"По закону чувств" - читать интересную книгу автора (Харт Джессика)

Глава восьмая

Было около семи, когда Лу и Патрик распрощались с гостями. Они уезжали в золотой летний вечер, надвигались сумерки, и машина, казалось, плыла по широкой равнинной дороге. Лу, откинув голову на подголовник, думала о том, что. Для медового месяца такое начало идеально.

Только медовый месяц не настоящий. Решено было, что по дороге в Лондон они на пару ночей. Остановятся в каких-нибудь отелях. Но никакой близости, смеха и поцелуев. Никакой любви!

Сказал же Патрик, что у них будут разные комнаты и, значит, разные кровати. Ну и прекрасно. Хотя, конечно, это не медовый месяц, а чистое издевательство. Они отлично могли бы возвращаться в Лондон вместе с детьми, но Лори на этот раз сумел заехать и забрать их с приема. Дети проведут с ним целую неделю. Лу решила, что им полезно увидеться с отцом, но это же означало, что целую неделю она проведет наедине с Патриком.

Конечно, они и в офисе часто оставались наедине, но сейчас другое дело. Лу украдкой взглянула сбоку на Патрика. Ее муж! Невероятно!

Он был чем-то озабочен, но руки уверенно держали руль. Она смотрела, как он переключает скорость на крутом повороте, и тревожные воспоминания о поцелуе, которым они обменялись на церемонии, теснили грудь. Эти воспоминания пронеслись так живо, что Лу снова ощутила тепло его губ и прикосновение пальцев к лицу.

Опять ее пронизала дрожь, она с трудом отвела взгляд. Чувствовать такое, глядя на мужа, прекрасно, но не тогда, когда по уговору о физической близости не может быть и речи. Потому Патрик и заказал отдельные комнаты.

До отеля, номер в котором он забронировал на эту ночь, они доехали меньше чем за час. В знак особого внимания к ним вышла администратор.

– Мистер и миссис Фарр, – сказала администратор, когда они заполняли документы, – я знаю, что вы только сегодня поженились.

Патрик резко поднял голову от анкеты:

– Откуда?

Она сверила записи:

– Э… дайте-ка посмотреть… звонила… да, Мейриса Брендон. К вашему приезду она заказала в ваш номер бутылку шампанского, причем заметила, что вы приедете прямо со свадьбы, и, конечно, мы с удовольствием предоставим вам номер для новобрачных. Он только что полностью обновлен, в нем настоящая романтическая атмосфера.

Патрик взглянул на Лу, и она легонько тряхнула головой, давая понять, что он может не настаивать на прежнем заказе: совершенно не обязательно всем объяснять, почему им нужны отдельные комнаты. Пусть думают, что у них действительно, медовый месяц.

Администратор сама проводила их до номера.

– Надеюсь, вам понравится. – Она распахнула перед ними дверь. – Я думаю, для новобрачных это самое лучшее место!

– Чудесно, – покорно отозвалась Лу, стараясь не смотреть в сторону кровати. А где вы найдете две кровати в номере для новобрачных? И где вы видели новобрачных, которые не хотят провести вместе первую брачную ночь?

«Убью Мейрису при первой же встрече!» Администратор завершила ознакомительный тур по номеру и, наконец, удалилась!

– Извини, это не совсем то, что я планировал.

– Ничего. – Лу, вполуха прислушиваясь к излияниям администратора, уже обдумала создавшуюся ситуацию. – Не стоит расстраиваться, что одну ночь мы поспим в общей кровати, посмотри, какая она большая.

Патрик подумал, что такой полигон очень подходит для любви.

– Этой комнаты вполне хватит на двоих. У нас сугубо дружеские отношения, и ничего больше, а раз так, то и кровать мы можем поделить без всяких переживаний.

Патрик начинал раздражаться. Ее, видите ли, не беспокоит, что она вынуждена разделить с ним постель. А ему-то как быть? Лу явно не провела большую часть дня, размышляя о том, что у него под костюмом. Вот если бы размышляла, то восхождение на это ложе и для нее стало бы проблемой.

