. Интересная игра.

Питание приличное: на завтрак мед разливной, на обед – в сотах, на ужин – засахаренный. Что-то мне это напоминает.

Сегодня встала и прошлась немного. Так и знала: лежу на сундуке, и его ручка намертво впечаталась мне в спину. Мелисса помогла дойти до крыльца – свежий воздух и солнечный свет все что мне надо.

Просто день

Где мой лак для волос? Раздавленные флаконы нашли на тропинке, по которой меня принесли из леса. Попробовала смазать волосы медом. Ночью кто-то вылизал весь ирокез. На утро у всего семейства было расстройство желудков.

Краска в соединении с медом прекрасное слабительное.

Вот жизнь пошла: меня кормят, обихаживают, развлекают. По вечерам колыбельные поют. И что-то слишком часто облизываются. Как увидят меня, так слюна и идет – не думала, что эльфы им так нравятся.

Кошмарный день

О Элеберет, Валеониита, Галадриель, и все, вместе взятые, славные эльфийки, сегодня я испытала такое потрясение, что мои волосы до сих пор стоят дыбом без всяких подручных средств.

Я нахожусь в полном расстройстве всех нервных окончаний – сломала два ногтя!!!!!!!!! Все небесные кары призываю на голову того сумасшедшего медведя, что хотел принести меня в жертву своему толстозадому косматому идолу.

Сейчас напишу по порядку.

… Было раннее свежее утро, в траве перезванивались колокольчики, нежно ворковали голубки, пчелка, залетевшая стащить чуток меда, грациозно шлепнулась под моим изящным ударом. Возникла небольшая полемика насчет вежливости за столом, полемика с этой ворюгой, разумеется. Прошлись по внешности, умственным и нравственным способностям обеих. Но почему она назвала меня праздничным блюдом, располневшей вырезкой и гуляшом под прополисным соусом, не поняла. Обидно. А тут Урсус предлагает, прогуляться с ним. Мол, здесь недалеко, и местность очень приятная. А еще женатый человек, подумала. Но ладно, я ведь ему жизнью обязана. Жирный, вонючий, непричесанный, но такой сексуальный и мощный. Теперь понятно, почему Мелисса поет на вечерней заре. Нет, я-то петь не буду, хотя, зачем расстраивать его раньше времени. Решая такие важные проблемы, мы незаметно подошли к полянке. Восхитительное место. Посередине кто-то или что-то стоит, нет, сидит – просто, он такой большой, что сразу не поймешь. Вкусно пахнет душистыми травами, детишки резвятся. Мамаши что-то усердно размешивают в походных котелках. Даже ирчи понятно – меня пригласили на пикник. Надеюсь, что медом здесь и не пахнет, а то моя талия уже перестала отличаться… стоп, подробности ни к чему. Странно, за все время моего пребывания здесь я так и не выучила ни одного человеческого слова, а говорят, язык у них простой.

Решила поближе рассмотреть идола, а то как начнут угощать, станет не до достопримечательностей. Похоже, все отдыхающие тоже заинтересовались скульптурой, и я оказалась в круге этих доброжелательных поселян. Затянули какой то гимн, и такой проникновенный, что у некоторых на глазах навернулись слезы а у других, по-моему, появились слюнки. Так, когда кормить-то будут? Что-то, конца этому гимну не видать. Урсус принес дубинку, показал мне – ничего, хорошая вещь, но мы как-то больше лукам доверяем.

Увернулась дважды, третьим ударом он сломал мне сразу два ногтя. Так стыдно, но я потеряла наш неизменный эльфийский самоконтроль и завопила от огорчения и невыразимого горя (десять лет теперь надо ногти отращивать), как я покажусь на глаза родственникам без двух ногтей, что они подумают о моем нравственном облике. Когда пришла в себя от такого потрясения, на полянке осталось лишь несколько оглушенных медведей, полумедведей и тех, кто не успел сменить личину. С косыми глазами и вываленными языками.

Да что случилось? Где все?

Везде трещали кусты, кто-то ломился не разбирая дороги.

– Дракониха замаскированная, – прошептал один медведь и свалился без сознания.

МОРКО!!!!!!!!!! МЕДВЕДЬ!!!!!

После моего визга через кусты уже никто не пробирался, все полегли. Нет, ну надо меня так напугать. Весь пикник испортили. Оборотни невежливые. Так грустно – я разочаровалась в друзьях.

Опять новый отсчет.

1-й день

Ананта (но все же), травка зеленеет, солнышко блестит. На бегу успеваю заметить даже лютики, которые раскрываются – к отличной погоде. А куда я так припустила? Морки опомнятся только к вечеру, но головная боль пройдет лишь к новолунию, значит, погони в обозримом будущем не предвидится. Нервы совсем расстроились, кажется, нарезаю пятый круг – опять перелетаю через трухлявый пень. Вот наклоненная ветвь. Ухватилась, держусь. Так, теперь успокоиться и принять свою судьбу – два сломанных ногтя, растрепанная прическа, грязное платье и совершенно сломленное душевное состояние. Может морне квалме поесть. Быстро полегчает. Но все мои 800 или даже 1000 непрожитых лет возмущенно запротестовали. АВА, ну ава, так ава.

Через несколько рассветов

Иду, куда и зачем? Кому я теперь нужна, гордость моя сломана вместе с ногтями. Дурацкий лук больно бьет по затылку. Попробовала сделать стрелу, ничего, получилась. Только немного кривая, без оперения и наконечника. Странно, я раньше была уверенна, что стрелы растут на кустах – бери по мере надобности. И ведь я проучилась на уроке стреловедения целых полчаса. Сломала какую то раритетную стрелу и пыталась убедить мастера, что все так и было. Допустила несколько неверных выражений. Мастера держали всем классом, пока я убегала на край леса. По легкобеглости со мной никто не сравнится, сказываются ежедневные тренировки. Хотела попробовать подстрелить себе чего-нибудь покушать. То ли лук меня не уважает, то ли чего-то еще не хватает.

Сейчас разберемся – лук есть, стрела есть, эльфийка тоже есть, что не так? Через два дня упорных размышлений пришла к выводу: у меня неправильный лук.

Есть очень хочется.

 Прошло время…

У меня нет тетивы, то есть у лука, конечно, мне ведь было запрещено брать в руки наше боевое оружие, но так как я принадлежу к воинственному племени, то обязана иметь средства самозащиты и нападения. Вот наши старейшины и вышли из этого щекотливого положения – сняли веревочку, ту, что привязывают сзади Кинги.

Поиск чего-нибудь, что можно натянуть, пока отложила. Жалко отнимать жизни, чтобы перекусить деликатесом. Грибы восхитительны: сваренные, они были бы еще лучше, но мир несовершенен. Дважды меня вывернуло, зато, опыт мерзких ошибок трудно не оценить.