Ладно, главное – делать вид, что он совершенно спокоен.

– Что ж, если это устраивает тебя, то устраивает и меня.

Лу присела на краешек кровати, просто чтобы доказать себе, что ее абсолютно не волнует перспектива провести ночь в одной постели с Патриком.

Патрик открыл холодильник:

– Тогда можно пригубить шампанское Мейрисы.

Прислушиваясь к обостренным ощущениям, Лу исподтишка наблюдала, как ловко он открывает бутылку. Кажется, Патрик убедился в ее безразличии. Хотя в действительности в душе у нее что-то подозрительно трепещет от перспективы ложиться с ним в одну постель.

Патрик разлил шампанское, поставил бокалы рядом с кроватью и стал развязывать галстук. Расстегнув верхние пуговицы рубашки, он закатал рукава, скинул ботинки и вальяжно разлегся на кровати.

– Наконец-то можно отдохнуть.

Лу, благонравно сидевшая на краешке, подумала, что он-то, привыкший делить постель со всякими Ариэлями, может отдыхать.

Вряд ли он борется с вожделением. С другой стороны, она-то, надо же, такая старая, а боится смешных положений!

Поэтому, когда Патрик похлопал по кровати, приглашая ее тоже закинуть ноги, она спокойно утонула в подушке рядом с ним. Он подал ей бокал, а второй взял себе.

– За нас, – провозгласил он.

– За нас и наш уговор. – И они чокнулись.

Патрик мрачно подумал, что ночь предстоит длинная и с некоторыми неудобствами.

Лу направилась в ванную – переодеться в ночную сорочку, которую Мейриса подарила ей на свадьбу. «Ты будешь хорошо в ней выглядеть, – заявила подруга, – даже если она пригодится только для сна». Лу с отвращением оглядела себя в зеркале. По телу струился нежный кремовый шелк, поддерживаемый едва заметными бретельками, в любой момент готовыми соскользнуть с плеч. Сорочка смотрелась великолепно, но лучше бы на ее месте была фланелевая рубашка с глухим воротом, вроде тех, какие Фенни надевает зимой.

Лу прижала снятую одежду к груди и с видимым безразличием вышла из ванной комнаты.

– Ванная твоя, – сообщила она через плечо, складывая одежду.

– Спасибо.

Когда Патрик вышел из ванной, она уже лежала на своей стороне кровати, натянув до самого подбородка пуховое одеяло. Он зажег свою лампу, но остальная часть комнаты осталась во мраке – к большому облегчению Патрика: он привык спать обнаженным и не подумал обзавестись пижамой, пришлось остаться в спортивных трусах. Хорошо еще, что Лу не смотрела на него, когда он пробирался к постели. Тем более что беглый взгляд на голую спину под тонким шелком вызвал изрядное волнение в его крови. Матрас дрогнул, свет погас.

– Спокойной ночи.

Очень вежливо! Они взрослые люди. У них соглашение. Но это не мешало Патрику остро сознавать ее присутствие, а Лу слышала, как он возится, устраиваясь поудобнее.

Потекли долгие минуты. Под пуховым одеялом было жарко, Лу выпростала ноги, проклиная длинный шелк, обвившийся вокруг них. Ей хотелось сменить положение, но она боялась коснуться Патрика… хотя вряд ли он заметил бы… Судя по дыханию, он уже заснул. Вот и хорошо… пожалуй.

А она слишком измучена, чтобы уснуть. Вот так и пролежит всю ночь, вздрагивая от малейшего движения Патрика.

Теперь ей было холодно, и оказалось, что все одеяло сбилось на сторону Патрика. Лу осторожно потянула одеяло на себя и снова укрылась, но едва не разбудила Патрика. Перевернувшись, он сквозь дрему поднял тяжелую руку и привлек Лу к себе. Да еще уткнулся носом в ее шею, а когда она попыталась высвободиться, только крепче прижал ее к горячему телу.

– Патрик! – Она дернула плечом.

Проснувшийся Патрик пару мгновений соображал, где он и что с ним. А когда сообразил, то отпрянул так, словно обнаружил рядом африканскую ядовитую змею.

– Извини. – Он перекатился на свою сторону. – Я, похоже, забылся…

– Ничего страшного, спи.

Интересно, за кого он ее принял?

Глупая случайность, но остаток ночи Патрик пролежал угрюмый и неподвижный, стараясь не вспоминать, что он почувствовал, когда, внезапно проснувшись, нашел ее в своих объятьях.

Они не должны больше оставаться на ночь в одной постели, тогда он не попадет (случайно!) на ее половину. Уж это была бы ошибка так ошибка! Конец вольной жизни! Конец хорошеньким девочкам! Если бы еще выкинуть из головы ощущение ее тела…

И все же он думал о том, как хороша в полумраке ее кожа и как округло плечо. Но все забудется, когда они приедут домой и жизнь войдет в нормальное русло.

Они друзья! И это прекрасно.

Оба были рады, когда кончился их так называемый медовый месяц. Они дружно старались наладить новый быт в Лондоне. Патрик вернулся на работу (к новой секретарше), а Лу оставалась в большом пустом доме и старалась не скучать. Вскоре вернулись от Лори дети. Им нравилось жить у Патрика, их притягивал огромный бассейн – во всяком случае, до конца летних каникул в доме всегда было полно их друзей, которые тоже плескались и орали.

Вот только Лу почти нечего было делать.

– Как дела в офисе? – спросила она едва ли не с завистью, когда он вернулся домой.

– Все нормально, – ответил он без особого энтузиазма, глядя, как Лу, стоя на приставной лесенке, обрезает глицинию, буйно разросшуюся за домом. – Джо – грамотная работница, хотя, конечно, до тебя не дотягивает. Странно, но мне тебя не хватает.

Лу на мгновение перестала кромсать растения. Однако не стоит счастливо сиять от простого признания, что он скучает без нее.

– И я скучаю по работе больше, чем ожидала. Давно мечтала освободиться от службы, а теперь как-то пусто. Я даже рада, что Терезы сегодня нет и можно самой заняться домом. При ней мне неловко заходить в кухню.

Патрик сел в саду за стол, вытянул длинные ноги и вдруг осознал, что в бассейне стоит тишина.

– Как тихо. Где дети?

– У друзей. Вечеринка с ночевкой. – Лу осторожно спустилась с лестницы.

– Странно, в доме без них пусто.

Как быстро он привык к вечной возне и неугомонному шуму! Вокруг носятся дети, кричат и веселятся в бассейне, в одной комнате орет телевизор, из другой с компакт-диска рвется дикая музыка, какой он никогда не слышал. Патрик еще помнил свой дом пустым и тихим. Неудивительно, что тогда он не засиживался здесь.

А теперь вот является с работы все раньше и раньше, зная, что найдет Лу в саду за прополкой, обрезкой или поливом растений. Дошло уже до того, что ему нравилось, как она приветливо ему улыбается.

Лу откинула назад волосы, оставив на лбу грязное пятно.

Чаще всего вечерами они сидели на террасе за бокалом вина и болтали. Патрику было очень уютно, он радовался, что они с Лу выбрали такие отношения. Потом они все вместе ужинали в кухне, обычно меню состояло из того, что выбирали дети, Патрик и блюд-то таких не знал. Летние каникулы прошли в полном хаосе, но с ним спокойно справлялась Лу. Казалось, она все и всегда знает; Патрик целиком полагался на нее. Все получилось даже лучше, чем он думал.

Нынешняя жизнь очень отличалась от прошлой и той, что он планировал себе. Он хотел раздельного существования. Идея заключалась в том, чтобы проводить время с не обремененными совестью женщинами и не иметь ничего общего с Лу, а тем более с ее детьми. Патрик был уверен, что хотел именно этого.

А теперь… все почему-то не так.