 Восхитительно – потрясающий день

Начинался обычно. Иду, перепрыгиваю, перелезаю, распугиваю даже воронов. А они-то за свою долгую жизнь многое повидали, но такое… Ладно, перестаю себя хвалить, получается мадригал какой-то. И тут – неллэ-река, даже, сире.

Я радостно огласила свою находку: "НЕН, МИЛАЯ, БЛАГОСЛОВЕННАЯ НЕН". Рыба, на всякий случай, отошла подальше от берега и издали принялась наблюдать. "Уванимо", – слышалось весь день, а еще говорят, что рыбы немые. Где-то тут должны быть мыльники. Цветы дающие обильную пену и отмывающие даже застарелые жирные пятна. Набрала огромный букет, испытывала его до вечера. Теперь знаю, что мыльников в нем не было.

Ненья уиле, вот что мне поможет – водоросли; и ваши волосы будут густыми и шелковистыми. Поначалу я просто запуталась в них и, обругав русалок, а они тут были совсем не при чем, вырвала несколько стебельков. Лучшее средство для мытья волос, и я уже укладывала свою шевелюру в двенадцать косичек – три толстые, шесть потоньше, две почти незаметные, по вискам, и одна наполовину заплетенная, теперь любой полуэльф поймет, откуда я, и что мне надо. От ирокеза пришлось ненадолго отказаться – пока не раздобуду смолы или клея, лак – неосуществимая мечта.

 Два дня мытья

Писать некогда, и бумага отсырела. Моюсь. 

3-й день

Уффф, наконец-то отмылась. Кожа по прежнему отсвечивает лунным сиянием, косы с ярко-красным оттенком как восходящее солнце. Поймала несколько пауков и внаглую экспроприировала всю нить. Зато, платье без дырок.

Инструкция по выкатыванию паучьей нитки из ее хранителей.

Надо найти укромные темные местечки и визуально оценить величину натянутых паутинок. Здесь главное не ошибиться, если нитки толстые, то лучше убраться с максимальной скоростью – возможно, что с данными обитателями взаимовыгодного сотрудничества не получится, и вам обеспечат вполне воздухопродуваемый гробик из блестящей ткани, где долго будете ожидать дальнейших действий гостеприимного хозяина. Поэтому, для особо спешащих эльфов надо выбрать экземпляр помельче и волокна потоньше. Теперь надо вымазаться в грязи, желательно, черной но подойдет и рыжая, хотя, на нее пауки идут не так охотно. Из старых листьев сделать подобие крылышек и, свернувшись калачиком, начать декламировать "Муху цокотуху", с чувством и расстановкой. Первую часть, разумеется, но не больше, иначе, оскорбите чувства жертв. Через некоторое время их соберется достаточно много. На первой степени обалдевания от мухи подобных размеров пауки становятся невосприимчивы к мягким касаниям ваших пальцев. Когда они переварят данную информацию и, осмелев, начнут выпускать паутинки, главное – не тормозить и, подхватив несколько ниточек, быстро начать разматывать. Пауки сориентируются не сразу, только на сто пятом метре. Ласково обрываем пучок и катаем клубок, при этом быстро перебирая ногами в направлении выхода из этого уютного гнездышка. При виде бегающей гигантской мухи пауки забывают все на свете и кидают лассо; быстро уворачиваемся и падаем в любой водный источник. Смываем маскировку и, подбежавшим паукообразным, объясняем, что никого не видели, ничего не знаем. К утру они, все равно, прекратят поиски, и можно будет вылезть на берег, сжимая свой трофей и хихикая от удовольствия.

4-й день

Сегодня рассчиталась с рыбами за радушный прием. Убедила их попробовать грибы моего приготовления. Те, которые я уже знаю. Ночью они (рыбки) набили морду волколакам. Я предусмотрительно сидела на сосне.

Будут знать как называть чистокровную эльфийку монстром.

5-й день

Весь день три особо упорные рыбешки ползали за мной с просьбой еще одной дозы. Нет, я не наркодиллер. Пообещали вернуться с водяным драконом. Так я и поверила.

6-й день

Лучше бы я поверила. Поутру кто-то бесцеремонно толкнул меня в спину. Спросонья попыталась лягнуть нахала, промахнулась. Затем меня довольно грубо встряхнули, удалив тем самым последние остатки дремоты. Здоровый, жирный, грязно-зеленый гигантский ящер держал меня на весу, вверх ногами, изредка покачивая из стороны в сторону.

– Опусти меня на место, мундо немытая – заикаясь просипела я.

Никакой реакции; видно, долго доходит. Сейчас я до тебя дотянусь и расцарапаю твой розовый носик. В какой-то момент мои волосы зацепились за прутики торчавшие из земли, ну все, останусь без скальпа, только и успела подумать. Шлепнулась на голову, перекувырнулась и рванула в лес. Через несколько шагов в спину как дубиной ударили. Последнее, что помню, это 12 кочек до воды и 2 ямки под водой.

Когда пришла в себя

У оборотней было гораздо чище. Здесь вся пещера покрыта тиной, глубокий слой ила на полу. Несколько валунов выполняют роль мебели. По стенам бегают мокрицы. Свет идет от какой-то рыбы в аквариуме. Стоп. Я на дне или где? Если дышу, значит есть воздух, прекрасно. А учитель по легкому дыханию не верил, что я смогу после кросса на 100 лиг нежно и легко выдыхать с подлинно эльфийским изяществом. А ведь получается! Даже после того, как меня протащили по всем кочкам берега и дна. Так, надо принять изящную позу, сейчас буду знакомиться.

Дракона зовут Кочедык, он принадлежит к славной семье водяных ящеров, вместо огня плюется струей грязной воды, мощь ее я ощутила на своей спине. Довольно косоглаз и промахивается два раза из трех. Везет же некоторым.

Стал наезжать:

– Где сырье берешь, рецепт приготовления, ингредиенты, крыша.

– Идиот полный, – пошутила я, но он обиделся и, привязав к старому якорю, пообещал развязать мне язык.

– Да, пожалуйста, – наконец-то я нашла хоть одного слушателя (волколак не в счет). – А зачем эта длинная рыба, от которой искры сыплются. ААААААААААА!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Ну все достал. Я не злая эльфийка, но это уж слишком. Дала ему рецепт из черных ягод. Пусть теперь бегает к морко за лекарством.

3-й день в пещере

Вот нахал, говорит, что я ему сразу понравилась, а мой крик буквально всколыхнул давно уснувшие чувства. Извращенец.

Надо делать ноги.

 4-й день

Выбирала водяных блох из его шкуры. Набралось с половину миски.

На обед несколько водомерок, не густо. Кочедык предложил мне быть его принцессой. В окрестностях нет ни одной подходящей: либо уже замужем; либо такие воинственные, что любой трезвомыслящий дракон десять раз подумает прежде чем отважится на похищение. Был тут один случай: местная царственная особа так разделала беднягу, что добрые поселяне целый месяц не резали скот, питаясь исключительно драконятиной.