Он смотрел, как Лу в «рабочей» рубашке и легких брюках стягивает с рук резиновые перчатки и выбирает из волос хвостики глицинии. Некстати вспомнилась сдержанная, безупречная секретарша в строгом костюме, но трудно узнать ее в этой мило улыбающейся, слегка взъерошенной женщине.

– Значит, вечер наш?

– Боюсь, что так. – Лу взяла метелку и начала сметать с дорожки обрезки глицинии.

– Может, сходим куда-нибудь?

Она бросила на него взгляд и вернулась к своему занятию.

– Ты не обязан меня развлекать. Пригласи Ариэль.

Ариэль? Патрик не сразу вспомнил, о ком речь:

– Разве я тебе не говорил? Ариэль вернулась на Мальдивы.

Лу оторвалась от метлы:

– Вот как?

– Она встретила какого-то инструктора по плаванию и решила, что хочет выйти за него замуж. Другой вопрос, сможет ли он поддерживать привычный для нее образ жизни. Хорошо, что у нас с ней обошлось без истеричных сцен. Честно говоря, я совсем забыл о ней, пока ты не напомнила.

Лу собрала листву в совок и ссыпала ее в тачку.

– Разве ты не поразил еще чье-нибудь воображение? – небрежно, но дружески сказала она.

В подобном же тоне она разговаривала со своей подругой Мейрисой. Но и Патрик был ей только другом. Спрашивается, какая любовь между друзьями?

– Нет пока. – До него вдруг дошло, что это правда.

– Ну что ж, можно и пойти, пока ты не найдешь новую пассию. Я только приму душ.

– Не спеши.

Помня о соблазнах, возникающих после бокала вина в ресторане, Патрик очень старался не представлять себе, как выглядит Лу под душем.

– Мы ведь не в самый фешенебельный пойдем?

Она ушла в душ. А спустя время, когда Патрик вышел в холл, он увидел ее, перегнувшуюся через перила верхней площадки. Она была такая чистенькая и сияющая, с поблескивающими, еще влажными волосами, с накинутым на голые плечи полотенцем.

Ужасно соблазнительно. Интересно, что будет, если взлететь по лестнице и сказать ей, как она выглядит? Не рассмеется ли она ему в лицо, не напомнит ли… А если он затащит ее в спальню? Позволит ли она сдернуть полотенце и коснуться ее?

Патрик отогнал преступные мысли. Конечно, не позволит. Такое ведь невозможно между друзьями?

– Куда ты хочешь?

– Пойдем в тот маленький итальянский ресторан, что за углом? Там хорошо и места не надо заказывать заранее. Я через минутку спущусь. – И исчезла.

Патрик пошел в гостиную, сел на диван и обхватил голову руками. Нужно перестать так думать о Лу, а то в один прекрасный день можно забыться и все испортить. Только теперь ему стало понятно, как важно, что она с ним. Он не хочет терять друга. Ведь он так счастлив. И Лу, кажется, тоже.

Нужно найти новую девушку. Чем скорее, тем лучше.

– Ты готов? Патрик?

Он поднял голову и увидел, что из дверей на него смотрит Лу в шелковой светло-голубой юбке и белом кардигане. Невозмутимая и свежая.

И такая же соблазнительная, как в полотенце.

Патрик с трудом перевел дух и поднялся:

– Готов. Пошли.

– Бреверы затевают грандиозную гулянку по случаю пятнадцатилетия своей свадьбы. Она состоится в конце сентября, – сообщил он ей над миской со спагетти. – Мы с тобой приглашены.

– Ты хочешь, чтобы я пошла в качестве жены?

– А ты возражаешь?

– Конечно, нет. Я не забыла о нашей сделке, но еще ничего не сделала во исполнение договора.

– Хорошо. – Патрик отвел глаза, но ее улыбка так и стояла перед его мысленным взором.

– Это что, такой роскошный прием? – спросила она, слегка напуганная его молчанием. – Я должна нарядиться?