5-й, 6-й, 7-й, …, 10-й день

Обживаюсь помаленьку. По вечерам чешу его редкую шевелюру, пою колыбельные песенки и перебираю в голове способы побега. Меня уже тошнит от водомерок. Ладно бы рыбой кормил, так нет, у него с этими чешуйчатыми пакт о ненападении. Худею потихоньку, и характер начинает портиться. Поутру, хотя здесь на дне это понятие относительное, дракон уплывает и запирает довольно внушительную дверь. Я разбила об нее два валуна поменьше, и хоть бы царапина появилась. Дверь сделана из мореного дуба, что сто лет пролежал под водой, только моим моющим средствам такая поверхность под силу.

11-й день

После продолжительных поисков нашла в углу ворох одежды. При ближайшем рассмотрении оказалась, что вся она мужская. Уроки домоводства не прошли даром. Светлая рубашка, облегающие штанишки, курточка – ну прям все как по мне сшито. Сапожки из мягкой кожи тоже мой размер. Чудесно. Полдня смотрелась в жирного зеркального карпа – неплохая замена платью, и не поддувает. Дракон испытал ошеломительный удар: сначала он не понял, кто перед ним, затем испугался, затем отупел, затем расхохотался, в общем, кончилось все икотой. Через некоторое время я устроила ему допрос с пристрастием – признался, что стащил одежду, когда какой то принц решил искупаться в речке. Долго тому пришлось плыть по течению, чтобы отыскать деревья погуще. Но если он такой любитель мальчиков, то можно и задержаться, моей чести ничто не угрожает.

12-й день

Почему он так на меня смотрит? Да, в этом прикиде я выгляжу вполне неплохо. Сегодня Кочедык никуда не пошел, свернулся вокруг меня кольцом и начал ласково нашептывать мне странные слова.

– Серебристокрылая чайка над изумрудными волнами, откуда ты прилетела ко мне, осветив унылую жизнь, свободная дочь морского простора и легкого бриза, навей мне сладостные грезы о невозможном счастье!

– Сам ты чайка!

– Я тону в твоих бирюзовых очах и блуждаю в густых ресницах, дай мне отдохновение от подводных тягот и вечной сырости. Подари надежду и пролей свое очарование на истомившегося дракона.

– А кто мне электрического угря под нос сунул?

– Сладкозвучная лира, нежно проливающая мелодии прошедших веков и связывающая воедино прошлое и неизведанное будущее, я очарован твоими нежными песнями.

И так далее в той же манере.

Ужасная скука.

13-й день

Интересно, кто такая чайка? Склоняюсь к мысли, что это мелкий летающий дракон. Поставила ему условие: если водомерок не наловит, больше его бредни слушать не буду. Обиделся.

Ближе к обеду услышала звук жующих челюстей. При осмотре убедилась, что это не голодные глюки. Множество лаково-черных ракушек с аппетитом вгрызались в стену пещеры. Я бы тоже чего-нибудь погрызла, но стену, увольте. Через образовавшиеся отверстия стала просачиваться вода. Нахватало еще утонуть. Плавать я умею, но недолго, потому что на уроках плавания освоила только стиль топора, утюга и жирного хоббита. Вода прибывает.

14-й день

Свободна как эта пресловутая чайка. Вот только высушу одежду на высоком берегу. Сюда дракон не доберется, и струя не долетит. Я эльфийка ученая и в водяных извращенцах кое-что понимаю. Жаль платье осталось в залитой пещере. Мои соплеменницы довольно часто одевают мужскую одежду и бродят по лесам в поисках приключений, а мне и искать нечего, они меня сами находят. Когда вода стала заливать помещение, я отчаянно старалась оказаться на поверхности потока и поднималась вместе с прибывающей водой. У самого потолка разглядела углубление, переходящие в коридор – протиснуться туда было делом минуты. Проползла по желобу и очутилась среди камней скалистого берега. Вот так открылась мне дорога к спасению, и осуществлялась вентиляция.

В горах

1-й день

Горы появились неожиданно. Я так быстро уходила от благословенной нен, поминутно оглядываясь, хотя знала что водяные драконы дальше одной лиги от сире не отходят. Они как лягушки. Только гигантские, пересыхают моментально.

Кстати, это единственные драконы вегетарианцы: основная пища для них водоросли и прибрежные растения. Вот почему мой Кочедык так стыдливо – тайно ловил для меня водомерок. Сородичи подняли бы его насмех. И все-таки он привязался к своей принцессе или принцу (я в подозрении) и, возможно, наша идиллия продолжалась довольно долго, только не люблю я замкнутых пространств.

Кстати, зачем драконы похищают принцесс я так и не выяснила, мой грязно-зеленый друг, похоже, тоже толком не проработал этот вопрос, затвердил как догму – надо, и никакой альтернативы. Сколько славных представителей рамолоке сгубили эти убеждения: кто погиб от меча и грубых оскорблений принцев, рыцарей и просто добровольцев; кто произвел самосожжение, устав от нескончаемых придирок капризных царственных дочерей; кто от невозможности взаимности избранной прелестницы, ушел в глубокие пещеры и занялся самоанализом, что у ящеров равносильно медленной агонии. Как грустно. И почему нет ни одного сказания о счастливой паре прошедшей через все испытания и обретшей свое трудное счастье. Пожалуй, на досуге я попробую сочинить, пусть это будет сущее вранье, зато, что-то новенькое и с хеппи эндом.

Упс, отвлеклась от основного повествования, и горы появились неожиданно. А все потому, что глаза у меня переместились на затылок, не совсем, конечно, но недалеко от истины. Такая походка имеет свои минусы – постоянное налетание на ветки, кочки и подобные препятствия, риск свалиться в различные ямы и канавы, и вообще, это неудобно. Но страх опять получить струей грязной воды, неотвратимо перемещал мои глаза за спину. Будь благословенна моя эльфийская сущность – передвигалась я довольно быстро, и вскоре водяные блики перестали меня нервировать.

На чем я остановилась?

А, горы появились неожиданно. Если еще точнее, я вмазалась в камень, очень чувствительно вмазалась. Синяк на коленке расползался прямо на моих слегка раскосых глазах с бирюзовым оттенком (это глаза такие, а не синяк, хотя и он получился похожим по цвету). Камни уходили в такую высь, что я сначала решила, что попала на край земли, и здесь конец всем дорогам. Я попыталась вспомнить, сколько времени прошло с тех пор, как меня выкинули из родного дома, и пришла к выводу, что не очень много. Значит, земля не такая уж и обширная, ну и враль же наш учитель географии.

Зря мои сокурсники корпели над картами и атласами: одно болото, роща березовых энтов, деревня медведей оборотней, сире без названия и гора. Все.

Земля кончилась.