– Это официальный прием, надень вечернее платье. Может, купишь себе новое?

Лу мысленно пересмотрела свой гардероб – ничего особенного, но кое-что подойдет.

– Уверена, что смогу и дома найти что-нибудь подходящее.

– Ты еще ничего себе не покупала, я заметил. Ты носишь те вещи, что были у тебя до свадьбы.

– Они не так уж плохи. Или нет?

– Не в этом дело. – Он дернул плечом. – Как будто тебе не хочется брать у меня деньги. Ты едва прикасаешься даже к тем, что я положил на твой счет.

– А расходы на питание?

– Это твои деньги! – раздраженно воскликнул он. – Ты не обязана отчитываться передо мной, покупай все, что хочешь.

Лу выпрямилась, скулы у нее затвердели.

– Мне неудобно.

– Я думал, ты вышла за меня из-за денег.

– Я вышла за тебя ради безопасности, – ровным голосом ответила она. – Ради лучшей жизни для меня и моих детей. И ты нам это дал. Ты не понимаешь, что значит жить в таком большом и красивом доме после нашей квартиры. Нам не нужны твои деньги.

– Одним словом, купи для приема новое платье. И не смей покупать дешевое только потому, что не считаешь деньги своими! Ты – моя жена, и я не хочу, чтобы кто-то думал, что я скуп!

На следующее утро Лу позвонила Мейрисе:

– Патрик приказал мне промотать состояние на платье. Пойдем со мной, поможешь выбрать.

– Надо же, он не размахивает перед твоим носом кредитной карточкой с требованиями прекратить траты? Я мечтала об этом с тех пор, как посмотрела «Красотку»!

– А мне не нравится, что меня покупают.

– Ох, Лу! Ты – его жена, а не какая-нибудь… Другие женщины из кожи бы вон лезли, чтоб добраться до его денежек, ведь он не беден.

– Не в том дело. Патрик и так уже проявил щедрость. Мы бесплатно живем в его фантастическом доме – у детей даже бассейн есть, – а мы за это ничего для него не сделали. Если бы мы были женаты по-настоящему, тогда другой вопрос.

– А ты не забыла, что я у вас была свидетелем? Мне свадьба показалась настоящей. И кое-что ты можешь для него сделать. Он просит тебя купить роскошную тряпку? Значит, купи что-нибудь сногсшибательное!

Они нашли это «сногсшибательное» почти к вечеру, когда Лу была готова все бросить и отправиться домой.

– Оно! – Мейриса протянула изумительное платье, мерцающее в складках оттенками красного, розового и алого, – шифоновые крылья на скромном шелковом чехле. Примеряя его, Лу почувствовала, как материал тяжело стек по ее коже.

– Берем! – заявила Мейриса, когда Лу вышла из примерочной.

Лу показала на цену, но Мейриса заставила ее купить еще туфли, серьги, поражавшие великолепием, и хорошенькую сумочку.

– Нужна еще помада, я знаю какая.

Накануне приема она отправила Лу к знакомому парикмахеру.

– Ты потрясающе выглядишь, – объявила Мейриса, стоя за спиной Лу и критически ее оглядывая.

– А ты не думаешь, что это немного… слишком? – Лу волновалась, как будто ей шестнадцать и у нее первое свидание!

Глупо нервничать. Она просто исполняет роль жены своего мужа.

Платье заставило ее почувствовать себя… обольстительной. Слишком обольстительной для сорокапатилетней женщины и… друга.

Она чуть не задохнулась, пока спускалась по лестнице, всем телом ощущая вызывающе скользящую по коже материю. Если б еще декольте поменьше…

Патрик ждал Луизу в холле. Он был очень хорош в смокинге, ловко сидевшем на мощной фигуре.

– Ты прекрасно выглядишь, – странным голосом произнес он.

Шедшая позади нее Мейриса оскорбилась:

– Не прекрасно, Патрик, а великолепно. Попробуй еще раз, – распорядилась она.