2-й день

Назад не пойду, что я скажу своему покинутому другу, что любовь прошла, и завяли помидоры. Он юмор не понимает. Значит так, из двух возможных зол выбираю меньшее и начинаю карабкаться на гору, а может, утес – выясню на вершине.

Все привал. С непривычки сбила все руки и оцарапала нос. Поднялась примерно на полтора эльфийских роста. Может на следующий день мои результаты будут значительно лучше.

Ночь

Решила записать свои впечатлении от расстилавшийся картины: звезды кое-где выглядывали из-за рваных облаков, ветер обдувал мои косы и нежно трепал их. Где-то выли волколаки. Какая прелесть эта ночь. Камень, нагревшийся за день, медленно отдавал мне свое тепло и тихо нашептывал сказания о заблудившихся странниках и видах их погибели в трещинах и промоинах скал.

Язык камней очень простой – у них нет ни склонений, ни спряжений, ни мягких окончаний, все твердо и коротко.

– Брысь отсюда. – Это как приветствие.

– О твердолобые сыны великой горы Орон. Я всего лишь маленькая (но очень гордая) эльфийка, я пройду, и вы не заметите моих шагов на ваших широких спинах, я нежно прикоснусь к вашим выступам и перепрыгну как белочка через пропасти.

– Здесь белки не ходят. Слезай.

– Я знаю много старинных сказаний о подвигах прекрасных магических кристаллов, они вам родственники, кажется, и песен о прекрасных сказочных пещерах. Вы узнаете много нового о каменистых склонах и сокровищах спрятанных жадными гномами.

– С последнего места – поподробнее.

До утра пришлось врать о ценностях вроде ослепительного серебра и радужного золота, их великих запасах. И хотя горы знали, что это неправда, но ни разу не упрекнули меня, кому же не хочется выглядеть более значимо в чужих глазах.

 3-й день

Карадрас. Вот имечко у этого утеса. Сам сказал, когда, устав от моей трепотни и преисполняясь чувства собственного достоинства, показывал мне короткий путь через ущелье. Меня насторожило это его настойчивое желание и противное хихиканье. Но другой дороги я, все равно, не знаю, значит, решено – иду. 

4-й день и еще 3 дня

Ужасно холодно. Плетусь по извилистой тропинке между нависшими скалами, ни кустика, ни травинки. Сушеные грибы закончились вчера. Я пыталась попробовать мох, и поняла, что он годится только для устройства постели. Жаль что с уроков кулинарии меня выгнали после третьего занятия. Там учили как находить пропитание в любом уголке и готовить походные блюда на костре. Один пожар при приготовлении шашлыка, одно массовое отравление компотом, трое обваренных нетерпеливых дегустаторов, и кулинарные курсы для меня были закрыты. Очень обидно. С костром я конечно загнула: его блеск мне не приходилось видеть после оставления гостеприимных оборотней. Сейчас он очень пригодился бы. Коченею, начиная с носа. Тучи заволокли небо окончательно, сумерки подкрались неожиданно, и внезапно я увидала снег. Белый, блестящий и пронизывающе-холодный он кружил вокруг меня в каком-то причудливом танце, оседая на волосах, набиваясь в рот, ослепляя глаза. Его кружение становилось все яростнее, и, похоже, он решил скрыть меня с головой навсегда.

Укрытие было жизненно необходимо. Нащупывая ногами тропинку, а руками уступы горных выступов, я отчаянно боролась с силой снежного потока, от напряжения по щекам текли слезы и замерзали ледяным инеем на лице.

У меня даже крема для ухода за кожей нет. Что теперь будет с внешностью. Мы эльфы относимся к этому очень серьезно. Вот замерзну и буду здесь торчать как истукан, пугая проходящих путников. Данная перспектива мне не понравилась и, напрягая оставшиеся силы, я ввалилась в темную глубь пещеры. Снега здесь не было, немного на пороге не считается. Ослепшая, замерзшая и намертво-усталая я, эльфийка, лежала на грязном полу и была счастлива. Спасена. Хотя, возможно, и не надолго.

Буран бушевал всю ночь. Он с таким остервенением завывал у входа, что казался ожившей снежной сущностью, разочарованной неудачной охотой за мной.

…Утром разбудил лязг собственных зубов.

Хотелось лежать и не вставая мечтать о летнем зное у нас в Лихолесье, о манящей теплом печке, о горячих источниках в купальнях эльфов-целителей.

Казалось холод проник во все косточки, и моя воля тоже постепенно покрывается плотным настом. С трудом подняла руки, тонкие и прозрачные, абсолютно непослушные, как чужие. В голове вкрадчивый голос пел колыбельную песню, и я плыла за этим мотивом, вращаясь в колесе снежинок, неумолимо приближаясь к ослепительно-белой середине. Тишина. Покой.

Стоп.

Сон, конечно, дело хорошее. Но надо двигаться дальше. Легко сказать – двигаться, когда ни одна мышца тебя не слушается, оледеневшие конечности грозят расколоться при каждом шаге. Мысли и те окоченели. Сама себе приказываю подняться, шепчу ласковые слова ногам и разгибаю пальцы на руках по одному. Воздух такой густой что дыхание становится прерывистым.

Холодно, очень холодно.

Чернила замерзли. 

8-й день

Наконец, могу записать свои впечатления о подлой натуре Карадраса. Более грубого и противного утеса нет во всем Земноморье. С самого начала он придумал мне несколько ловушек. И чем я ему так не понравилась? Или он просто каменный маньяк-эльфоненавистник, или у него такое чувство юмора.

А началось все со снежного вихря. Дождавшись, когда я выйду в ложбину, он обрушил всю белую рать снежинок с оголтелым ветром на меня беззащитную. Но быть погребенной в сугробе – не судьба. Укрывшись в небольшой пещере, я долго уговаривала тело продолжить начатое путешествие, и оно послушалось.

Когда стихло бормотание ветра, я выглянула из укрытия и обозрела потрясающую картину. Вся земля до пиков вершин была ослепительно-белой. Снег переливался на солнце, как мифрил, что втридорога продают гномы на весенней ярмарке. Хуже всего было полное неведение о дальнейшем пути. Не могла вспомнить, откуда пришла, и куда идти дальше. Этот снежный круговорот так закружил меня, что все попытки вспомнить направление провалились. Пришлось идти на поклон к Карадрасу. Его речь была раздражительна. Хотя, разве камни испытывают эмоции? Прокричав по ихнему свой вопрос, я получила небольшой снежок в многострадальную голову и приказ идти за эхом. Следуя за ним, я на бегу согреваюсь, и мысли приобретают вполне разумное очертание. Надо поесть, поесть, поесть.

От голода я стала такая легкая, и талия вернулась к своей прежней форме. Весь стратегический жировой запас ушел на согревание искры жизни моего организма, и, если я в ближайшее время не подкреплюсь, то она потухнет.