– Ты выглядишь великолепно, – послушно повторил Патрик.

У входа их ждал шофер лимузина, но Лу не оценила эту роскошь. Ей-то хотелось показаться Патрику великолепной без подсказки Мейрисы. Теперь все усилия казались Лу бесполезными.

Севший рядом с ней на заднее сиденье Патрик погрузился в собственные мысли. Может, его напугало то, что она чуть не бросилась к нему? И зачем только она позволила Мейрисе затолкать ее в это платье? Надо было надеть черные шелковые брюки и кремовую блузку.

Слава богу, приехали. Блестящее мероприятие. Полно мужчин в смокингах, известных, знаменитых, изысканных и безупречных. Полно прекрасных женщин в великолепных и даже более ярких, чем у Лу, платьях. Это хорошо, она не так бросается в глаза и не похожа на женщину, старающуюся привлечь к себе внимание собственного мужа.

Лу мучительно ощущала теплую руку Патрика на локте, когда он представлял ее, и на пояснице, когда он вел ее сквозь толпу. И потом, даже когда, улыбаясь, говорила с кем-то, она явственно ощущала, что Патрик где-то рядом.

Едва он отошел от нее, на него сразу налетели какие-то девушки. Лу видела, как они кокетничали с ним, умоляюще склоняя хорошенькие головки, отбрасывая назад светлые волосы, кладя пальчики на его рукав, придвигаясь невозможно близко и обольстительно улыбаясь.

Лу хотелось подойти и отшлепать их.

Но такого права у нее нет. Она отказалась от него, подписав брачный контракт, и не смеет давать волю ревности. Не надо забывать, что она обязана поддерживать Патрика и его бизнес.

Нарочно отвернувшись от него, Лу ослепительно улыбнулась Чарлзу, главе акционерного банка, явно очарованному ею.

– Я думаю, мы скоро сможем уйти, – возник возле ее локтя почему-то мрачный Патрик.

– Как, уже?

– Мы здесь достаточно давно.

Лу представила мужа (с непривычки запнувшись) обескураженному взглядом Патрика Чарлзу.

Со словами: «Надеюсь, еще увидимся» – Чарлз откланялся. Его никто не задерживал.

– Я тоже надеюсь, – ответила Лу, стараясь сгладить неприветливость Патрика. – Очень приятно было познакомиться.

– Очень приятно познакомиться! – сердито передразнил Патрик, направляя Лу к выходу.

– Почему ты был так груб с ним?

– Мне не понравилось, как он на тебя пялился.

– Он не пялился!

– Не надо, Лу, этот парень готов был сдернуть с тебя платье.

– Он хотя бы обратил на меня внимание.

Садясь в машину, ждавшую их возле парадного подъезда, Лу уже кипела от возмущения.

– В отличие от тебя. Лучше бы мне было не являться, потому что все видели, какое ты обращал на меня внимание.

Патрик наклонился вперед, что-то сказал шоферу и опустил стекло, отделившее их от водителя.

– Конечно, я обращал внимание. Довольно трудно было не заметить, как ты с ним флиртовала.

– Я не флиртовала. Я старалась быть любезной с твоими деловыми партнерами, ты сам меня просил.

Это да. Патрик краем глаза наблюдал за ней весь вечер. Она была там не моложе многих, не лучше всех одета и не самая хорошенькая, но зато самая стильная, уверенная в себе – людей привлекала ней неуловимый шарм. Просто ему не нравилось, как на нее (а все это платье!) смотрели мужчины.

Не сдержав вздоха, Патрик запустил пальцы в волосы:

– Извини. Сегодня вечером ты хорошо поработала. Мне многие говорили, что очарованы тобою. Ты явно ценное для меня приобретение. Но больше не надевай это платье.

– Ты же сам велел мне его купить! Я купила. В чем дело?

– Ни в чем. Просто оно слишком… слишком…

– Что – слишком?

– Вызывающее. От него у мужчин появляются вредные идеи.