Снег некалорийный. Утоляет жажду. А голод – ни в какую. Я по-прежнему голодна как волколак.

По насту ходить легко. Он твердый и скользкий. Съехав в очередной раз по склону, я заметила движение каких то существ внизу. Похожи на гномов. Тем более, когда смотришь с такой высоты. К вечеру потеряла их из виду.

 9-й день

Всю ночь шла, боясь замерзнуть, если остановлюсь. К утру решила – все! – и рухнула лицом в снег. От тепла моего анта (лица) наст подтаял, и проступила земля с неизвестными ярко– алыми ягодами. Мерзлыми как рубиновые льдинки и кислыми как микстура тетушки Мелиссы. Впрочем меня это обстоятельство не остановило, и уверенность в счастливом окончании горной экспедиции вновь окрепла.

К полудню снова увидела этих гномов. Здорово отстают от меня. Конечно, где им равняться с эльфами. Впереди длинноногий выскочка с луком (а может, эльфы?) прыгает по сугробам и издевается над отстающими. Затем скрепленные по трое две группы, то ли согреваются, то ли отстать боятся, сзади эти сладкие троечки подгоняет рыжий колобок с огромным топором. И еще один в рваной хламиде размахивает длинной палкой, ну пастух да и только. То вперед забежит, то сзади плетется. Нервный очень, издалека видно.

Засмотревшись на альпинистов, пропустила первый камешек. Хорошо что попал по мягкому месту и только краем в полете. От неожиданности высказала все, что думаю о скалах, высказала на квенья (обычно, общаюсь на синдарине), кто же знал, что Карадрас понимает это наречие. Град камней не замедлил спланировать на источник его оскорбления. Не тут то было: я, ловко увернувшись и поминутно подпрыгивая, продолжила гневную тираду и показала хозяину гор язык. Что здесь началось! Камни, камешки и просто комья земли слились в один чудовищный поток, я металась как молния, то прижимаясь к горной подошве, то взлетая и приземлялась, пока не кончились все снаряды, пригодные к метанию. Затем настала очередь лавин. Одна за другой они пытались заключить меня в свои тяжело-бледные объятья. Но каждый раз, оказываясь на их спинах, я в отчаянии кричала на смеси каменноугольного наречия с синдарином и квенья все пожелания этой горной гряде, вопила все, что думаю о их гостеприимстве и много всего другого, что приходило на язык. Ветер выл, я вопила, лавины громыхали, каменные осколки свистели и разрывались – да, устроили нехилую заварушку. Сейчас даже вспомнить стыдно.

Карадрас выдохся. Я тоже. Присев на один из задержавшихся валунов и посмотрев вниз, я отметила, что экспедицию тоже засыпало. Хотя, камни не причинили им особого вреда, но разгребая снег, они так поливали ругательствами какое-то кольцо и какого-то сарумана, что их голоса еще долго летали эхом по горным ущельям. Определенно, один из них эльф, на закатном солнце его волосы блеснули мне лучиком надежды.

10-й день

Вот так всегда! Только собралась знакомиться, а их и след простыл. Не везет мне с друзьями.

11-й день

(Следующие страницы несколько подпалены и измазаны золой.)

Полный провал в истинном смысле. Целый день провисела над пропастью с чавкающей лавой внизу. Выбравшись на осколок горной породы, пишу, возможно, мои последние впечатления. Сложу все записки в пустой колчан, все равно, он давно выполняет роль пенала, и подвешу где-нибудь в безопасном месте, может, кто-нибудь прочтет, и весь мир узнает о бесстрашной покорительнице Карадраса, а может и нет.

Утром десятого дня, пересекая очередной перевал, я почувствовала дрожание под ногами. Камни буквально вспучились и расползлись на несколько островков, мне достался средний по размерам, но трещины увеличивались точно толстеющие ветви деревьев, поминутно дающих новые побеги. Поначалу на меня нашел ступор. Зачарованно глядя на игру каменных трещин, не испытывая не страха, ни сожаления, вся моя сущность отказывалась осмыслить создавшиеся положение… Затем она приказала быстрее сваливать, и я дала такой чес, что ветер пел в ушах. Скачки с перепрыгиванием завершились трагическим финалом – на полном ходу я полетела в пропасть. Не скажу, что бы парила долго, скорее, не очень, но вполне достаточно, чтобы рассмотреть потоки лавы на дне. И так жить захотелось, что руки сами зацепились за что-то твердое на отвесной стене. До обжигающе-раскаленной лавы осталось лиги две или три. Проверять не решилась, если смотреть вниз обязательно свалишься.

…Невеселые думы стали посещать все чаще, по мере ослабевания рук. Горячий пар, подымающийся снизу, приятно наполнял теплом, но и страшил неминуемым падением. Напрягая зрения, я бессознательно искала путь к спасению. Ниже по траектории падения заманчиво выглядывал небольшой уступ, переливаясь кроваво-красными бликами. Если изловчиться, то можно попасть на эту небольшую площадку и немного отодвинуть решение вопроса дальнейшего спасения.

Лечу. Приземляюсь. Отбиваю нижние конечности. Все мысли односложные и короткие. Надо выбираться. Думаю, как.

12-й день

Потрясение не замедлило себя ждать. Через какое то время, точнее не определишь, мимо меня с оглушающим воем пронесся огненный вихрь, успела заметить рога и довольно милую мордашку. Опалило жаром. Мой дневник начал тлеть, и я своими нежными ручками сбила искрящиеся точки со страниц. За что и поплатилась двумя волдырями. Определенно, надо делать ноги. Следующее событие повергло меня в еще больший стресс – человек в сером одеянии промчался вслед тому огненному клубку с таким остервенением и такими выражениями… Я от зависти лишилась части своего самоуважения. Он ругался на ста тридцати языках и наречиях нашей необъятной родины. Мне бы его способности – Карадрас рухнул бы от злости. Снизу доносились жалобные всхлипы и мольбы, прерывающиеся могучим ревом и хохотом. Да что же там творится? Для облегчения наблюдения я легла на выступ и, свесившись вниз, разглядела окончание страшной бойни. Везде на стенах весели клочки рыжих и серых волос, тлели вышибленные глаза и поблескивали выбитые зубы. Удушливый смрад, поднимающийся вверх, вернул меня к действительности. Если победитель заметит меня, то погибну я совсем не героически – лучше замаскироваться.