Наступила тишина, атмосфера резко изменилась. Лу застыла, ошеломленная догадкой. Патрик смотрел ей в глаза, и Лу казалось, что воздух между ними дрожит от этого взгляда.

– Такое платье заставляет мужчин думать о том, как его расстегнуть. Они начинают представлять себе, что надето под ним и какова на ощупь твоя кожа…

Лу не хватало воздуха. Невозможно оторвать взгляд от этого мужчины.

– Я не собиралась наводить тебя на такие мысли, – с трудом выговорила она.

– Я знаю, но что есть, то есть. – Патрик отвел с ее лица прядь волос. – Оно заставляет меня думать о том, на что был бы похож твой поцелуй.

– Так попробуй сам надеть его, – ответила Лу, отчаянно надеясь свести все к шутке. – Ты сразу станешь мечтать о другом.

– Прямо сейчас? – блеснул во мраке улыбкой Патрик.

Где-то в глубине души Лу понимала, что идея плохая, очень плохая, но трудно на что-либо обращать внимание, когда каждым нервом знаешь, что именно об этом ты думала все прошедшие месяцы.

Она не позволила своим пальцам коснуться его, хотя он сидел так близко, и никогда не призналась бы, что ей хочется провести рукой по его плечам и почувствовать их мощь. Как ей хотелось поцеловать его в уголок глаза, в уголок рта. Как ей хотелось, чтобы он улыбался, когда она его целует!

И сейчас, здесь, в укрытом от всего света салоне их лимузина, у нее есть этот шанс. Тело требовало: «Не слушайся рассудка!»

И Лу отдалась на волю искушения. Она даже не колебалась, когда Патрик медленно наклонился к ней. Охваченная смутным волнением, подняла руки ему на плечи и получила острое наслаждение от ощущения напряженных мускулов под смокингом, а его губы все приближались… Она вздохнула от невыносимого ожидания.

Уступив стремительно накатившему желанию, Лу жадно поцеловала его. Восхитительно было обнимать его, чувствовать его руки, скользящие по телу, настойчивые и казавшиеся горячими сквозь легкую материю. Он поцеловал ее в шею.

Кровь в ней бурлила, тело кричало, и понадобилось некоторое время, чтобы осознать, что машина остановилась.

– Мы дома, – сипло произнес Патрик.

Дома? Лу медленно приходила в себя.

Каким-то образом она оказалась на дорожке. Патрик что-то сказал водителю, машина тут же уехала, и ворота за ней бесшумно закрылись.

Патрика все еще качало от вспыхнувшего желания. Как долго он душил ее поцелуями на заднем сиденье автомобиля? И если бы водитель не постучал в окно, то…

Улыбаясь, он подошел к Лу. Она тоже выглядела ошеломленной. Кто бы мог подумать, что какой-то поцелуй способен настолько выбить из колеи?

– К тебе или ко мне?

– Подожди. – Она рукой остановила потянувшегося к ней Патрика. – Я не уверена, что нам это нужно.

– Не уверена? Кажется, там, в машине, ты была вполне уверена.

– Да, знаю, знаю. – Ее тревожила собственная реакция, но теперь в голове прояснилось.

– Не нужно утверждать, что ты меня не хочешь, – рассердился Патрик.

– Я и не пытаюсь. Но ты должен сделать выбор, Патрик. Либо я, либо твои блондинки. Не хочу спать с тобой и соглашаться на еще каких-то подружек.

– Лу… – Патрик опять запустил пальцы в волосы. – Разве надо говорить об этом сейчас?

– Да, сейчас. Мне нужно знать, настолько ли я тебе нужна, чтобы ты расстался со свободой, о которой так много говорил перед свадьбой.

Патрик уставился на нее. Господи, он ее хочет! Все эти месяцы! И теперь он вдруг отчетливо это понял. Но расстаться со свободой? Самому связать себя обязательством хранить верность?

Его колебания сказали ей все, что она хотела знать.

– Ну что ж, похоже, я получила ответ. – Она повернулась и пошла от него.

Одна.