13-й день

И кто сказал, что число 13 несчастливое? Подлый лжец! Когда я, вжимаясь в стену, пыталась стать незаметнее, она внезапно подалась назад и открыла коридор. Не рассчитанный на эльфов, но при моем душевном состоянии я бы залезла и в мышиную норку. Проползя его на четвереньках, постоянно натыкаясь на потолок, вывалилась в обширный зал. Колонны, уходящие в темноту, были местами разрушены, что-то хрустело под ногами, и отовсюду чудилось влажное дыхание тянущее болотом. Промелькнуло несколько сгорбленных фигур. Похоже, они не заинтересовались мной. Прекрасно. Засунув свою эльфийскую гордость подальше, я, прикинувшись тощим орком, прошмыгнула к воротам, где светящимся мелом было написано "Багровый рог". Нет там никакого рога, только выход на каменистую насыпь. От солнца я вмиг ослепла, но разве что-то могло помешать моей радости. Когда возвратившиеся зрение открыло всю прелесть моего положения, я пела и плакала, смеялась и декламировала баллады. Все-таки одиночество имеет свои плюсы. А то сидеть бы мне в смирительной рубашке где-то в лечебнице и пить витаминчики.

14-й день

Похоже прогревание пошло мне на пользу, даже насморк не подхватила.

Каскады водопадов, сверкающей нен, перелив хрустальных брызг, все складывалось в нежное ариозо водной стихии. Влажно-прохладная трава с удивительными цветами манила погрезить о несбыточном. Вихри стрекоз окружали меня и продолжали свой танец в полуденном эфире. Я подставила под искрящиеся струи руки и, набрав полные пригоршни воды, с наслаждением бросила ее в лицо. Вся свежесть звенящей нен окутала меня, и ликование разлилось до самых кончиков волос.

Волосы, мои волосы, они все в пыли и паутине, шишка на лбу, синяк на мягком месте, царапина на носу, ссадины на коленках; но главное, косички расплелись!

Оглядев прибрежную растительность на предмет подглядывающего дракона и убедившись в своем полном одиночестве, я быстро разделась и нырнула под сень водопадных струй. С каждой последующей минутой я отдалялась от образа ирчи и приближалась к человеческому. Для эльфийского прикида мне не хватало ерунды – моего косметического набора.

Стандартный эльфийский косметический набор.

Помещается в небольшой тачке или в походном варианте в рюкзачке.

Лак для волос на основе смолы меллорнов.

Шампунь из мыльников с добавлением светлячков для оттенка.

Бальзам для волос перед мытьем и после ароматизированный лесными ландышами.

Тончайшие сеточки с каплями росы для укладки основных прядей.

Оттеночные колера в основном мифрилового и золотого цветов.

Заколки с крошечными отверстиями для капли любимых духов.

Десять частых расчесок, девять редких расчесок, два гребешка.

Набор шпилек ритуальный.

Резиночки, общим числом не менее сотни, ленточки, кружева.

Кремы питательные для лица, век, щек, носа, подбородка и сверкающего лба.

Всякие мази и притирания от неприятных запахов и для отпугивания комаров.

Нежнейший мусс для сохранения бледного блеска лица и рук.

Капли из наперстянки для очаровательного взгляда.

Щеточки и щипчики в количестве не менее двенадцати для ресниц, бровей, мохнатых кончиков ушей, зубов, языка (чтоб речь журчала как ручеек).

Чесательные палочки для затылка под копной сложной прически.

Пластины из бивней элефантов для разглаживания век.

Пыльца цветочная для выразительности взгляда и подчеркивания неземной красоты.

Сажа с рога единорога для подводки глаз и губ.

Удлинитель ресниц и увеличитель глаз.

Десяток помад с блеском и без (из сала сверчков).

Лечебные жидкости и сухие смеси от прыщей.

Лосьоны из лунного света для холодной прозрачности.

Покрытие для ногтей, строго перламутровое, но с любым блеском.

Пудра из звездной пыли.

И еще много всяких вещей первой необходимости для эльфов.

Правила пользования всеми этими средствами для наведения эльфийского облика висят в каждом доме на самом почетном месте – в ванной. Несоблюдение правил карается по закону – публичное покаяние и месячная работа в парикмахерской. Мы, эльфы, обязаны под страхом лишения горячей воды посещать косметические салоны дважды в день, перед сном накладывать питательные маски, утром делать тысячу взмахов расческой и часовой массаж лица, согласно календарному периоду укладывать волосы и накладывать макияж. В перерывах между пением баллад и игрой на арфе принимать ванны и постоянно чистить ногти.

Ногти – это отдельная статья, они приравниваются к холодному оружию и всегда должны быть в боевой готовности – длинные, ухоженные, перламутровые, острые. Даже без традиционного лука эльф всегда может постоять за себя только при помощи ногтей, раны, оставленные ими долго, не заживают. У моего народа есть легенда, как в заключении один наш соплеменник прорыл себе туннель в каменной стене ногтями и не сломал ни одного из них. А у меня целых два сломано – трагедия на десять лет жизни.

Мужские наборы несколько бедноваты – помады без блеска, пилочки для ногтей более крупного калибра, зеркальце одно (а у нас не менее трех), кружева разрешается вплетать только по праздникам, и то исключительно в основную косу. Их мужественный облик должны подчеркивать лишь бежевые румяна и слегка подкрашенные ресницы.

По школьной программе уход за кожей и волосами шел как основной предмет на протяжении шести лет и сдавался всеобщий эльфийский экзамен. Если вы думаете, что меня выгнали с первого урока, то ошибаетесь – с двадцать пятого. Я намазала шар предсказаний мазью для ращения волос. Учительница-пророчица мужественно вынесла удар, лицезря густые черные кудри полностью скрывшие хрустальный блеск. После бритья шар приобрел форму эллипса, чем вызвал легкое заикание нашей гадалки.

Зеркальное озеро впечатления на меня не произвело, я заглядывала в него, чтобы удостоверится, что с прической все в порядке. А оно отражало то звездное небо, то игорные заведения Гондора. Ленточки сгнили от сырости, поэтому я вплела в волосы гибкие стебли трав и цветов.

Простирав и развесив одежду на пригорке, я продолжила плескаться, но уже в озере. Задев ногой острую железяку, порезала лодыжку. И пока моя голубая кровь капала на песок, все внимание поглотило рассматривание находки. Ржавый обруч с отростками в виде кристаллов горных пород, с маленькими вкраплениями желтых проволочек свернутых спиралями. На внутренней стороне зеленоватая надпись гласила – КОРОНА ДАРИНА. Дарина кому? За что? Непонятно. Может мне? Примеряя ее, я попала в неудобное положение. Голова пролетела и корона застряла на шее. Мой прекрасный подбородок уперся в выступ импровизированного кристалла и вопрос снятия данного символа королевского достоинства встал очень остро. Добрых полчаса я крутила головой, шеей, плечами, но добилась лишь того, что этот обруч еще плотнее утвердился в своем положении. Стало тяжело дышать. Подсовывая пальцы под корону я поняла, что либо она задушит меня, либо я сейчас дам страшную клятву, что никогда более ни один царственный венец не коснется моих волос, и сломаю ее. Второй вариант был более подходящим и, воспользовавшись подобранным камнем, я скривила обруч и вытащила мою, уже синеющую, голову. Бросив корону обратно в озеро, я наконец-то занялась своей порезанной ногой. Голубая кровь уже образовала небольшую лужицу, и если я не найду подорожник, то мой путь будет усеян сверкающими каплями переливающегося сапфирового цвета. Перепробовав несколько листьев и кое как перевязав ногу, я прихрамывая собрала одежду, взяла лук, колчан с записями и поплелась дальше.

15-й день

Опять сыро. Может, я попала в край рек и речушек? Мостов нет, переправ тоже.

Я решила заночевать на берегу. Рана на ноге болела нестерпимо, весь сапожок промок от крови. Снова и снова я прикладывала неизвестные травы и шептала заклинания для остановки крови. Все без толку. Силы и оптимизм начали покидать меня. Громко плача, я уже мысленно прощалась со всем, что мне дорого, как вдруг кто-то пропищал:

– Глупая эльфийка, ты в пяти шагах от исцеления, это Белогривка – она врачует любые раны, даже душевные, в чем ты, кстати, очень нуждаешься.

Пять, не пять, а за три прыжка я оказалась по колено в воде. Белоснежные пенные завитки окрасились в светло– голубой цвет, но боль прошла и снизошло удивительное спокойствие, уверенность в правильности пути и финального хеппи-энда. Поболтав ногами еще часа два, пока совсем не стемнело, я вспомнила про таинственный писк.

– Кто ты, зачем мне помогаешь? Может ты дух водяных брызг или прибрежный ветерок получивший дар голоса?

Долго мне пришлось ждать ответа. Между тем дремота ласково и настойчиво тяжелила мои веки, и грезы окружили меня.

– Я Нимродэль.

– Я Эльфарран.

– Я приведение!

– Я чокнутая эльфийка!

– Очень приятно познакомится!

– Мне тоже!

Вот здорово, никогда так запросто не болтала с приведением. Без испуганных воплей и причитаний не обходилось ни одно вызывание духов в нашей школе.

Я часто пыталась пощупать призраков, проверить их реакции на яркий свет, на укол стрелой. А когда для смеху сама принарядилась выходцем с нижнего мира, то распугала всех школьных духов, вызвав сильнейшие истерики особо самовлюбленных бесплотных сущностей. Я была круче всех: в пенистых лохмотьях (прости, мама, за испорченную простыню), с жабой на плече и блеском в воспаленных глазах. Почему воспаленных – побегайте три ночи подряд за юркими светлячками с сачком, затем попробуйте уговорить их дать светящиеся вещество, затем заберите его силой, затем выдворите оскорбленных насекомых. А вот загробный вой у меня от рождения получается и без репетиции.

Нимродэль оказалась очень стеснительной. Хотя для приведения выглядела она очень даже неплохо. Наши прозрачные девы и то прозрачнее. Устав от одиночества она рассказала мне свою трагическую историю.

Трагическая история Нимродэли.

В далекие времена, когда на земле уже не властвовали добрые духи верхних миров, и пошатнулось могущество великого союза добра и зла, когда эльфы впервые ощутили потребность в перемене мест, и самые мудрые решили уплыть первыми, они соорудили могучий корабль, с сотней парусов и двумя сотнями весел. Наловили орков для движущей силы и начали распространять подписку на лотерейные билеты. Выигрыш – билет на первый рейс. Всем хотелось поучаствовать в дебютном путешествии. Какие барыши заработали перекупщики, знают только гномы-банкиры, что спрятали в подземельях левые монетные доходы. Счастливые обладатели выигранных билетиков берегли их как свои выпавшие волосы (кстати, очень большая ценность – можно даже веревку сплести при необходимости; со временем волос набирается так много, что на набор подушек с матрасом хватает даже с избытком).

Бедняжка Нимродэль была такой счастливой избранницей, и всеобщая зависть разбивалась о ее невозмутимость что морская пена об утес. Накануне торжественного спуска плавсредства на воду она решила попрощаться с горными вершинами, с речными долинами, с тенистыми заводями, ну и так далее. Ее прощание затянулось всего ничего – на четыре недели, ведь надо было никого не пропустить – каждой травинке поклон, каждому деревцу ласковое слово, каждому камешку нежное поглаживание. А камней много, особенно на склонах Карадраса. Измучилась Нимродэль за несколько дней без сна, спешит, боится пропустить то улетевшую бабочку, то спрятавшегося зайца. Совсем счет времени потеряла. Вежливость ее сгубила. Расцеловавшись с последней улиткой, повернула назад светлая эльфийка, но дорога вывела ее к утесу, повернула в сторону и опять утес. Долго еще пыталась найти дорогу назад, но горы обступили кольцом. Карадрас потребовал, чтобы она осталась здесь навсегда, он проникся к ней нежными чувствами и решил не отпускать. Вот к чему ведут поглаживания камней. Тщетно просила его Нимродэль, показывала билет, тот был неумолим. Ведь, невдомек было этой каменной колотушке, что у нас история об исходе так плохо начинается. Не вынеся мыслей о дальнейшей жизни среди камней, и чтобы не прощаться по второму разу, она бросилась в пенные вихри Белогривки, и белоснежная волны навеки скрыли ее.

Так грустно, что в конце я опять разрыдалась доставив приведению неизгладимое удовольствие.

На прощание она подарила мне свой неиспользованный билетик. Интересно, возьмут меня на корабль по просроченным документам?

И еще, ненависть, что питает Карадрас к эльфам – это от неразделенной любви и вечных угрызений совести. Нимродэль теперь каждую ночь бродит по его спине, придумывая все новые обидные прозвища и проклиная его чувства. Кто тут не взбесится. Так ему и надо – а я-то думала, что ему просто мой рассказ не понравился.

16-й день и десять последующих

Высокие мэллорны вздымались в предутренней дымке. Торжественной тишиной встречал меня Кветлориен. Неслышно покачивались тонкие ветви, грезя о вечной весне. Аромат неведомых цветов разливался по слегка влажной от росы траве. Тончайший изумрудный шелк трав искрился на восходящем солнце. Маленькие капли бисером были рассыпаны под ногами. Сотни светлячков устроили кутерьму между серебряных листьев ясеней. Казалось, что сами деревья переливаются всеми бликами еще не ушедшей луны.

Я успела набрать росы в небольшой флакончик, освежающее качества ее известны издавна и пропустить такой случай непростительно. Мягко как большая кошка показалось рассветное солнце и залило всю долину золотистым переливом. И внезапно послышалась чудная песня, сотканная из множества звуков, скрипов, звонов. Нежные мелодии ромашек перекликались с треском кузнечиков, вздохи старого пня с капелью сладкого сока сорвавшегося с листьев, гомону добавили неизвестно откуда взявшиеся шмели, и ласточки, касаясь крылом росы, пили этот животворный напиток.

Зачарованная и слегка обалдевшая я не могла заставить себя продолжить путь.

"Вот где надо жить! Конец исканиям! Я нашла свой новый дом!" – такие мысли неслись роем в моей голове опережая другие более осторожные.

Оглянувшись в поисках строительного материала для будущего бунгало, я выбрала несколько стройных вязов, растущих очень удачно: если между ними протянуть тонкие побеги ивы и закрепить их прививкой, то разрастаясь они сами возведут лиственные стены. Крышу можно придумать из гигантских листьев лопуха, его здесь более чем достаточно. И только я все это так хорошо обдумала, как:

– Стоять. Руки за голову. Оружие на землю. Деньги, контрабанда, наркотики имеются? Молчать. Говорить по команде. Шаг в сторону – побег, стреляем без предупреждения.

Затем на земле оказались все мои богатства, впрочем, и я тоже, уткнувшись в кустик мятлика. Кто-то безжалостно вязал мои руки за спиной, придавив еще для надежности коленом.

– Я аркуэн аимарэа хекил (благородная благословенная странница), отпустите нармо (волки) недорезанные. Трава забила весь рот, и получилось неопределенное мычание. Но сдаваться в мои намерения не входило. Изогнувшись я крепко пнула сидящего возле меня, и он, ойкнув, тихо прилег рядом. Подскочив и перепрыгнув через противника, я, согласно нашей эльфийской тактике, рванула в лес.

Несколько стрел пригвоздили меня к ясеню как муху. Вроде ничего не болит, значит, жива. Стою, отдыхаю.

– Помогите, братья мои эльфы! Я ваша ононэ (сестра, на синдарине).

Подбежавшие преследователи на чистом квенья с лориенским акцентом выкрикнули не переводя дыхания:

– Какая ты нам сэлэр (сестра – чистый квенья), лазутчик мордорский. И не порти наш язык своим нечищеным ртом. От их наглости я потеряла дар речи, ну тоесть рот открываю, а звука не слышно. Погибнуть от рук родственников, к которым так спешила в гости, страшно обидно.

Разбирая мои вещи, лориенские эльфы сразу заинтересовались луком: разглядывая причудливую вязь загадочных знаков, они что-то обсуждали в полголоса. Что, не знаю. Уши, мои прелестные мохнатые острые ушки закрыли веревкой, когда привязывали голову, потому что я начала кусаться от отчаянья. Дневник с заложенным билетиком не читая бросили под ноги. Флакончик с росой, подвергли тесту на содержание опия, несколько ягод съели, троглодиты голодные.

Маникюрный набор реквизировали с презрительной усмешечкой. Но последней каплей было непочтительное обращение с единственной расческой – ее просто сломали. Перегрызя путы, держащие мою голову и, одновременно, рот, я на смеси синдарина, каменноугольного и энтского языков высказала все, что думаю о сородичах, чем окончательно привела их в состояние холодного бешенства.

Четверо против одной, и то эльфийки, хотя на последнею я была явно не похожа.

К вечеру предъявили обвинение в убийстве и грабеже честного эльфа или полуэльфа. Кто же по доброй воле отдаст лук, у нас его потеря приравнивается к бесчестью, и все попытки объяснить, что он мой по праву рождения, сводились лишь к судорожному всхлипыванию.

– Назгул, уже третий за неделю, неплохой улов, королева будет довольна, – радостно переговаривались мучители, пинками подгоняя меня к месту своей дислокации.

Долина уже не выглядела такой чарующей, и высокие октавы звонких струн птичьих голосов не будили добрые мысли. Только развяжите мне руки, я и восьмью ногтями расцарапаю ваши анты (лица).

Удачно упала на что-то мягкое. Оказалось, это мой теперешний брат назгул. Он очень вежливо ссадил меня со своей шеи, поинтересовавшись лишь моим именем. Я назвалась уменьшительным, потому что полное он все равно не смог бы запомнить до конца.

Сидим в клетке повешенной на высоком суку мэллорна, покачиваемся.

– Эльфи – приятно познакомиться.

– Взаимно – Байрак, а тот, что у дверцы – Валентин.

– Зачем они ловят нас? – спросила я, когда Байрак перепилил мне веревку на руках острым ногтем.

– Для утех ихней королевы, – ответил Валентин

– Или короля, поди разберись – кто оставался в живых был нем как рыба. Им выдергивали языки. А у назгула это единственное, что оставалось, кроме костей конечно, – добавил Байрак.

Воцарилось долгое сочувственное молчание.

– В каком часу здесь кормят? – не выдержала я гнетущей атмосферы, где каждый представлял себя уже без языка.

– Здесь не кормят! Изредка выплескивают воду на голову для смеха.

– Нет, мы так не договаривались, я не костлявый назгул мне есть надо!

– Кто ты?

– Эльфийка чистейшей голубой крови.

Хохот потряс стены садка, сверху посыпался сухие листья, и недовольный сонный голос часового пробормотал человеческое ругательство.

Вдоволь насмеявшись, мои сокамерники потребовали доказательств. Кто меня тянул за язык? Хорошо что они удовлетворились разглядыванием мохнатых ушек. Впредь надо быть осторожнее с высказываниями.

Мой дневник, после настойчивых просьб и завываний, бросили к нам, и первые литературные критики очень высоко оценили данный труд.

– Ну ты даешь!

– Супер.

Вот и вся рецензия – кратко и точно.

Затем я сделала эти записи при свете огромного фингала Валентина.

…Поутру нам пинками дали понять, что пора в дорогу. На мой протест идти натощак сунули сухую лепешку. Блаженство разлилось по всему желудочному тракту, когда, почти не жуя, я глотала отломанные куски. Еще два часа ушло на вычесывание гривы, кстати, мой стиль прически вызвал некоторый интерес часовых. Еще час ушел на перешептывание. Наконец, негостеприимные родственники подвергли меня осмотру. Цвет глаз проверили на солнце и в тени. Еще час совещались. Время шло к полудню, и назгулы улеглись на законную сиесту. Затем главный начальник предложил мне пройти более детальную идентификацию. Пришлось показать уши. До вечера извинялись, и ночь тоже прошла в слезных заверениях, что я не сержусь и понимаю их нервозность – без душа по три дня в дозоре. Вот только, как мне теперь в глаза друзьям назгулам смотреть? Перед рассветом, тщательно отворачиваясь, выпустила узников – жалко их языки, если не они, то кто прославит мои произведения на все Земноморье.

Быстрые заверении в дружбе и любви потонули в гуле двойного драпа. Прощайте мои недолгие приятели, может, еще встречусь с вами, и мы продолжим литературные чтения, с обсуждением сравнений и метафор. А пока, совсем другие сравнения и метафоры я выслушивала весь следующий день. Какие они все-таки грубые, эти эльдары.

С завязанными глазами, устами и руками провели меня тайными тропами в их главную ставку. Для надежности с головой прикрыли широким плащом, зашпилив его лесным чертополохом. Так вступила я в Кветлориэн. Слепая, немая, с мешком на голове…